Прошу, вернись

Как много времени уже прошло? Кун не знает. Он знает только то, что Баам мёртв. Что его нет рядом. И каждый раз от этой мысли все больнее и больнее. Наверное… уже шестой год, как Баама нет рядом. И это неутолимо гложет. Только ради этого человека он согласился взять Рахиль на свои плечи. Потому что только Кун может с этим справиться. Он самый хладнокровный и умный член команды. Он взял это бремя на себя. И усердно на протяжении стольких лет пытается держать милое личико перед этой тварью. Если бы не Баам, то он бы уже давно прирезал Рахиль самыми изощрёнными способами, которые только знал. «Мог ли он выжить…» — этот вопрос каждый день отдаляется эхом в голове у Куна. И вот, он смотрит на экран телефона, где Эмили утвердительно ответила на столь режущий вопрос. И в этот момент у Куна внутри все перевернулось. Если это действительно так… То где же ты, 25-я Ночь? Чем ты занимаешься, с кем проводишь время, не трудно ли тебе? А может ты совсем один и не можешь хорошо о себе позаботиться? Или в компании, которая совсем не обращает на тебя внимания… Кун отвернулся от экрана, устремив свой взгляд на фальшивое небо, фальшивые звёзды и фальшивую луну. Как же тяжело. Как же… всё достало. Баам, если бы ты только был здесь. Широко улыбался, смеялся, по-детскому тупил, задавал нелепые вопросы, попадал в неприятности и всегда выходил сухим из воды. Этого всего так не хватает. Даже несмотря на то, что Баам был полной противоположностью самого Куна, он всё равно сиял рядом, как солнышко, его хотелось лишь защищать. Хотя, скорее всего здесь подойдёт выражение «противоположности притягиваются». Кун тяжело выдохнул, поднялся и направился в комнату готовиться ко сну, продолжая думать о былых временах, хотя нужно было составить план работы на завтра, а лучше на неделю вперёд. *** «Господин Кун! Бегите!» — раздался крик длинноволосого парня, беспокойно предупреждающего об опасности. Но Кун замер на месте с округленными глазами. Он не мог поверить своим ушам и глазам. Это… Баам? То есть Эмили все же не соврала? Он жив? Но осознать во всю Агеро не удалось, чёртовы FUGовцы подорвали все к Деону и он потерял сознание, оказавшись под грудой камней. Агеро никогда не попадал в такие ситуации, это было для него что-то из разряда вон выходящего. Из-за Баама он окончательно потерял бдительность и выпал из реальности… Плохо. Чертовски плохо. На удивление, в этот раз Куну снился не очередной кошмар, а приятный сон. Даже просыпаться не было желания, но нужно. Спустя непонятное количество времени он продирает глаза, в попытках понять, что происходит. Он ведь лежал среди грязных, твердых камней, но оказался на мягкой, удобной кровати. И наблюдает белый потолок, даже не небо. Его кто-то нашёл и забрал? Вот чёрт, нужно срочно проверить, где он и у кого. Но повернув голову, Кун понял, почему был так спокоен. Помимо этого его руку держали, что Агеро осознал не сразу… И это был Баам. Поэтому он был так спокоен. Поэтому. Потому что Баам рядом. — Баам, — выпалил он без раздумий. Проснулся не окончательно? — … Господин Кун? Вы проснулись, фух… — парень продолжал держать чужую руку, даже хватка стала сильнее, чем была. — Я… не мог оставить Вас там, хоть и знал, что с Вами всё будет в порядке… Он что… плачет? Из-за него? — Баам. Всё хорошо, не стоит так переживать. Я в порядке, — наглая ложь. Но привычная настолько, что верится в неё и самому. Он приподнялся, опираясь о стену сзади. Улыбался, старательно дедал вид, что улыбается, пока его руку всё ещё не отпускали. — Видишь, со мной всё хорошо. Могу даже встать… Баам тяжело вздохнул, вытер руками слезы и грустно улыбнулся, не так как раньше, не так широко, но искренне. — Я… так