Чувства военного

Норрингтон был военным человеком. Он преданно служил Англии и Порт Ройалу. Он никому не давал усомниться в своей преданности. Но у него была одна слабость. Слабость, о которой никто не должен был знать. Капитан Джек Воробей. Он запал Джеймсу в душу сразу. Его улыбка, его взгляд, его походка. Всё в нём было не таким, как у всех. Неправильным. С самой первой встречи командор понял, что попался. Он пытался бежать от своих чувств, бежать от страсти, от похоти. Он искал этого пирата так, как не искал никого другого. Когда он думал, что всё, что теперь с этим покончено, кто-то обязательно спасал Джека Воробья от виселицы. И это начиналось с начала. Джек знал о его чувствах. Норрингтон мог скрыть это от кого угодно, но только не от него. Воробей заговорщицки подмигивал ему при встрече, улыбался, прислонялся к нему, когда он надевал на него наручники. Солдаты непонимающе глядели на Джеймса, но он нацеплял на себя своё фирменное каменное выражение с капелькой отвращения, и те успокаивались, безоговорочно доверяя своему начальнику. -Джеймс! - радостно восклицает Воробей, порываясь подойти к нему, но не подходя из-за крепко держащих его солдат, - Какая встреча! Норрингтон сглатывает. -В пыточную камеру его, - фальшиво-твёрдым голосом приказывает он, но на последнем слове голос предательски срывается. С лица Джека сползает ухмылка. Солдаты уводят пирата, а командор тяжело опускается на стул, думая, правильно ли он поступил. Воробей стоит около стены. Его кисти привязаны к деревянной палке, прочно вбитой в камень. Лицо капитана задумчивое и немного растерянное. В этом положении он такой...беззащитный? "Так и хочется оттрахать", - невольно думается Норрингтону. Он берёт в руки хлыст с красивой, точёной рукояткой из красного дерева. Рядом никого нет: только он и Джек. Пират оживляется. -Не думал, что дойдёт до изнасилования. Хотя, возможно, мне тоже этого хочется... Он пытается повернуться спиной к командору, но тот хватает его за бок и разворачивает к себе. -Ай! Больно, вообще-то, - капитан встряхивается. Джеймс берёт себя в руки и резко ударяет Воробья хлыстом. Пират вскрикивает и стонет от боли. -Ты чего?! - обиженно кричит он. Его рубашка чуть-чуть намокает от крови сбоку. Норрингтон сжимает зубы, чтобы не обращать на это внимания и продолжать избивать его. Хлыст первоклассный и бьёт больно, особенно учитывая силу Джеймса. Дикие, нечеловеческие крики Джека раздаются по всей тюрьме. От особо сильного удара пират дёргается и обвисает. Командор вдруг приходит в себя. Он видит Воробья, который висит без сознания, удерживаемый лишь верёвками на кистях. Вся его рубашка изодрана и насквозь пропитана кровью. Джеймс опускает хлыст, подходит к нему и развязывает. Капитан падает на пол, довольно ощутимо ударяясь спиной о твёрдый камень. Норрингтон опускается на колени рядом с ним и прикасается к его окровавленной одежде. Джек открывает глаза. -Ты же меня...любишь, - с трудом выговаривает он, - Зачем?.. -Я. Тебя. Не. Люблю, - отчеканивает командор. Каждое слово Джеймса как будто вонзает острый кинжал в его сердце, но он с горечью понимает, что так правильно. Норрингтон размахивается и изо всех сил бьёт его. Воробей стонет и откидывает голову на пол, окончательно погружаясь в небытие. Джеймс хватает нож и вырисовывает узор им по запястью Джека, глубоко погружая оружие в кожу. Этот след останется с ним навсегда... Джек играл с ним. Играл на его чувствах и эмоциях, как на хорошей гитаре. Он нарочно подходил к командору слишком близко, нарушая все дозволяемые границы, прикасался к нему, легко