Ну что, начнём наше свидание?ㅋㅋㅋㅋㅋ

– Он может позвонить с минуты на минуту. – Джин, мы даже не уверены, что он приедет. – Сынмин, – Хван тяжело вздохнул и прикрыл глаза. Они сидят в универской столовой уже битый час, и с каждой минутой Хёнджину не становится легче. Его парень в командировке уже черт знает, сколько и он ужасно скучает, последнюю неделю совсем тяжело. И вот, пару дней назад Чан пообещал ему подарок на день всех влюблённых. Сказал, что это сюрприз и чтобы Хван не отвлекался от своего расписания, он сам всё подстроит. За последний час младший уже получил несколько сообщений, по которым не так трудно догадаться – обещанный сюрприз будет в течении следующего часа. Ровно как и внеплановый тест, о котором Хёнджин узнал меньше, чем за сутки. Ему и так не особо нравился этот предмет, а сейчас, когда ему придётся пропустить приезд – а он уверен, именно это его ждёт – своего парня, настроение испортилось окончательно. – Прогуляй, – в который раз предлагает Ким. – Я не могу, – хнычет Хёнджин, закусывая щёки изнутри. До пары меньше, чем пять минут, когда приходит очередное сообщение: "Надевай всё, что угодно, я почти здесь!" У него такое чувство, что ещё пара слов и он не сдержится. Наконец настал момент воссоединения с любимым человеком, он терпеливо ждал всё это время, чтобы сейчас – в самый решающий момент – быть не с ним. Чертова совесть не даёт прогулять, а сердце кровью обливается. Он мнётся перед аудиторией, смотря в чат в надежде на знак свыше, что он может развернуться прямо сейчас и убежать. Стоит десять секунд, двадцать. Стоит минуту, но ничего не приходит, и он открывает дверь. Проходит ровно три минуты с момента, как он разложился. Пара ещё не началась, но он видит, что последние из опаздывающих уже подтягиваются. Так тяжело, как сейчас... Он не хочет вспоминать, когда ему было так же в последний раз. Сидящий справа Сынмин смотрит с жалостью, но понимает – ничего сделать не может. Заранее знает, как задрожат у Хвана губы, когда он получит заветное сообщение и не сможет уйти. Они не предупредили Бана заранее, потому что сами не знали, чего ждать, да и надеялись до последнего, что пронесёт, не может же совпасть настолько неудачно. Не пронесло. Глаза Хёнджина дёргаются к экрану, как только тот загорается. «Ну что, начнём наше свидание?ㅋㅋㅋㅋㅋ» Хёнджин подрывается практически без промедления. Хватает вещи и бежит прочь из аудитории так быстро, как только может. Он не думает, в голове ни единой мысли. Отправляет Сынмину короткое «я прогуляю» и ускоряется – видит знакомую машину под окнами университета. Кажется, слёзы уже близко. – Чаги! Хёнджин вылетает через турникет, почти ломая вертушку. Он увидел родное лицо ещё через стеклянную дверь входа, раньше, чем заметили его самого. Он честно хотел поздороваться, думал, пока бежал с четвёртого этажа, как с улыбкой позовёт Бана по имени. Но вместо этого он начинает рыдать ещё до того, как оказывается на улице, как только видит высматривающие его глаза. Он скидывает вещи на тротуар и набрасывается парню на шею, захлёбывась собственными всхлипами. Тёплые руки тут же обнимают в ответ, надёжно прижимают к себе так крепко, что рёбра сводит лёгкой болью. А может это от эмоций, захлестнувших настолько, что ни вдохнуть, ни выдохнуть? Он даже не старается что-то сказать – горло и лёгкие будто цепями стянули, не давая ни единого шанса на послабление. Чан сжимает совсем уж раздетое для февраля тело, чувствуя сквозь одну только рубашку, как дрожит спина под его ладонями. Опускает голову лицом в шею, по которой так соскучился. Теснее жмётся к груди, по которой так соскучился. И, наконец, сообщает человеку, по которому так соскучился: – Я тут, чаги, я рядом. Хёнджин от этих слов начинает плакать только сильнее, а у Чана душа рвётся наружу от осознания, как плохо было его мальчику без него. После совместной жизни и ежедневной компании друг друга, разлука ощущается особо ярко. Прямо сейчас он обещает себе больше никогда не соглашаться на столь длительные поездки и закрывает глаза. Он опускается руками со спины на поясницу парня, обнимая уже нежнее. В нём сталкиваются такие противоречивые чувства сейчас – он всё ещё скучает, хоть уже здесь, держит в руках своё самое дорогое сокровище и покрывает поцелуями открытую шею. Чувствует, как под губами подрагивает кадык, как пульсирует кровь под кожей. В груди любовь верно расплывается теплом, давая каждой клеточкой прочувствовать, как ему не хватало своего родного