скучал. А… — он на время замолчал, хватая воздух ртом, будто не мог поверить в происходящее. — Так многое хочется сказать. — Я понимаю. Тоже, — он кивнул. — Такое ощущение, будто я все ещё сплю. Пф… — Агеро наконец сжал в ответ чужую руку, даже не намереваясь отпускать. Он не хочет терять это вновь. Но вдруг к горлу что-то подступило. Лёгкие стали тяжёлыми, затрудняя дыхание, воздуха перестало хватать. «Чёрт, снова? Пожалуйста, только не при нём… Я прошу, нет.» — он буквально взывал в мыслях всем богам, пытаясь держать всё в себе. Он уже сказал, что всё в порядке, поэтому не мог показать Бааму эту слабость. Особенно эту. Ни за что. В итоге Агеро лишь закашлялся, подставив руку. Вроде крови в этот раз нет, слава Захарду. — Господин Кун? — Баам с беспокойством застыл, глядя на друга. Было понятно, что тот уже готов его отчитать за эти «всё в порядке», когда как раз всё наоборот. — Должно быть, пылью надышался. Не стоит принимать всё так близко к сердцу. Я бы хотел узнать кое-что другое, что беспокоит меня больше. — А… Вы только не ругайтесь. Мы с FUG остановились здесь, но я договорился обо всём с ними. Поэтому, к счастью, за Ваше спасение мне ничего не будет, — Баам неловко улыбается, глаза отводит. Видать, совсем не просто ему это сошло с рук. Признаться, Кун в восторге. Значит, Баам растёт, а это замечательная новость, которая не могла не радовать. — Раз ты так говоришь, значит всё действительно в порядке, — но на самом деле его не покидало чувство беспокойства. Не могло же быть всё так гладко. Но Баам искренне обрадовался реакции, хоть кто-то из них спокоен. — Прошу прощения, но я покину Вас ненадолго. Вы, наверное, голодны. Проспали целый день. Я принесу Вам что-нибудь, а Вы пока отдыхайте, — с этими словами Баам незамедлительно вышел из комнаты, захлопнув дверь. А Кун сразу же забился в кашле. Всё горло ужасно раздирало от боли, он был готов выхаркать все свои внутренности. Ужасно больно. Он посмотрел на свои руки, которые не только тряслись, но и были все в крови. «Снова» — лишь это отозвалось в мыслях Куна. На самом деле, он страдает этим уже давно. И помимо крови он кашляет ещё и лепестками цветов, а иногда и целыми бутонами, которые по цвету отдалённо и сами напоминали сгустки крови. Сопровождается вся эта радость тем, что каждый орган будто раздирает в клочья. От боли уже не понимаешь, что происходит вокруг тебя, она забирала всё внимание себе. И Куну невероятно повезло, что за все годы, что он страдает, никто не заметил. И никто не должен был заметить, так как это могло вылиться в плохие последствия. Он главный мозг команды, без него никуда. Кун Агеро Агнис должен быть идеальным, без единой слабости и изъяна, без страхов. Хотя на самом деле всё совсем не так. Только сейчас Агеро решил осмотреть комнату. В ней довольно пусто: лишь кровать, на которой он сидел, рядом тумбочка, небольшой стол, несколько стульев вокруг и приоткрытая дверь, помимо той, которая выходила в коридор. Заглядывая за неё, он убедился в своей догадке — это ванная. Ему повезло: можно отмыть кровь с рук и выбросить чёртовы лепестки, негоже загрязнять чужую комнату мусором. Но зеркало там было зря, он лишь убедился в том, насколько ужасно сейчас выглядит: растрёпанные волосы, помятая одежда, к тому же не его вовсе, да и выражение лица… Его будто примяли и раздавили, причём очень криво. А Кун всегда должен выглядеть идеально, не зря же он с собой плойку носит. — Господин Кун, я вернулся, — Баам застал стоящего посреди комнаты Агеро, тот сразу же объяснился, что решил умыться, так легче проснуться. Вроде прокатило. Оказалось, что Бааму срочно нужно бежать на тренировки, иначе ему мало не покажется. Как вообще FUG с ним