還不過多

Первый раз — и правда случайность. Нет, не то, что он целует Вэнь Кэсина, а то, где это происходит. Чжоу Цзышу позволяет себе царапнуть зубами впадинку у челюсти Вэнь Кэсина, прямо под ухом. Вэнь Кэсин в ответ издаёт совершенно восхитительный звук, его трясёт от того, что Чжоу Цзышу прижимает его к стене. — А-Сюй. А-а-а, — Вэнь Кэсин задыхается, и его щёки вспыхивают, когда он оглядывается через плечо. Горячий румянец расползается по его щекам и шее, оттенок его кожи настолько близок к цвету краски, которой он время от времени подводит глаза. Красиво — Вэнь Кэсин очень хорош в любых оттенках красного. Чжоу Цзышу облизывает губы, разворачивая мужа лицом к себе. Нетерпеливо скользит рукой вниз по животу Вэнь Кэсина, раздвигая ткань, и единственное, что сейчас преграждает путь Чжоу Цзышу к члену его родственной души — ткань штанов. Сжать на пробу — и внезапно раздаётся какой-то грохот. Удивлённые, они смотрят вниз на железный ковш на полу. — Если я мешаю тебе готовить… — Чжоу Цзышу лукаво отводит взгляд, и его смех гаснет под губами Вэнь Кэсина, который впивается в его губы почти жестоко. — Ты всегда так делаешь, такой несносный, — фыркает Вэнь Кэсин ему в рот, жадно приникая губами, и отчаянно впиваясь пальцами в кожу мужа, извиваясь в его хватке. Смешок Чжоу Цзышу отдаётся глубоко в его груди, почти заглушая вздох задыхающегося Вэнь Кэсина, когда Чжоу Цзышу проводит большим пальцем по головке его члена. — Я могу уйти. — Я убью тебя… Убийственные намерения растворяются в распутном стоне, когда Чжоу Цзышу освобождает свой член и прижимается к Вэнь Кэсину. Трение немного суховатое, граничащее с неудобством, от чего у Чжоу Цзышу сводит пальцы на ногах. Ресницы Вэнь Кэсина трепещут, он выдыхает, высунув кончик языка, и смотрит на Чжоу Цзышу из-под ресниц. — Ш-шифу… Блядство. Чжоу Цзышу осторожно оглядывается из-за плеча на своего дрожащего ученика, застывшего в дверном проёме. Он чувствует, как Вэнь Кэсин поднимает голову, чтобы посмотреть на то, как мальчик неуверенно кланяется, прежде чем резко развернуться и броситься бежать назад во двор. Вэнь Кэсин тяжело выдыхает при звуке удаляющихся шагов, слегка шлёпает Чжоу Цзышу по плечу и выскальзывает из его объятий. — Слава богам, иначе мы никогда не поужинаем, — фыркает он, махнув рукой. Его щёки всё ещё восхитительно красные. — А теперь выметайся из моей кухни. — Всё, что моя жёнушка пожелает. — Нелепость, — фыркает Вэнь Кэсин, улыбка всё ещё играет на его губах, когда он отворачивается. Задняя поверхность его шеи всё ещё розовая. Интересно, отмечает про себя Чжоу Цзышу и выходит из кухни, заложив руки за спину. Очень интересно. . Второй раз… меньше похож на случайность. В защиту Чжоу Цзышу следует сказать, что Вэнь Кэсин в библиотеке выглядел невыносимо привлекательным: его длинные пальцы скользили по свиткам, пока он лениво просматривал их содержание. Третий раз произошёл в купальне, когда Чжоу Цзышу с порочным блеском в глазах заставил Вэнь Кэсина опуститься на колени. К шестому разу становится ясно, что страх быть обнаруженными для Чжоу Цзышу едва ли вообще является страхом. То же самое, должно быть, можно сказать и о Вэнь Кэсине: он прикусывает нижнюю губу, глядя на то, как Чжоу Цзышу рукой обхватывает оба их члена. Освещение в этом чулане тусклое, но его достаточно, чтобы Чжоу Цзышу мог разглядеть в глазах Вэнь Кэсина восторг. Дверь кладовки распахивается. Взгляд Вэнь Кэсина темнеет от желания. . Однажды вечером после ужина Цао Вэйнин стучится в их дверь, старательно отводя взгляд от их распухших губ и наспех запахнутых одежд. Интервенция, с мрачным удовлетворением думает Чжоу Цзышу. Будет интересно. — Разве вы не должны