Бар «Гоблин» на Лавлесс авеню

С наступлением вечера для Лавлесс авеню наставало время пробуждения. Фонарные столбы загорались один за другим. На стене театра белые огни подсветки оживали под огромным постером одноимённой пьесы. Вслед за ними, над железнодорожной станцией, вспыхивал броский оранжевый плакат «Вступай в ряды армии "Шинра"!» На нём угадывался силуэт Сефирота, покровительственно сложившего ладони на рукояти масамунэ. Из-под арки станции тянулся шумный поток людей. Бар «Гоблин» на Лавлесс авеню — маленький уютный уголок с видом на фонтан. Его открытая дверь и жёлтая вывеска приглашали всех любителей пропустить по стаканчику после тяжёлого рабочего дня. Сегодняшним вечером высокие стулья у барной стойки занимала парочка Турков. Первым из них был Рено, взлохмаченный сильнее обычного. Его рыжую голову неожиданно посетила мысль о том, что эта «спиртовая коробочка», похоже, многим оказала первую помощь после «Лавлесса». Не зря же «Гоблин» расположился прямо через дорогу от театра. Кира, его спутница, уже расслабилась после второго бокальчика текилы и решила всё же снять чёрный пиджак. Взгляд Рено плыл по этикеткам разноцветных бутылок позади приветливого бармена в каком-то знакомом красном плаще с кожаными наплечниками. Коктейль «Мечта-о-чести». Наливка «Тупояблоко». Чёрный ром «Метеоритный удар». «К Ифриту», — подумал он и взял четвёртую порцию виски. Бармен с лёгкой руки плеснул ему немного прежде чем хор голосов из зала попросил ещё «Тупояблока». Музыкальный автомат наигрывал джазовую мелодию, но она терялась в гвалте переполненного посетителями "Гоблина". За этим баром закрепилась слава неизменного места встречи фанатов Сефирота, Анджила и Генезиса - хозяин, судя по наименованиям напитков, ухитрился сделать её визитной карточкой заведения. Чего Рено не ожидал, так это пестрившего двусмысленностью разговора о подушке-обнимашке Сефирота в полный рост. Какие-то две фанатки трещали о ней час напролёт. «СОЛДАТы, серьёзно? — думал Рено, пока шарик льда постукивал по стенкам бокала с янтарным напитком. — Она? Фанатка СОЛДАТ?» У любого Турка есть любимый бар. В крайнем случае он появляется после первой миссии. Как-то раз он спросил Киру о её любимом баре — она назвала «Гоблин». С тех пор Рено силился найти ответ на вопрос: почему грёбаный «Гоблин»? Он попытался представить Киру, что произносила «К делу!» чаще собственного имени, дремавшей в обнимку с подушкой-обнимашкой легендарного СОЛДАТа, Лучшего из лучших и далее по списку. Или бегущей после работы в «Гоблин», к фанаткам, типа компании, галдевшей у окон, чтобы весь вечер потягивать коктейль «Тупояблоко» и вести томные разговоры о мечтах и чести. Его аж холодный пот прошиб. «Не-не-не! — в попытках усмирить собственное воображение Рено затряс головой. — Нихера подобного! Не все горячие девушки любят ёбаных СОЛДАТ!» — Йо, Кири, — позвал он, как бы между глотком виски и изучением бутылок за стойкой, — так чем тебе приглянулся «Гоблин»? — Шутишь? Тут же спокойно, как в Квальме, — растягивая гласные сильнее обычного, сказала Кира. — Никто не лезет знакомиться, не пытается навязать разговор… Им вообще на-пле-вать. «Квальм»! Хорошо, Рено не успел глотнуть виски. — Э? — насторожился он. Кира неторопливо сползала со стула. — Что ты… Йо-о! Без труда забравшись на барную стойку, она дунула на непослушную прядку и расслабленно закинула ногу на ногу. Протянутая рука Рено зависла опасно близко к её бедру. Вообще он тянулся остановить Киру, но в голове у проскочило нелепое: «Стой! То есть… продолжай!» Стоило признать — Рено и сам был навеселе. — Видишь? — Кира приподняла бокал текилы. — Им всё равно! Тут она не ошиблась. Громкий разговор о подушке с Сефиротом, насколько Рено улавливал его в общем гомоне, ни на секунду не прервался. Хитро прищурившись, Кира потянулась к галстуку у себя на шее. — Они не обратят внимания даже если я… Пальцы ловко разделались с галстуком. Чёрной змейкой он сполз куда-то под барный стул. Пуговицы на белой рубашке расстёгивались одна за другой, постепенно обнажая изящную шею, ключицы и чёрный бюстгальтер. Рено смотрел на тёмную ложбинку между её грудей, как заторможенный. Чтобы Кира, обычно закрытая пиджаком, как бронёй, вдруг взяла да скинула её? — Видишь-видишь? — повторила она, указывая бокалом текилы в зал. — Им по-прежнему напле... Тут Кира поняла, фанаты СОЛДАТ были последним, что интересовало Рено. — Мои глаза здесь. — Её тёплая ладонь коснулась его подбородка. — Старший агент-сэр. В ответ он положил руку на стройную ногу Киры. Растянув довольную улыбку, он поднял бокал виски: — За горячих девочек, которые не фанатеют по СОЛДАТам! Сначала Кира непонимающе свела брови. По мере того как понимание всё же приходило к ней — её лицо окрашивалось чуть заметным румянцем.