Пепел терновых ветвей

      В Санкт-Эринбурге шёл снег. Девушка, придерживая низко надвинутый меховой капюшон зимней куртки, подняла голову к небу, глядя на танцующие снежинки. Прохожие сновали мимо нее туда-сюда, даже не догадываясь о том, что творится в этом городе.       В её взгляде промелькнула тоска. Она снова идет туда. И понимает, что скорее всего это снова не принесет пользы. Он был непреклонен, несмотря на обстоятельства, что поражало до глубины души. Поражала её то ли его глупость, потому что в таких обстоятельствах лучше бы согласиться, то ли его стойкость, потому что он по-прежнему был жив.       Конечно, был жив. Зодиак не даст ему умереть, пока не услышит то, что хочет. И не даст ему жить после того, как услышит желаемое. Потому что он - наследник. Он - будущий генерал. Не возможно. Зодиак даже не предполагал такого варианта. Перестраховывался.       Жив ли он был внутренне? Саяна уже даже не сомневалась в своем ответе.       Нет.       Саяна могла бы сообщить остальным членам культа, чем занимаются его старейшие члены. Могла бы сообщить, как Весы безжалостно предоставляет для пыток препараты, могла бы рассказать, с каким упоением этими пытками занимается Дева. И могла бы без зазрения совести выдать Скорпиона, стоящего во главе всего этого.        Но у нее был другой приказ.       Саяна прокрутила в руке пару граней рубиново-черного обскурума, и символы на гранях тускло загорелись. Ведьма зашла в переулок к заготовленному зеркалу, и, стоило ей приблизиться, оно пошло рябью. Саяна без промедлений шагнула внутрь.       Она столько раз приходила, что уже выучила время, когда не наткнется на злосчастную тройку. Выучила, когда медицинские работники сменяют друг друга и выучила все нужные временные периоды. Простым медработникам заходить сюда было запрещено. Подвал психиатрической больницы «Темные аллеи» был открыт только для руководителей.       Но, конечно же, Королевский Зодиак имеет в своих руках ключи от всех дверей.       Саяна вышла в светлое, донельзя белое помещение. Коридор стеклянных кубов, небольшой, но невероятно чистый. И среди всех прозрачных темниц занята была только одна.       Саяна подошла к ней вплотную. Оттуда к ней устремился взгляд потухших светло-голубых глаз.       — Опять пришла.       Саяна со вздохом кивнула.       — Опять. Что они делали в этот раз?       Тимофей, сидящий на белом полу, созданном из пружинистых подушек, и обессиленно облокотившийся на такую же пружинистую стену, криво усмехнулся. Челка уже скрывала глаза, а спутанные волосы почти касались плеч.       — Да как обычно, — Зверев дёрнул плечом. — Избиение, святая вода, прочие заморочки. Отрываются на мне, как могут. Но могу похвастаться, я сумел оторвать кусок от руки Девы. Сегодняшним днём я очень даже доволен.       Саяна печально улыбнулась. Тимофей говорил без тени улыбки. В нем больше не было того запала, той энергии, питающей всех вокруг. Одно предательство и последующее за ним неиссякаемое недоверие Зодиака потушило все без остатка.       Тимофей поднялся и, покачиваясь, приблизился с другой стороны стекла. Белая форма пациента висела на нем мешком, но пятен крови не было - Скорпион не предоставлял Тимофею никаких других цветов для созерцания, кроме тошнотворно чистого белого. Саяна заметила ссадины и порезы. Зодиак не позволял Тимофею исцеляться сразу, заставляя чувствовать фантомные боли ещё некоторое время.       — Что им нужно от тебя? — спросила она.       — Я уже не допрашиваемый. Я эксперимент. Они проверяют, что может произойти с Огненным Драконом, если они будут отрываться на его «якоре». Якорь, да? Я правильно запомнил?       Саяна отрешенно кивнула.       Она постепенно рассказала Тимофею, зачем он нужен. Огненный Дракон изначально был в ярости, когда узнал, что творится с его сыном, но когда пришел к нему сам, Тимофей даже слушать ничего не желал. Тогда Змей пошёл другим путём. Он приказал Саяне кормить его сына информацией. Правдивой.       Тогда, в первый раз, он спросил её, зачем она ему это говорит. Он сразу догадался, что это приказ его отца. Саяна не стала этого отрицать. И потому первые разы, когда Тимофей все еще бился в этой стеклянной клетке, он прогонял её прочь. От отчаяния и бессилия, которому Саяна становилась свидетелем, её разрывало на части.       Но потом Тимофей начал слушать.       Прошел месяц. Месяц, который сжег в Тимофее все то, что заставляло его искать всему бессмысленные оправдания, делить все на добро и зло. Месяц, из-за которого Тимофей и вовсе перестал думать о подобном. И сейчас Саяна видела перед собой только зверя, жаждущего мести и ликующего от боли врага. Дикого и неукротимого.       Но даже в таком состоянии Тимофей все равно отказывался переходить на сторону Огненного Дракона. И этого Саяна не понимала.       — Почему ты не хочешь выступить на стороне своего отца? — как и в предыдущие визиты поинтересовалась она. — После того, что с тобой творят светлые…       Тимофей дернул бровью.       — Ты не спрашивала меня об этом. Ты всегда говорила о присяге. «Присягни ему на верность», «Почему ты не хочешь ему присягнуть». Вот это ты говорила.       Саяна нахмурилась.       — А это имеет значение?       — Имеет. Я уже сковал себя до этого правилами, установленными Королевским Зодиаком, помогал и содействовал в паре дел, нужных Скорпиону. И погляди, куда меня это привело. Я больше не хочу быть скованным этими отвратными цепями запретов и команд. А клятва - самое что ни на есть их воплощение.       — Клятва действует не так, — возразила Саяна. — Да, она свяжет тебя с Огненным Драконом. Он узнает твои мысли, желания и силу, но и ты получишь всё, что принадлежит ему. Ты наследник, ты получишь силы втрое больше, чем обычный волк. Ты станешь непобедимым!       — Меня это не интересует. Я не стану кому-то служить просто потому что он мне родной отец.       — Тебе и не нужно. Прародитель хочет видеть тебя рядом с собой. Он будет учитывать твое мнение как своего генерала, он будет лично воспитывать тебя и обучать. Не как солдата.       — Как наследника. То же самое, если не хуже.       — Как сына.       Воцарилась тишина. Тимофей сощурился, и Саяна поняла, что он раздумывает. Но что-то ему все равно мешает…       — Мои мысли станут мыслями Дракона… — проговорил он. — Что ты имеешь в виду?       — Это сложно объяснить. Чем ближе ты к Прародителю, тем более сильное влияние он на тебя оказывает. В твоем случае… Вы почти что станете единым целым. Единственное, что вас будет отличать, это воспоминания. Но все чувства, которые ты будешь испытывать, больше не будут принадлежать тебе. Ты не будешь испытывать сожаление, тебя не будет ничего терзать, если бы это не терзало Прародителя. Возможно, только то, что ты любил больше всего, все еще будет отдалённо напоминать о себе. Но не более.       — Значит, мне будет все равно. Я не буду ничего испытывать из того, что мог бы испытать сам?       — Да.       Саяна не понимала, к чему идет разговор. Тимофей оперся предплечьем о стекло и склонил голову набок. На его бледной шее красовался грубый порез, только недавно затянувшийся.       — Я буду волен делать все, что захочу?       — Если это не перечит приказам Дракона. — Саяна чуть улыбнулась. — Прародитель обещает тебе полную свободу действий. Вне подготовки к войне, если ему не потребуется твое присутствие, ты можешь быть сам по себе, если не приживешься в тёмной академии.       — А тогда, когда война начнётся?       — Если ты присоединишься к нам, мы точно одолеем светлых. Одно твое слово, и тех, кого ты изберешь, Прародитель отпустит. Они будут вольны делать что захотят, если это не помешает его правлению. Но война будет затяжной.       — Помню. Вам нужен весь земной шар.       Но в этих словах не было издевки. И Саяна продолжила.       — Для того, чтоб власть Прародителя укрепилась, для начала придётся добивать остатки мятежников. Этим придется заняться тебе. Ты - один из символов короны Прародителя. Его тень.       — Сын Тьмы.       — «И когда пламя его сжирает дома, его тень убивает все то, что после него осталось». Я ничего от тебя не скрою, Тимофей. Что тебе еще интересно?       Тимофей отстранился и дернул плечом.       — Да ничего, в принципе. Я узнал, что хотел. — он развернулся к ней спиной.       — И ты все еще не согласен.       — С чего ты взяла?       Саяна замерла. Тимофей обернулся к ней и склонил голову набок.       — Ты мне много о чем говорила. Но о том, что из себя представляет клятва, я слышу впервые. Если это так, то я согласен.       — Согласен? — изумилась ведьма.       — Вашему ордену ведь нужен «символ его короны». Я согласен им стать. То, что обо мне подумают мои близкие… Я попрошу их отпустить, когда мы закончим, если они не решат примкнуть. А дальше уж пусть сами решают, хотят они становиться в ряд с чудовищем или нет. Если они не будут волновать… Моего отца, то не будут и меня.       Он сломан. Его ломали на части, собирали снова и опять ломали. Саяна и представить не могла, что он пережил, раз сейчас говорит так. Но тот, кто стоял перед ней, был лишь оболочкой, оставшейся от прежнего Тимофея Зверева. Оболочка, готовая наполниться ненавистью и жестокостью.       Саяна склонила голову.       — Тогда принеси клятву. Повторяй за мной слова. — и они вдвоём заговорили, нараспев.       В подвале мигнул свет. Затем еще раз, еще и еще. По коридору пронесся мощный порыв ветра, нещадно бьющий по стеклам кубов, и они один за другим стали разлетаться вдребезги. Свет, не выдержав напряжения, погас, и подвал оглашал только свист ветра.        Саяна не дрогнула и с улыбкой смотрела вперёд.       Тимофей, озаряемый светом ведьминого пламени, вышел за пределы своей расколовшейся на части тюрьмы. Он ступил босыми ногами на осколки, но даже не зашипел. Ведьмин огонь плескался в его глазах, одежда и волосы плавали в воздухе. А на лице Зверева застыла слабая, но довольная улыбка.       Он приподнял руку.       — Даже заклинания культа не выдержали?       — После клятвы верности всегда происходит энергетический всплеск. Он и вывел из строя их магическую защиту. Вы готовы отправляться… — Саяна с почтением склонила голову. — Ваше Высочество?       Тимофей посмотрел на неё, и в его взгляде Саяна увидела мимолетное замешательство. Но принятие и привыкание к силе происходят быстро, а потому уже через пару секунд Огненный принц вдохнул полной грудью, блаженно прикрыв глаза.       И весь подвал «Тёмных Аллей» затопил изумрудный огонь. Он скрыл собой две фигуры, а сам охватил все здание, безжалостно пожирая его до самой крыши.