***
Стены Золотой палаты в который раз трещали по швам. После сильного грохота пол обвалился, а затем показался ужасный монстр, некогда бывший предвестником Фатуи. — На этот раз тебе не победить, глупышка! Громко разразился хохот существа, отражаясь от колонн. Он звучал резко, самоуверенно и грубо. Люмин матернулась и, найдя неподалёку валявшуюся заострённую перекладину, швырнула ею в существо, отчего монстр жутко взревел, снова кидаясь на путешественницу.***
— Таким образом, рыболовный промысел в нынешней ситуации терпит большие убытки, поэтому мы предлагаем… Речь председателя совета Ли Юэ была достаточно пресной. В любом случае, Тарталья не понимал, почему представителей всех континентов собрали тут для решения жизненно важных вопросов, а заставляют слушать по какую-то там рыбу, а не претендование от давно почившей цивилизации на мировое господство. Люмин представляла незаинтересованную сторону и лицо Тейвата. Она сидела близко. Крайне близко. При желании можно было резко броситься и придушить наглую девчонку, но это бы создало слишком много проблем. Не то, чтобы Тарталья их не любил, но с ней он хотел поступить иначе. Когда совет был закончен, на выходе из зала девушка пихнула его плечом. Тарталья сузил глаза и хмыкнул, запомнив это. Ничего, недолго ей осталось злорадствовать.***
Время было уже за полночь, когда Тарталья вошёл в свою небольшую съёмную квартирку. Как же он задолбался за этот день. Нет, он больше никогда не посетит ни одного собрания клуба анонимных дураков Снежной, с переспрашивающими каждое слово идиотами и подлизами. Тарталья снял куртку, шумно выдохнул, разулся и прошёл вглубь комнаты. У стены, не смотря в сторону парня, нарушая привычный уклад вещей, стояла Люмин, ожидая его. Глаза Тартальи недобро блеснули. Он тут же оказался рядом, хищно смотря на девушку. Тарталья резко поднял ее подбородок, заставляя посмотреть ему в глаза: — Люмин, что же ты здесь делаешь? Знаешь ведь, что маленьким девочкам находиться тут опасно, — он пошло усмехнулся, не отрывая взгляда от ее беспокойных медовых глаз. Люмин нахмурилась, захотев убрать его руку, однако Тарталья тут же среагировал на это, поцеловав ее, отчего путешественница зажмурилась. Его рука тут же поползла вниз, залезая под юбку. Люмин чуть дёрнулась, тем самым сильнее прижимаясь к стене. — Не будь непослушной, Люмин, а то мне ведь придётся тебя наказать… Промурчал он, перехватывая ее руки, задирая их вверх и нависая над девушкой. Забавную игру прервал недовольный голос: — Ты знаешь, что я обижаюсь, — фыркнула Люмин, отвернувшись от парня. — Ну Люмин, дорогая, ну прости меня, я ведь дурак, был неправ, — тут же признал свою ошибку Тарталья, вновь попытавшись поцеловать девушку. Безуспешно. — Да ты так даже и не понял на что! — Да это не важно, я же извинился! Я больше так не буду, честно. — Ох, что ж с тобой делать, — Люмин шумно выдохнула. — Сегодня был сложный день. Иди сначала поешь. — Я уже ем, — Тарталья снова прижал ее руки к стене над ее головой, мягко целуя Люмин в шею, касаясь нежной кожи язычком и медленно спускаюсь ниже, не пропуская ни миллиметра. Он то уж знал, как девушке это нравилось. — Думаешь, если так просто взял раунд с хиличурлами, сможешь так же просто взять и меня? Тарталья усмехнулся. — Тут я готов постараться. Он продолжил осыпать тело поцелуями, затем вдруг отпустил ее руки, опускаясь ниже. Намного ниже. Осторожно приподняв ее юбку, он поцеловал ее внутреннюю сторону бёдра, поднимаясь поцелуями и поглаживая руками. Люмин прерывисто дышала. — Ты вроде говорила поесть? Мне пойти?.. — довольно промурчал тот. — Плевать, — Люмин тихо простонала, когда парень рукой надавил между ее ног, — Ч-Чайлд… — Люмин, ты та ещё извращенка… — безусловно, ему это безмерно нравилось. В дверь постучали. Тарталья отдернулся: — Вот сученыш, голыми руками придушу. Сказал же, не приходить сегодня. — Если вы будете болтать слишком долго, душить