В Подземелье сохранился обычай праздновать людские праздники. Так королева решила сберечь узы между миром людей и монстров, на что король реагировал не так уж и положительно. После её ухода с трона, Азгор все-таки принял решение оставить некоторые праздники, дабы почтить память о своей бывшей жене. Так в Подземелье появился Новый год, Рождество, Хэллоуин и День Святого Валентина. Каждый из праздников не отличался чем либо от того, что проходил на Поверхности, лишь некоторые традиции были изменены. Единственный день, что затронулся для полных изменений стал днём всех влюблённых. Каждый, кто хотел произвести впечатление и удивить свою вторую половинку, сажал семена Эхо-цветка в Ватерфолле, чтоб сохранить вид этих редких растений. Затем, записывая свои пожелания, либо оставлял их расти, либо приносил возлюбленным, продолжая праздновать так, как всем было удобно.
Санс знал о подобной традиции среди монстров, но так и не попробовал этого. У него не хватало ни духу, ни желания. Да и за все года его жизни не появилось бы никого, кто мог просветить жизнь настолько, чтоб самолично садить цветы в долине около пещер. Каждый год скелет проходил мимо радостных монстров, что держались за руки и слушали милые пожелания из изумрудных лепестков. Его душа ни разу не ёкнула. Недопонимание, безразличность. Этот день был для него как и другой любой, лишь отличался тем, что в Ватерфолле вырастали новые бутоны, которые путались в ногах или преграждали путь к новой локации.
Вот и сейчас, проходя мимо высоких растений, Санс старался обойти их так, чтоб случайно не коснуться сердцевины и не выслушать тонну мусора от незнакомцев. Конечно, как и любая другая, его душа желала тепла и ласки, но скелет был хорош в том, чтоб сдерживать подобные чувства и не испытывал особого дискомфорта, глядя в лица радостных и влюблённых монстров.
Пройдя мимо, как казалось, десятка новых бутонов, Санс, неожиданно для себя, увидел знакомую фигуру. Она сидела на коленях перед синим цветком, придерживая его за головку, чтоб тот не упал из его рук. Когда низкий скелет подошёл ближе к тому, кого видел, фигура резко подняла голову вверх, будто услышав, что позади неё был кто-то ещё. Папирус повернулся к Сансу, выглядя взволнованным, пока тот стоял в непонятках, метая взгляд то на цветок, что брат держал в руках, то на лицо растерянного скелета.
— С-санс? Что ты здесь делаешь?
— Не поверишь, гуляю. Впервые решил выбраться, но совсем забыл какой сегодня день, хотя… — монстр подошёл ближе, садясь на землю около брата, облокотившись на ладони позади себя, — мне то разницы особо никакой.
Скелет повыше поник. Он не хотел показывать этого, особенно когда с ним был рядом кто-либо, поэтому, быстро стряхнув грусть с лица, Папирус приподнялся на корточки, пряча цветок за спину.
— Рад, что ты наконец решился выползти из своей комнаты! — младший встал на ноги, попутно убирая ямку, откуда было выкопано растение, и повернул голову в бок, — мне стоит идти, ещё много дел.
Санс взглянул в лицо брата, будто заметив его изменения, и сразу же вспомнил про цветок, что был в его руках.
— Папс, ты что, влюбился?
Скелет вспыхнул. Его скулы залились оранжевым, зрачки начали бегать из стороны в сторону, он не знал, куда деть руки, что держали цветок позади него. Конечно, ситуация выглядела странно. Что мог подумать брат, как не это, когда ты выкапываешь цветок с пожеланиями, так ещё и в день влюблённых? Ему не отвертеться.
— Я пока не очень хочу об этом говорить, — впервые Папирус отказал в ответе. Он был добрым парнем, а ещё довольно дружелюбным, чтоб уходить от вопросов со стороны любого, особенно брата. Ситуация подсказывала идти подальше, чтоб не запустить разговор не в то русло.
— Ладно, бро, я не буду давить, иди куда было нужно, — Санс натянул фирменную улыбку, отпустив встревоженного брата восвояси. Когда след Папируса простыл, скелет сел ровнее, опустив голову и осматривая ямку от только что выкопанного цветка. Впервые в его жизни созрел интерес к тому, что же монстры делают с этими растениями. Что
Папирус делает с этими растениями.
В лоб спрашивать было глупо. Да и неприлично. Брат дал знать прямо, что сейчас ему не хочется обсуждать его новую пассию, но роль старшего брата вынуждала его узнать, кто именно засел в душу его близкого монстра. Ему нужно было быть скрытным, таким, чтоб Папирус не понял, что за ним следят.
***
Первая попытка стала катастрофической. Санс встал позади дерева, телепортировавшись ровно в тот момент, когда его брат проходил мимо него. Ему повезло, что шаги были быстрыми и громкими из-за снега, поэтому Папирус прошмыгнул мимо, особо не обратив внимание на знакомый ему слуху звук. Санс поправил воротник, что впился ему в шею, заметно занервничав из-за чуть либо не провалившейся попытки проследить за братом.
Следующая локация стала их домом. Санс пристально смотрел в окно, запоминая то, куда уходил монстр и где оставался цветок. Заметив, что Папирус собирается выходить, скелет вновь щелкнул пальцами, переместившись в коридор на втором этаже их дома. Он так быстро сбежал с места происшествия, что не заметил одну вещь.
Цветка в руках Папируса уже не было. Как он это понял? Вместо этого, растение стояло у него около двери. В аккуратном горшке, с милой лентой, завязанной бантом, он стоял прямо посередине, указывая, кому предназначался подарок. Санс пару минут потупил в середину цветка, стараясь понять, ошибся ли он домом. Всë было его, та же дверь, тот же коридор, поэтому раскрывшийся цветок точно был для него.
Колеблясь, Санс подошёл ближе, сев на корточки и нажал на сердцевину растения, ожидая, что же там будет сказано.
Голос брала звучал мягко, тихо, он бы мог даже подметить — влюбленно. Слов было не много, поэтому Санс быстро закончил слушать пожелание, продолжая смотреть на цветок, что только что признался ему в любви.
Его сердце ëкнуло впервые в жизни.
Это он точно не мог перепутать ни с чем.
