Чёртовы птицы!

Обычно июньская Москва не может похвастаться высокими температурами. Чаще всего вплоть до десятых чисел поливают ужасной силы дожди, не позволяющие горожанам в полной мере насладиться наступлением самого долгожданного сезона. Однако сегодня каждый второй прохожий вытирал пот со лба, раздражённо вглядываясь в солнечное небо, словно недоумевая, по какой такой причине жара наступила столь рано и неожиданно. Антон тяжело вздохнул, открывая форточку нараспашку, хоть и понимал, что это вряд ли поможет. Он с досадой думал о том, что его общежитию давно пора обзавестись кондиционерами, ну, или хотя бы вентиляторами — по одному на комнату. Настроение было отнюдь не радостным: впереди летняя практика, а единственным, что заставляло уголки губ парня взлететь вверх, — это скорая встреча с Ирой. Девушка предложила провести время вместе очень неожиданно, но Антон абсолютно точно был рад увидеть свою бывшую одноклассницу спустя достаточно долгое время разлуки. Не будем лукавить, в душе парня потихоньку зарождалось волнение: хорошо ли он будет выглядеть? Что следует говорить, а о чём лучше умолчать? Следует ли спрашивать о чём-нибудь, или воспитанной в интеллигентной и крайне педантичной семье Кузнецовой это может показаться грубостью? И ещё множество подобных вопросов как по щелчку пальцев закружились в сознании Антона, заставляя прихорашиваться у запачканного общажного зеркала гораздо дольше обычного. Шастун уже готов был составлять и записывать в заметки наиболее подходящие фразы и выражения, чтобы точно не ударить в грязь лицом, ведь… Ира ему определённо нравилась. Антон толком не знал, чем именно. Может быть, своими прекрасными глазами, которыми она явно пошла в мать, не менее прелестную женщину? Или золотистыми от природы локонами, что лёгкой волной рассыпались по плечам, когда после учёбы она наконец распускала тугой пучок? Может, очаровательными веснушками? О, эти крохотные милые пятнышки, которыми Кузнецову щедро одарило солнце ещё в детстве, долго не давали парню покоя, сильно врезавшись в память! Немало времени потребовалось Антону, чтобы признать это и смириться. С последним моментом, кажется, до сих пор возникают проблемы, но что же бедняга мог поделать, если Кузнецова то и дело всплывала в его памяти и возобновляла все, казалось, уже давно ушедшие чувства, вынуждая Шаста изнывать от желания вновь увидеть бывшую одноклассницу. Иногда Антон вспоминал, как они вполне успешно общались достаточно долгое время, и, кажется, Кузнецова тоже к парню была неравнодушна. По крайней мере, Шастуну хотелось в это верить, чем он и занимался все эти годы, изредка кидая девушке пару сообщений в соцсетях. Конечно же, он был подписан на неё везде, где только можно, и Ире это очень льстило. Наконец, нервно выдохнув и в сотый раз поправив на себе бежевую лёгкую рубашку, которая парню однозначно очень шла, и по-аккуратнее затянув ремень на тёмно-коричневых брюках, Антон покинул комнату, прихватив с собой все деньги, оставшиеся с последней стипендии, что у него имелись. Даже в тонкой одежде было просто невыносимо жарко. Пару раз Шаст порывался потратить свои скудные сбережения на какой-нибудь прохладительный напиток, но вовремя себя одёргивал, упрямо шагая в сторону цветочного магазина. Долго промучившись с выбором подходящего букета и насладившись умеренной прохладой в стенах маленького, но очень уютного магазинчика, который был увешан какими-то картинами, карандашными набросками на обрывках крафтовой бумаги, оставшейся, вероятно, от каких-нибудь упаковок, и живыми вьюнками, Антон остановился на белых гипсофилах. Шаст не был уверен в том, что Кузнецова любит подобное, но видел явное преимущество этих растений над другими: они гораздо дольше простоят в своём первозданном виде, да и пыльцы куда меньше. Расплатившись и с грустью отметив, что денег у него осталось разве что на проезд до общежития, парень покинул милый магазин, направившись к месту встречи: в парк Горького. Как ни крути, в окружённом деревьями местечке, ещё и рядом с водоёмом жару переносить легче. Антон