были подуспокоиться после свадьбы? — нерешительно спрашивает Цао Вэйнин, прячась за чашкой дымящегося чая, нервно постукивая пальцами по столу. — Подуспокоиться? — беззаботно переспрашивает Вэнь Кэсин, изображая на лице невинность и обмахиваясь веером. — Подуспокоиться по поводу…? Цао Вэйнин морщится. Чжоу Цзышу чувствует, как дёргается уголок его рта. — Подуспокоиться по поводу… того, как вы двое… — стонет молодой человек, прикрывая лицо рукой. — Прикасаетесь друг к другу. Н-на людях. Вэнь Кэсин вздыхает, явно не впечатлённый. — Очевидно, А-Сян не так уж сильно на тебя влияет, раз уж ты едва можешь выдавать это из себя. — Это не так. Мы не… — Довольно. Лао Вэнь, — Чжоу Цзышу смотрит на него и игнорирует раздражённую гримасу, которую получает в ответ, и снова смотрит на Цао Вэйнина. — Ученики жалуются? — Не особо? — Цао Вэйнин хмурится, обдумывая вопрос. — Кто-то считает это забавным, кто-то… шокирующим. Но я не слышал никаких жалоб. — Тогда я не вижу причин останавливаться. Цао Вэйнин почтительно склоняет голову, даже если и на его лице читается вовсе не почтение. — Понятно. Но я всё ещё должен указать на некоторое неудобство… — Тогда мы постараемся доставлять меньше неудобств, — легко обрывает Чжоу Цзышу. Вэнь Кэсин хихикает, прикрываясь веером от страдальческого взгляда Цао Вэйнина. . — Ты уверен, — настойчиво шепчет Вэнь Кэсин, лунный свет скользит по острой скуле. — Что это не проблема? — Ученики, — шепчет Чжоу Цзышу во влажную впадинку на шее Вэнь Кэсина. — Не оставили бы это на Цао Вэйнина, будь это и правда проблемой, — он подчёркивает свои слова, оглаживая кожу на шее Вэнь Кэсина большим пальцем. И одобрительно хмыкает, услышав оглушительный стон. — Мы будем осторожнее, Вэнь Кэсин. Вэнь Кэсин задыхается, двигает бёдрами, пытаясь потереться о бедро мужа. — Ты н-не будешь. — Я не буду, — соглашается Чжоу Цзышу, оглядывая пустой коридор. Сейчас ночь, и они на другой стороне от ученических комнат. Шансы быть обнаруженными довольно низки. Как бы то ни было, думает Чжоу Цзышу, даже если их обнаружат, он не возражает. Трепет от того, что его застанут стоящим на коленях перед своим мужем, вызывает дрожь. — Их шифу, стоящий на коленях, — хрипло произносит Вэнь Кэсин, вторя мыслям Чжоу Цзышу, его глаза блестят в лунном свете. — Что бы сказали ученики? — Думаю, ничего, — сухо отвечает Чжоу Цзышу. — Они ведь каждый раз убегают. — Это… — Вэнь Кэсин сдерживает стон, когда рука его мужа ложится на его член. Чжоу Цзышу ухмыляется, наслаждаясь сухим прикосновением, пока Вэнь Кэсин смотрит на него сверху вниз. Чжоу Цзышу склоняет голову, чтобы провести длинную влажную полосу языком по ладони, прежде чем вернуться к своему занятию. Акустика этого коридора несколько странная: влажный звук прикосновения кожи к коже приглушён. Стоны и вздохи Вэнь Кэсина тоже тихие, приглушённые тем, что он зубами впивается себе в ладонь. В каком-то смысле всё это умиротворяет. Словно они заперты в своём маленьком пузыре, и внешний мир их не беспокоит. Но, на вкус Чжоу Цзышу, здесь слишком тихо. — Лао Вэнь, — зовёт он, ловко водя рукой. — Я перед тобой на коленях, а ты не желаешь и звука издать? Вэнь Кэсин убирает руку ото рта. У Чжоу Цзышу желудок сводит при виде следов зубов отпечатавшихся на ладони его мужа. — Плохо стараешься, — бормочет Вэнь Кэсин, наглость его слов смягчается румянцем, заливающим щёки и шею. Чжоу Цзышу снова склоняет голову, чтобы без предупреждения, одним плавным движением, обхватить член мужа губами. Вэнь Кэсин бьётся затылком о стену, проводя пальцами от плеча Чжоу Цзышу к его подбородку и волосам, впиваясь в кожу ногтями. Боль острая, но она того стоит. Что ж, сейчас он точно