***
Этим вечером всё было немного особенным. Завтра новый год Рюджинни. Обычно она предпочитает обходиться скромным чаем с тортом, но определённо сильно радуется вниманию участниц. Этот день действительно имеет для каждой из мемберов значение, ведь лучезарная девчушка даже самые серые будни наполняет огромной любовью и неиссякаемой энергией. Все хотят одарить её тем же. И конечно у них имеется план. Но кто сказал, что планы всегда срабатывают? Танцевальная практика почти заканчивается, когда Рюджин отпрашивается выйти. Это настораживает лидера. Ведь младшая всегда покидает зал почти последняя, пока движения не станут достаточно выточенными для неё. Шин пытается набрать воды из куллера, когда конечности кажутся ей слишком увесистыми. Жадные глотки застревают под лёгкими, часть жидкости капает по подбородку, оседая на майке большими мокрыми пятнами.***
Раздевалка после тренировки кажется удивительно тихой. Лиа и Йеджи находят брюнетку свернувшейся на скамейке. В полудреме дыхание её надрывное, тягучее и едва слышное. Через пару минут Юна подходит к остальным, с нарастающей внутри паникой она пытается докричаться до своей онни. Лидер легонько трясет за плечи. Ещё раз. И ещё. Ничего. В глазах макнэ собираются слезы, когда Рюджин медленно шевелится. – Джинни, что случилось? – Джису тянет руку к волосам девушки, садясь на корточки. – Ты в порядке? – Да. Я просто... просто устала. – веки слипаются и Шин едва ли может их открыть, но улыбка – горькая вымученная улыбка по-прежнему сопровождает её. Недоверчивый взгляд онни в это время замечает мелкие подрагивания. Йеджи трогает лоб и чувствует, как быстро нагревается рука. – Ты горячая, – констатирует она. – О, я знаю. – ухмыляется Рюджин. – Вы часто напоминаете мне об этом. – Нет, дорогая, у тебя жар.***
В перерывах между сном Шин практически задыхается от хрипов и слизи, скопившейся внутри. В последнее пробуждение грелка в виде мягкого плюшевого зайца на её груди, заботливо проложенная старшей, с грохотом валится на пол от нового приступа. Но Рюджин, до ужаса смущенная сильными порывами и не самыми приятными для ушей звуками, крепко сжимает губы. Сдерживая кашель, её поясница выгибается почти пополам. – Давай, все в порядке, – Йеджи тянет девушку в объятия. – Не стесняйся, тебе нужно избавиться от этой гадости. – руки постукиванием проходятся по спине, помогая мокроте выйти. – Нам придётся вызвать тебе врача. – через некоторое время настаивает старшая. – Жаропонижающее не снижает температуру. – И не злись. – Рюджин хмурит брови, стараясь не подавать вида. Ей ужасно не нравится эта идея, но и казаться трусихой перед самой смелой девушкой в их группе весьма удручающе. – Йеддонг, ты очень заботливая, но всё уже почти в норме. – Йеджи замечает как мелко трусятся колени младшей под одеялом. – Мой организм, знаешь, может справиться без доктора. И вообще... - новая волна убеждения вырывается из неё ужасным пронзительным хрипом. Хрупкая фигура вновь обмякает на плече.***
Пока медсестра набирает из ампулы голубоватый раствор, параллельно копаясь в каких-то тюбиках на подносе, брюнетка на своей постели превращается в крошечный комок. Лихорадка бьёт новой силой, но упертость и непереносимость людей в белых халатах, тычащих своими устрашающими иглами куда ни попадя, заставляют Рюджин съёжится в самом уголке, оставив не прикрытыми одеялом одни только глаза да макушку. – Мисс Шин, дайте мне вашу руку. – старшая наблюдает, как миниатюрная девушка вежливо уговаривает больную начать лечение. Но брюнетка не спешит выполнять просьбу. Ей хочется