облокотился на железную перегородку, устремив взгляд на безмятежно плавающих туда-сюда уток и лебедей. Жаль, у него не было ничего, чем можно было угостить птиц. Помнится, в детстве Шаст просто обожал кормить этих животных на пруду возле дома, пока мама недовольно ворчала, что они впустую потратили деньги. Часы услужливо показывали пять вечера, когда Антон понемногу начал волноваться, но уже не из-за своего внешнего вида или недостатка манер. Где же Ира? Строгое воспитание не позволило бы девушке опоздать ни на минуту, однако с назначенного времени прошло уже около получаса, а Кузнецовой нигде не было видно. Шаст отпустил железные перила: наверное, лучше будет прогуляться недалеко от места встречи. Солнечные лучи уже становились оранжевыми, не так сильно палили, лишь подсвечивали свежую листву на деревьях и заставляли всех гуляющих в парке людей выглядеть чуть более красивыми, чем они есть. Залитые светом длинные волосы девушек и некоторых парней издалека смотрелись как волшебные ручьи, стекающие по шее и плечам, а короткие стрижки походили на забавные одуванчики или облачка. Антон определённо относился ко второму типу людей, полагая, что со стороны сейчас выглядит достаточно смешно, но умилённые улыбки прохожих и редкие взгляды в его сторону говорили об обратном. Неожиданно с главной аллеи донёсся странный звук, похожий не то на скрип, не то на кряканье. Затем послышались характерные для птиц хлопки крыльев и уже более отчётливый человеческий крик. Многие прохожие сразу же повернули головы в сторону источника звука, но с места двигаться не собирались, с интересом наблюдая развернувшуюся картину: посреди дороги, отрывисто что-то крича, стоял достаточно молодой мужчина, одетый в деловой костюм, совсем неподходящий для обстановки парка, а вокруг незнакомца вилось несколько уток, так и норовивших клюнуть беднягу побольнее. Человек отчаянно размахивал руками в разные стороны, силясь отогнать досаждающих ему птиц. Изредка неравнодушные прохожие кидались было на подмогу, но получив незначительные увечья, тоже смывались с места преступления, продолжая молчаливо наблюдать, что же предпримет, получается, что пострадавший, пусть и таким странным способом. Антон бросил короткий взгляд на букет, затем на человека. Через пару мгновений цветы были с предельной осторожностью положены на ближайшую лавочку, а сам парень сорвался с места, помогать неизвестному мужчине. — Кыш! Кыш! Ну, идите же прочь! — наконец Шаст смог расслышать, что именно кричал незнакомец всё это время, от этого Антону стало его ещё жальче. — Да, идите отсюда! — присоединился к угрозам парень, схватив какую-то палку и защищаясь ею. Получалось, кстати, неплохо. Неожидавшие такой наглости птицы, казалось на пару мгновений застыли в воздухе без движения, а затем, сделав несколько последних неудачных попыток нападения, с шумом разлетелись в разные стороны, оставив на земле разноцветные длинные перья. — Сегодня точно не мой день, — произнёс мужчина, переводя дыхание. — Спасибо вам. Никогда бы не подумал, что утки тоже могут быть опасными! — незнакомец протянул руку Антону для знакомства. — Позвольте докопаться, — достаточно бесцеремонно отозвался Шастун, пожав руку собеседника. — Что такого вы сделали, чтобы настолько разозлить этих созданий? — Оу, ничего такого, — кажется, мужчина ничуть не обиделся на такой резкий переход на более неформальное общение, лишь пожав плечами. — Я купил себе пирожок по дороге домой. Видимо, он приглянулся не только мне, — незнакомец неловко рассмеялся, убирая руку в карман пиджака. Шаст тоже хохотнул, теперь начиная вглядываться в мужчину повнимательнее: достаточно высок, но всё же ниже Антона, с забавным немного вздёрнутым носом, тёмными волосами, которые сейчас, как и всё в этом парке, подсвечивались со всех сторон, и светло-голубыми глазами, тоже сейчас с интересом разглядывающими парня. — Ах да, я не представился. Прошу прощения! — внезапно оживился мужчина, снова вынимая руку из кармана. — Арсений. — Антон, — и парень совершил второе рукопожатие за сегодня: это его личный