Ты ведь любишь кроликов?

***

Вечер в ордене Гусу Лань всегда проходил одинаково: когда солнце только начинало отбрасывать закатные лучи на верхушки деревьев, окрашивая их оранжево-красными оттенками, заклинатели клана заканчивали свои дела и бесшумно разбредались по домам, чтобы отправиться ко сну. Во внутреннем дворе слышались лишь негромкие шаги и шорох одежды. Строгие правила клана Гусу соблюдались беспрекословно всеми. Лань Ванцзи вернулся в Облачные глубины именно к тому моменту, когда сумерки полностью опустились на горную местность, погружая территорию клана в ночную темноту. Всё вокруг словно замерло, стихло, в воздухе лишь раздавался лёгкий звон колокольчиков, висевших над входами домов и предназначенных для защиты от злых духов, когда их колыхали порывы ветра. Их звук эхом отдавался среди высоких деревьев. Черепичные крыши освещались лунным светом, что придавало таинственности, но в то же время атмосфера была наполнена уединённостью и умиротворённостью. Ванцзи мягкой поступью прошёлся по деревянному настилу, вдыхая прохладный горный воздух. Он уходил из Облачных глубин с целью разобраться с терроризирующим жителей соседней деревушки призраком, задержавшись более, чем планировал, потому что правило трёх «У» сработало лишь на последнем этапе — Уничтожение. Поначалу Лань Чжань пробовал Успокоение, как того требуют обстоятельства. Но разговор с родственниками умершего и исполнение его последней воли не смогли упокоить беспокойную душу. Усмирение тоже не дало ожидаемых результатов, затаённая злоба, что бы ни являлось причиной, сделала своё дело, дух вобрал в себя максимум негативной энергии ци и стал причинять вред жителям деревни. Иного выхода в таком случае просто не оставалось. Повернув голову чуть вбок, вглядываясь в темноту леса, он вдруг услышал шорох и, кажется, едва различимый шёпот. Юноша прошёлся по деревянной лестнице, сворачивая на узкую извилистую тропинку, по которой через минуту вышел к берегу горного источника. Его нередко использовали адепты клана, но сейчас Ванцзи надеялся, что не увидит кого-то здесь в такой час, он со всей серьёзностью относился к исполнению всех правил. За небольшим холмом, скрывавшем часть берега от глаз тех, кто находился на тропе, на голой земле сидел Вэй Ин. Вокруг него, забавно дёргая ушами на малейший шум и любопытно озираясь по сторонам, носились круглые пушистые комочки. Они привставали на задние лапки, заглядывая ему в глаза, словно хотели получить от него внимание. На коленях юноша из Ордена Юньмэн Цзян держал одного из кроликов, гладил его за мордочку, которая помещалась в его ладонях. Он бережно проходился пальцами по маленькой налобной ленте, что в точности соответствовала лентам, которые носили адепты клана Лань, и что-то тихо с улыбкой нашёптывал ему. Вокруг, на ровной поверхности земли располагались несколько бумажных фонарей, тускло освещавших поляну. Ванцзи подошёл ближе, пушистые зверьки побежали ему навстречу, толпясь вокруг его ног в белых сапогах. — Вэй Ин, — позвал он и остановился за его спиной. Юноша вскрикнул и обернулся, испуганно таращась на стоявшего перед ним человека. От испуга он сильнее нужного стиснул ушастого малыша в своих руках, отчего тот недовольно зашевелился и спрыгнул с его коленей, удирая к остальным кроликам от греха подальше. — Лань Чжань! — Вэй Усянь картинно схватился за сердце и выдохнул. — Ты меня напугал. Что ты здесь делаешь? — Вернулся с охоты. Ты должен был, как и все, уже спать. Вэй Ин широко улыбнулся, разведя руками. — Не смог устоять, когда пришёл накормить их морковкой. Лань Чжань опустил взгляд, наблюдая, как зверьки копошились вокруг его ног, дёргая розовыми носиками. Он подошёл ближе, грациозно опустился на траву рядом с Вэй Ином и, чуть отбросив назад длинные рукава ханьфу, потянулся к белоснежному зверьку. Тот оживился и, радостно приподняв уши, сам