Just Another Thing We Don't Talk About

Сергей постукивает носком ботинка по педали газа, сидя в своей старой машине. Он не заводил её, кажется, вечность. Сергей бездумно смотрит вперёд: медленно открывается автоматическая дверь гаража. Свет уличного фонаря проникает в помещение, и Разумовский пьяным взглядом следит, как подсвечиваются витающие в воздухе пылинки. Он улыбается: словно снег посреди июля. Разумовский замечает, что дверь гаража поднялась до предела, поворачивает ключ в зажигании и слышит надрывный рёв двигателя. — Закрой за мной сам, любимый, — с горечью шепчет Сергей, давит на газ и выезжает на безлюдную дорогу. — Ты даже на ногах не стоишь! — кричит Олег, и его сиплый голос звучит словно гром. — Положи ключи на полку, сейчас же. Он сжимает челюсти, когда в голове, словно в заевшем радио, играющем одну и ту же песню на повторе, звучит голос Волка. Сергей с силой ударяет по рулю и случайно сигналит встречной машине. — Мудак, — прыскает Разумовский, услышав длинный сигнал в ответ. — Хватит мне указывать, — отвечает Разумовский. Олег тянется к его руке, — то ли чтобы просто сдержать, то ли чтобы забрать ключи от машины, — но Сергей отбрасывает его ладонь. — Я не твоя вещь! Мысли путаются и убегают. Сергей, на удивление, безумно этому рад. Место раздражения занимают пустота и безразличие. Ещё минуту назад он готов был притормозить у обочины, достать из багажника биту и бить эту развалюху пока она не станет бесформенным куском железа, пока руки не будут болеть, а дыхание спирать от животного гнева. Сейчас он слушает слова Олега в своих мыслях и пытается оставаться в сознании. — Серёж, пожалуйста, — Олег понимает, что грозный тон не помогает ситуации, поэтому понижает голос, — не нужно. Проспись, а потом поговорим. Спокойно. — Не хочу я спокойно! — содрогнувшись от резкого крика Сергея, Олег отступает на шаг назад. Разумовский замечает нескрываемое разочарование и боль в его глазах, но пьяный разум не даёт ему успокоиться. — Я больше так не могу, понимаешь?! Хватит! — Серёж… — Олег снова тянется к его запястью, и снова тщетно. Он разгоняется и разражается истерическим смехом, когда стрелка на спидометре переваливает за сотню. Сергей замечает через зеркало заднего вида полицейскую мигалку, но не сбавляет скорость. — Волче, спорим, не догонят? — говорит он и вдавливает педаль в пол. Голос Олега в голове замолкает. Всё, что слышно, — назойливая полицейская сирена. Сергей чувствует, как начинает кружиться голова, и едва не врезается во встречную машину. Он замечает яркий свет фар и успевает вывернуть руль вправо. Грудь сковывает внезапный страх. Сергей не замечает, что скорость на спидометре начинает падать. Он щурится, когда сбоку показывается полицейская машина, слепя красными и синими вспышками. — Прижмитесь к обочине, немедленно, — сообщает человек из громкоговорителя. Сергей чертыхается и выворачивает на обочину. Он смотрит в зеркало заднего вида, в клубах дорожной пыли за ним тормозит полицейская машина. — Всегда я тебе проигрываю, — шепчет Сергей и откидывается на спинку сиденья. Водительское кресло кажется тесным даже для одного, хотя когда-то в этом крохотном пространстве помещались двое. — Серый, успокойся, — смеётся Олег, — мне нужно следить за дорогой. — Так следи, — улыбается Сергей. Его рука поднимается по бедру всё выше, пока шаловливо не ложится на пах Олега. — Что тебе мешает? — Ну ты и засранец, — Олег смотрит на него мельком, тщетно пытаясь убрать чужую руку. Сергей пьяно усмехается, не сводя пустого взгляда с зеркала заднего вида. Он знает, как всё будет дальше, поэтому заранее опускает окно. Когда мужчина с форме подходит к его машине и наклоняется, он смотрит на него снизу вверх и с кивком здоровается. — Добрый вечер, товарищ капитан, — говорит Разумовский, проглатывая гласные. — Выходите из машины, — полицейский игнорирует его приветствие и отходит на шаг назад, позволяя водителю открыть дверь. Олег сворачивает с трассы, останавливается в низине и глушит двигатель. Разумовский перелазит через подлокотник и садится сверху, придавливая Олега за плечи к спинке кресла. — Здесь тесно, — хрипит Олег. Сергей в ответ лишь улыбается и жадно впивается в его губы. Не разрывая поцелуя, Разумовский наощупь находит пуговицы на чужой рубашке и начинает расстёгивать их дрожащими от нетерпения пальцами одну за другой. Олег отстраняется лишь для того, чтобы через голову стянуть с него свитер. Сергей запрокидывает голову и в ту же секунду ощущает обжигающие поцелуи на голой шее и груди. «В какой момент всё так изменилось?..» Он выходит из машины и прислоняется спиной к двери, чтобы вдруг не потерять равновесие. — Может быть, мы с вами договоримся? — спрашивает Сергей почти для приличия, ответ предугадывает заранее. — Это вряд ли, — Разумовский замечает второго полицейского. Он подходит к капоту его машины и начинает заполнять какие-то бумаги. — Дунем в трубочку? — А вы дуть будете? — пьяно улыбается Сергей.

