Два года назад.

      Он совершенно позабыл это ощущение. Забыл, что такое просыпаться, не чувствуя на коже теплых солнечных лучей, не вдыхая полной грудью свежий воздух, пахнущий предрассветным утром. В квартире, которую снимал Антон, окно в спальне было панорамным и выходило на солнечную сторону. В первое время он долго не мог привыкнуть к солнцу. К тому, что оно вообще существует. В бункере не было солнца, в бункере было искусственное освещение, подстроенное под биоритмы учёных. Невольно думалось, что это тоже было своеобразной пыткой — после бункера слишком сложно было привыкать к чему-то иному, многие хотели остаться.       К хорошему быстро привыкаешь, а о плохом быстро забываешь.       Парень медленно выдохнул, складывая в уме числа, чтобы успокоить возбуждённое от яркого сна сознание. Его остатки зыбкой явью оплетали тело Антона, делая его в разы тяжелее. Вставать он категорически не хотел, а понять, сколько сейчас времени, было невозможно. В комнате не было часов, а наручные Антон на дух не переносил.       Раньше в бункере было чуточку проще.       Было какое-то расписание, которому требовалось соответствовать. Раньше Антон всегда знал, сколько было времени, потому что всё было расписано чуть ли не по минутам. Даже секс у них был по расписанию, потому что сложно было подобрать свободное время.       В дверь осторожно постучались, и Антон лениво вылез из-под одеяла, чтобы открыть дверь, совершенно не стесняясь своего внешнего вида. Хотя и стесняться там особо было нечего — из одежды на нём были лишь больничные белые футболка и шорты. Вещей у Антона с собой не было, а спать в чём-то надо было. Не голым же спать? Учитывая, что в его комнату мог зайти абсолютно любой, у кого имелся допуск.       Антон ожидал увидеть на пороге кого угодно, начиная от Данила и заканчивая кем-то из старых знакомых. Поэтому сильно удивился, когда перед ним замер молодой русоволосый парень в расстегнутом белом халате, под которым красовалась совсем несерьёзная зелёная футболка. Антон мысленно поморщился, кажется, у него появилась аллергия на белые халаты. Сам же парень выглядел очень жизнерадостным для скольких-то часов утра. Антон почему-то стойко был уверен, что сейчас утро. — Привет, — парень дружелюбно улыбнулся. — Не разбудил? — Нет, — Антон покачал головой, оглядывая его совершенно стеклянным взглядом. — А сколько сейчас…? — Времени? — подхватили его мысль, — около десяти я думаю. Я Саша. — Антон. — Знаю. Ви беспокоится о том, что ты можешь заблудиться и не дойти до неё, поэтому отправила меня, — произнёс Саша практически на одном дыхании, а Антон попытался переварить полученную информацию. Слишком много вводных. — А Ви это? — задал он наводящий вопрос. — Ви — это врач, которая тебя вчера осматривала. — Ага, — Антону стало чуточку легче, — Одеться мне дашь? — Да, да конечно, — Саша тихо рассмеялся, а после протянул ему пакет, — Там вещи. — Спасибо, — Антон ушёл в ванную, оставив дверь открытой. — Повязку можешь снять! — вдогонку крикнул ему Саша.       Антон устало прислонился к пластиковой двери. Всё то, что сейчас с ним происходило, очень сильно напоминало время первой эры проекта. Это вызывало в нём гнетущее чувство ностальгии и какое-то внутреннее отвращение ко всему происходящему. Опять практически всё решали за него, не оставляя ни малейшего шага на свободу. Тогда-то ему хотя бы «пультик» поиграть дали, а теперь он был лишь безвольной куклой в этом огромном театре.       В угловом шкафу нашлись ножницы, зубная щетка и другие банные принадлежности. Антон снял с себя вещи, закинув их в свободную полку, и разрезал повязку на ноге. На месте пореза образовался внушительный рубец, нога почти не болела. Даже без консультации врача Антон мог сделать вывод, что регенерация шла усиленным ходом.       Он встал под холодные струи воды, даже не пытаясь настроить тёплую. Антон всегда так делал — это помогало привести мысли в порядок. Данил даже как-то шутил по этому поводу. Но вот что он тогда сказал, как бы не пытался Антон, вспомнить не получалось. Это было что-то не сильно обидное и смешное, потому что Данил подкалывал его ещё неделю.       