Утро с любовницей

- Где моя сестра? - крикнул Дон, и Лейни различила хриплые нотки ярости. - Эй, мистер, почему бы вам не войти в дом? - звонкий голос Билли, казалось, насмехался. - Мне нужна моя сестра! - Донован рычал, но Билли это ничуть не напугало. - Я сейчас спущусь, мистер! - она захлопнула раму, стёкла жалобно тренькнули. - Жди здесь, я его выпровожу! - подмигнув Лейни, Билли всё-таки запахнула халат, босиком выскакивая из комнаты. Чёрта с два! Она должна это видеть! Натягивать узкие джинсы и топ Лейни показалось слишком долгим делом. Порывшись в куче тряпья, сваленного в углу, она отыскала чью-то чёрную огромную футболку и, набросив на себя, выскользнула в коридор. Лейни не слыхала, какой воды налила Билли в уши Дону. Пока она, стараясь не выдать себя даже скрипом, по дюйму продвигалась к перилам лестницы, эти двое уже уютно устроились на одном из диванчиков в гигантском холле особняка. - ...Когда я была ребенком, то верила в Бога. Молилась за... своих родителей перед сном. Билли поёрзала на краешке дивана, пытаясь то ли выпрямить спину, то ли подобраться поближе к Дону. Лейни разглядела ястребиным взором с верхней площадки лестницы, что колени их соприкоснулись. Донован слушал брюнетку внимательно, со сложенными перед собой руками. - Я всё думаю о том воскресном пикнике, - продолжала Билли. - Там, в первый раз за много месяцев я почувствовала, будто нахожусь со своей семьёй... Разлука с ними убивает меня... Нутро Лейни сжимается от жалости к подруге, её склонённой голове и прерывающемуся голосу. Билли согнулась так, будто её сейчас вырвет. Слишком много дерьмовой драмы. Переигрывает. Но для тех, кто её не знает, должно сработать. Донован поверил, потому что придвинулся ближе, захватывая переплетённые пальцы Билли между своих ладоней, словно пытался их согреть. - Я знаю, что такое разлука с семьёй, - глухо проговорил он. На таком расстоянии Лейни, конечно, не видит, но она помнит, каким добрым и сочувственным взглядом брат смотрел на неё после похорон родителей. Нечестно, родители Билли живы. Она не заслуживает его сочувствия. - Там, на пикнике, - продолжила Билли всхлипывая, - Я готова была поверить в каждое слово, которое ты произносил. Спасение... Утешение... Это так красиво! - Мои уста, как и тело, принадлежат Господу. Он говорит через меня... Это всё правда до последнего слова. Если бы Лейни носила грёбаные очки, она стопудов могла бы разглядеть тот самый фанатичный огонёк в глазах Донована, который появился после тюряги. - Ты действительно веришь? Рыжие пряди свесились через перила. Игнорируя опасность сорваться, она будто зачарованная повторила движение Билли, склонившейся близко-близко к лицу Дона. - Я обуздал своих демонов. Иисус дал мне силу. Даст и тебе, если ты попросишь... Слова проповедника. Но голос брата звучит так тихо, успокаивающе и в то же время так интимно, что Лейни невольно сползает ещё на пару ступенек. - Как? Жадный взгляд Билли направлен куда-то вниз. - Я просил Господа избавить меня от всех грехов... Лейни слышит в нём столько боли... Только она в состоянии понять, что чувствует Дон. Почему же он беседует с Билли так доверительно, как никогда не говорил с ней, своей сестрой? Почему он открывает сердце посторонним людям, а она и Сэнди не заслуживают большего чем холодное приветствие? - Господь пришёл и забрал мою боль... Мы можем сделать то же самое для тебя. Можем встать на колени вместе и молиться, пока тебе не будет даровано прощение. Всё ещё не выпуская пальцев Билли, Дон склоняет голову. Совместная молитва? Может, Донован и уверен, что в тюрьме к нему приходил Иисус... Тогда Билли точно посещал дьявол. - Я боюсь... Он никогда не отвечал мне. Лейни сползла ещё немного вниз, чтобы лучше видеть, как брат, её брат, этот вонючий лицемер, заключает в объятия полуобнажённую