Память

Вода в реке была кристально чистой и прохладной. Она с легким журчанием переливалась через невысокие запруды из маленьких округлых камней и бежала прямо в кувшин, который держала в руках Мнемозина. Она сидела на берегу и с грустью смотрела на свое отражение, подернутое легкой рябью. Кувшин давно наполнился, но Мнемозина словно не замечала этого. Вода приятно холодила кожу и, казалось, пыталась прогнать все дурные мысли, погасить воспоминания последних дней, которые как огонь, жгли душу. С рождения Мнемозина видела только смерть и разрушения, хаос войны, противостояние двух планет, жестокое и беспощадное, лишенное всякого смысла, в итоге их и погубившее. Больше не было ничего, только вечный страх и тревога за единственную подругу, которая всегда находилась рядом. А теперь... Теперь все изменилось, только Мнемозину никак не оставляла мысль, что страх и тревога никуда не делись, только усилились. Правильно ли они поступили, что приняли предложение Галаксии? – Эй, Мнемозина, что-то ты совсем ушла в себя! Кувшин давно наполнился, идем! Ладони у Леты были прохладными, а прикосновения успокаивающими. Мнемозина прикрыла глаза. Лета что-то шептала ей про один-единственный глоток воды, который может избавить от ненужных вопросов и страданий, но она только качала головой. Даже если воспоминания приносят боль, она не откажется от них, никогда. Память – единственное, что делает ее живой. Особенно теперь, когда на запястьях браслеты Галаксии, а вместо звездного семени пустота.