человека. Проходит несколько минут, прежде чем Чан понимает – Хёнджин дрожит уже от холода. Осмотрев вещи на земле и не найдя куртку, он качает головой, понимая, что тот её даже не брал. – Тебе холодно, – он показательно трёт ладонями Хвану спину и похлопывает по лопаткам. Парень сжимает его шею крепче, не желая думать о том, к чему клонит Бан Чан. – Ну же, мы не можем стоять тут вечность, – он тыкает тощие бока пальцами. В ответ Хёнджин показательно шмыгает носом. – Я тебя покусаю, если мы сейчас же не найдём тёплое место, – почти серьёзно заявляет Чан. Хёнджин отстраняется ровно настолько, чтобы можно было посмотреть друг на друга, но рук не разжимает. Чан чувствует очередной укол в сердце, когда видит покрасневшие и опухшие глаза. Мокрые ресницы слиплись между собой, под глазами явные следы усталости. Он вообще спал? – Я люблю тебя, – Хёнджин говорит чётко, хоть голос и звучит плаксиво из-за дрожи. Думает, что сейчас заплачет снова – он наконец сказал это лично впервые за столько дней. – Я люблю тебя, чаги, – Крис не может не улыбаться в ответ, улыбка сама лезет на лицо каждый раз, когда он смотрит на Хвана. Хёнджин наклоняет голову вниз и опирается лбом о лоб напротив, но стоят они так считанные секунды, ибо Бан тянется вперёд, забирая свой по всем правам поцелуй. Он ждал слишком долго и больше не намерен. Хёнджин сразу отвечает, посасывает Чановы губы. Долгожданный поцелуй такой тёплый, что Хёнджина перестаёт бить дрожью холода. Он расплывается в обнимающих его руках и целует-целует-целует, чувствуя, что жизнь налаживается. Хёнджин не сильно обращает внимание, когда одна рука пропадает с его спины, но ему приходится открыть глаза, когда губы, которыми он только что самозабвенно наслаждался, отстраняются, а им на замену появляется что-то не настолько же мягкое. – С днём святого Валентина, любимый, – улыбается Чан. Хёнджин опускает взгляд на розовое плюшевое сердечко размером с ладошку, улыбающееся ему так же лучезарно, как и тот, кто сейчас его дарит. Он усмехается и берёт игрушку в руку, прислоняя её к щеке напротив. – Да вы на одно лицо. Чан смеётся с такого сравнения и в смущении отводит взгляд, озвучивая что-то из своих мыслей на английском. Хёнджин не понял, но уточнять уже не стал. – Так, – Крис берёт себя в руки, отстраняясь, – я обещал тебя покусать, мы так и не сдвинулись с места. Хван деловито отводит взгляд и усердно делает вид, что прозвучавшая только что фраза пролетела куда-то мимо его ушей, но дёрнувшиеся уголки губ выдают его хитрый план по избежанию наказания. – И я обязательно это сделаю в более тёплой обстановке, – он отпускает парня окончательно и идёт к брошенному рюкзаку с папками, пока Хёнджин трёт ещё не до конца высохшие на щеках слёзы. *** В кафе оказывается на удивление мало людей, даже не половина посадки. Благодаря этому, один из столиков с диваном достаётся им. Хёнджин поднял голову от телефона, когда Чан подошёл с их заказом. Он поставил перед Хваном чашку шоколада с шапочкой сливок и зефира в форме сердечек, удовлетворённо наблюдая за появившейся улыбкой на его лице. Сам он сел рядом и, заведя руку парню на плечи со стороны спины, облокотил на себя. – Всё окей? – Бан кивнул на телефон Хёнджина, который тот рефлекторно включил. – Ты приехал, теперь всё замечательно, – он отложил телефон на стол, а освободившуюся руку опустил на колено рядом. Чан сам не замечает, как начинает трясти ногами, и Хёнджин не против, но не когда из-за этого трясется и стол. Недолго думая, он закинул обе ноги на Чановы, поперёк его бёдер, на что тот заботливо подтянул их повыше. Крис опёрся подбородком на плечо Хёнджина и выжидающе уставился на него с расстояния носа. Хёнджин ненавидит и одновременно обожает этот метод Чана по выпытыванию информации. Обожает за близость, за то, что достаточно повернуть голову для поцелуя. А ненавидит, потому что сопротивляться ему не может. Вот и в этот раз он поджимает губы и наигранно раздражённо закатывает глаза. – Возможно я пропустил пару. – Ты не первый раз пропускаешь пары. – Сегодня тест. – Тебя расстроил пропуск теста? – без единой нотки обесценивания уточняет Чан, приподняв брови. – Я всё равно завалил бы его, – вздохнув, Хван повернул голову, встречаясь с прямым взглядом родных глаз, – я думал, что пропущу твой приезд из-за этого теста, как в прошлый раз. Я не знаю, какие силы заставили меня выйти оттуда, я уже сидел в аудитории, – и, всё же не выдержав длительного зрительного контакта, опускает взгляд на