обращается? Ну уж погодите, Кун обязательно заберёт Баама и будет нормально о нём заботиться, а не то что они, изверги. Оставшись в одиночестве, Агеро понял, что ему в рот и куска маленького не лезет, сразу же тянет блевать. Чтоб эти приступы с башни упали. Но он даже заставить себя не смог, лишь возил вилкой по тарелке, углубившись в свои мысли. А ведь еду ему принёс Баам, не кто-то другой. Но даже с этим осознанием он не мог ничего с собою поделать. Он ощутил себя неимоверно жалким, ни на что не способным. Это убивало. Прошло шесть или семь с лишним лет, а Баам успел отрастить такие длинные волосы. Не то чтобы Кун жаловался, тому даже идёт, но это слишком непривычно для того, кто видит его впервые за долгое время. Да и вытянулся паренёк в росте. Уже не тот подросток, который мог сломаться пополам лишь от дуновения ветерка. Лицо уже не было не таким по-детски наивным, удивлявшимся всему вокруг. Взгляд стал ровнее, смотрел ровно вперед, не боясь бросаться в огонь, он обрёл мужественность. Как же хотелось рассмотреть все изменения внимательнее, подольше. Каждую деталь, каждый сантиметр его тела. Может, даже что-то новое заметит. Хотя Агеро ловил диссонанс только от длинных волос. Интересно, а какие они на ощупь? Мягкие, или может совсем жёсткие. Выглядят густыми. Хочется перебрать каждую прядь собственными руками. Разглядеть эти золотистые глаза, которые с таким беспокойством и нежностью смотрят на него… О Захард, о чем он вообще думает?! Нужно направить мысли в другое русло, нужное, а не такое. Но в этот момент приступ дал о себе знать, заставляя вновь забиться в кашле, более тяжёлым. Агеро поднялся со стула и тут же опустился на пол, хватаясь руками за всё подряд. Сердце неумолимо болело, готовилось взорваться, и билось намного чаще, чем обычно. Вместо лепестков виделись уже целые цветы темно-красного цвета. Голова шла кругом, перед глазами всё плыло, он уже не мог понимать, что происходит вокруг него. Кун уже привык, это не первый приступ, но этот раз намного серьезнее всех прошлых и это очень пугало. — Как же… достало… Баам, если бы ты только мог с этим помочь… Но невозможно… — он схватился за одежду в области сердца и сжался на полу в позе эмбриона в надежде, что эти действия хоть как-то облегчат боль, но всё напрасно. Голова раскалывалась на множество осколков, режущих его мозг. Бааму нельзя видеть такого Куна. Совершенно точно нельзя заставлять его беспокоиться ещё сильнее. Но сил уже просто не оставалось. Он не мог как прежде идеально держать лицо перед другими, особенно перед ним. То была последняя капля. Спустя какое-то время Агеро теряет сознание в той же позе на полу, наполовину в его собственной крови и окружённый смятыми цветами. Невероятная картина, при виде которой каждый повергнется в шок. А Баам… Баам с криком кидается поднимать Куна, чуть ли не рыдая внутри от безысходности. Баам ругает себя за то, что оставил больного Куна одного. Его даже не заботит то, что сам он периодически страдает теми же симптомами, он не замечает ни единой схожести. Лишь бы с Куном было все в порядке. Он не может снова его потерять. Только не сейчас. Нет… *** Снова этот потолок. Снова кто-то держит его за руку. Но уже крепче. Намного. Агеро поворачивается и не может уже точно также смотреть на чужое лицо, владелец которого в этот раз не спит, а внимательно наблюдает за лежащим. Его мучала совесть за собственное бессилие, он бесконечно ругал себя в мыслях. — Господин Кун.! Я так испугался… — Прошу тебя, не нужно. Не ты ведь в этом виноват, — нет, виноват как раз он. Но какая разница? Агеро уже давно смирился. Смирился со всем, кроме смерти Баама. Но Баам жив, так что теперь сожалеть не о чем. Хотя он и никогда не