знает, что делать. Чжоу Цзышу проводит языком по всей длине члена мужа, цепляясь пальцами за бёдра Вэнь Кэсина, и обхватывает головку губами, нежно посасывая. И тут же заглатывает член целиком, пока его нос не касается жёстких волос. Вэнь Кэсин сдавленно вздыхает, на что Чжоу Цзышу удовлетворённо хмыкает. И начинает двигать головой, но очень, очень медленно. Благодаря этому, Чжоу Цзышу быстро переходит к своей любимой части — жалобное хныканье от Вэнь Кэсина, когда он расслабляет горло, позволяя его члену проскользнуть внутрь. В этот момент весь мир для Чжоу Цзышу сужается до одной единственной цели — доставить удовольствие своему возлюбленному, пока он сам не начнёт захлёбываться от этой сладкой жидкости, брызнувшей ему в рот. Он проглатывает всё до последней капли и в отместку впивается ему в кожу пальцами, когда Вэнь Кэсин слишком сильно сжимает пальцы на его волосах. Оставаться в таком положении неудобно, но Чжоу Цзышу готов потерпеть. Как может быть иначе, когда Вэнь Кэсин над ним представляет собой такую прекрасную картину? Припухшие губы, раскрасневшиеся щёки. Я мог бы сожрать его живьём, думает Чжоу Цзышу, откидывая волосы на спину и одаривая Вэнь Кэсина самодовольной улыбкой. — Так лучше? Вэнь Кэсин с затуманенным взглядом прислоняется спиной к стене, и смотрит на Чжоу Цзышу полуприкрыв веки. — Твоя жена устала, — объявляет он, его голос сладкий и тягучий, словно сироп, и требовательно поднимает руки. — Неси меня. Сам того не ожидая, Чжоу Цзышу усмехается. Его Лао Вэнь всегда такой требовательный. Он ничего не может поделать, но всё, это безнадёжно очаровывает его: нахально надутые губы Вэнь Кэсина, его сияющий взгляд, усталая тяжесть в конечностях, которые удобно ложатся на плечи Чжоу Цзышу, когда он подхватывает своего мужа под колени. Ощущение зубов Вэнь Кэсина на щеке, когда Чжоу Цзышу направляется в их покои, уже не такое… очаровывающее. Но тем не менее, такое же приятное, если нужно доказательство — дрожь, пробегающая по спине Чжоу Цзышу от этого касания. Он осторожно укладывает Вэнь Кэсина на кровать, борясь с желанием швырнуть его на простыни. Некоторые ночи соответствуют подобному настроению, когда мужья кусают и царапают друг друга. Но сегодня не такая ночь. Сегодняшняя ночь — сладость на языке Чжоу Цзышу, шёлк на кончиках его пальцев, лакомство, которое нужно смаковать. Вэнь Кэсин медленно раздевается — в тихом ночном воздухе дразнящий шелест ткани. Слой за слоем, и после каждого открывается гладкая и яркая кожа. Красивый румянец расползается по ключицам Вэнь Кэсина к его груди. Чжоу Цзышу так сильно хочется ощутить его на вкус. — Ну? — требует Вэнь Кэсин, отбросив последний слой одежды в строну. — Разве ты не собираешься подарить своей жене ребёнка? — Не помню, чтобы обещал такое, — поддразнивает его Чжоу Цзышу, чувствуя, как внутри всё сжимается от слов его мужа. Его Лао Вэнь всегда знает, что нужно сказать, что лучше всего соответствует настроению. Или, возможно, Вэнь Кэсин просто слишком искусен в том, как использовать жар желания Чжоу Цзышу в соответствии с собственными потребностями. Неважно, это точно не проблема. Чем бы ни наслаждался его муж, Чжоу Цзышу знает, что он тоже получит от этого удовольствие. Он нетерпеливо скидывает свои одежды и забирается кровать, нависая над Вэнь Кэсином, одной рукой тянется за флаконом с маслом, спрятанным рядом с кроватью. Чжоу Цзышу эгоистично позволяет себе скользнуть вперёд в гостеприимную колыбель бёдер своего мужа. Их члены трутся друг о друга, Вэнь Кэсин скулит и выгибается, почувствовав прикосновение. — Ты… — Он привается ногтями в руку Чжоу Цзышу. С губ Чжоу Цзышу срывается смешок, он греет масло между пальцами. Его