Я не скажу, пока ты не будешь готов

Их отношения были очень сложными с самого их начала. Мо Си был старостой группы, которую курировал Гу Ман. Мальчик из хорошей семьи, всегда в чистой и опрятной одежде, которого в университет возил личный водитель. Семья дипломатов, которая слишком влиятельная, чтобы позволить сыну свободу. Однако, молодой человек и без этого свою свободу ограничивал. Он сумел держать дисциплину в группе, оказывая и поддержку одногруппникам, и преподавателям. Вот только с Гу Маном были некоторые проблемы. Зачастую юные дарования просили у него помощи, но... Если говорить этот человек мог много и по делу, то в плане ведения документации и подписей, было сложно. Поэтому Мо Си иногда даже отчитывал Гу Мана, что выглядело весьма комично. Преподаватель отшучивался и смеялся, говоря, что у всех свои недостатки. Надо бы с этим смириться. Мо Си и смирился. Только отношения между ними всё равно были накалены. И далеко не Гу Маном. Мо Си никогда бы не показал, что ему нравится мужчина. Потому что так нельзя. Так неправильно. Поэтому он держал всё за маской холода и отстранённости, ничем не выдавая своей симпатии. Но он все равно цеплялся к Гу Ману, который каждый раз переводил всё в шутку. Уже в ноябре Мо Си, с молчаливого согласия Гу Мана, подделывал его подписи и вёл некоторую документацию относительно их группы. Так уж вышло, что Мо Си каждые выходные уезжал в частный дом своих родителей, проводя время с ними. В эти выходные что-то пошло не так. Отца забрали с сердечным приступом в больницу. В тот день мама сменила Мо Си, и тот уехал глубокой ночью субботы в свою квартиру. А в квартире сверху играла музыка и раздавался женский смех. Мо Си минут сорок пытался уснуть, но смех становился лишь громче и пьянее, а его общее состояние не улучшалось. Ему пришлось самому идти в деканат, чтобы написать заявление на пропуски. Документы в больнице ему выдали сразу, Мо Си занёс их в деканат, от чего ему спокойно всё подписали и пожелали здоровья его отцу. Однако на пары Мо Си ходил, клевал носом, коряво заполняя журналы посещаемости. В ту ночь уставшего от дикой гонки Мо Си переклинило. Ему прописали антидепрессанты, потому что на фоне стресса усугубилась мезофобия, но про них он забыл, потому что режим дня сбился к чертовой матери. Он встал с кровати, надел футболку и пошёл по лестнице в верх. На лестничной клетке шум только усилился, что сказалось на хрупкои равновесии Мо Си ещё сильнее, однако, лицо не выражало вообще никаких чувств. Фон открыл дверь, которая по каким-то дурным причинам была не заперта. В квартире громко играла музыка, пахло алкоголем, от чего Мо Си словил приступ тошноты, но подавил его. В зале было четверо: двое мужчины и две женщины. Мо Си не сразу признал в них двух молодых аспиранток, но ему было глубоко плевать на всё, потому что мозг требовал отдыха. Он вырубил колонку, просто вынув её из розетки, только после этого весёлый квартет, среди которых был и Гу Ман, обратил на него внимание. – Сейчас вы все, кроме хозяина квартиры, собираете свои манатки и валите отсюда. – чётко несмотря на своё странное состояние произнёс Мо Си, глядя на всю четверку. Девушки тут же соскочили с дивана, взяли сумочки и скрылись в подъезде. Мо Си проводил их холодным взглядом и уставился на двух мужчин, с трудом узнав Гу Мана, который сам был в шоке от такой ситуации. Мо Си плохо помнил остаток ночи, но проснулся он с Гу Маном в одной кровати. Тот же не спешил выдавать тайны их ночного досуга, но налил кофе, чай и болтал. Мо Си смотрел на него стеклянными глазами и ничего не понимал. Даже не понимал, почему квартира Гу Мана блестит так, словно в неё вызвали клининг, потому что помнил о лютый срач и запах алкоголя. Гу Ман вообще смеялся над ним, но ласково, а ещё звал того младшим братишкой. Гу Ман не стал рассказывать, что сам выгнал своего друга, что Мо Си сначала часа три отмывал его квартиру с такими же стеклянными глазами, как сейчас, а после разревелся как маленький ребёнок. И пьяный Гу Ман обнимал и гладил того по волосам, пытаясь успокоить. А ещё он винил себя, что проглядел эти события, что Мо Си бегал с документами сам, при этом разрываясь между учёбой и больницей. Он-то считал, что у этого ледяного истукана, наконец, появилась девушка, которая его выматывает до такой степени. Только всё оказалось в разы хуже. Мо Си поблагодарил его за прием, извинился за своё поведение. – Не переживай, я сам виноват, нечего было сидеть до ночи. Не ты, так полиция пришла бы. – и хлопнул Мо Си по плечу. От этого жеста на бледном лице Мо Си появилась слабая улыбка. – Если что, поспи в понедельник. Не надо загонять себя в гроб, учёба никуда не убежит, а ты себя доведешь до ручки. В понедельник утром отец вышел из комы. В понедельник вечером отец умер на руках Мо Си. Во вторник Мо Си появился в университете, занеся всем преподавателям конспекты. По его лицо ничего не было понятно, только из новостей Гу Ман о смерти известного дипломата с фамилией Мо. На сей раз он пришёл к Мо Си сам. Постучался аккуратно, под предлогом того, что просто узнать состояние студента, который оказался в тяжёлой ситуации. На самом деле, чтобы проведать этого ужасно одинокого человека. Мо Си открыл не сразу, но открыл. Гу Ман улыбнулся и без приглашения протиснулся в квартиру. – Привет, – он улыбнулся, – Я к тебе. "Я пришёл к тебе", – хотел сказать Гу Ман, – "Чтобы ты больше не чувствовал себя одиноким". Мо Си молча впустил его в квартиру, гость сразу оценил чистоту и минимализм, заметив не открытую упаковку антидепрессантов. – Когда ты их пил в последний раз? – он указал рукой на пачку таблеток и поставил рядом с ней пакеты, где брякнула бутылка. – Если ты на них, то пить не будем. Смешивать антидепрессанты и алкоголь очень плохая идея. – Я забыл про них, – ответил Мо Си и потянулся за упаковкой, чтобы принять, но Гу Ман перехватил его руку. Руку с маленькими ранками и небольшими ожогами от моющих средств. "Забыл? Или просто напомнить было некому?" "Забыл и поэтому стёр руки в кровь?" Мо Си освободил руку из хватки и сел на стул. – Я сейчас не могу принять гостей. – нарушил тишину Мо Си. Гу Ман лишь взял за руку и сжал их в своих. – Меня не надо принимать. Я пришёл к тебе. Чтобы поддержать тебя. Чтобы позаботиться о тебе. Мо Си посмотрел на него своими тёмными глазами и кивнул. Он очень топорно выражал свои чувства. Слишком топорно. Слишком... Неправильно. Даже если бы он решился признаться, то вряд ли Гу Ман бы обратил на это внимание. Гу Ман тёплый, а Мо Си холодный, как лёд. Так нельзя. Гу Ман сел на корточки перед ним. "Я тоже люблю тебя, Мо Си. Но скажу это тогда, когда ты будешь готов" – он не сказал это вслух. И скажет чуть позже. Когда Мо Си переживёт горе от потери отца, когда придёт в себя. "Я люблю тебя, но вряд ли когда-нибудь об этом скажу" – но Мо Си сказал, когда в слезах прижимался к Гу Ману, не помня себя.