абсолютный рекорд. Новые знакомые кивнули друг другу, повисло молчание. Солнце склонялось всё ниже, грозясь совсем скоро уйти за горизонт, оставив за собой только фиолетовое зарево. Стрелки наручных часов Арсения неумолимо приближались к шести. — Может быть, прогуляемся? — предложил Шаст, оглядываясь по сторонам. — Ну, раз уж мы тут. Арс к такой идее отнёсся с неожиданным энтузиазмом, и оба отправились в неизвестном направлении по одной из дорожек парка, благоразумно решив пока не соваться на главную аллею. — А чем вы вообще занимаетесь? — первым делом полюбопытствовал Антон, идя на пару шагов впереди. — Хах, ну тот в двух словах и не расскажешь, — Арсений на секунду замялся, вероятно подбирая нужные слова. — Боюсь, я буду звучать очень уж занудно, если начну объяснять суть своей работы, поэтому пусть будет просто бизнесмен, — мужчина смущённо улыбнулся, прекрасно понимая, что толком ничего не сказал. Видимо, так и было нужно. — А вы? — Арсений тут же перевёл стрелки на собеседника. Антон крайне странно себя чувствовал, когда эти пронзительные голубые глаза с неподдельным интересом устремлялись в его сторону. Не смея противиться, будто под гипнозом Шаст рассказывал то, о чём его спрашивали, ловя себя на мысли, что такой взгляд, как сейчас, он хочет видеть чаще. Гораздо чаще, а Ира, к сожалению, такой способностью точно не обладала. — Я пока студент. Третий курс, если быть точным… — парень запнулся не договорив. И, кстати, запнулся в прямом смысле: один из кирпичей, которыми тут были выложены все дорожки, неприятно торчал, выбиваясь из общей картины, оскорбляя эстетическое чувство особенно утончённых людей и, конечно же, создавая опасную ситуацию. Антон уже зажмурился, готовясь ощутить всю жёсткость земли, но спустя несколько мгновений так ничего и не произошло, словно он завис в воздухе. Шаст открыл один глаз, сталкиваясь всё с тем же проницательным взглядом Арсения, только теперь не спокойным, как обычно, а немного напуганным и самую малость решительным. Мужчина успел подхватить Антона за локоть и притянуть к себе, не позволяя тому упасть. — А-а-а… спасибо, — Шаст неловко улыбнулся, выскальзывая из рук Арса, задержав на пару секунд внимание на запястьях мужчины, покрытых тонкими, немного торчащими венами, и продолжил путь как ни в чём небывало, хотя кончики пальцев едва заметно дрогнули, брови взлетели вверх, а губы нервно сжались. Антон успокаивал себя тем, что такая реакция на прикосновения практически незнакомого человека является вполне нормальной. Он уже успел забыть, о чём собирался поведать минутой ранее, но Арсений спас положение новым вопросом, будто ему действительно очень интересно узнать Антона как можно больше. Между тем, солнце почти скрылось, земля начала остывать, а людей, идущих навстречу становилось всё меньше. Пожалуй, это время суток Антону было по душе. Через какое-то время, когда парни уже обсудили всё, что только можно, — точнее, Антон рассказывал, а Арсений внимательно слушал, иногда уточняя некоторые моменты и удовлетворённо кивая, если ему всё было понятно, — дорожка закончилась, дальше виднелись только деревья, а за ними — с шумом проезжающие машины. Чуть правее — маленькое кафе с пятью столиками, пластиковыми стульями и, вероятно, очень скудным ассортиментом, ведь до этой части парка почти никто не доходит в силу своей лени или недостатка времени. — Не хочешь зайти? Я, если честно, уже достаточно устал, — предложил мужчина, указывая на стеклянную дверь, ведущую в кафе. Шаст нервно сглотнул, наощупь пересчитывая деньги в кармане. Стоит ли говорить, что с такой суммой ему не нальют даже воды? С другой стороны, можно же ничего не заказывать, а просто посидеть, правильно? Рассуждая таким образом, Антон всё же согласился. — Девушка, будьте так добры, принесите пожалуйста… — Арсений сделал заказ для себя, но официантку почему-то не отпустил, повернувшись к своему спутнику. — И чай с каким-нибудь десертом для этого молодого человека, — невозмутимо добавил он, после секундного молчания. Девушка коротко кивнула и удалилась. В голове Антона с