Возрождение старейшины школы оккультного пламени

То, что находилось за Вуалью Персея, не было астероидами и многие корабли колонистов, надеющиеся на добычу воды и металлов оттуда были обречены на медленную смерть в капсулах криостазиса, пока компьютер выбраковывал ненужных, бесполезных. Сбрасывал бы сначала детей — непродуктивных репликантов сроком до двадцати лет, потом стариков — людей старше ста шестидесяти, а затем начинал бы оценивать, кого лучше оставить в данном случае — медика, который смог бы вывести серую слизь или техника, который смог бы откалибровать аугментации. Однако, вопреки всем ожиданиям ИИ, впереди были не вода или металл, а одна из червоточин, сквозь которые было относительно-безопасно перемещаться. Когда-то именно такая вывела человечество из удушающих объятий гибнущей системы, раз за разом отрываясь во всё новые уголки для кораблей поколений, словно чья-то злая и не вполне адекватная воля, ведомая Планковским божком, перебрала пригоршню игральных костей. ИИ, которые тогда ещё не отличались сообразительностью, постоянно велись на колебания поля и сотни дронов-пионеров отправили сигналы с фото поверхности девяноста девяти планет, возле которых они оказались. Однако, прежде чем сигнал добрался до ретрансляторов человечества, многие дроны успели вернуться, неся на себе следы серой слизи — редкой нанотехнологической дряни, уничтожившей старшие виды ещё в эпоху ранней истории, когда многие естествоиспытатели записывали до исторические видео о том, что их планета плоская. Ни в одной из точек, где успели побывать дроны, не было ещё одной червоточины и люди, как вид-экофаг, обязаны были испробовать её. На снимках дрона К-19-О-82-Х, напоминающего своей формой скорее палочку Коха, чем подержанную модель двухсотлетней давности, были прекрасные виды планеты, несметно богатой водой — на целых две трети, что напоминало океаны до застройки, и это не могло не прельщать, потому сразу же несколько кораблей вошли в пределы Вуали Персея. Аргос запустил процесс активации, раскручивая барабан с капсулами. Медленно, секция за секцией, многие сотни метров озарял ультрафиолет, разлагая любую органику, которая могла бы попасть в хранилище: из-за дрейфа генов люди, перевозимые в нём, были, по большей части, аугментированы. Они ворочались, конвульсивно подёргиваясь в подобии амниотических мешков, их лёгкие разворачивались, отсвечивали синевой и планеты, пока шла проверка нейронных связей, но времени было недостаточно. — Времени действительно мало, друг мой. Голос, который не был ни женственным, ни мужественным, выдавал беспокойство, пока его обладатель шёл через тёмные коридоры, ворочая головой с исполинским поливизором на ней — более тысячи оптических трубок сливались в подобие огромной сферы, в несколько раз превышающей размер таковой у человека, но то, что было под этим устройством, когда-то можно было считать представителем данного вида. «Аргос» не был оснащён иллюминаторами, только беспроводные камеры, прикреплённые в ячеистом корпусе передавали изображение оператору — избираемому методом случайных чисел одиночке из линейки «Ш» с одним синтетическим полушарием мозга. Высокое тело со слабо развитой мускулатурой, отощавшей из-за долгого пребывания в антигравитации, было озарено вспышкой с одной стороны. Не раскачиваясь под весом устройства оно словно плыло при сниженной гравитации, полагаясь на экзоскелет при переходе или скачке. Перед телом в циклопическом зале высилась масса кубоидов, связанных синими и пурпурными излучателями, которые непрерывно пульсировали, реагируя на каждое колебание пространства. Конструкция превышала рост оператора в несколько десятков раз, но только такой объём был достаточен для их гармоничного когнитивного симбиоза. — «Прозерпина», «Лаокоон», «Мельпомена» и «Клио». Еретические линии уже здесь, слетелись на пульс червоточины. Аргос, как ты считаешь, проскочим? Перед глазами квазичеловека быстро сменялись изображения, регистрируясь на поверхности квадратных зрачков. «вероятность заражения вирулентным кодом не определена» «вероятность критической перегрузки составляет восемьдесят два процента» «вероятность заражения патогенной микотой составляет ноль целых три тысячных процента» — Наблюдаю перегрузку ксенобиот. — Поливизор зарегистрировал деформацию корпуса корабля «Мельпомена». — Приблизить видео сектора обшивки барабана двадцать два-север-четырнадцать. — Регистрирую переход к семи G у Мельпомены. Запиши в бортовой журнал. Несмотря на то, что искусственный интеллект был способен самостоятельно обрабатывать данные, ему всё ещё был нужен оператор, потому гуманоид, медленно и нервно идущий по центральной когнитивный оси выполнял функцию контрольного образца и оператора