пока что просто друг

— я, знаете ли, приверженец теории, что родственность душ — штука, добровольно приобретаемая со временем, а не дарованная человеку некими «высшими силами» или «судьбой», — от количества выпитого ранее пива речь его, хоть и имеет сложную формулировку, но звучит непривычно замедленно, расслабленно и пьяно. пока лю юй осушает влажный от испарины стеклянный стакан, сказанный им тезис в молчании утопает, на ряду с остальными парнями из компании ожидая раскрытия своего смысла. услышав уже знакомые мысли из чужих уст, лю чжан следует за взглядом их хозяина и с нескрываемой усмешкой отмечает озадаченные выражения на лицах найна и патрика, сидящих напротив. тем временем лю юй продолжает: — я считаю, что душевная связь зарождается и крепнет лишь в том случае, если они — имею в виду две души, однако не исключаю, что их количество может увеличиться; я не встречал подобного в реальной жизни, поэтому не имею в этом вопросе должной компетенции, — в конце концов всë-таки сбившись с мысли, парень на пару мгновений прерывает монолог. непьющему лю чжану наблюдать за этим — уморительно. — так вот, связь появляется, если люди проводят вместе много времени. проживание по соседству или частые походы в гости, совместные курсы или даже работа — всë это, и не только, может послужить почвой для столь прекрасного цветка — единения душ, цветущего теплом в твоей груди. я убеждëн, возникновение родственности душ ни в коем случае не может быть дарованным свыше благом, как любят описывать второсортные писаки, поскольку напрямую зависит от нашей с вами осознанности в этом деле. при лю чжане лю юй читает эту лекцию не в первый раз. ранняя её версия — самая невинная из всех в силу юности автора — явилась на свет во втором или третьем классе, на уроке литературы. позже, классе в шестом, подкреплëнная неприязнью к прочитанным в интернете историям, она стала главной темой для споров между лю юем и переведëнным из америки учеником, чжоу дэниэлом. конфликты между этими двумя были частыми в школьное время. а ведь этого можно было избежать. если бы лю юй не упрямствовал в стремлении доказать, что любви с первого взгляда, как, впрочем, и судьбы, не существует, всë могло бы обернуться иначе. тогда они, вызывающие друг в друге чуть ли не спортивный интерес, в конце концов пришли бы к первым в их жизнях романтическим отношениям и начали бы нервировать всех своим — непременно извращëнным, как иначе-то в традиционном китайском обществе? — счастьем. тогда в мире стало бы больше на одного несчастного рэпера — непременно одинокого, как иначе-то с невзаимными нетрадиционными чувствами? — однолюба лю чжана. отвлëкшись на подошедшего к столу официанта и попросив обновить его стакан, лю юй не даëт другим шанса прервать его размышления. вместо этого он обращается ко всем с вопросом, на который вовсе не ждëт ответов: — понимаете, о чëм я? с бухты-барахты нечто настолько серьёзное не возникает! не может быть такого, чтобы твоя вторая половинка, судьбой посланная, поджидала тебя в сортире какого-то ночного клуба в три часа ночи. как же, ждëт она тебя. только тебя — всего такого особенного и избранного, с похожим родимым пятном на заднице, замеченным в попытке перепихнуться по-быстрому. чистейший бред. лю чжан, не сдержавшись, смеëтся: будучи человеком, который рассказал лю юю о своём соседе по комнате мике хашизуме и о его бурной личной жизни, он быстро смекнул о ком идёт речь. — по-твоему, если хотя бы один из двух человек будет осознанно проводить много времени со вторым, то оба они неизбежно придут к становлению соулмейтами? — уточняет патрик. по сосредоточенному лицу видно, как тяжко ему, выпившему ни чуть не меньше остальных, даётся переваривание огромного пласта информации на китайском языке. — да, так и есть! — кивает в знак согласия лю юй. — дорогуша! — встревает в разговор вернувшийся из туалета хуан цилинь, — держу пари, вы с лю чжаном давно перескочили фазу дружбы. — могли бы, — хмыкает лю юй, — если б он не улетел учиться за границу. он шутит — слышно по весëлому, в какой-то степени игривому голосу — однако лю чжан не может не подумать о том, что в словах друга кроется истина. если б не учëба в другой стране и разные часовые пояса; если б не кардинальная смена круга общения и невозможность проводить вместе столько же времени, как