***

Олег приезжает рано утром. А до этих пор Сергей очень долго трезвеет, сидя на полу камеры. — Ну что ж ты так, голубчик, — щебечет его «надзиратель», сидя за столом с крендельком в одной руке и кружкой чая в другой. — Что ж ты так неаккуратно. Без прав да ещё и пьяный. На пятнадцать суточек теперь присядешь, голубчик. Разумовский вздыхает и закрывает глаза. «Надзиратель» попался разговорчивый. Сергей пытался уснуть, но заботливый голос будил его каждый десять минут. — А так бы дома спал себе. Да хоть под водочкой, пожалуйста, но дома. Всё лучше, Шумахер, — хихикает участковый, удовлетворённый собственной шуткой. Голова раскалывается от боли, глаза щиплет, словно они посыпаны песком. Страшно хочется спать, и настолько же сильно хочется домой. Несмотря на глупую и уже почти забытую обиду хочется к Олегу. — Разумовский, — Сергей поднимает голову, услышав свою фамилию. В помещении появляется незнакомый мужчина в фуражке, — не «Надзиратель», кажется, кто-то выше званием, — и отпирает камеру. — Свободен. Сергей поднимается с пола и за полицейским выходит из комнаты. Они долго идут по коридорам, Разумовский забирает вещи и наконец выходит на улицу. Олег стоит возле машины. Сергей не отходит от дверей участка, молча наблюдая, как Волк двигается к нему навстречу. — Пойдём домой? — только и говорит Олег. Разумовский долго смотрит ему в глаза, ожидая, что он скажет хоть слово, но Олег молчит. Они идут к машине, Сергей садится на пассажирское сиденье и пристёгивается. Он отворачивает голову, когда чувствует, что в носу начинает щипать от подступающих слёз. — Ты в порядке? — Олег наконец разрывает напряжённую тишину и осторожно касается его колена. Сергей слышит облегчённый выдох Олега, не получившего протеста в ответ на своё касание. — Нет, не в порядке, — Сергей оборачивается и смотрит на него глазами, полными непролитых слёз. — Извини, — шепчет Олег. — Тебе не за что извиняться, не нужно, — Сергей обнимает себя руками, пытаясь сохранить самообладание. — Кажется, есть. — О чём ты? Они вернутся домой. Олег, обессиленный ночными поисками, пойдёт на работу, Сергей отменит встречи, скажет Марго разобраться с журналистами, готовыми полакомиться просочившимися в прессу новостями о пьяном вождении Сергея Разумовского, и пролежит в постели до самого вечера, пока Олег снова не появится дома. Они не скажут друг другу и слова о случившемся, потому что так проще. Это станет ещё одной вещью, о которой они выберут промолчать. В машине становится жарко, Олег отбрасывает его длинные волосы назад. Сергей смеётся ему в губы, касается его груди, проводит ладонями вниз и слышит шумный выдох Олега. — Я люблю тебя, — шепчет Сергей, глядя в глаза напротив, и не видит в них ничего кроме нежности. — И я тебя, — отвечает Олег и сжимает его ладони в своих. — Я очень скучал. — Ты ведёшь себя так, будто меня нет. Разговариваешь так, словно я лишь какая-то извращённая версия Олега Волкова. Иллюзия, которой ты не веришь, — в реальность возвращает отрешённый голос Олега. Сергей смотрит на него долго и внимательно, прежде чем спросить: — Когда мы стали такими? И слёзы льются из глаз. Он не видит ничего, кроме разочарования в любимых глазах, и надрывно вздыхает. Вода умывает щёки словно дождь. — Олег, что случилось? Что мы сделали? Рваные касания, поцелуи вперемешку с судорожными вздохами. Когда он отпускал Олега в командировку, то даже не предполагал, что дни без него будут тянуться вечность. Они редко расставались с тех пор, как Олег приехал из Сирии и забрал его из больницы. Сергей был счастлив и с пьяной улыбкой на губах повторял имя Олега снова и снова… Словно мантру. Он не успокаивается, когда чувствует прикосновение больших ладоней Олега на своих щеках. — Я стараюсь, но… оно возвращается снова, — всхлипывает Сергей. Он плачет до икоты, слова его звучат отрывисто и нечётко, но Олег всё понимает. — Я рядом, ты слышишь? Оно не вернётся никогда, обещаю. Олег целует нежно, как тогда. Как всегда. Сергей сжимает ладонями его запястья и отвечает на касание его губ, трепетное и тёплое. Или на этот раз всё будет по-другому? Не будет больше молчания и немого сожаления? Не будет одиночества под боком друг у друга? Не будет вещей, о которых можно и промолчать?