поскакал ему в руки, позволив себя поднять и усадить на колени. Ванзци задумался, поглаживая мягкий кроличий бок. Орден Гусу Лань вот уже несколько месяцев принимал у себя адептов других кланов с целью обучения и освоения новых практик заклинателей. Лань Чжаню, привыкшему к умиротворению и спокойствию в обители клана, теперь же приходилось изо дня в день контактировать со стихийным бедствием по имени Вэй Усянь. Юноша был ярким, непокорным, постоянно стремился нарушить сотни, а то и тысячи правил, высеченных на каменной плите вблизи входа в Облачные глубины. Его плещущаяся через край энергия и взбаламошность вдруг перевернула с ног на голову жизнь всех в Гусу, а в первую очередь — Ванцзи. Второй нефрит клана Лань ведь всегда отличался сдержанностью и холодным умом, но в последний месяц в его душе вдруг зажглось что-то, что он не мог себе объяснить. Вэй Ин поначалу выводил его из себя своим извечным желанием сделать всё наперекор другим, поступить не по предписанным правилам, а совершенно по-иному, необычно, странно, но во многих случаях, как позже оказывалось, так, как и было необходимо. Сейчас же Лань Чжань словно неосознанно стремился быть хотя бы немного ближе к юноше, позволял помогать с охотой на различных тварей, когда подворачивалось такое задание, хоть внешне он и сохранял безразличие и холодность, прятавшаяся внутри чувствительная и эмоциональная личность Ванцзи была рада такой возможности. Он пытался разобраться в том, что чувствовал и почему Вэй Усянь вызывал в нём такие неоднозначные и противоречивые для благовоспитанного молодого человека чувства. — Лань Чжань, почему ты так усердно скрываешь свою заботу о кроликах? Ты ведь любишь их? — голос Вэй Ина вытянул Ванцзи из раздумий. — Чтобы не бросать тень на репутацию. Юноша недоумённо взглянул на него, словно своим ушам не поверил. — Но это ведь просто милые пушистые зверьки... Лань Чжань кивнул. — Милые, пушистые, верно. Но наш долг — уничтожение враждебных существ, помощь людям и защита их жизней. Люди хотят видеть, что они в безопасности, под надёжной охраной. А кролики... — он легонько коснулся розового носика животного и пригладил белоснежную шёрстку. — Они словно дарят этому миру мягкость, нежность, все, кто побудут рядом с ними хотя бы некоторое время, получат лучи счастья и хорошего настроения. Они как... Ванцзи замолчал, вовремя не позволив сердцу руководствовать над разумом и продолжить фразу. Он повернул голову и выдохнул, увидев, что Вэй Ин придвинулся чуть ближе, почти касаясь его плеча своим, видимо, так втянулся в разговор, что неосознанно тянулся вперёд. — Что ты хотел сказать? Они как что? «Как ты.» — мысленно договорил Лань Чжань, неотрывно глядя в тёмного цвета глаза напротив, что забавно щурились одновременно с улыбкой. Глаза Вэй Ина расширились, когда Ванцзи вдруг подался вперёд и накрыл его губы своими. Внезапное тёплое и влажное ощущение казалось странным, оно было доселе незнакомым юноше, но отчего-то пробуждало в нём прекрасное чувство, заставляло сердце трепетать. Голова разом опустела, мир будто бы сузился до размеров маленькой полянки, на которой они находились. Он задрожал, потянулся ему навстречу, отвечая робко, неумело. Лань Чжань же целовал уверенно, сминал его губы, языком проникал внутрь, ласками вводил юношу в полнейшее замешательство, но одновременно с тем — пробуждая в нём всё больше непристойного желания. Словно Ванцзи умело играл на его струнах души. Дыхание обоих сбилось, тело Вэй Ина почти полностью расслабилось, словно он стал тряпичной куклой, его пальцы цеплялись за длинные рукава одежды Лань Чжаня, словно за самый действенный амулет, способный удержать его в этом мире. Бумажные фонари постепенно догорали, погружая лесную поляну в горах в полумрак. Кролики продолжали копошиться рядом с двумя юношами, становясь единственными свидетелями зарождения нежных чувств.