Карин не скажет

      Карин не скажет, что хочет увидеть его улыбку.       В этом нет ничего особенного, просто ей интересно. Она ведь ни разу не видела его улыбки. Тоширо ни разу ей не улыбнулся за все то время, что они знакомы. Правда, и знакомы то они не то, чтобы прям долго. Так, пересекаются иногда, когда Хитсугая захаживает к ее брату по супер важным делам, касающихся только супер важных шинигами. Но никак не ее. Это раздражает. Но Куросаки понимает, что отчасти он прав. Но ему она об этом никогда не скажет.       Но что насчёт его улыбки? Карин правда никогда ее не видела. Он вообще умеет улыбаться? Ну, мало ли, вдруг у него атрофировались мышцы лица, отвечающие за поднятие уголков губ. Или, ну, заморозились там. У этих шинигами все может быть. Особенно у этого конкретного жнеца душ.       Почему ее это вообще так волнует? Ну не улыбается и не улыбается. Ей-то что от этого? А все же посмотреть на это хочется. Вот хоть убейте, но Карин не знает, почему ей так жизненно необходимо увидеть улыбку Тоширо. Улыбку, подаренную ей.       Поэтому Куросаки, привыкшая всего добиваться всеми возможными способами, поставила перед собой довольно простую и одновременно с этим до ужаса сложную задачу: заставить Хитсугаю Тоширо улыбнуться.       И она с треском провалилась. Ни единого намека. Вообще.       Серьезно, что с этим парнем не так? Ему что, рояль на голову упадет, если он совсем слегка приподнимает уголки рта? Неужели, это так сложно?       Карин было тяжело поверить в это, ведь у нее самой трудностей с улыбкой не было. А вот у Тоширо явно были. Иначе Куросаки просто не понимает, как он смог выслушать целый сборник анекдотов, посмотреть с ней кучу глупых телепередач и фильмов, и даже осилил почти все видео со смешными котиками из интернета, даже глазом не моргнув.       Карин начала всерьез задумываться о возможности того, что некоторые мышцы его лица правда атрофированы.       Но в какой-то момент что-то начало меняться.       И Карин не скажет, что в первую очередь в ней самой. Она стала чаще смотреть на него. Что Карин пыталась разглядеть на мальчишеском лице, каждую чёрточку которого она уже изучила вдоль и поперек, девочка не знала. Просто наблюдала за ним. Она стала тянутся к нему. В буквальном смысле. Хотелось прикоснуться, так сильно, что аж руки чесались. Карин чувствовала необходимость зарыться пальцами в его волосы и узнать наконец, правда ли они такие колючие, какими кажутся, или нет. Почему-то, Карин думала, что нет.       И она стала замечать, что в Тоширо тоже что-то изменилось. Нет, он все ещё ходил хмурый, слишком серьезный и ни в коем случае не улыбался. Но что-то, все же, поменялось. Его глаза. В первую очередь изменились они. То, как он стал смотреть на нее. Дольше. Внимательнее. Мягче.       Они оба продолжали язвить друг другу, препираться, но уже, скорее, для галочки. Для поддержания видимости того, что все как обычно. Что они все ещё не больше, чем друзья.       Но как долго они смогут притворяться?       Карин сдалась первой. И виновата в этом его улыбка.       Это была зима. Кажется, в этот раз он пришел, чтобы поздравить семью временного шинигами с наступающими праздниками. Но Карин знала, что есть что-то ещё. Он ведь и просто открытку мог отправить. Как он всегда делает. Раньше делал.       Но черноглазая Куросаки не жаловалась, что вы. Она была рада. И она была в предвкушении.       Но Карин об этом не скажет.       День прошел как обычно. Вообще ничем не отличался. Разве что, тем, что Хитсугая был здесь. Но они просто делали все, как всегда.       И когда Тоширо пришло время возвращаться, Карин вызвалась пойти с ним до магазинчика Урахары. На ее удивление, парень оказался не против. Даже не стал спрашивать, откуда она знает, куда ему нужно идти и, раз знает, то, как часто девушка бывает у вечно ухмыляющегося шляпника.       Тоширо не спрашивал, и Карин была благодарна за это. Это ей в нем нравилось. С ним можно было молчать, можно было ничего не рассказывать, и он бы все равно все понял. Это многое упрощало. В конце концов, Карин не любила слова. А за Тоширо говорили его действия.       И вот они уже стоят перед вратами Сенкаймона. Урахара где-то неподалеку прячет ухмылку за веером.       — Ну, до встречи, первоклашка. — Карин уже была готова к очередной порции возмущений.       Но вместо этого он остановился у самых врат, повернув к ней голову вполоборота.       — Да. Ещё увидимся, — уголки его губ слегка приподнялись, — Карин.       Сияние Сенкаймона подсвечивало силуэт шинигами сзади, бросая тень на его лицо. Но глаза сияли. А слабая улыбка ослепляла.       Ее сердце пропустило удар. Тоширо впервые улыбнулся ей. Впервые назвал по имени.       И пока сердце Карин набатом стучало в ушах, капитан Хитсугая исчез в свете врат, оставляя после себя лишь чёрную бабочку. Но и та, пару раз взмахнув бархатными крылышками, скрылась из виду.       Карин стояла в ступоре, чувствуя, как кожу обжигает румянец, стремительно разливающийся по лицу. Где-то тихо захихикал Урахара. Но она его не слышала.       В голове вертелся вихрь мыслей, среди которых выделялась всего одна: «У него такая красивая улыбка».       И Карин была готова на все, лишь бы он улыбнулся ей вновь.       Это то, что чувствуют герои романтических фильмов, которые так любит Юзу?       Наверное да.       Карин влюблена. В его улыбку. В его глаза. В его вечно нахмуренные брови и белоснежные волосы. В его честность и ответственность. Карин влюблена в Тоширо.       Но Карин ему об этом не скажет. Не сможет. Он ведь шинигами. Он капитан. А она человек. Просто живой человек. По-хорошему, они вообще не должны общаться. Даже пересекаться не должны были.       Они из разных миров. И мир Тоширо ему очень дорог. И Куросаки не может ставить его перед выбором.       Поэтому Карин не скажет. Будет молчать и вести себя, как всегда. Будет надеяться, что гений Хитсугая ничего не смыслит в отношениях между людьми и ни о чем не догадается. А она не будет давать ему повода усомниться в том, что они всего лишь друзья.       Просто друзья. Почему-то теперь эти слова не приносят столько радости. Хотя, давно уже не приносят. Карин уже давно чувствует, что хочет большего. Но все никак не могла понять, чего именно.       А теперь понимает. И это ее не удивляет, но слегка пугает. Всё-таки, Куросаки не из тех людей, что ищут любви. Она из тех, кто случайно находит ее и не сильно этому радуется. И она готова поспорить, что Тоширо тоже.       И несмотря на все это, Карин приятно. Ей приятна эта лёгкость в голове. Приятны мурашки по телу. Приятен жар на щеках.       Но вместе с тем ей страшно. Страшно, что ее медленно разгорающейся чувства станут обузой для Тоширо. Ненужным грузом, тянущим его туда, где ему не место.       Поэтому, стоя в подвале магазина Урахары возле уже давно закрывшихся врат, Карин решила молчать.       Карин не скажет Тоширо о своих чувствах. Потому что это может испортить все, что уже есть между ними.       Карин не скажет Тоширо о своих чувствах. Потому что после этого он может никогда больше не улыбнуться ей.       Карин не скажет.