огромной скоростью начали появляться числа: парень попытался прикинуть, во сколько может обойтись еда в парке Горького, пусть даже и в крохотном кафе на самой его окраине. Таких денег у Шаста точно не было. Антон, опёршись локтями о шаткий столик и нервно покусав губы, наклонился поближе к Арсению и еле слышно прошептал: — У меня нет денег… — и смолк, внимательно наблюдая за эмоциями мужчины. В такой непосредственной близости, наверное, необъяснимые чары голубых глаз становились ещё мощнее, так что парень немного смутился, пытаясь зацепиться взглядом за какую-нибудь другую черту лица. — Да? А они тебе зачем? — Арс тоже наклонился, спародировав заговорческий шёпот Шастуна. Антон не нашёлся, что ответить, непонимающе глазея на собеседника, который, судя по тону голоса, издевался над ним, однако парень никак не мог понять, к чему Арсений клонит. — Если я сделал заказ, то я его и оплачиваю, разве нет? — пояснил свой ответ мужчина и вновь довольно откинулся на спинку стула. Кончики ушей Антона моментально вспыхнули, и парень весь как-то сжался, ожидая, что Арсений признается в том, что шутит или ещё что-нибудь такое, но мужчина лишь рассмеялся, переведя взгляд на скудный декор кафе. — А ты, кстати, почему вообще в парк в таком наряде отправился? Жарко же, — Шаст решил попробовать перебороть смущение, переходя на другую тему в разговоре. — Очень неудачная сделка была, — спокойно отозвался Арс, принимая из рук официантки свой кофе, а остальной заказ ещё нужно было подождать. — Признаюсь честно, я сегодня психанул как ребёнок, когда понял, что всё идёт вообще не так, как планировалось, поэтому сорвался прямо с рабочего места и пошёл, куда глаза глядят, а потом ещё и эти птицы, будь они неладны. Говорю же, сегодня вообще не мой день, ха-ха-ха! Антон слегка улыбнулся, начиная потихоньку расслабляться. Даже у серьёзных и успешных людей бывают промахи и огорчения. Странно, что Шастун раньше этого не понимал, относясь к людям в строгих костюмах, как к чему-то холодному, суровому и совершенно недостижимому. — Понятно… — Антону принесли его чай с пирожным, как раз такие он и любит. Можно ли подобные совпадения называть удачей? В любом случае, Шасту в эту минуту казалось, что этот день он запомнит надолго. Как минимум, вкус незамысловатого клубничного пирожного и пронзительный взгляд голубых глаз точно будет всплывать в памяти время от времени. *** — Ты не представляешь, сколько тогда было крика! — Антон закончил рассказывать очередную историю со времён своего первого курса и залился смехом, следом за ним хохот подхватил и Арсений, слишком бодро для столь позднего часа шагающий вместе с Шастом к главному входу в парк. Совсем скоро он закроется, следовало бы поспешить. Взгляд парня упал на пруд и чёрную скамейку возле железного ограждения. Птиц уже давно не было слышно, а потемневшую вместе с летним небом воду больше не волновали непрерывно проплывающие катамараны, оставляющие после себя тучи брызг и неровные круги на водной глади. Странное белое пятно привлекло внимание Антона. Не став противиться своему любопытству, Шастун приблизился, наклонившись над неизвестной вещицей. Удивлённый вздох вырвался из груди. Перед парнем покоился букет белых гипсофил. Его букет! Что ж, в одном Антон был прав, эти цветы действительно долго не вянут: прошло несколько часов, а букет выглядит так, словно его собрали только что. Тут же Шаст будто проснулся, вытаскивая телефон из кармана, который оказывается, стоял на беззвучном всё это время. На экране высветилось пять пропущенных от Иры, а за ними следовали сообщения с примерно одинаковым содержанием: «Прости, что задержалась. Я уже иду к тебе :)» Прочитав все смс, Антон бросил взгляд на Арсения и… рассмеялся. Внезапно для самого себя он подумал, а нужна ли ему эта Кузнецова с неясными намерениями, с которой вдобавок они не виделись уже много лет? Глупо надеяться на что-то, ведь если бы чувства действительно были, кто знает, может быть, сразу после школы они пошли бы под венец. По крайней мере, родители Иры точно настояли бы на этом. Антон вдруг