- Поцелуешь меня?

      — К кому идем делать уроки? — интересуется Ларри, когда они выходят из школы. На улице шел дождь. Он начался еще в начале недели, но так и не кончился. Черные тучи затянули небо и не пропускали солнечный свет. Салли задумчиво вздохнул.       — Можно ко мне, — пожимает плечами Фишер, — в прошлый раз у тебя же делали?       — Да не, чувак, если хочешь у меня — вообще не проблема, — замахал руками Джонсон, — у меня и приставка есть, поиграем потом.       — Идем ко мне, — отрезал Салли, — а то мне уже неудобно перед твоей мамой.       Ларри закатил глаза.       — Да она только рада, что ты приходишь, — накидывая капюшон, бурчит парень, — я же почти никуда не ходил, пока с тобой не познакомился. Сидел дома и играл. И не учился толком. Она знаешь, как тебе благодарна?       Фишер знал. Каждый раз, когда он приходил, Лиза кормила его, всегда расспрашивала, как там в школе, жаловалась на сына и в целом, Салли иногда казалось, интересовалась им больше, чем Ларри. Джонсон, правда, не возражал.       — Эй, парни! — окликнула их Эшли, — какие планы?       — Идем к Саллу делать уроки, — Ларри водрузил руку на плече Фишеру и многозначительно поджал губы. Девушка кивнула.       — Слушай, Ларри, тебе нравится Салл? — интересуется Эшли, запрыгивая на подоконник. Ларри стоит, оперевшись и смотрит на Фишера, болтающего с Тоддом.       — Что ты имеешь ввиду? — повернулся Джонсон, — ествественно он мне нравится, иначе я не стал бы с ним дружить.       — Нет, в романтическом плане, — поясняет девушка, — как парень.       Ларри молчит. Эшли ждет.       — Да, — кивнул парень. Девушка победно улыбнулась, — а что, так заметно?       — Очень.       До «апартаментов» дошли быстро и без проишествий. Парни обсуждали новую игру и то, что они будут делать, после того, как закончат с уроками. Ребята зашли в лифт.       — Поцелуешь меня, если лифт застранет? — с глупой улыбкой спрашивает Джонсон, не давая нажать этаж. Салли замирает.       — Он не застрянет, — с сомнением говорит Фишер, пытаясь отодвинуть Ларри от панели, — но если вдруг, это и случится, то ладно.       — В губы, — уточняет парень, наклоняясь к лицу Салла. Густые брови сведены к носу, губы пожаты — таким серьезным Ларри Фишер выдел только раз. Дверь лифта закрываются.       — Хорошо, — хрипло соглашается Салл, а то Ларри ведь не отстанет. И Салли он не против.       Ларри, задумчиво улыбаясь, отходит и Фишер наконец с облегчением жмет на затертую четверку. Лифт трогается с места и через пару секунд Ларри с размаху бьет по стенке ногой. Салли вздрагивает, раздается неприятный писк и лифт, покачнувшись, останавливается. Фишер пялится на друга, который гордо улыбается.       — Какого черта? — вырывается у Салли. Ларри хмыкает, — ты настолько хочешь, чтобы я тебя поцеловал?       — Да, — кивает парень, — ну, давай, вперед.       Салли вертит головой.       — Тут нет камер, — будто прочитав мысли друга, говорит Джонсон.       Фишер молчит, теребя рукава. Потом аккуратно отстегивает один ремешок протеза. Ларри облакачивается на стену. Салли поднимает маску, оголяя губы в шрамах, и подходит вплотную. Джонсон улыбается, проводит по оголенной щеке рукой и заправляя выбившуюся голубую прядь за ухо Салла.       — Если не хочешь, можешь не целовать, — шепчет парень.       — А я хочу, — сглатывает Фишер и аккуратно прижимается своими губами к губам Джонсона. Тот улыбается в поцелуй.       — Ты абсолютно не умеешь целоваться, — выносит свой вердикт Ларри, когда они сидят рядом на полу лифта и ждут, пока их вытащат.       — А ты не умеешь подкатывать, — бурчит Салл, — к тому же, этот мой первый поцелуй.       — Чувак, серьезно? — удивленно спрашивает Ларри, — я думал, у тебя была не одна девушка!       — Нет, ты первый, кто мне нравится, — пожимает плечами Фишер.       Джонсон самодовольно улыбается.       — Раз уж мы тут застряли — давай делать уроки, — предлагает Ларри, — а то кучу времени потеряем.       — Интересно, по чье же милости мы тут сидим? — Салл швыряет в Джонсона учебник, — сам делай, не буду я тебе помогать.       — Да ладно тебе, чувак, романтично же получилось!       — Иди к черту, придурок! Это вообще-то опасно!