Мир никогда не будет прежним

Мир замер, не слышно ни птиц, ни шелеста ветвей. Всё замерло, словно кто-то там, сверху наблюдающий за людьми, поставил жизнь на паузу. Но тишина длилась недолго, откуда-то слышен шум. Яркая вспышка. Не видно ничего, и только лёгкий звон в голове. Вокруг дым, укутывающий, как одеяло, удушливый, заставляющий подавиться первым вздохом. Чей-то крик, такой тихий, так далеко, но так близко рука Феликса к чьей-то оторванной ноге. Глаза открыты, но ничего не видят, заляпаны чем-то липким. Вокруг металлический запах, слышны тихие шаги по лужам. — Кто здесь? — хрипло в пустоту. Слёзы. Слёзы смывают кровь. Теперь видно всё, но лучше бы этого не видеть. Наконец проснуться от жуткого кошмара и забыть, как забывается сущая ерунда. Но это реально, реальна боль по всему телу, бегущие куда-то люди с ужасом на лицах. И такая прекрасная луна, подсвечивающая кровавый туман. Ли побежал. Куда? Не знает. Как теперь найти здесь, среди трупов, осколков и бетона, того человека, что был единственным смыслом его существования на этой земле. Кругом лица, размытые красным, снова слёзы и снова эта боль. Он упал, кто-то держал его за ногу, утягивая за собой в разлом, зияющую своей чернотой огромную дыру. Феликс замер, его сковал ужас, не давая прийти в себя, на его ноге повис труп, странно живой. Это девушка с пеплом на волосах и оторванной левой рукой, она жадно вдыхала воздух, стуча зубами. Послышались новая порция криков и странный хруст, так ломались обугленные кости, продавливаемые весом бегущих людей. Это походило на ад на Земле, где неупокоенные души вновь воскресали, чтобы отомстить, утолить вечный голод. Они приносили смуту, панику, страх, приводя огненный вихрь, сметающий признаки жизни. Они были призваны убить всё человеческое, что было в людях, заставить, не думая о ближнем, бежать дальше, ломая шеи, топча всё новые тела. А те восстают, восстают чтобы продолжить этот адский круговорот. До последнего крика, ведь демонам чужд страх, до последнего импульса перетруженных мышц, до последнего вздоха, ведь мёртвые не дышат, до последней нити жизни, что оборвётся под натиском ножниц судьбы… Феликс отмирает, когда чувствует внезапную лёгкость: та, что тянула его за собой на глубину, упала одна, оставив Ли из последних сил держаться за край ямы. Он подтягивается на руках, чтобы снова оказаться сбитым с ног. Ликс падает на асфальт, отключившись от тупой боли в голове. Грохот заставляет проснуться, Феликс лежит в луже крови среди строительного мусора, ещё один дом провалился в разлом, привлекая запахом свежей крови внимание всех тварей в округе. Оглядевшись, Ли видит тысячи трупов, они стоят неподвижно, не дыша. Их частично целые тела постепенно начинают процесс разложения, ад зовёт их обратно. Он один среди тысяч и тысяч голодных монстров, его спасает стойкий запах крови этих существ на одежде, слипшихся волосах и лице. В голове набатом: «Только не беги, это привлечёт их ещё больше!» Феликс начинает продвигаться вперёд, не зная куда и зачем, что он там найдёт? Остался ли кто-то в живых? Идёт быстрее, замечая сотни голов, повёрнутых в его сторону. Сердце ускоряет свой ритм, круг сужается, твари медленно бредут к нему. Ли старается протиснуться между ними, ища, где бы можно укрыться, а за ним уже толпы тех, кто хочет навсегда остановить биение этого глупого сердца, что колотится в грудной клетке, разгоняя адреналин по телу. Нервы сдали, он побежал, там и тут различая знакомые лица. Вот соседка с внуком в зубах, тащит за собой вывернутую в обратном направлении ногу. А справа девушка, её голову делит пополам огромный осколок, а она будто не замечает его совсем, бежит, страшно хрипя. Кругом, куда ни поверни голову: отец, соседка, бывший друг. Но нет среди них любимого лица, что заставляет двигаться вперёд. На пути всё больше тварей, привлечённых на звук бегущей толпы, сзади сама толпа — огненное цунами. Стоит только остановиться и тебя накроет волной жгучей боли разорванных