понял, что за последние несколько часов совершенно забыл о существовании девушки, но нисколько не жалел. Не жалел о потраченном времени и деньгах на букет. О встрече с Арсением, упаси боже, тоже не жалел. Последнему он, скорее, был несказанно рад, но, кажется, слово «радость» не может в полной мере описать все те эмоции, что Шаст успел испытать. Решив не откладывать всё в долгий ящик, Антон снова включил телефон и заблокировал Кузнецову везде. Да, это глупо и по-детски, осознанные люди так не поступают. Умные и взрослые тянули бы этот груз и дальше, в лучшем случае — очень тактично и мягко намекнули бы нежеланной персоне о том, что общение пора прекратить, но Антон вообще не хотел ничего объяснять, вступать в дискуссии, спорить, доказывать, оправдываться. Как только знакомая аватарка пропала во всех соцсетях, сменившись на стандартную, серую, на душе сразу стало так легко и спокойно. — Ты чего? — Арсений с недоумением разглядывал смеющегося как психа Шастуна, стоящего с букетом в руках. — Ничего, — еле выговорил Антон, вытирая проступившие от смеха слёзы. — Ничего, просто… Держи, это тебе, — цветы перекочевали в руки мужчине, а тот, кажется, всё понял, улыбнувшись. — Гипсофилы? — Шаст коротко кивнул. — Забавно… это единственные цветы, на которые у меня нет аллергии. Парни переглянулись и снова рассмеялись. Очередное глупое совпадение… «Может, этот день не так уж и плох?» — с некоторым умилением подумал Арс, разглядывая ещё больше развеселившегося Антона. Наконец, вдали показались главные ворота, в ночном полумраке выглядящие особенно торжественно, но отнюдь не устрашающе, особенно если смотреть на них вместе с Арсением, который торжественно заявил, что в студенческие годы он был своего рода королём перелезаний через различные заборы. — Ну, всё, дальше мы оба не потеряемся, — хохотнул Арс выходя за пределы парка. Парни встали друг напротив друга: один с букетом, другой — с недоеденным пирожным в руках. Оба уже думали о чём-то своём, но почему-то не расходились, продолжая рассматривать друг друга, словно забыли, упустили что-то важное и никак не могут вспомнить, что именно. — Арс, — окликнул мужчину Антон, хотя тот и так готов был внимательно слушать. — Спасибо тебе. Арсений не спросил, за что его благодарят, не рассмеялся, лишь кивнул и сделал пару шагов навстречу, оставаясь при этом серьёзным. В своё короткое «спасибо» Шаст вложил множество всего: от простой радости после необычного дня до искренней благодарности, ведь Арс, сам того не подозревая, открыл парню глаза. Конечно же, всё произошедшее — лишь начало, однако все мы знаем, как тяжело сделать первый шаг. Впервые за долгое время Антон не чувствовал тревоги. Нет, не страшной паники или безысходности, а именно незначительной нервозности, которая живёт почти во всех, иногда нашёптывая неприятные вещи. И, казалось бы, заткнуть подобное чувство — проще некуда, но фокус заключается в том, что люди крайне редко уделяют внимание самим себе, считая это пустой тратой времени, ведь куда лучше будет помочь кому-нибудь другому. И вроде бы сегодня Шаст не был один, даже наоборот, его нового знакомого было даже слишком много, разумеется, в хорошем смысле, но Антон остро ощутил, что так легко себя не чувствовал никогда, словно весь этот день смотрел на себя со стороны. Они с Арсом очень разные. Как минимум в материальном плане, но оказывается, что родство возможно уловить, если только другая душа предназначена для тебя, хоть ты сам пока этого не понимаешь. Разумеется, так глубоко Шастун не копал в своё подсознание, оно само, как по щелчку пальцев выдало это всё, создавая небывалую уверенность в том именно так и должно быть. Более того, Антон вообще не задумывался ни о чём серьёзном в тот вечер, чувствуя лишь что-то неясное, но крайне приятное, а Арсений, всякий раз с энтузиазмом подхватывая нелепые истории и шутки Шаста, чувствовал почти то же самое, но не от самокопаний или осознавания чего-то глубокого, а от того, как оказывается можно легко ненадолго стать счастливым рядом с едва знакомым человеком. Однозначно, Кузнецова