руки дрожат. — Я, — соглашается он, погружая свои пальцы в тугой жар. — Лао Вэнь. С губ Вэнь Кэсина срывается что-то похожее на всхлип. — Я знаю Я-я знаю. Резкие вздохи и тихие стоны, переплетаясь, наполняют комнату. Это всё так знакомо, что почти успокаивает. Пальцы скользят и растягивают мышцы в мучительном ритме. В этот момент они почти не целуются, лишь обмениваются вдохами, тяжело дыша друг другу в губы. И Чжоу Цзышу знает, что мог бы провести вот так всю ночь. Так уже было раньше, четыре пальца, заставляющие оставаться на грани, прежде чем переступить через край блаженной агонии. Это хороший способ получить удовольствие. Но это не то, что хочет его муж. Он хочет большего. Вэнь Кэсин кусает нижнюю губу, лёгкий намёк на то, что он догадывается о мыслях своего возлюбленного. — Давай же, — шипит Вэнь Кэсин. — Заполни меня. — Мы… — Ребёнок, А-Сюй, ты обещал. Чжоу Цзышу стонет, прижимаясь лбом ко лбу Вэнь Кэсина. Он ничего не обещал на самом деле, но это не имеет значения. Что важно, так это образы, которые терзают его разум, помещённые туда его коварным мужем-интриганом. Хитрая усмешка. Вишнёво-алые губы. Его собственное семя, стекающее из Вэнь Кэсина. Следы от ногтей на гладкой коже. Плоский живот с лёгкой выпуклостью от того, что его заполнили. Чжоу Цзышу стискивает зубы и вжимается в тугой жар, который не перестаёт его удивлять каждый раз. Вэнь Кэсин приоткрывает рот, запрокинув голову и тяжело дыша. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — пока Чжоу Цзышу не сдастся и не даст ему требуемое. Сдавленный вздох срывается с губ Вэнь Кэсина. Он вновь впивается ногтями в руку мужа. Вэнь Кэсина трясёт, но его глаза по-прежнему сверкают. Больше. Чжоу Цзышу всем своим существом преданный муж. Он подчиняется, трахая своего возлюбленного всё сильнее под звуки сдавленных стонов и грязных, невнятных слов. Он берёт Вэнь Кэсина, наполняет его снова и снова, пока то, кто кому принадлежит, не становится неоспоримым. — Мой, — выдыхает он в ключицу Вэнь Кэсину, впивается зубами в нежную кожу. Вэнь Кэсин задыхается, выгибает спину, словно туго натянутую тетиву. Каким-то образом у него ещё хватает сил, чтобы обхватить Чжоу Цзышу за бёдра, притягивая его ещё невозможно ближе. — Д-дай мне, — стонет он. Чжоу Цзышу подчиняется, скользит пальцем по впадинке на шее мужа. Ему достаточно малейшего намёка на давление, резкий толчок и… Вэнь Кэсин сжимается вокруг него, заставляя Чжоу Цзышу последовать за ним в эту негу. Оргазм раскручивает его по спирали, его семя изливается в тугой жар, и Чжоу Цзышу стонет, уткнувшись лицом в плечо мужа. Сотрясающее его удовольствие пробирает до самого мозга костей, сладко затягиваясь до тех пор, пока у Чжоу Цзышу не будет достаточно сил, чтобы поднять голову через неизвестно сколько времени. Вэнь Кэсин смотрит на него снизу вверх, усталый, но довольный. — Мальчик или девочка? — неосмотрительно интересуется Вэнь Кэсин, посмеиваясь, и Чжоу Цзышу стонет наполовину от раздражения, наполовину от возбуждения. — Ты — чудовище, — ворчит Чжоу Цзышу, немного приподнимаясь, чтобы ущипнуть своего мужа за бок в знак предостережения. И через мгновение скользит вниз, прижимая кончики пальцев к гладкой, чувствительной коже своей родственной души. — Нам придётся подождать, чтобы узнать, Лао Вэнь, — бормочет он. Вэнь Кэсин бросается вперёд, одаривая возлюбленного беспорядочными поцелуями, отчего они сталкиваются зубами. Чжоу Цзышу тянется липкими пальцами к подбородку мужа, чтобы превратить этот поцелуй из неистового во что-то более приятное. Вэнь Кэсин тает от его прикосновения, становясь таким милым и податливым, чем вызывает у Чжоу Цзышу улыбку. Подождём и увидим.