Антон провёл пальцем по стене, выключая подачу воды. Быстро вытерся полотенцем и надел вещи, принесённые Сашей. Одежда почему-то напоминала форму службы внутренней безопасности. В непонятных чувствах он вышел из ванны.       Саша сидел, прислонившись спиной к стене, на застеленной кровати Антона. Он что-то внимательно читал на своём планшете, на корпусе которого была эмблема «проекта». Когда дверь за Антоном закрылась, он поднял голову, профессиональным взглядом прошёлся по телу Антона и встал с кровати, кивая в сторону выхода.       То ли утро так действовало, то ли недавний сон, но бетонные стены бункера давили на него со всех сторон. Саша вёл его по бесконечным коридорам, ни разу не ошибившись на поворотах. Антон почему-то почувствовал себя слепым котёнком, которого вели на верёвочке. В его воспоминаниях бункер выглядел чуть по-другому. На самом деле эти воспоминания давно было выкинуть из головы или пересмотреть со свежим взглядом. Но Антон почему-то дорожил ими как чем-то невероятно ценным. — Утречка, — сказал Саша какой-то девчонке в белом халате, которая разлеглась на стуле с колёсиками, читая электронную карту. — И тебе доброго, изверг, — весело отозвалась та, подняв голову. — А вот и первые подопытные.       Она совершенно не походила на девушку, которая осматривала его в первый день, либо Антон просто чего-то не помнил. Ви была низенькой блондинкой с искрящимися глазами, от которых ему становилось не по себе. — Ты не та докторша. — Ага, — Ви перевела непонимающий взгляд на Сашу, а когда тот пожал плечами, она прикрыла лицо карточкой и прошептала Саше. — Что ты ему наплёл? — Ничего, — Саша покачал головой и с совершенно невинным лицом покинул кабинет. — А ну стоять, козлина! Сода, мать твою! — когда Ви поняла, что её слова не возымели никакого эффекта на парня, она устало вздохнула, оперев голову на руку, и посмотрела на Антона. — И вот в такой обстановке приходится работать. В первый день тебя скорее всего осматривала Савелия и по сути дальше должна была, но эта Лиса куда-то свалила сегодня утром, повесив всё на меня.       Антон понимающе хмыкнул и сел на стул, стоящий напротив девушки. У него не было совершенно никакого желания вести разговоры утром. Вообще ничего делать не хотелось. — Даня попросил осмотреть твою ногу и взять какие-то анализы, — заглянув в его лицо произнесла Ви. — Какие анализы? — Антон нахмурился. — Честно говоря, я так и не поняла, что он от меня хотел, — честно призналась ему Ви, а потом прошлась взглядом по экрану планшета. — Они с Севой о чём-то говорили с утра, точнее спорили. Про вирус какой-то?       Антон неопределённо пожал плечами. Откуда он мог знать, какие именно его анализы нужны Данилу? Тем более если они со вчерашнего дня не пересекались. Но определённые мысли в его голове всё же поселились.

***

      От сигареты, зажатой в руке, лениво поднимался дым. Антон стряхнул пепел прямо на зелёную траву и прикрыл глаза, подставляя лицо под лучи вечернего солнца. Было хорошо, пока чья-то фигура не прикрыла ему свет. Антон открыл глаза и поднял голову, встречаясь со стальным взглядом Данила. Он стоял со скрещенными на груди руками. Ещё бы чуть-чуть и стал бы похож на ревнивую жёнушку. — Что ты здесь делаешь? — тихо произнёс Данил, а Антон лишь ухмыльнулся, когда расслышал в его голосе нотки раздражения. — Прости, не знал, что я твоя личная зверюшка и что выгуливать меня можешь только ты, — Антон подвинулся, освобождая Данилу место на бревне. — Тебе не надоело? — устало спросил Данил, присаживаясь рядом с ним. — Издеваться над тобой? Никогда не надоест. Будешь? — Антон протянул ему открытую пачку с сигаретами. — У кого уже спёр? — поинтересовался Данил, подкурив сигарету. — У врача какого-то, имя не помню, — Антон подпёр голову рукой и кинул взгляд на Данила. — Ты же вроде за всем бункером следишь? Большой брат и всё такое…       Данил выглядел уставшим, словно он провёл на ногах как минимум несколько суток. Антону было знакомо это состояние. Он не раз испытывал его сам и довольно часто видел у других. Захотелось растрепать волосы Данила, сказать какую-то очередную херню и представить, что ничего не поменялось. Что между ними всё так же. Что Профессор жив. — То, что я слежу за всеми в бункере, не значит, что я должен ещё и за тобой приглядывать, — какой бы не была интонация, вкладываемая Данилом, Антон видел лишь усталость и вымученное раздражение. — Приглядывать, — Антон хихикнул. — Как это мило звучит. Тебе бы энергетик, Дань.       