это было раньше; если б не скрытое за амбициями желание избежать чувство отверженности, из-за которого парень решился на поступление в столь удалëнный от дома университет… по его теории мы, наверное, давно стали бы родственными душами. чем дальше в воспоминания пройденных лет, тем с бо́льшим упрëком звучит внутренний голос. лю чжан борется с подобными мыслями. упадническое настроение, вообще-то, не в его характере. откровенно говоря, шесть лет назад между ними не было ничего, кроме дружеской привязанности. чувства — по крайней мере у старшего из двух лю — по-настоящему разразились немного позднее. когда ежедневная — ежечасная! — оживлëнная переписка сократилась до дежурных вопросов «как дела?» и «чем занимаешься?» раз в несколько месяцев, когда частые видео-созвоны вовсе прекратились из-за общений занятости — именно в тот момент в сердце закралась тоска по былой близости. проведëнные вместе часы, запечатлëнные в памяти телефона, пестрели глуповатыми улыбками на тысячах фотографий и громким смехом в видео и неожиданно сильно грели душу. тогда лю чжан часто думал: «ещё немного, и я вернусь домой». и вот, мы всë ещё всего-навсего лучшие друзья. п р о с т о друзья. сейчас мне этого мало. опьяневший просто друг внезапно подсаживается ближе. внешние стороны их бëдер соприкасаются сквозь плотную ткань брюк лю чжана. он думает, что сгорел бы, если б был в шортах. просто друг склоняет свой подтянутый стан по направлению к рикимару, прямо перед лю чжаном, и кладёт влажные горячие ладони на готовые к безоговорочному присвоению колени последнего. расспрашивает о ком-то у нового знакомого. далее они почему-то возобновляют тему родственности душ. снова. слабо улыбаясь, лю чжан в который раз пересчитывает родинки-крошки, рассыпанные кем-то на чистой коже просто друга. безмолвно любуется изящными изгибами его профиля, длинными ресницами и живой мимикой. едва уловимый парфюм с ароматом фруктового чая вдыхает незаметно. иногда встречается со слегка затуманенным взглядом лю юя и мечтает, чтобы тот чаще позволял себе фривольную тактильность и длительные зрительные контакты. прям как раньше, когда им не требовался алкоголь, чтобы нарушать границы друг друга. нужно отвлечься. приходится перевести внимание на найна и патрика, обсуждающих с хуан цилинем какие-то свои внутряки. ничегошеньки не понятно. парень возвращается к разговору рикимару и лю юя и прислушивается к их голосам, силясь сосредоточиться на смысле их слов. — …из твоих размышлений получается, что человек волен выбирать себе соулмейта. приглянулась тебе условная чжосюань из дома напротив. познакомился с ней, пообщался — вот тебе зарождение душевной связи спустя какое-то время. разве нет? — м-м, думаю так и есть, — кивает лю юй, — если тебе нравится человек, ты осознанно взаимодействуешь с ним и тем самым добровольно связываешься. — ты не думал попробовать связаться с кем-то? — спрашивает рикимару. прикусив нижнюю губу в задумчивости, лю юй переводит взгляд подозрительно блестящих глаз с собеседника — лишь бы на лю чжана не смотреть — на стол и решить не может, стоит ли отвечать на заданный вопрос. молчание, говорящее о многом, прерывается: — думал, было дело. — и как? — пока в процессе, — хмыкает лю юй. он возвращается в прежнее положение: прислоняется к спинке диванчика, в левую руку берёт стакан с пивом, а правую по-свойски оставляет на всë том же колене. лю чжан дыхание таит, стараясь унять ликующее сердце. на чужую ладонь смотрит, чьë тепло обжигает даже сквозь ткань. смотрит на вытянутые под столом ноги найна в рваных чëрных джинсах. стоит ли? наверное, всë-таки да. давно пора. щëки предательски наливаются алой краской. парень накрывает ладонь лю юя своей, слабо сжимает еë и подымает глаза к лицу напротив, желая поймать чужой взгляд. быть может, тоже смущённый. иль озадаченный. иль внимательный, каким бывает обычно. желательно — хотя бы в половину такой же нежный, каким смотрит на него сам лю чжан в последние полгода. не успел. чужая нежность ускользает от него: вновь отставив стакан на стол и подтянувшись ближе к сидящему справа парню, лю юй ненамеренно препятствует зрительному контакту между ними. свободной рукой приобнимает плечо пока что друга. обжигает шëпотом его скрытое за алыми волосами — не менее алое, к слову, — ухо: — станешь моей родственной душой?