сможет никому ни о чём признаться. — Господин Кун, а можно вопрос? Простите, что так сразу, Вы только проснулись, а… — Можно, — не дал договорить Агеро. Баам помолчал пару секунд прежде чем задать вопрос: — А… Как называется то, чем… Вы страдаете? Ну… кашель с кровью и… — видно, что ему очень неудобно спрашивать об этом, но кажись это слишком гложет его для того, чтобы держать в себе. — Просто… Понимаете, мне кажется, что у нас схожие симптомы? Куна передернуло внутри. Он тоже.? Это значило, что Баам кого-то настолько сильно любит, но уверен в безответности, что выливается в этот кровавый ужас. Он мог ожидать всё что угодно, но не такой новости. Агеро попытался вернуть себе контроль дыханием. В любом случае нужно объяснить Бааму что это такое и из-за чего появляется. Потому что как не лечи — не избавишься, если разбираешься в причине возникновения. А Баам достоин хотя бы знать, даже если сам он себя раскроет, личность воздыхания останется в секрете. Тяжело выдохнув, Кун всё же заговорил: — Этот синдром или болезнь, не уверен точно, называется ханахаки. Им страдают лишь те, кто любит без взаимности, или так думает. Если ты говоришь, что у нас схожие симптомы, значит их объяснять нет смысла. Но, Баам, ты уверен, что… — Да. — Ого, как быстро и чётко, — внешне Кун оставался таким же спокойным, но внутри всё бушевало. Чертовски хотелось спросить о человеке, которого безответно любит Баам. Он бы вправил тому мозги и прочитал лекцию о том, как нужно относиться к Бааму. — И как давно? — … Лет шесть, думаю. Я не считал точно. Это ещё что за совпадение такое? Кун либо лично знает этого человека, либо же Баам быстро влюбился в кого-то после «смерти». Рахиль из кандидатов он сразу откинул, так как знают они друг друга намного больше шести лет, а будь это она, то он бы назвал другую цифру, превосходящую. — А вы, господин Кун? — Тоже, — он не уверен, стоило ли вообще отвечать. Даже спустя много лет продумывания бессмертного количество идеальных планов наперёд, он не понимал как себя вести с Баамом. Он исключение из его правил с самого их знакомства. «Тоже…». А мог ли это быть сам Агеро? Конечно, эгоистично так думать, но пока он единственный подходил под данные от Баама. — А можно я посмею сказать глупость, от которой возможно пожалею? Или лучше потом. — Ну уж нет, ты заинтересовал, так что давай выкладывай, иначе я спать спокойно не смогу, — накатывающее чувство нового приступа не давало мыслить разумно. «Никогда раньше не было несколько приступов в день. Максимум происходило раз за три дня. Мне не нравится то, что происходит. Неужели это просто из-за того, что Баам рядом?». В то же время Куну не давало покоя то, что собирался сказать Баам. Мысли уже совершенно спутались друг с другом, а человек рядом всё тянул время. Хотя прошло всего несколько секунд, для обоих они были сродни бесконечности. — Господин Кун… Никогда бы не посмел Вас в чём-то обвинять, но… — Баам ёрзал, старательно смотрел в пол и вообще куда угодно, но не в сторону Куна. Он выдохнул и быстро заговорил, — Мне кажется, что в ближайшем будущем я этого сказать не смогу из-за обстоятельств, поэтому говорю сейчас. Я Вас люблю. Баам собирался вскочить и пулей вылететь из комнаты, но его остановили мёртвой хваткой за руку. Кун не мог ничего ответить, у него внутри всё рухнуло и перевернулось, но в то же время внезапно приятно зацвело. Снова наступала тахикардия, но привычное наступающее чувство приступа кашля не было. В горле не было никакого кома, ощущение режущих лепестков пропало. Спустя столько лет… Он почувствовал себя невероятно легко. Он не мог поверить даже в то, что Баам жив, но услышать это было для него всё равно что сном, если не больше. — И