девушку, устраивая черноволосую лохматую голову на своей груди. - Помолись, - шепчет Донован, поглаживая Билли по волосам. В груди у Лейни печёт, там бурлит и клокочет лава. Если бы она могла сжечь тех двоих! От них остался бы только пепел. Лейни не понимает, кого ненавидит больше - своего брата, который с лёгкостью раскрывает объятия первой встречной, или свою любовницу, которая прижимается будто змея, пытаясь обвиться теснее. У Донована шевелятся губы в беззвучной молитве. - Иисус здесь, он всегда с нами. Ты ощущаешь его присутствие? Взгляд Лейни прикипел к руке Билли, которая медленно ползёт вверх по бедру, обтянутому джинсовой тканью. Неужели он не замечает? - Был только один человек, который заполнял пустоту во мне. Но сейчас его нет рядом... Это мой брат, - бормочет Билли, вцепляясь пальцами свободной руки в рубашку Донована, чтоб притянуть его к себе поближе. Шокированная Лейни ожидала, что после подобного признания Дон в ужасе оттолкнёт Билли, но тот лишь вздыхает, продолжая вещать унылым голосом: - Отпусти грешные мысли. Тогда Иисус наполнит тебя благодатью. Ты никогда больше не будешь одинока! Билли слегка отстранилась, жадно вглядываясь в глаза Дона, будто ищет там ответы. Не замечая опасности, Лейни почти целиком свесилась вниз. Побелевшие пальцы вцепились в перила. Ей хочется убить Донована сию же секунду, задушить собственными руками. - ...Иисус здесь, с нами. Он хочет, чтобы ты попросила его прийти в твоё сердце! Дон сжимает плечи Билли, не отрывая от неё взгляда. Он даже выпрямился и стал казаться выше, а низкий голос эхом гудит в пустом холле особняка. - ...Иисус хочет, чтобы ты почувствовала его внутри себя! Теперь Билли, всхлипывая, тянется к руке Дона. Лейни едва не выворачивает от отвращения. Может, она одна настолько испорчена, что замечает, с каким вожделением будущий пастор пялится на искусанные блядские губы Билли. Его ладонь каким-то образом очутилась на пышной груди девушки под скользким чёрным шёлком халата. Лейни до боли сжимает челюсти. Если Билли трахнет её брата, она застрелит обоих из дробовика. - ...Он хочет наполнить тебя радостью! - бормочет Дон. Его пальцы всё ещё под халатом, елозят там, наглаживают, ощупывают по-хозяйски, как будто тело сидящей перед ним девушки принадлежит ему. "Нет! Она моя!" - Лейни с трудом удерживает крик. - Я тоже хочу этого... - шепчет Билли. Её голова запрокинута, выставляя напоказ длинную белую шею, глаза полузакрыты. "Шлюха!" - вместе с проглоченным воплем в желудок спускается кисло-горькая слюна. - Не сопротивляйся ему... - Донован словно гипнотизирует свою жертву, приближаясь к призывно открытому рту. Стон Лейни и хохот Билли вырываются одновременно. - Ты грязный извращенец! Убирайся! - она бьётся в истерике. Дон отскакивает. - Неужели ты думал, что я поверю в эти выдумки? Не Иисус собирался войти в меня, а ты хотел по-быстрому присунуть! Извращенец! В первые пару секунд Дон раздавлен. Кажется, он вообще не сознаёт что происходит. Билли кричит, оскорбляет его, хохочет, как дьяволица. Дон делает безуспешную попытку схватить её, но брюнетка вырывается. Лейни мигом скатывается по лестнице, опасаясь потасовки. Донован не контролирует свой гнев, это всем известно. Потерять и брата, и любовницу, Лейни не собирается, хотя ещё недавно готова была застрелить обоих. С воплем банши влетает она между ними, уверенная - её брат не тронет. И тут же получает оплеуху, предназначенную Билли. Левая половина головы горит от удара, пока Лейни держится за щёку. От полного ужаса взгляда Донована её икры сводит судорогой, будто она бежала слишком долго без разминки. Дон разворачивается, его спина в клетчатой рубашке стремительно удаляется. Это означает побег. Они победили! - Пойдём в кухню, надо приложить лёд, иначе будешь красоваться синяком! - Билли тянет её за собой.