Пообещай

      Жизнь была полным дерьмом.       Тёмный Лорд захватил министерство и почти полностью контролировал страну, но почему-то всё это не приносило Рабастану никакого удовольствия. Если бы он мог, так сказать, завязать, то давно бы это сделал. Годы Азкабана стёрли его преданность, чтобы бы ни думали Беллатриса и Родольфус. Рабастану надоело воевать, надоело страдать ради того, во что он больше не верил.       Он просто хотел… жить.       – Двигай ножками, малышка, – проворчал Рабастан с напускным недовольством. – Пора отработать твою еду.       Миниатюрная пленница молча подчинилась, мастер палочек же забормотал оскорбления. Он считал Рабастана чудовищем. Педофилом, возможно, или, как минимум, насильником с отвратительной душонкой, жалкого человека, заслужившего поцелуя дементора. Олливандер немного не угадал.       Рабастан, бесспорно, совершал чудовищные поступки. Во имя своей веры он убивал, он пытал, он ломал самых сильных людей, и всё же… И всё же даже у монстров должны были быть стандарты. Рабастан никогда не принуждал женщин: он презирал продажную любовь и измены, браки по расчёту и насилие над невинными девушками, над их волей и желаниями.       – Руку, – резко сказал Рабастан. И пленница послушно схватилась за его протянутую ладонь.       Хлопок – и их унесло прочь из Малфой-манора.       Эта девушка была светочем в его уродливой жалкой жизни, полной кровавого месива и разлагающей его душу тьмы. Она, казалось, видела своего тюремщика насквозь. Ненавидела, но не боялась до ужаса, даже если не до конца понимала его мотивов.       Только рядом с ней Рабастан чувствовал себя свободным, дышащим, живым.       Она сразу же выпустила его руку, когда они приземлились на широком берегу какого-то шотландского озера. Рабастан не стал её удерживать. Он любовался девушкой издалека, что она смело позволяла после первых встреч. Сначала она тряслась, потом пыталась убежать, теперь между ними возникло некое туманное понимание.       Лавгуд была тёплой и воздушной, как ангел, он мог утонуть в её глазах. Хрупкая, но сильная, она презирала его как Пожирателя Смерти. Рабастан ничего не мог ей дать, кроме нескольких часов свободы в неделю. Он и так рисковал.       Уже ходили слухи о его грязных предпочтениях. Он даже подумывал просить Лорда позволить сделать эту девушку своей законной женой. Рабастан бы любил её, как саму жизнь, он бы целовал землю, по которой она ступала, он бы любил и защищал её – их – детей, он дал бы им свою фамилию.       Он знал, что его чувства не были нормальными. Была ли его влюблённость больным воображением или опасной одержимостью, он не хотел гадать. После Азкабана его эмоции и реакции исказились настолько, что он сам путался в них, как двухлетний ребёнок.       В одни дни Рабастан разваливался на части и ощущал себя кучей фестральего дерьма, в другие он дышал так свободно, как никогда. Без Лавгуд он не получил бы даже этого, он давно бы потерялся и погиб.       Следуя выработанной схеме, Рабастан выудил из-под перевёрнутой лодки свёрток с едой и питьём. Он взглянул на девушку, даже не стараясь скрыть своего интереса.       Лавгуд, его мечта, эфемерная и недостижимая, во плоти, спокойно смотрела в ответ.       – В этот раз здесь больше. Можешь отложить немного для старика, – тихо сказал Рабастан. – Я знаю, что иногда вас не кормят.       Они никогда не разговаривали с его пленницей, только обменивались несколькими фразами. Они были врагами… Он так хотел это изменить. Если бы он только мог.       – Спасибо, – прошептала девушка и приняла еду. В чертах её лица не читалось ни капли благодарности. Лишь холодная вежливость. Это разбивало Рабастану сердце.       Она села возле лодки и начала неспешно есть, не слишком заботясь о манерах, но всё же не превращаясь в животное.       – Что я могу для тебя сделать? – не успев прикусить язык, спросил Рабастан. Его голос звучал неожиданно ломко, взволнованно. Он проклинал себя за несдержанность.       Лавгуд подняла на него глаза и, прожевав сэндвич, поджала аппетитные тонкие губы.       – Есть хоть что-то, что я могу сделать? – отчаянно продолжил Рабастан.       – Отпусти меня.       Рабастан поморщился.       – Прости, но это… это не в моих силах, – сдавленно пробормотал он и, сглотнув, встретил её пронзительный взгляд. – Это станет моим смертным приговором.       Он прикусил губу, наблюдая, как девушка медленно жуёт простую пищу и запивает её водой. Даже в таких простых действиях она была красива, как творение божества. Рабастан поймал себя на том, что задержал дыхание.       – Но я могу… – начал он, внезапно потеряв свой чёртов хребет. – Я могу вытащить тебя по-другому. Согласись быть со мной.       – Нет.       – Я так и думал.       Рабастан выдавил из себя слабую улыбку.       Лавгуд замерла перед ним, как загнанная в ловушку дичь. В её глазах плескались паника и страх. Не такие сильные, как у жертв Рабастана, но слишком похожие на те, что он привык видеть. Ему было больно наблюдать подобную реакцию у девушки, которой он не хотел бы навредить ни за что в жизни.       – Ты заслуживаешь лучшего, малышка, – безрадостно усмехнулся Рабастан. – Но я не могу позволить тебе уйти. Я… – он опустил веки, признавая своё бессилие. – Я хочу исполнить твоё желание, но я не хочу умирать. Я никогда не жил по-настоящему. Почему всё так трудно? Дерьмо.       Он уронил голову в раскрытые ладони и отвернулся от девушки. Он знал, что она не поймёт его. Не полностью.       Рабастан стоял, трусливо зажмурившись, и жалел себя. Прохладная маленькая ладонь скользнула по его предплечью и сомкнулась на запястье, отнимая его руки от лица. Он вновь осмелился посмотреть.       Лавгуд стояла перед ним. Так близко, как она никогда не подходила по собственной воле. Он слышал её дыхание и видел вызванный ветром румянец на впалых щеках.       Их пальцы незаметно переплелись.       – Тогда живи, – сказала она, твёрдо и властно. – Когда Он проиграет, начни жизнь с чистого листа.       Рабастан грустно хмыкнул.       – Ты веришь в это? Веришь, что Тёмный Лорд проиграет Гарри Поттеру? – Он облизнул губы, ожидая любого ответа. – Скажи мне честно.       В глазах Лавгуд мелькнуло что-то глубокое и болезненное, но пропало в ту же секунду. Рабастан почти пожалел, что спросил. Он не хотел мучить её.       – Пообещай, что сделаешь это, – произнесла она ровным тоном.       Рабастан ожидал совсем другого, и её просьба подействовала на него неожиданным образом.       Он растянул губы в хищной улыбке – других у него просто не получалось – и протянул девушке раскрытую ладонь.       – Если так, пообещай, что встретишься со мной на свободе. Пообещай, что поговоришь со мной снова, малышка.       Лавгуд глядела на его руку с мрачной решимостью и в то же время потаённым страхом. Он не знал, во что верила эта девушка, но он верил в неё. Он хотел довериться ей в этом. Жизнь с чистого листа звучала безумно привлекательно, хотя он бы отдал руку, чтобы она оказалась в таком будущим рядом с ним.       Он сжал, что она скажет, надеясь на чудо.       – Мы встретимся, – наконец ответила малышка.       Рабастан пожал её руку и прижался ртом к обветренным костяшкам пальцев.       – Тогда я буду ждать наступления этого дня, мой ангел.