вжаться посильнее. Увы, стены в комнате не обладают порталами. – Детка, – Йеджи ползет за спину младшей, спуская ноги с обеих от неё сторон. – Ты умеешь быть храброй. Мы с тобой сможем совсем немного потерпеть, не так ли? – шепчет она, распутывая кокон и протягивая врачу дрожащее запястье. – Скоро будет легче. – старшая ободряюще ведёт по волосам на затылке. Переутомление. Вот что говорит женщина, когда покидает комнату, протягивая лидеру список лекарств и необходимой их дозировки. Когда последняя возвращается, глаза её замечают, как соленая жидкость крошечными капельками скатывается по бледным щекам Рюджин. Всё это больше испугало, и совсем чуть-чуть обидело, но больной мозг заставил Шин расстроится и негодовать. Почему ей нельзя было просто выпить ещё одну таблетку? – Йеджи. – рвано выдыхает она между всхлипами. – Моя девочка, – теплое дыхание обрамляет шею, за ним следует поцелуй. И ещё один. И ещё. – Ты такая смелая, крошка Джинни.***
В своей комнате Хван долго ворочается, не в силах отдать себя сонному царству. На душе камнем штампуется липкое чувство вины. Раньше Шин никогда не болела так сильно. Йеджи думает, что её невнимательность позволила этому случится. Чьи-то, едва слышные шаги проносятся в кромешной тьме, заставляя чуть ли не подпрыгнуть на месте от неожиданности. – Рю, – переводит дыхание старшая, успокаивая пугливое сердце. – Почему ты встала? Тебе плохо? Девушка в пижаме, на два размера больше её самой, закатывает сползающие рукава, поджимает губы и отпускает взгляд в пол. – Ты не могла бы... – мнется. – Я, знаешь, потеряла мою обезьянку. – тихонько мямлит себе под нос. – Мне плохо спится без неё. Йеджи лишь усмехается про себя, отмечая, что младшая как обычно не застегнула рубашку и пара несчастных пуговиц, учтиво скрепляющих ткань, вскоре перестанет помогать. – О, извини Джи-онни, – не услышав ответа, Шин начинает лепетать ещё быстрее и тише. – Я разбудила тебя. Но старшая совсем не зла. Она молча подходит к девушке, бережно застегивая все пуговички под задорное хриплое хихиканье и переплетает пальцы на руках. – Пойдём детка, тебе нужно больше отдыха. – улыбается она, когда зевания Рюджин становятся все более сладкими и менее сдерживаемыми. – Я побуду с тобой. – ведёт её обратно в комнату. Вскоре ослабленный организм Шин засыпает, а Йеджи думает, что нет ничего милее этих румяных щёчек, уже слегка отлежанных и примятых швами наволочки. Грустные всхлипы ещё изредка слышны под губами. Хван проводит по взъерошенной челке, припоминая, как весело они красили недавно волосы брюнетки и тяжело вздыхает. – Онни, я испортила вам сюрприз? – слишится вдруг сонный шепот. – Простите, мне так жаль. Старшая сочувствующе улыбается, обволакивает объятиями плечи, спуская одну из рук ниже, к талии, чтобы затем прижать тельце как можно ближе. – Мы можем приподнести его в любой другой день, Рюддон. – подушечки пальцев водят по поникшим бровям, залетают на краешки челюсти. – Девочки очень испугались, поэтому будь уверена: мы ни за что не позволим подняться с постели завтра. – Хэй, холодно? – вопросительно смотрит старшая, когда брюнетка утыкается ледяным носиком в ключицу. – Дай мне укрыть тебя получше. Рюджин на это ничего не отвечает. Только смущённо растягивает губы в улыбке, чувствуя, как быстро присутствие Йеджи рядом заставляет её веки потяжелеть, и как пылает сердце. – С днём рождения, малышка. Спи крепко, Рюджин. Последнее, что она помнит – как теплый поцелуй касается горячей кожи лба, а чужая рука осторожно закидывает её ногу на себя. Засыпать становится гораздо удобнее.