ничего подобного у Антона не вызывала, да и вообще сейчас она казалась какой-то неважной, размытой персоной в воспоминаниях Шаста, заставляя наконец понять, что не стоит гоняться за тем, что изначально не предназначалось для тебя. Антон даже грешным делом подумал о том, что, быть может, Ира никогда ему и не нравилась. В любом случае, после сегодняшнего, какая-то незначительная, совсем крохотная частичка души Шаста откололась, оставляя свободное место для чего-то другого, явно более приятного. Парень в тайне надеялся, что этим «чем-то» будет Арсений. Антон в долгу не остался, тоже делая несколько уверенных шагов навстречу мужчине. Да, со стороны, наверное, выглядели парни более, чем странно, вероятно, похожие в эту минуту на двух дворовых котов, незнакомых друг с другом и не знающих, чего ожидать. Арс остановился меньше чем в метре от Шаста, уже способного расслышать на таком ничтожном расстоянии хриплое дыхание мужчины. Арсений слегка тряхнул головой, — конечно, тряхни он чуточку сильнее, и причёска непременно испортится, а, насколько Антон успел понять, это очень важно, — будто вернувшись в реальность, и протянул руку Шасту. Время прощаться. Конечно же, не навсегда. Давно уже не чувствуя никакого стеснения, Антон пожал протянутую руку и лукаво улыбнулся. — До встречи, — последнее, что услышал Шастун перед тем, как двери автобуса закрылись, разделяя этих двоих поначалу всего на несколько метров, а потом всё дальше и дальше. Наконец, транспорт совсем скрылся из виду, но Арсений почему-то продолжал всматриваться вдаль, где теперь можно было различить только свет фар каких-то невзрачных легковушек. «Чёрт, надо было записать его номер…» «Может, стоило обменяться номерами?» — одновременно подумали эти двое, резко подняв головы, но было уже слишком поздно: их разделяло несколько километров, и расстояние продолжало увеличиваться с огромной скоростью. Разумеется, Арсений и Антон успели многое друг о друге узнать, даже, наверное, больше, чем следовало бы при первом знакомстве. Странно осознавать, что Шаст теперь точно помнил, что у Попова аллергия почти на все цветы, он ненавидит сладкий чай, в литературе предпочитает перечитывать классику из школьной программы и смотреть на неё под совершенно новым углом, а Арсений, кажется, даже записал названия нескольких малоизвестных песен из плейлиста Антона, клятвенно обещая их послушать, знал, что не стоит звать того на прогулку в зимнее время, ведь Шастун на дух не переносил низкие температуры, а ещё имел отчасти нездоровую любовь к брелкам в виде котят и много чего ещё, но никому не пришло в голову спросить о таких, казалось бы, элементарных вещах, о которых принято разговаривать при первой встрече, как «где ты учишься?», «где ты живёшь?» или «есть ли ты в социальных сетях?» Подобные вопросы на подсознательном уровне обоим показались до невозможности скучными и в целом неважными для того, чтобы хотя бы их озвучить. А теперь ни у Антона, ни у Арсения не было совершенно никаких зацепок, чтобы найти друг друга в таком огромном городе. Арс только помнил, что Шастун на третьем курсе универа, но не знал даже названия учебного заведения, не то, что специальности и группы, а Антон мог сказать только то, что Арсений — бизнесмен, но ведь таких людей в Москве тысячи, если не миллионы. Кажется, поздно вы спохватились, ребята. *** — Господи, как же холодно… — пробубнил Антон, видимо, разговаривая с самим собой и плотнее кутаясь в толстовку, которая, впрочем, совершенно не спасала от мерзкого ветра, если верить новостям, повалившего вчера сотню деревьев по всему городу. Вот теперь Московский климат легко узнать: проливной дождь не прекращался уже сутки, и несмотря на недавно наступивший июнь, погода не могла похвастаться теплом и ощущением наступившего лета. Прошёл год. Шаст заканчивает четвёртый курс. С максимально угрюмым выражением лица он юркнул в ближайшее кафе и, расположившись за первым попавшимся столиком, открыл ноутбук, который за последние несколько месяцев стал ему роднее всех: совсем скоро защита дипломной работы и