я… тоже. Это всё что он смог выдавить из себя. Всё, что оставалось от привычного образа холодного и рационального Куна Агреса, который всегда с уверенностью смотрит на всё и вся, кануло в бездонную пропасть. По крайней мере, в лице Баама. Но это было совершенно не важно. — Что.? Погодите… — Баам впал в ступор. Увидел бы кто-нибудь его из команды с 20-го этажа, то не поверили бы своим глазам. Чтобы кандидат в убийцы FUG был в таком состоянии… Должно быть, страшное случилось, башня сейчас разрушится? Баама бросило в жар, со стороны он выглядел как помидор. — Что? — он перевёл непонимающий, таящий радость взгляд на Куна. А сам Кун приложил кулак ко лбу и ударил себя. А потом второй раз. Третий, четвёртый. С каждым бил всё сильнее. Но всё же остановился. — Не поверишь, я нахожусь в таком же состоянии, что и ты. — Господин Кун! — Собственной персоной. Ну что ж… — не успел Агеро ничего сказать, как его поймали в крепкие объятия, чего он не ожидал. Сначала опешил, но потом поднял руку и положил на чужую голову, другой же приобнял Баама в ответ. Его мысли стали жить своей жизнью, ушли совсем в другую сторону, шальную. Это ведь получается, он услышал признание от заветного человека, в реальности, не во сне или фантазиях… То есть, теперь может потихоньку осуществлять свои былые фантазии? В пределах разумного, конечно же. — Эй, Баам. Посмотри на меня, — тот послушно поднял голову и уставился на Куна. «Какой же милый…» Агеро поправил рукой чужую чёлку, чуть-чуть наклонился и поцеловал того в лоб. Баам тут же опустил голову обратно. — Ха-ха! Милашка, — уголки губ незаметно для самого Агеро поползли вверх. — Господин Кун, прекратите, я сейчас умру… — Зови меня Агеро, — Баам на это резко поднял голову и с толикой недоверия смотрел в глаза напротив. «А правда можно?» — читалось в его взгляде. Кун кивнул. — … Агеро… как… приятно… произносить твоё имя, — он сам уже не понимал, что говорит. Не то чтобы Кун был трезв головой, но это казалось ему уж слишком милым. Баам впервые назвал его неформально. Не злосчастное надоевшее «господин Кун», а «Агеро». Причем сказал это так, будто очень дорожил этим, боялся сделать что-то не так, иначе оно разобьётся. Вышло так ласково… Агеро не мог держать себя в руках. Поэтому дотронулся ими до лица Баама, наклонился и поцеловал. Уже не в лоб, а в губы. С такой нежностью, с какой только мог позволить себе в этот момент. Всего пара секунд, но ему хватило. Хотя, по правде говоря, совсем не хватило. Хотелось целовать Баама вечность. Но «пока» этого хватит. — Прости, что украл твой первый поцелуй. — Не извиняйтесь… Не извиняйся! Эм… И вновь Баам зарылся носом в чужую одежду. Эти чувства были так непривычны, так новы, не получалось думать ни о чём другом. На губах ещё осталось ощущение прикосновения и оно не давало покоя. Баам никак не мог успокоиться. А всего десять минут назад он сидел и переживал огромный стресс, ожидая, пока Кун проснётся от того ужасного состояния, в котором Баам его нашёл. Как же быстро одно событие сменяется другим, совершенно противоположным. Лишь один вопрос, а все привело к этому. И они оба рады. Как бы сейчас не хотелось останавливать этот момент — настолько он был дорогим. Но переутомление Куна взяло над ним верх и он стал засыпать, глаза предательски закрывались, голова совсем опустела. Баам лежал рядом с ним, крепко обнимая, что давало ощущение спокойствия и безопасности. Никогда прежде Агеро не ощущал с кем-то себя настолько расслабленно. Поэтому и уснуть ему не составило никаких проблем. А Баам не смел пошевелиться. Не хотел нарушать момент. Сам чертовски вымотался из-за тренировок и стресса. В итоге, недолго погодя, уснул и он, впервые в обнимку с кем-то.