Душевный смрат

Терпкий запах могильных плит, холодный, октябрьский воздух. Очень странно, что уже в октябре выпал снег, хотя, это почти ни чуть не волновало людей, живущих в маленьком городке на окраине России. Где то в уголке небольшого кладбища располагалась могила, скромная и вовсе небрежная. Прошло всего месяцев 5-ть с момента смерти мистера Донха, а грунт уже вовсю разрастался сорниками и сухой травой. Скрип не маленькой, железной, довольно заржавелой двери, на кладбище зашёл паренёк, выглядевший на, чуть выше 160-ти сантиметров. Волосы длинные, слегка оседающие на плечи, небрежно расчёсанные и сплетённые в потрёпанный хвостик, который еле как держался на белой ленточке. Он подходил к могиле, рассматривая чужие, некоторые имена он хорошо знал, некоторые впервые слышал, или же..просто забыл. После длительного "лечения" в псих-больнице, где он стремительно терял осколки памяти. Честно, этот мальчик не помнил своих прошлых друзей, свое детство, потери. Даже возможно, что на него так повлияла месть? Месть - это сладкое блюдо, которое, как правило, подают холодным и закрытым. Неожиданно. Так и он, хотел отомстить своему прошлому боссу за смерть..дорогого человека? Очень странно звучит, особенно от того, что они знакомы от силы месяца 3, а после прибытия в прянечный культ и тем роковым убийством вообще прошло только полтора месяца. Мало, что бы привязаться к человеку настолько, что бы жертвовать своей жизнью. Иван подошёл к нужной могиле, плавно убирая костяшкой пальца с надгробья снежок, который закрывал имя. Парень и то никогда не знал его фамилии, так и тут, как назло , её не было. Просто не было ни фамилии, ни отчества. Ваня осторожно сел рядом с могилкой на колени, как будто собирается молится , как на каком-нибудь верховном собрании. - Ох, мой прянечный пророк... На глазах мальчика заблестели слезки, которые медленно скапливались в слезной мешочке, зетем теки по бледным, почти мертвым щечкам. Он прикрыл глаза, опуская голову и садясь на свои же пятки, что бы было хоть как то поудобнее. Мони медленно развязал свои волосы, расправляя их полностью. На макушке были маленькие оранжево-желтые листочки, которых принёс ветер прямо на его волосы , раскладывая так, словно мозайку. На руках красовались тонкие синии перчатки, с помощью которых он ещё, слава богу, не получил обморожении фаланг. Пальцы теребили белую ленточку, пытаясь связать какой-нибудь бантик, или хотя бы узелок. Раньше, почти год назад, парень, которого звали Данилла, помогал ему справляться с трудностями. Он и вправду был очень добр к нему.. взгляд Вани отвелся в сторону, замечая могилу именно того Даниллы. Он знал, что тот мертв, ведь, он не впервые сюда приходит. Слезы накатились ещё сильнее, он винил во всём урода Демастера. Этого тупого предателя, который ещё и обращался с ним, как с какой то вещью, либо же трепичной куклой. С мелкой маторикой у него было очень плохо, даже слишком. Из-за дрожащих рук, он не мог даже связать из ленточки узелок, не то, что бантик. Отчаявшись, он осторожно положил эту ленточку на край надгробья, ещё раз проходят по ней пальцами. - я обязательно отомщу за вас, пророк.. Эти слова раздались мелким гулом по кладбищу. Он был уверен, что сейчас над ним смеются все души, которые летали и жили здесь. Ведь, это звучит смешно, даже очень. Что может сделать беспомощный парень, который даже не может завязать узелок на ленточке? Это так..тупо? Они ещё не знают, как глубоко ошибаются в нём. Спустя несколько дней, он не хило старался. Его признали вторым пророком, от чего всё прянечное братство теперь повиновалось ему. Он чувствовал власть. Сам он не стал марать свои руки, а приказал своим "друзьяшкам" притащить к его ногам любых друх друзей Демастера. И что бы они были оба близкие ему. И вот, Иван смотрит будто свысока на мужика Виталю и Кириллу, которые даже ещё не пришли в сознание. На его лице играла улыбка. Слегка противная, она очень сильно напоминала манеру улыбки Донха..такая же жадная, жаждущая момента нападения. В руках того самого "беспомощного" парня был острый тесак, который он наточил буквально недавно. Ваня провёл краем тесака по щеке еле трепыхавшегося Кириллы, ведя по шее, немного режа кожу. Он получал от этого такой моральный кайф, который ещё никогда в жизни не получал. Паренёк даже прикусил, и без того искусанную губу, из которой сразу же потекла кровь. За его спиной послышались громкие разговоры и крики Демастера и его бомже-друзей, улыбка на лице Мони ещё больше разрослась. Тот дождался, когда Демастер спустится к ним и подойдёт немного поближе, и только тогда повернулся, всем телом. От прошлого, скромного паренька не осталось и следа. Это нечто выглядело очень пугающе и тревожно. Будто голодный зверь, который нашел кусок сырого мяса в лесу, и теперь рвется его побыстрее забрать у всех, что бы ничего ему не помешало это сделать, добраться до заветной добычи. - Иван Мони..твою мать. Я знал. Донёсся голос из середины достаточно длинного коридора, этот голос заставлял ухмыляться, думая: "о боже, да! Это моя добыча! Моя месть..дорогая мне месть.". Ваня смотрел на него, держа крепкой хваткой тесак, который уже начинал плавно выскальзывать от пота ладошек. - ахахаа-а.. Демастер, жалкий ты предатель! Ты..агр..прянечный бог хочет сыграть с тобой в одну игру! — на лице второго прянечного пророка будто засияла ухмылка, которая не несла за собой ничего хорошего. - да..игру! Он хочет, что бы ты выбрал, кого убить - а кого оставить в живых.) Демастер замер на месте, в удивление смотря то на Ваню, то на Кириллу и Виталю, которые, к этому моменту, уже пришли в сознание. Старший очень сильно пытался объяснить Мони, что они могут решить всё мирным путём, но тут отнекивался. В голове Демастера созрел безумный, но действующий план. - в знаешь. Послушай. Мы же все знаем, что в могиле мистера Донха нету тела, верно? Ну так знаешь, он у нас. Мы его забрали в тот день, он не мертв. Лицо Ивана скривилось в удивлении и страхе, он хотел не верить в это, но сердце все равно начало колотиться в быстром темпе, а тесак со звоном упал на деревянный пол, оставляя там новую царапинку. На глазах опять навернулись слезы, а в голове весь его план превратился в кучу ненужных мыслей, он вспомнил всё. Всё, что доставляло ему сильную боль. Он вспомнил даже то, как Донх укутывал его шею в свой же шарф, только для того, что бы Ване было тепло, и тот не замёрз. Как они катались на катке почти что за руки, как пили тёплый какао у зажённого камина в холодный, декабрьский денёк. Он просто остолбенел, ничего не мог сказать, или же возразить высоким фигурам напротив себя. Не успев сказать и слова, как резкая боль пронзила его тело, из его уст вырвался стон боли. Демастер, пока тот где то летал в недрах своего сознания, успел вонзить в него нож, пока Бешеный Кот и Бодя выстрелили в двух пряников, которые стояли с ножами около Кириллы и Витали. Из-за боли, все переживания уходили, на душе становится как то более..спокойно? Боль уносит вместе с жизнью все страдания, ненависть, душевный смрат. Оставляя только обиду и отчаяние, поедавшее бедное тело изнутри.