У Кристофера многолюдно

      В таверне на Краю Света Кристофер привык видеть одни и те же лица. Незнакомцы к ним не захаживали, а знакомцы давно превратились в друзей. День ото дня одно и то же.       В Лонгрене всё было по-другому. Он только на второй неделе запомнил по именам свой класс, а на то, чтобы запомнить всех первогодок, ушло полгода. На старших он даже не смотрел: только брат Марты иногда мелькал, да тот его друг (с именами у Кристофера было не очень, как вы могли заметить).       Шумно, торопливо шло время, и Кристофер был безумно рад своей личной комнате и отсутствию в ней соседа. Что за королевская благодать? — хотел бы сказать он. Но уже в первый месяц понял, что радоваться надо в меру. Иначе накличешь беду.       — Крис… — раздался неуверенный стук в дверь. Кристофер подскочил, как ужаленный: не потому что чутко спал, а потому что Олли кусьнул его за пятку.       — А?.. Что?.. — сонно пробормотал он и рухнул обратно.       Но тут снова раздался тихий голос:       — Крис…       — А??? — на этот раз Кристофер окончательно проснулся и сел на кровати, поняв, что это всё не сон. Он поднялся и, ступая босыми ногами по холодному полу, подошёл к двери. За ней оказался заспанный Саймон.       — Ты чего… — только хотел спросить Кристофер, как тот бесцеремонно зашел в комнату.       — Этот придурок задрал храпеть, — в сердцах высказался друг, и Кристофер внезапно расхохотался.       — Тшш, совсем идиот??? — зашипел на него Саймон, угрожающе шагнув ближе. — Комендант же придёт!       Из-под кровати раздалось ворчание. Олли снова сетовал на глупых детей, и его оставалось только пожалеть. Кристофер зажал рот обеими ладонями, стараясь сдержать смех, но только приглушил его и продолжил — уже беззвучно — трястись. Саймон, по-видимому, решил это игнорировать и деловито уточнил:       — А ты храпишь?       Кристофер — зачем-то — помотал головой.       — А во сне говоришь?       — Н-нет… — отсмеявшись, Кристофер утер глаза рукавом пижамы.       — Тогда я остаюсь спать здесь, — за него решил Саймон и без приглашения улегся в чужую кровать.       Кристофер от такой наглости ошалел, но делать было нечего. Он примостился рядом, на самом краешке.       В тишине мерно тикали часы.       — Задрал… Ты где такое вообще вычитал? — зашептал Кристофер.       — Так ты же сам так говоришь, — зашептал в ответ Саймон.       — А, да?       — Вы мне спать дадите или нет? — их кто-то больно пихнул снизу.       — Дадим, — хором заверили мальчики. «Даду», — про себя добавил Кристофер.       Саймон приходил не часто, но его визиты всегда были неожиданными. Иногда он появлялся под утро, иногда — почти сразу после того, как Кристофер ложился спать (то есть через два часа после отбоя, а то и больше). То взъерошенный со сна, то просто злобный, Саймон устраивался в его кровати, как в своей собственной, и заворачивался в его одеяло.       Кристофер ложился рядом и старался не сильно шумно дышать, а то вдруг Саймон его треснет — в отместку собственному соседу, но уже не соседу, но вообще соседу, но как бы по кровати и временно, но все равно не тому, кто ему мешает…       Эх.       Саймон прижимался к нему во сне ледяными пятками, и Кристофер с этим решительно ничего не мог поделать. Он пытался надеть на него носки, но тот их стаскивал, и приходилось только смириться.       В начале зимы, когда Кристофер уже подпривык делить с кем-то кровать, а Саймон стал появляться всё реже, видимо, подпривыкнув к звукам, издаваемых его соседом, из-за двери раздался тихий шёпот:       — Крис…       Кристофер не спал, а листал книжку с картинками, и поэтому хорошо его расслышал.       — Открыто.       — Крис, — на этот раз одновременно с шёпотом раздался стук.       — Ну что? — Кристофер с кряканьем — надо же было так неудобно лежать — поднялся и подошёл к двери. Саймон давно отбросил церемонии и заходил в его комнату, как в свою, поэтому такая нерешительность и вежливость показались странными.       За дверью стояла Марта.       Блин.       — Крис, можно у тебя поспать? — попросила она, прижимая к себе свои подушку и одеяло. Его край стелился по начищенному полу коридора.       — Эээ… — растерялся Кристофер. Она приняла это за «да».       — Мне родители письмо прислали… — Только сейчас он заметил, что у неё в глазах полопались сосудики. Лицо не было красным и опухшим, но слезы простым умыванием не смоешь.       — Да заходи уж, — немного запоздало разрешил Кристофер и убрал книгу на стол. Принесла постельное белье, какая предусмотрительность! От Саймона такого не дождёшься…       Марта лежала тихонько и не ворочалась. Кристофер её не спрашивал, и она не рассказывала. Она быстро засыпала, повернувшись лицом к стене, а он почему-то ещё долго не спал.       Марта приходила редко (в сравнении с Саймоном), и Кристофер был этому только рад.       Зимой в замке было холодно, поэтому он закутывался сразу в два одеяла и спал в кофте и носках. Однажды под конец первого месяца зимы в дверь постучали. Было всего каких-то одиннадцать часов вечера, поэтому Кристофер благоразумно решил, что это Марта.       — Я не сплю, заходи.              Дверь нерешительно приоткрылась. Но вместо веснушек Кристофер увидел очки. Гилберт топтался при входе. Сна ни в одном глазу. Тоже закутанный в тёплые вещи, он сверху ещё набросил одеяло, которое напоминало цветастую мантию.       Кристофер с удивлением приподнял брови. Он привык к тому, что его постель становится общественной собственностью, но во всём же должна быть мера. Кто следующий заглянет на огонёк? Хорошо бы дама Треф, но, вероятно, это окажется госпожа Жаклин…       Гилберт молчал. Кристофер заговорил первым:       — Дверь-то закрой. Дует же.       Друг спохватился и закрыл за собой дверь. Кристофер был бы рад, если бы тот за этой дверью и остался, но Гилберт предусмотрительно шагнул внутрь.       — А с тобой что? — Кристофер зевнул в плечо.       Гилберт непонимающе смотрел.       — Ну, ты же зачем-то пришёл, — пояснил Кристофер.       — А! — неловко посмотрел гость. — Я, ну… Понимаешь… Здесь, в замке, неуютно… Много людей и много места… — «Последнее как раз таки очень кстати, но вы все концентрируетесь в моей комнате», — подумал Кристофер, но прерывать не стал. — И моя спальня, она вообще находится на углу, и когда ветер поднимается… Громко… И соседа мне не дали… — Гилберт поднял голову и посмотрел решительно. — Поэтому разреши поспать у тебя. Мне страшно одному. Дома всё по-другому.       Кристофер мысленно оценил вежливость на семь Март из десяти.       — А как ты до этого полгода спал? — немного ехидно уточнил он.       — С большим трудом, — серьёзно ответил Гилберт.       Дома действительно всё по-другому. С этим Кристофер мог согласиться. Дома единственным, кто мог покуситься на его кровать, был его пёс.       Гилберт, заснув, занял большую часть кровати. Ютясь на самом краю, Кристофер тихонько позвал:       — Олли…       — Что тебе? — заспанно отозвалось чудовище.       — А у тебя там есть местечко?..       — Тьфу ты. Сам друзей завёл, сам и разгребай.       Хорошо было без друзей… Вернуться бы в те времена. Гилберт больно пихнул его во сне локтем, а затем, будто извиняясь, крепко обнял поперёк груди. Тёплый.       Хотя. Ладно. Так тоже сойдёт.       Однажды дорожки всех четверых пересекутся (грязные мысли прочь!) в одной постели, но это уже совсем другая история, дорогие мои.