долгожданный выпуск, осталось только внести пару правок в почти готовый документ. В окна крохотной забегаловки без устали стучались громадные капли, которые было практически невозможно разглядеть, ведь стрелки часов давно перевалили за полночь. Антону показалось, что сменив обстановку ему будет проще сосредоточиться на работе, поэтому, бросив своим соседям по комнате что-то невнятное, Шаст ушёл. Сейчас он уже вряд ли сможет вернуться. Комендантский час никто не отменял, а парню не хочется даже представлять разгневанное лицо смотрительницы, если он заявится в общежитие глубокой ночью и попросит его впустить. В принципе, встретить рассвет в каком-то круглосуточном кафе в центре Москвы Шасту показалось неплохой идеей. Вспоминал ли Антон про тот июньский день в парке Горького? О да! Первое время он не оставлял надежд найти Арсения по имени и фамилии в ВК, но, видимо, такому взрослому и серьёзному человеку не престало пользоваться столь устаревшей в наши дни платформой. Шаст на протяжении нескольких недель сбегал с практики чуть раньше положенного и приходил в парк, прогуливаясь по главной аллее, думая о том, что, быть может, судьба сыграет забавную шутку с ним ещё раз, столкнув с Арсом совершенно случайно. Но, кажется, упрямая госпожа Фортуна не пожелала давать второй шанс ни ему, ни Попову. Раздался неприятно-громкий звук: батарея ноутбука почти разряжена. — Чёрт, — Антон тяжело вздохнул, шаря по карманам рюкзака. И как только он умудрился забыть шнур? Видимо, до утра Шасту придётся слоняться без дела, ведь вряд ли работники кафе будут рады тому, что какой-то сомнительный гость просидел у них всю ночь, не заказав даже чашки чая, которая, естественно, стоила тут как крыло самолёта. Ещё немного погревшись, Антон решительно встал из-за стола и скрылся за дверью, вновь предоставляя себя мощным водным массивам, не желающим заканчивать проливаться с неба. Парень грустно улыбнулся, практически пробегая мимо парка Горького. Теперь даже находиться рядом с главным входом было странно, словно год назад, ровно на этом же месте Антон совершил, поначалу казалось, незначительную ошибку, хотя даже ошибкой его забывчивость назвать трудно. Спрятавшись под раскидистым дубом, который ещё не успели спилить, Шаст выудил из кармана джинсов телефон, пробегаясь по списку контактов. Кому он сможет набрать в столь поздний час, чтобы переночевать? Да никому, если отвечать максимально честно. И Антон это понимал, упорно продолжая листать вниз. Среди шума дождя парень расслышал звук, странно походивший то ли на хлопанье крыльев громадной птицы, то ли на… складывание зонтика! Вот где его спасение! Нужно всего лишь окликнуть того человека, а там уж разговор сам как-нибудь завяжется. Антон хотел в это верить. — Извините ради бога, не могли бы вы… — начал было Шаст, обращаясь к незнакомцу, скрывающемуся под зонтом, как к последней надежде, но смолк сразу же, как только мужчина повернулся на голос. — Арс? — Привет, Антон, — Арсений, не менее обескураженный подобной встречей, всё же быстрее вернул самообладание и, решив дать Шасту немного больше времени, с беззаботной улыбкой продолжил. — Хах, сегодня точно не мой день! Попал под такой дождь, а машина заглохла, застряла в огромной луже прямо посреди дороги, представляешь! Обычная июньская ночь. Редкие припозднившиеся прохожие, которые тоже забыли прихватить зонтик, а, может, и наплевали на него, как это сделал Антон, ведь вряд ли он чем-то поможет в такой ливень, равнодушно проходят мимо уже закрытых ворот, ведущих в парк Горького. Рассвет ещё и не думает начинаться, а если вы счастливчик, то возможно вам удастся насладиться последней в этом году трелью соловья. Кто знает, сколько это многолюдное место в центре Москвы видело и ещё увидит расставаний и знакомств, но сегодня оно точно стало свидетелем начала одной долгой и, надеюсь, прекрасной истории. Пусть и с перерывом в год. Да, сегодня оба промокнут до нитки, ведь вдвоём под зонтом никак не уместиться, но зато они точно не забудут задать те вопросы, которые должны были прозвучать гораздо раньше.