флиртовал с ним. -Подумай. "Чёрная Жемчужина", самый быстроходный корабль в здешних водах, - пират покачивается, а Норрингтон чувствовал, слишком хорошо чувствовал отголосок его жаркого дыхания на своём подбородке. "Боже, Джек, я в состоянии думать лишь о том, как бы трахнуть тебя где-нибудь" - вилась в голове Джеймса назойливая мысль. Он пытается отказаться и наконец покончить с этим чересчур привлекательным и горячим пиратом. Но Суонн, как всегда, всё портит. -Сделайте это. Для меня. Как подарок на свадьбу, - Элизабет застывает, схватившись за край перил. Норрингтон разворачивается. На его лице нерешительность, напускной робкий восторг, а в мозгу одно: зачем, зачем он сделал предложение?! Почему опять поступил, как последний идиот?! -О, свадьба! Обожаю свадьбы! Налить всем по чарке! - раздаётся восклицание Воробья. Командор суровеет, и улыбка капитана медленно исчезает. -Знаю.., - он протягивает ему соединённые руки, - "Заковать его", да? Джек выглядит так трогательно, так мило, что хочется обнять его, обнять крепко-крепко, поцеловать в макушку и сказать: ну как же я тебя могу заковать? Как же бросить в тюрьму такую лапочку? Но так нельзя. Он отдаёт все нужные ему приказания и с тяжёлым вздохом и сердцем возвращается к своим обязанностям. Прежде всего поговорить с губернатором...потом с Суонн...потом ещё с кем-то...А этот кто-то, разумеется, найдётся. И ни минуты покоя. -Я предлагаю вам, - Джек собственнически кладёт локоть на плечо командора, - Я пойду туда... "Джеки, сними, пожалуйста, руку с моего плеча!!", - мысленно кричит Норрингтон, с ужасом осознавая, что у него начинает подниматься член. А ведь тем более у него военная полуобтягивающая форма. Благо, темнота, ничего не видно...Но ведь луна может взойти! Он осторожно, тростью, убирает руку Воробья, понимая, что его так просто не возьмёшь. К тому же хитрюга пират всё знает. Но Господи, какой же он сексуальный. Джек сидел, широко расставив ноги, занимая пространство, в котором могли уместиться два человека. Ровно посередине можно было увидеть небольшой бугорок выступавшего члена, на который то и дело косился Норрингтон. Джеймс спустился в трюм. Там, на грязном, влажном полу корабля, в клетке, сидел пират, мрачно подперев голову рукой. Его взгляд витал где-то вдалеке, иногда задерживаясь на стенах и своих собственных ногах. Он был настолько погружён в свои мысли, что даже не услышал чётких шагов командора. Тот подошёл вплотную к клетке и опёрся на неё, наблюдая за Воробьём. Тот глубоко вздохнул, закусил губу и поднял взор. Их глаза встретились. Во взгляде Норрингтона сверкала невысказанная любовь, страсть, нежность и надежда. Он всё ещё не переставал лелеять её, самую последнюю надежду, глупую, но всё же оставшуюся, спрятавшуюся где-то в закромах его холодной, стальной души, которую плавил живой огонь пирата. Во взгляде Джека была безнадёжность, отчаяние и робкое любопытство. Он надеялся на свою удачу и на друзей, которых у него почти не было. -Что тебе? Пришёл трахнуть меня? - это должно было прозвучать, как шутка, но получилось довольно грустно. Джеймс отпер дверь камеры и вошёл туда. Невылившиеся чувства взяли верх. Он схватил Воробья за талию и плотно прижал к себе, вдыхая сладкий и желанный аромат его волос. Джек поднял голову и поцеловал командора. Резко, без предупреждения. Их поцелуй был страстным, отчаянным и глубоким. Как раз таким, каким Норрингтон его себе представлял. -Любишь всё-таки, - мечтательно-задумчиво произнёс Джек. -Нет, - покачал головой тот, не задумываясь ни о прошлом, ни о настоящем, ни о будущем.