свои пальцы, – а потом пришло последнее сообщение от тебя и я просто сбежал... – Я знаю, как тяжело тебе даётся нарушение правил, – Чан слегка наклонился вперёд, целуя Джина в лоб. – Мне очень приятно, что ты выбрал меня – оставив ещё один поцелуй над бровью, он добавил, – но в следующий раз скажи мне, и я погуляю часик без лишних нервов, договорились? – Ты же заранее всё спланировал, и по времени, а тут я со своим внеплановым тестом, – на самом деле Хёнджин не особо горит желанием обсуждать то, из-за чего он загонялся всё утро, но ещё больше он не хочет недосказанности. – Чаги, – со вздохом Бан потянул его на себя, заставляя практически лечь сверху, – никакие планы не стоят твоих слёз, если это не слёзы радости, ты понял? Хёнджин не нашелся в ответе, поэтому просто замычал в сбившийся возле лица капюшон. Сейчас, когда он уже отошёл от недавней истерики, в голову начали возвращаться мысли. В основном о том, как он будет оправдывать свой побег. Если он скажет, что ему было хреново, он даже не соврёт, на фоне нервов его подташнивало. Собственно, теперь ему это и не кажется чем-то важным – он, наконец, дождался, и находится в самом лучшем месте, которое только может существовать – в объятиях своей любви. – Так почему Джисон жаловался, что вы его избиваете? – Что... – от неожиданного вопроса не по теме в первые секунды размышлений на Чана нахлынула паника, но так же быстро пропала, – боже, нашел как сформулировать, – он хохотнул и высвободил одну руку, только для того, чтобы стащить подтаявшую зефирку из горки таких же тающих сливок. – Нам нужен был придыхательный акцент. – Такое вообще есть? – Хёнджин выпрямился, но не отстранился от обнимающей его руки. Чан пожал плечами и съел добытую зефирку: – Теперь есть. – Ну и? – Ну и мы решили, что он будет зачитывать, а мы прописывать ему по прессу. – Непревзойдённые гении, – саркастично прокомментировав ситуацию, Хёнджин взял с подноса блюдечко с кусочком торта и чайную ложечку, – когда в следующий раз встретите Минхо-хёна, смотрите, чтобы у вас не появился этот самый придыхательный акцент. – Мы легонько, никто же не травмировался. – Знаю я твоё "легонько", потом сидеть невозможно. Чан в смущении отвёл взгляд, посмеиваясь, пока Хёнджин принялся за торт. – Надеюсь, я завтра тоже не смогу. Хёнджин не умеет говорить такие смущающие вещи с невозмутимым видом, ещё и под вопросительным взглядом, поэтому уже через пару секунд сам покраснел и опустил глаза в тарелку. – Ты сбежал со всех пар или пойдешь на последние? – поинтересовался Бан Чан, не переставая улыбаться. Хёнджин задумчиво опустил блюдце, облизывая ложку. Так далеко он не продумал. – Не переживай, мне всё равно надо вернуть кое-какое оборудование в студию. Я заберу тебя после пар, – Чан принимающе открыл рот для протянутой ему ложки с кусочком тортика, – заехать в магазин? – Я хочу с тобой, – Джин с ноткой брезгливости осмотрел ложку, которая после Чана осталась в чистейшем состоянии, но всё равно отломил себе следующий кусочек ей же – что, они слюнями до этого не обменивались? – Дай послушать, что вы там поназаписывали. Крис оживлённо полез в сумку за наушниками и телефоном, попутно интересуясь успехами Хвана в играх, в которые его затянул Сынмин. Кто-то добил дружбу, кто-то получил оружие он-не-понял-какое, но, наверное, очень важное. Чан разбирается только отчасти, но он любит Хёнджина, а, значит, игры он тоже любит. Собственно, всё, что Хёнджин ему рассказывает из любой сферы, он ой как любит. Он готов слушать часами и вникать, пока Хван не вспомнит, что, вообще-то, они хотели приготовить брауни по рецепту его друга, и вообще-то им надо в магазин. И они идут в магазин, проводят там сорок минут, и по итогу только на кассе вспоминают, что а шоколад-то они и не взяли. Бан Чан уверен, сегодня будет так же, поэтому обещает себе заранее составить список необходимых продуктов. Не для того, чтобы не отклоняться – они банально не запоминают, что им надо. А ещё он обещал покусать этого мальчишку. Но это потом. Сейчас они вместе слушают фрагменты будущей песни, которую Чан усердно прорабатывал последнее время и ради которой пришлось слегка побить Джисона. Хёнджин льнёт к Крису, напрашиваясь на очередные обнимашки, которые незамедлительно получает. И тревога снова отпускает, в чём, Хван свято верит, заслуга исключительно его парня. Остаток свободного времени они проводят в компании друг друга и остывшего шоколада, чувствуя, как боль от разлуки постепенно отступает.