голыми руками тебе придётся уже что-то другое, — Люмин показала язык и убежала, закрывшись в комнате. Тарталья цыкнул, закатив глаза, и открыл дверь, недовольно смотря на Скарамуччу: — Чего тебе нужно в моем доме, лишенец? Кратко и по делу. — Без чая не расскажу. — Давай быстрее. Очень быстро. Тарталья буквально затолкал не сильно сопротивлявшегося коллегу на кухню, тут же начав варить яд. Или ему хотелось так думать. — Я тебе кипяток в рот налью. Заваркой зажуёшь, — брякнул тот, все ожидая, когда Скара наконец-то соизволит начать свой рассказ о делах в Снежной. — Чего ты какой нервный? Недотрах, что ли? — нагло усмехнулся абсолютно спокойный предвестник. Тарталье захотелось кинуть в него тарелкой. — Какой там. Мои мозги ты имеешь уже несколько минут, а чего пришёл, так и не сказал. Тарт пытался прикрывать свой стояк, что б не нарваться на порцию ненужных шуток, поэтому сел за кухонный стол напротив. Скарамучча передал ему запечатанное письмо, пожевывая чай с печеньками. Тарталья открыл его и принялся бегло читать. — Как продвигается с Люмин? — искренне заинтересованно спросил тот, однако с его лица почему-то не сходила самодовольная ухмылка. — О-о-о, ты даже не представляешь как! — начал Тарталья, не отвлекаясь от письма и говоря дежурные фразы: — Я всей душой ее ненавижу. Как же я хочу наконец-то нагнуть ее и победить в сражении. Пригвоздить ее к полу и держать, пока она не начнёт стонать… от боли. И молить меня.. о пощаде. Ее волосы растреплятся, одежда порвётся от долгого боя, но я ещё даже не устану… Я буду двигаться резко и не дам ей времении на передышку или смену позиции. И когда уже не нужно будет ждать, я возьму свой меч и… — Все нормально? — поинтересовался Скара, приподняв одну бровь. — Ой, да отвали. Тарталья вернулся мыслями в наш мир и тут же сообразил: — Слушай, как же я забыл. Тебе ведь пора. Добро пожаловать отсюда. Тарталья быстро вывел коллегу за дверь, хлопнув ей, а через секунду был уже в спальне. Люмин лежала на кровати, сложив руки на животе и с искоркой глядя на парня. — Не хорошо так огрызаться на доброго друга, — съязвила она. — Если ты думаешь, что я сейчас забуду и оставлю без внимания то, что ты вытворяла своей ножкой под столом между моими двумя на собрании, то ты сильно ошибаешься. Тарталья засунул руки под коленки девушки и потянул ту чуть пониже на кровати. — Я мечтаю это сделать ещё с того момента на совете, так что не сопротивляйся попусту. Если бы ты не хотела, то с самого начала не пришла бы тогда, малышка Люмин. Тарталья усмехнулся, расстёгивая платье девушки. Она же вдруг надула щеки, останавливая руки парня. — Блядь, Люмин, да, мы больше не просто спим, как раньше, и одиннадцатый предвестник Фатуи тебя дери, ты знаешь, что я люблю тебя, но сейчас я не могу об этом говорить, у меня каменные аргументы. Люмин довольно усмехнулась, а затем использовала один из тех приемов, что предназначались для рукопашной драки, но сейчас были ой как кстати. Пара движений и Тарталья оказался снизу, Люмин же стояла на коленках над ним. — Так что ты там хотел сделать, говоришь? Ты — нагнуть меня? Думаю, тебе ещё учиться и учиться… — она нежно проводила пальчиками по его телу, параллельно расстёгивая рубашку пуговичку за пуговичкой. Заметив небольшую рану сбоку живота, вероятно полученную в недавнем сражении, она спросила: — Сильно больно было? — Терпимо. То, что я не могу взять тебя уже пятнадцать минут гораздо больнее. Все хорошо, Люмин, — усмехнулся Тарталья. Закончив с рубашкой, она, кивнув, тут же оседлала парня, потеревшись о него во время приземления. Тарталья зажмурил глаза и прорычал. Он взял ее за бёдра, заставив слегка поёрзать на нем. Люмин тихо проскулила, но тут же собралась: — Будь хорошим мальчиком. А то мне придётся тебя наказать, — тяжело дыша заметила она, ухмыляясь и прерывисто выдохнув, когда Тарталья сжал ее ягодицы. — Какая ты жестокая. Сделай уже что хочешь, моя королева…