Неожиданно сильный порыв ветра растрепал волосы Данила, заставив того вытащить чёрную резинку и завязать низкий хвостик. Он выглядел мило. Антон тихо усмехнулся и затянулся сигаретой, чтобы скрыть улыбку. Желал ли он когда-нибудь снова увидеть Данила? Желал. Как оказалось, и желаний в этом мире тоже надо было бояться. — Так чего ты пришёл? — спросил Антон, выпустив дым из лёгких. — Не просто же меня увидеть?              Данил на какое-то время замолчал, решая, стоит ли говорить. Антон в ожидании уже докурил сигарету и потушил её об кору мёртвого дерева. Они ему никогда не нравились, особенно как биологу. Антон достал пачку из кармана, вертя в её руках и раздумывая, стоит ли взять ещё одну. В бардачке машины осталась лежать электронная сигарета с виноградным вкусом. Антон даже успел соскучится по ней, а сигарету-таки взял, чтож экономить. —…Архей? — Что? — Антон отмер, переведя взгляд на Данила. — Что такое Архей? — переспросил тот. Пара прядей выбились из хвоста, ветер кружил вокруг них, роняя Данилу на лицо. Он не убирал их, не двигался — безмолвно глядел на Антона, глаза в глаза. — Период в жизни планеты, где люди вообще не подразумевались, — на автомате ответил Антон и, когда заметил это, нахмурил брови, раздражённо спросив.— Я тебе википедия что ли? — Ладно, — Данил кивнул каким-то своим мыслям. — Я перефразирую. Чем занимался «Архей» здесь, на территории бункера?       Кровь застучала в ушах. Антон словно на секунду вернулся в тот момент. Он до сих пор помнил эти душераздирающие, полные ужаса и боли крики. Хоть и пытался всё забыть. Однако, некоторые открытия не совершишь без человеческих смертей. Не проверишь без опытов на людях. Так он считал раньше. Сейчас же упорно пытался отмыть невидимую кровь с рук. Он уже и не помнил, сколько точно народу полегло после их экспериментов — человек пятьдесят, не меньше. Чудовищно, ничего не скажешь, но как иначе проверить глубину подчинения? — Кто… — у Антона пропал голос. Он прокашлялся, убрав дрожащие руки в карманы лёгкой куртки. — Давай так: я тебе рассказываю всё, что сам знаю про Архей, а ты меня пускаешь в допросную к Хеллу. — Идёт, — Данил нахмурился, но кивнул. Видимо сейчас «Архей» интересовал его больше, чем судьба бывшего начальника внутренней безопасности. — «Архей» — моё личное исследование. Тогда это казалось таким крутым. Я его создал, если можно так сказать. И не делай такой кислый вид. Такое ощущение, что ты вообще не понимаешь, чем мы тут занимались. Дань, тут людей пытали, чтобы понять, как действует та или иная херня. У кого-то просто мозги не выдерживали. А «Архей»… это эксперимент направленный на борьбу с раком. — Но из-за него грядёт гражданская война, — слова Данила прозвучали как укор. Антон надеялся, что ему это только показалось. — Это уже твои братья поработали. Вопросы не ко мне. Мы создали вирус с нужной нам ДНК. Этот вирус встраивался в геном именно раковых клеток и запускал процесс апоптоза. — Апо… что? — не понял Данил. — Клетки сами начали умирать, — пояснил ему Антон, а после поджал губы. — Вот только возник один интересный побочный эффект. Этот вирус каким-то образом воздействовал на кору головного мозга. Человек лишался воли и его можно было запрограммировать буквально на что угодно. — Если, как ты говоришь, это вирус, то от него должна быть какая-то вакцина? — предположил Данил. — Не совсем, — Антон вытащил руки из карманов и сложил их в замок на коленях. — Это как… Как СПИД или ВИЧ. То есть лекарства от него нет. И обратно этот процесс тоже никак нельзя запустить. — Ты знаешь, как контролировали зараженных «Археем»? — Особые фразы, что-то типа дрессировки сразу после заражения. Первая — запускает процесс так называемого «программирования» личности. Вторая — возвращает испытуемого к прежнему состоянию. Он не будет помнить, что ему сказали между этих двух фраз, но эта «программа» уже будет в нём заложена и она будет исполнять приказ. — Мне нужен список всех, кто работал над «Археем», — после недолгого молчания произнёс Данил. — А мне нужен Хеллдор и чай. — Решим.