по совместительству — ИИ имели неприятную тенденцию сходить с ума или деградировать без живого общения, что случилось, например, с кардассианской генетической линией — все реплики Лаокоона однажды прекратили выходить на связь, ограничиваясь только текстовыми сообщениями, а затем и вовсе бинарным кодом — последствием неограниченного ИИ стал принудительный перенос личностей репликантов в ядра памяти, вызывая массовые перегрузки и сбои модульных этологических энграмм. Попросту говоря, менее, чем за сотню лет среди кардассианской ветви, славившейся своими ксеноархеологами, не осталось ничего органического. То, что они откопали, остаётся загадкой даже сейчас, спустя полторы тысячи лет. Обитатели Европы, идущие к порталу на «Прозерпине», наоборот, слишком увлеклись симбиотическим иммунитетом и палеогенетикой, что привело к полной несовместимости этой генетической ветви с исходниками — разнообразие форм адаптации этих квазилюдей поражало: фасетчатые глаза, отращивание сонара, жабры, нестабильная пигментация, способность к фотосинтезу, биоэлектрика. У их новых моделей даже кровь не была красной, что привело к ужасно низкой выживаемости новых линий отбора. Менее сотой процента комбинаций не были летальными, одни только неразумные дозы препаратов, иногда даже живых, а также сомнительная связь с местной флорой и фауной делали их жизнеспособными. Среди бесчисленных видов новых людей выделялись пилоты «Аргоса», относительно-вменяемые, по сравнению с фанатиками слияния разумов и вивисекторами с расползающимися конечностями. Люди Хроноса с достоинством считали себя истинными людьми, сбросившими оковы смерти и разложения — их сознания не сливались и не искажались, но хранились для передачи репликантам. Частично или полностью загруженное сознание могло сохранить и передать как можно больше информации, потому у небольшого числа аргонавтов ценилось не прошлое, а будущее. Нередко бывали случаи массового самоубийства единственной личности, выкашивающей своих же репликантов, но были и курьёзы, когда профессионалы соревновались со своими копиями, однако, это вредило разнообразию. Высокий человек, напоминающий своей конституцией богомола, ни на миг не прерывал созерцание, пока «Аргос-42», многокилометровая исполинская трубка, соревновался с додекаэдрическим «Лаокооном-01001» и обтекаемой каплей «Прозерпина-Делфинин» в том, кто быстрее подойдёт к червоточине. Последствия для каждого из них были критическими, кроме, разве что, «Мельпомены», беспилотного горнодобывающего корабля капиталистов Новой Золотой Лихорадки, окружённой пилотируемыми капсулами кочевников с гравитационного корабля «Клио», которые отказались от преследования, предпочтя бронированную, но массивную тарелку, набитую ресурсами под завязку. Кочевники всегда тащили всё, что плохо лежит, согласно их вере во «всеобщую полезность» и идею тотального равенства. Несмотря на то, что этих фанатиков невозможно было купить, а ИИ они заменили дешёвым ручным управлением, кочевники были силой, с которой приходилось считаться. И они же являлись разносчиками новостей и слухов, неуязвимые ни к кибернетическим атакам, ни к генетическому вырождению. «запись осуществлена», напомнила бегущая строка. «дезинфекция осуществлена» «жду указаний» — Инициировать процедуру верификации личностных пакетов, перевести энергию на обшивку. Человек в шлеме легко и беззвучно ступал по биокерамическому полу, а тянущиеся за ним следы лазерных излучателей, передающие данные с минимальной задержкой, образовались подобие вуали, колышущейся с каждым кольцом, пройденным вокруг разума корабля. Длинные пальцы соприкасались, беспокойно отсчитывая время до точки входа и лязг от столкновения металла отдавался эхом, резонируя с Аргосом. — Что-то не так! Я не чувствую маневровые двигатели! Однако, было поздно. Камеры гасли одна за другой, отделяясь от клетки, которой стала сама обшивка. Ощущение прохождения портала было похоже на выход из воды, при этом гравитация колебалась только в пределах тонкой плёнки натяжения самого перехода. В этот раз что-то пошло не так и энергетическая клетка на обшивке оказалась неэффективной, хотя должна была выдерживать минимум двести двадцать процентов перегрузки прохождения червоточины. «перегрузка вызвана нашими конкурентами» «три корабля проходят портал одновременно» «регистрирую множественные капсулы» Оператор выгнулся дугой над полом, стаскивая шлем. — Арго, немедленно обнови файл сохранения Т-3-Д-44! Арго! Шлем медленно оттолкнулся от пальцев фигуры, а затем резко дёрнулся вверх, утаскивая с собой большую часть пепельно-серых волос репликанта, расстилающихся по поверхности неосязаемого поля. «нас сканируют» — Мы падаем. «я был рад вашим формам жизни» — И я, друг.