Прости меня, моя любовь

Она толкнула его, надеясь выбить флакон из рук, но он одним мощным ударом отшвырнул её к стене. Она стукнулась о дверной косяк, и щёку молнией расчертила царапина. Он не обратил на это внимания. Она громко всхлипнула, и он встревоженно пересëк комнату, склоняясь над ней. Она мгновенно сгруппировалась и пнула его в колено с такой силой, что он едва не потерял равновесие. Но он удержался. Схватил её рукой за волосы и оттянул голову назад. Она снова ударила его, вышло уже не так удачно, но пальцы на волосах разжались. Она поняла, что проигрывает, и начала отползать, но вместо того, чтобы нащупать спиной выход, поняла, что оказалась зажатой в углу. Он сел перед ней на корточки, и она, словно кошка, метнулась рукой к его глазам, но он поймал руку на лету, сжав запястье с такой силой, что там что-то хрустнуло. Она взвыла от боли и попыталась вывернуться, но он держал крепко. Она ударила его второй рукой в грудь, пытаясь оттолкнуть. Тогда он подмял её под себя и сел сверху, удерживая её запястья. Зубами вытащил пробку из флакона. — Выпей. — Никогда! — она гневно вспыхнула, волосы разметались по полу, глаза горели безумным огнём, но сквозь них мужчина ясно видел отчаяние и смятение. Он засмотрелся на неё и едва не пропустил момент, когда она извернулась, дёрнула его на себя и попыталась достать ногами. Он не позволил. Девушка снова взвыла. Он надавил на её задранные наверх руки коленом, а сам схватил её за челюсть, насильно заставляя открыть рот. Она изо всех сил вцепилась в его ладонь зубами, заставляя тихо рыкнуть от боли. Он ударил её по лицу. Она на секунду застыла, не верящим взглядом смотря на него, а он воспользовался этим, разжал её челюсти и влил содержимое флакона девушке в рот. И сразу же зажал рот ладонью, чтобы она не успела выплюнуть жидкость. Она замычала, изо всех сил задёргала головой. Глаза расширились от ужаса. И тогда он зажал ей нос, лишая кислорода, побуждая проглотить то, что было было во флаконе. Она вырывалась, по раскрасневшимся щекам градом катились слёзы. Короткая, отчаянная схватка, воздуха стало не хватать, и она проглотила. Он сразу же разжал руки, попытался притянуть её к себе, но она яростно оттолкнула его и закричала ему в лицо, давясь рыданиями: — Я ненавижу тебя! Ненавижу! За что?! Ты отнял у меня самое ценное, что у меня было! — Так будет безопаснее для тебя, Вики, — усталым опустошённым голосом произнёс он, опускаясь на пол. Она подбежала к нему и изо всех сил дала пощёчину. Удар вышел хлёсткий и звонкий, на щеке остался красный след. Он даже не попытался защититься. Вики упала перед ним на колени и схватила за руки, продолжая всхлипывать. Он прижал её к груди, зарывшись пальцами в её волосы. Она рыдала, отчаянно хваталась руками за его одежду, целовала его щёки, губы, нос, гладила плечи. Вики глотала ртом воздух, как будто она тонула, а он был её последним шансом. И не переставая говорила, то крича, то переходя на шёпот: — Я люблю тебя. Я люблю тебя, люблю, люблю, люблю! Люб.лю….Люблю… Я тебя… так сильно… Ты… Зачем ты сделал это? — Я боялся за тебя. Ты не смогла бы справиться, если бы помнила меня. Чума использовала бы наши воспоминания против тебя. Я сильнее, я справлюсь. А ты…слишком мягкая. Я забочусь о тебе. — Скоро я даже не вспомню, как крепко ты можешь обнимать! «Мы» исчезнем, понимаешь? Это худшее, что ты мог сделать. Лучше бы… лучше бы ты убил меня, — она вновь зарыдала, ударяя кулаками в его грудь. Он крепче прижал её к себе, отвечая: — Я слишком сильно тебя люблю. Я не могу тебя потерять. Тише, тише. Он долго говорил ей что-то успокаивающее, она уже не понимала, что именно, мысли путались и сбивались, всё тело стало тяжёлым и будто перестало слушаться. Она изо всех сил боролась с этой тяжестью, заставляя себя подняться, но зелье уже начало своё действие. Немеющими губами она тихо и сипло прошептала: — Мальбонте. Мальбонте… Маль… — и потеряла сознание. Она очнулась с сильной головной болью и долгое время не могла понять, где она находится. Чистые простыни, новая одежда. И личность, которую она меньше всего хотела видеть здесь. Старый противник, о котором она ничего не слышала уже пару лет, стоял возле двери. — Мальбонте, какого чëрта ты здесь забыл?! Хотя мне плевать. Проваливай и больше не появляйся здесь. Он кивнул, сжав руки в кулаки. Почувствовал, как ногти до крови впились в ладонь. И вышел из комнаты, оставляя позади своё единственное счастливое воспоминание. А воспоминание, устало выругавшись, опять повалилось на подушки и уснуло, тихо посапывая. «Так будет лучше, — повторял шёпотом Мальбонте, обессилено сползая по холодной шершавой стене, — так будет лучше для неё. Она будет в порядке. А я. Разберусь со всем этим один»