Когда гаснет свет и тучи становятся тяжелыми

Их первый поцелуй не случился так, как Дин думал, он случится. Это не было кульминацией милого и сладкого момента, когда один из них нерешительно наклоняется к другому, а второй стоит с закрытыми глазами. Ожидая. Выжидая. Это даже не случилось во время жаркого, пылающего спора. Конечно, они давно уже выросли из того, чтобы яростно прижимать друг друга к стенам, но они, черт возьми, всё равно сделали это. Они не кричали и не показывали пальцами друг на друга. Не было нарастающего напряжения, злости или даже необузданной похоти. Нет, их первый поцелуй был совсем не таким, как Дин представлял. И всё же, не было ничего идеальнее. Они стояли под дождём возле автобусной остановки. Сэм забрал Детку, и они застряли в другом городе, ожидая, когда приедет транспорт, который отвезёт их к дому после охоты. Они были грязные, и рассматривали друг друга под светом уличных фонарей. Вытирали остатки крови с ткани. И в целом, убирая вещи, которые могли испугать других пассажиров. Если они, конечно, смогут уехать так далеко. Они должны были удостовериться, что водитель пустит их внутрь, потому что выглядели они, мягко говоря, плохо. А еще устрашающе. Они не разговаривали много. Дин был ворчливым и язвительным. Костюм Каса был помят, и он дулся из-за этого. У скамейки не было укрытия, лил сильный дождь, и Дин давно промочил куртку и фланель, а так же дождь смыл гель, которым Кас начал укладывать волосы с недавних пор. Не было ничего интенсивного или романтичного в этом моменте. Луна и звезды были скрыты за облаками, дождь холодил и обжигал их лица. И все же, когда Дин поднял взгляд на сосредоточенно-нахмуренные брови Каса, на то, как он теребил плащ и наблюдал, как капли воды стекают и капают с его ресниц и кончика носа, он замер. Импульсивность и бессознательность в его действиях пропала, Дин был шокирован, однако не удивлен, когда заметил свою собственную руку, распутывающую волосы Каса, и свои пальцы, почесывающие мокрые пряди, ставшие полностью черными от влаги. Его глаза расширились, щеки и уши залились ярко-красным, когда Кас посмотрел на него. Голова его наклонилась, точно так же, как она наклонялась, если Кас чего-то не понимал. Но он не вздрогнул. И не отодвинул голову, или не оттолкнул Дина. И Дин тоже не отодвинулся. Он попытался найти объяснение своим действиям, но сколько бы не пытался, ничего толкового не выходило. — Прости, я… — Он запнулся. Он что? Что конкретно он делает? — Я просто хотел… Но затем Кас зашевелился. Он подвинулся. Не назад, а ближе. Он взял вторую руку Дина, и переместил ее на свой затылок. — Это то, чего ты хотел, Дин? — спросил он, звуча достаточно уверенно. — Потому что это то, чего хочу я. — В его голосе не было ни дрожи, ни неуверенности. Но Дин все еще мог видеть глаза, изучающие его лицо, и по тому, как кожа залегла между бровями Каса, было видно, что он тоже напуган. Кас, который был таким мощным. Таким сильным и устойчивым. Кас, который вытащил его из Ада. Кас, который сейчас стоял перед Дином и выглядел таким же уязвимым, каким себя чувствовал Дин. Дин не любил быть уязвимым. Это было некомфортно, небезопасно. Страшно. И все же, здесь, в этот момент, видя, что Кас напуган так же сильно, как и он, он нашел в себе мужество быть неосторожным и храбрым. — Да, — Едва ли это был шепот. Оно прозвучало так тихо, что его практически нельзя было услышать, даже самому Дину. Но это было услышано. Это было услышано и принято, насколько Дин мог судить. Он понял это по облегчению, пробежавшему по лицу Каса, и теперь пути назад не было. И будь он проклят, если бы хотел, чтобы путь назад был. Так что он наклонился вперед. Как и Кас. И это было неловко и запутанно. Они повернули свои головы в одну сторону и стукнулись носами. После чего отпрянули друг от друга и неловко засмеялись. И затем, с рукой Дина на шее Кастиэля и второй, все еще покоящейся на затылке, Кас руками нашел путь к талии Дина, мягко подтолкнул его голову влево, и они попытались снова. Они нашли свой ритм. И он был хорош, так хорош. Дин почувствовал электричество. Он почувствовал фейерверки так сильно, что практически мог слышать их, взрывающихся в отдалении. Он ждал этого, но не знал, что делать. Не знал, как преодолеть этот порог, и теперь, когда они наконец были здесь, он мог чувствовать ощущение тепла, он мог чувствовать потрескавшиеся губы Каса. Скольжение их ртов в сочетании с дождем. Он хотел, чтобы это никогда не заканчивалось. Он хотел бы никогда не отстраняться. Вечность он мог… Но затем Кас отстранился. Он отстранился, и Дин испуганно вздохнул. Нарастающая паника, желчь, закипающая в животе, и угрожающая пролиться наружу. Разве это не то, что имел в виду Кас? Разве это не то, чего он хотел? Он взглянул на Каса, пытаясь прочесть эмоции. Но их было сложно увидеть, слишком сложно, здесь было так темно. Из того, что Дин смог разобрать, он обратил внимание на застенчивость. Кас выглядел застенчивым? Он легко улыбался. Его глаза были опущены, он казался смущенным. Но почему? И затем Дин осознал. Здесь не было так темно минуту назад. — Кас? — спросил он, пытаясь поймать его взгляд. Паника улеглась. Он безуспешно пытался скрыть свое веселье. — Ты что, только что… — Похоже, что я немного перевозбудился. — Промямлил Кас. — Я думаю, нам не стоит задерживаться здесь, хотя я полагаю, что вся улица осталась без света. Значит, Дин не слышал слишком реалистичные фейерверки и взрывы. Вся улица действительно взорвалась, все лампочки действительно лопнули. Он больше не мог сдерживаться. Дин сильно сжал плечо Каса и согнулся пополам от непрекращающегося вырываться наружу смеха. Он до отчаяния сильно хотел придумать хорошую шутку, но обнаружил, что собраться вместе на достаточно долгое время, чтобы сформулировать нормальное предложение, у него не выходит. — Хочешь найти другую электросеть, чтобы взорвать и ее тоже, Кас? — спросил он, когда наконец смог выпрямиться и стоять прямо не секунду. Они улыбались и глядели друг на друга. Кас кивнул. Они пропустили автобус этой ночью, но это, скорее всего, было даже лучше. Особенно для Сэма. Их первый поцелуй абсолютно точно вышел не таким, каким Дин его представлял, но он бы не хотел, чтобы тот произошел как-либо иначе.