***

      Такие понятия, как «день» или «ночь» — в бункере просто отсутствовали. Определить точное время без часов было невозможно. Да и многие обитатели бункера, во всяком случае во время первой эры «проекта», могли по несколько месяцев не видеть солнечного света. Однако, условной ночью бункер переставал дышать и замирал до условного утра, когда начинался рабочий день у большинства. Антон раньше не видел эту романтику, а сейчас очень даже понимал. Только сейчас «условная ночь» полностью совпадала с настоящей.       Горячий пакетированный чай обжигал кончики пальцев даже через картонную стенку стаканчика. На входе какой-то парень открыл Антону дверь и довёл до нужной комнаты. Он приложил карточку к датчику, отпирая ещё одну дверь и пропуская Антона внутрь, не задавая дополнительных вопросов.       Саша, уловив какие-то посторонние звуки, медленно поднял голову, осматривая цепким взглядом вошедшего. Его лицо выглядело осунувшимся, под глазами залегли круги, а губы были искусаны до крови. Саша звякнул наручниками, которыми его приковали к металлическому столу, когда пытался принять более удобную позу. Хотя, наверное, в его положении любая поза приносила бы дискомфорт. Если Антон правильно помнил, его держали здесь уже вторые сутки, не отцепляя даже, чтобы поспать. Знакомая школа пыток.       Антон поставил один из стаканчиков рядом с кольцом, к которому цеплялись наручники, чтобы Саше не пришлось далеко тянутся. Сам же сел напротив, поставив свой стаканчик перед собой. На какое-то время повисла тишина. Саша осторожно пил чай. Его движения были скованы, а правую руку он старался даже не использовать.       Когда Саша поставил стаканчик на стол и внимательный взглядом посмотрел на него, Антон привстал со стула, перегнулся через стол и взял чужую руку за запястье. Саша вяло вскинулся и замер, не отрывая измученного взора от него. Пальцы на лучевой артерии почувствовали, как пульсация крови усилилась. — Александр, чётко и ясно произнесите «рубер», — тихим, заставляющим прислушаться к себе, голосом произнёс активирующую фразу Антон, словно Саша был одним из его испытуемых. — Рубер… — тихо выдохнул Саша, а потом опомнился и даже как-то оживился, — Ты меня сейчас что ли проверял? — Какие-то претензии? — Антон опустил его руку и откинулся на жутко неудобный стул. Он коснулся стенки стаканчика, проверяя не остыл ли чай. — Я бы не рассказал ничего про «Архей», имея его в крови, — попытался его убедить Саша, он вновь звякнул наручниками, когда подпёр голову рукой. — Ты так в этом уверен? — Ты не можешь знать наверняка, — устало произнёс Саша. — Насколько я знаю, ты учувствовал только в теоретической части. — По бумагам оно возможно так и было. А вот на словах… Сам подумай, я по-твоему рубер из головы выдумал? — Антон сделал глоток тёплого чая. — Рубер переводится как красный с латыни, — Саша пожал плечами. — Я в курсе, эти фразы выбирал я, — Антон заметил, как Саша едва ощутимо напрягся и решил, что пора заканчивать со светскими беседами. — Что ты знаешь об «инциденте»? — Ты говоришь о мае двадцать седьмого года? — Саша отвёл взгляд, пытаясь вспомнить произошедшее. — Да, — Антон кивнул, внимательно всматриваясь в чужое лицо. — Ты не помнишь? — догадался Саша и на миг в его глаза мелькнуло осознание. Возможно, что это его даже слега развеселило. Но как бы не пытался, Антон не мог понять его настоящих чувств. — Нет, я не помню.