конечностей. Вот оно, то, куда так стремилось сердце, сбоку здание — единственное на всю округу, что выделяется своей чистотой посреди кровавого моря. Оно — единственный выход, единственный путь к спасению. Феликс бежит со всех ног, спотыкаясь, но продолжая двигаться вперёд. Кроссовки начинают прилипать к земле, после нескольких падений маленькие осколки впиваются в ладони, пуская новую кровь. Ли взлетает по ступенькам, перепрыгивая каждую вторую. Со всей силы распахивает двери, что с грохотом стучатся о бетонную стену, слабо держась на петлях. Стоило только оказаться в относительной безопасности подъезда, как откуда-то сверху слышны быстрые шаги. Хлопок двери. — Тут есть люди! — выдыхает Ли. — Осталось только найти их. Одиночество напрягало, постоянно хотелось обернуться, даже в относительной безопасности Феликса одолевала паранойя. Он надеялся на помощь, ещё не умерла в нём вера в лучшее в людях. Страх и надежда заставляли его двигаться вперёд, стуча во все двери. Он слепо верил, что ему откроют, он будет не один в этом мёртвом мире. И вот наконец дверь открылась, а за ней — он, тот самый дорогой ему человек, живой. Его встречают с самой тёплой улыбкой на прекрасном лице и бесконечными омутами любви в глазах. Они одни в квартире и доме, одни в том вымершем городе. У них одна на двоих любовь, что греет раненое сердце Ли. Хёнджин остаётся для него оплотом спокойствия, даже в такое время. — Скидывай уже с себя эту гниль и выброси из квартиры эти кровавые кроссовки, — так Хван назвал когда-то белую толстовку, синие зауженные джинсы и новенькие «Найки». После душа они вместе легли на кровать, обнимая друг друга, даря тепло и уют. Вот только почему-то неспокойно было Ли, в объятьях Хёнджина он всё не мог согреться, дрожа то ли от холода, то ли от животного страха. Непонятно только, чего можно было бояться здесь. Все те твари, что преследовали его, остались за окном, а он в уже такой родной квартире. С этими мыслями Феликс, не прекращая дрожать, начинает постепенно проваливаться в мир грёз, слыша, будто издалека, голос: — Спишь. Как жаль, но ты доверился не тому человеку. Спи, Ликси, и пусть твой сон продлится вечно, я приду, обещаю, приду за тобой. И мы будем навсегда вместе, лежать, держась за руки, и никто, слышишь, никто не вырвет тебя из моих объятий — объятий смерти. А пока спи, ты всё поймёшь… не сегодня, — шипяще выдавил Хван, когда его тело начало разлагаться, распространяя трупный смрад. Феликс продолжал оставаться в сознании, когда тело его любимого с каждой секундой растворялось в пространстве, а потом — темнота. Грохот, Ли вскакивает со своей кровати и подбегает к окну. В городе кипит жизнь, Феликс видит соседку, идущую за руку с внуком, знакомая девушка разговаривает по телефону неподалёку, отец хозяйничает на кухне. — Это был всего лишь сон, — всё больше убеждался Ли. Он проснулся от кошмара, стараясь забыть его, но снова и снова мелькали перед глазами воспоминания, окатывая ледяной волной. Феликс постарался отвлечься от дурных мыслей, ведь сегодня его ждал Хёнджин, они уже давно собирались на свидание, да вот только времени у обоих не хватало. Но вот этот долгожданный день. Феликс, не задумываясь, точнее стараясь не думать о плохом, надевает кипенно-белую толстовку, зауженные синие джинсы, подчёркивающие соблазнительные формы и новенькие «Найки». События, произошедшие во сне, не дают расслабиться, однако Ли каждый раз старательно убеждает себя в абсурдности многих произошедших вещей. Выйдя из дома, Феликс задумчиво брёл к их излюбленному месту. Там уже стоял Хван, Ли подбежал к нему и, не замечая разницы температур их тел, кинулся к нему в объятья. В этот момент он смог по-настоящему ощутить спокойствие, весь страх ушёл, осталась только нежность к любимому. Лишь поэтому Феликс не заметил… Мир замер, не слышно ни птиц, ни шелеста ветвей. Всё замерло, словно кто-то там, сверху наблюдающий за людьми, поставил жизнь на паузу. Мир никогда уже не будет прежним…