Мне хотелось большего.

Мне было шесть. Жаркий летний день, солнце пекло макушку моей головы, я замер на месте на обочине сельской дороги и разглядывал тело мёртвой кошки. Большой след от протектора машины частично отпечатался на внутренних органах, вывалившихся из живота. Я хорошо его помню даже сейчас. Запёкшаяся кровь слепила веки животного, а язык выпадает из пасти, как в мультиках у собак. Мама одёргивает меня и говорит не смотреть, но я ещё несколько раз поворачиваюсь, бросая взгляд на высыхающий след протектора. Когда меня отпускали гулять, я тайком убегал со двора, хотел прийти и снова посмотреть на неё. Внизу живота возникает странное чувство, я не знаю что с ним делать. Я не решился к ней прикоснуться, боялся, что родители узнают и накажут. Но скоро она исчезла. Восемь. Я стою голым в ванной, мама помогает мне мыться и бранится из-за того, что я снова обмочил постель. Мне стыдно: я давно умею мыться сам, но она словно специально делает это вместо меня, грубыми движениями царапая кожу; я бы и сам хотел не писаться во сне. Я злюсь от бессилия и молча выслушиваю её ругательства. Я надеюсь, что с ночной смены вернётся папа, и попросит её оставить меня в покое. В девять я был на похоронах. В гробу моя ба. Я смотрю на её серое и сухое лицо. Ввалившиеся в глазницы глаза. Мать поторапливает меня, мои влажные губы касаются морщинистого лба. Я чувствую себя очень странно, ощущая её холодную кожу. Мне хочется прикоснуться к ней ещё, но я отхожу от гроба, удивлённым больше, чем напуганным. Стук молотка. Земля засыпает деревянную коробку, в которой холодное серое тело. Я спрашиваю сам себя: «коробка нужна, чтобы личинки не съели её веки, как было у кошечки?». Мне двенадцать и я обожаю биологию. Папа подарил мне большую и толстую книгу, в ней много картинок. Я трачу часы, изучая каждую из них. Воспроизвожу в голове мёртвую кошку, пытаясь понять, какие её внутренние органы я тогда видел. Странное чувство внизу живота, когда я думаю о ней. Моя рука неуверенно трогает пенис. Я чувствую удовлетворение и стыд. Почему-то я понимаю, что никому нельзя об этом говорить. Ещё я думаю, что хочу посмотреть на то, что находится в других животных. По-настоящему, а не в книжках. Тринадцать. Я помогаю папе зарезать курицу. Он объясняет мне, что делать, а потом даёт в руки тесак. Мои руки крепко сжимают его ручку. Я наношу один сильный удар, следуя указаниям отца. Хруст. Кровь бежит из обрубка шеи и я не могу оторвать от неё глаз. Отец хвалит меня. Я помогаю матери потрошить мёртвое животное. Она ругает меня за ошибки, но я готов терпеть её злой язык, лишь бы извлечь из тела внутренности своими руками. Я чувствую удовлетворение. В четырнадцать я начал носить с собой складной нож. Долго прикармливал бездомную собаку, чтобы она начала мне доверять и подходить ко мне. Она каждый день выходила встречать меня и радостно виляла хвостом. Облизывала мои руки и лицо, когда я чесал её за ухом. Я ударил её в сонную артерию. Она громко взвизгнула, пытаясь вырваться из моей руки. Я только сильнее вдавил лезвие в горло, чувствуя, как оно упёрлось в её позвоночник. Горячая кровь стекала по моей руке. Тело обмякло. У меня сбилось дыхание. Адреналин и возбуждение. Я кончил. Тело я расчленил и долго рассматривал, пожирая взглядом каждую деталь. Раньше я никогда не чувствовал себя так хорошо. В пятнадцать случились мои первые отношения с девушкой. Это была моя одноклассница, мне было просто интересно узнать, какого это - поцеловать девушку? Позже дело дошло и до секса, но всё время мне приходилось представлять её расчленённой, чтобы чувствовать возбуждение. Я много фантазировал о том, как убью её. Эта навязчивая идея преследовала меня постоянно и я подолгу продумывал план: как я это сделаю, где, куда спрячу тело. В семнадцать мы расстались. Я порвал с ней, потому что понял - если она исчезнет, я буду первым подозреваемым. Убийство животных мне наскучило. Мне хотелось большего. Тогда я решил, что убью человека. Моё первое убийство я совершил в двадцать. Я долго готовился и обдумывал. Это была молодая девушка. Я ничего о ней не знал. Удар по голове - багажник - подвал. Я задушил её, после того, как она потеряла сознание. Я не хотел, чтобы она очнулась в машине и начала кричать и вырываться. Мёртвое, остывающее на моих руках тело. Я запомнил это чувство на всю жизнь. Мне было двадцать два. Я ждал, что меня найдут. Но никто не пришёл. Насколько я знаю, её даже не нашли. Второй была проститутка. Она предложила уединиться в моей машине, отъехав недалеко от трассы, не подозревая, что этого я и ждал. Там я её задушил. Отвёз в лес и впервые выебал труп. Мои руки сжимали её органы. Камеры её сердца под моими подушечками пальцев. Мне двадцать девять. У меня эрекция, мои руки обхватывают её шею, сдавливая изо всех сил. Она теряет сознание, но пульс слабо пробивается на сонной артерии. Я режу её тело. Длинная ровная полоса. Слабо бьющееся тёплое сердце, к которому я прикладываю свой член. Сперма стекает вглубь тела, и орган, из последних сил удерживающий жизнь в её теле, останавливается. Я перестал считать после двадцатой.