***
9-го февраля он, по сути, не избегал его. Джордж накапливал свои чувства, из-за чего мог быть отчуждённым, но явно не избегавшим. Так что когда парень вышел из ванны, не ожидал увидеть Дрима, прислонившегося к косяку двери. — Джордж, обними меня, — заявил он, как только первый открыл дверь. — Ты просто стоял здесь всё то время? — спрашивает второй, проигнорировав просьбу. — Да, а ты как всегда идиот. Теперь ты обнимешь меня? — Дрим практически хныкал. — Нет, и ты идиот, — ответил британец с весельем. — Но ты весь день провёл в своей комнате, — теперь он ныл, опрокинув голову назад. — Просто скажи, что ты зависим от меня, — тот посмеялся. — Конечно, я зависим от тебя, Джорджи. Кто бы не был? — Клэй смотрел в глаза и говорил искренне. В его изумрудных глазах не было ничего, кроме правды. Всего этого было слишком много. Слишком реально. Джордж почувствовал, как его щёки покраснели, посему он сделал то, в чём он лучший в подобных ситуациях. Он отталкивает Дрима.***
11-го февраля наступила очередь Джорджа ныть со словами: «Дрим-м-м». — Джорджи-и-и, — с насмешкой он повернулся к другому из-за стола. — Ты поможешь мне смонтировать это тупое видео? Оно постоянно удаляет либо не те вещи, либо слишком маленькие. Я стараюсь уже несколько часов, и это так-, — Джордж стал крутиться. — Воу, Джордж, успокойся. Конечно же, я помогу тебе и сделаю всё что угодно для тебя. И вот опять. Его тон звучал довольно серьёзно для стёба. Джордж мог бы позволить себе влюбиться, зная, как далеко он уже зашёл ради этого флоридца, но понимал, что, когда всё-таки дойдёт до дна, не будет рук, которые поймают его, и ему придётся лишь собирать осколки своего сердца. Поэтому вместо этого он говорит: «Ты такой симп» и уходит, прежде чем Дрим успевает ответить. Отталкивает его.***
13-го февраля Джордж услышал 3 лёгких стука в дверь. — Входи. — Привет, Джордж! — Клэй открыл дверь и, наклонив голову, улыбнулся. «- Он золотистый ретривер», — подумал Джордж, однако ответил, улыбаясь в ответ: — Привет, Дрим! Флоридец прошёл в комнату в джоггерах и лёгком свитшоте. «— Новая кофта?» — изначально он не планировал спрашивать, ибо другой бы стал подначивать его за это. Он всё же спросил: — Это новая кофта? Глаза Дрима зажглись больше, а улыбка расширилась от волнения. Это растопило сердце Джорджа. — Да! Я достал её из почтового ящика, она от фаната! Зацени, — и он повернулся, дабы показать спину. Там были различные рисунки с ним, Дримом и Сапнапом с рождественского стрима. Был один, который особенно привлёк внимание Джорджа. Рисунок в центре был самым большим. На нём Клэй смотрел на Джорджа, который в то время говорил с камерой. Но не просто смотрел, а с восхищением. Словно впервые увидел звёзды. Словно тот был целым миром. Джордж вспомнил, когда Карл упрекнул его в том, что пялится на Дрима. Но не просто пялится, а пялится, обожая, сказал он. А теперь увидеть это от фаната, но на Дриме? Его вновь переполняло желание высказать свои чувства. Неужели Клэй и правда так на него смотрел? Флоридец повернулся раньше, чем другой собрался с мыслями. Вероятно, он молчал слишком долго, так как Дрим выглядел встревоженным. — Джордж, ты-, — начал Дрим и шагнул к тому, однако остановился, увидев, что он напрягся. И конечно, Джордж напрягся, потому что любовь всей его жизни надела то, что, возможно, меняло жизнь, и гордилась этим. Он так гордился тем, что проявляет свою привязанность без физических действий. На лице Дрима показалась обида, но потом он скрыл её и сказал: — Я эм… я пойду прокачусь, — и ушёл прежде, чем британец успел что-либо сказать.***
— Карл? — начал Джордж, как только услышал звук принятия звонка. — Джордж? Ты в порядке? Твой голос звучит так, будто ты плакал… Он и правда плакал, потому что Дрима не было почти 2 часа, и он беспокоился. Он начал монолог. Быстрым голосом? Да, но он всё равно сказал. -Дримпоказалмнесвитшотполученныйотфанатаавцентребылрисунокнакоторомонсмотрелнаменятакжекакпотвоимсловамясмотрюнанегоиязамолчалаонобернулсяспроситьвсёлисомнойхорошоиянапрягсяибочтобытысделалеслибылюбовьвсейтвоейжизнисгордостьюпроявлялапривязанностьктебевсеголишьодеждойоднакоонвыгляделобиженноиззатогочтоянапрягсяапослеушёлпрошлоужепочти2часаянезнаючтоделатьи-, — и тут его голос разразился рыданием. — Хорошо, Джордж, для начала дыши, окей? Дыши со мной. Вдох… выдох. Вдох… выдох. Вдох… выдох. Продолжай. Где-то через 2 минуты тот вроде бы успокоился, но его дыхание по-прежнему было неровным. — Окей, если я всё понял, то в итоге Дрим показал тебе свитшот с рисунками, но на одном из них он смотрел так, как ты смотришь на него. Ты молчал чересчур долго, и когда он повернулся спросить, в норме ли ты, то ты напрягся. Это его задело, он сказал, что уйдёт, но так и не вернулся спустя почти 2 часа. Я правильно понял? — Да, по сути так. Ну, он также пытался заставить меня в другой день обнять его или что-то вроде того, — ответил Джордж с затруднённым дыханием. — А ты что? — спросил Карл, почти надеясь. — Я оттолкнул его. Он просто шутит, и я не хочу позволить себе поверить, что это не так, — Джордж звучит повержено. — Ты знаешь, что он-, — Карл прервался. — Подожди. Извини, забудь это. Почему-, — теперь его оборвал Джордж. — Что ты хотел сказать? — Я… просто Дрим звонил Сапу почти 2 часа назад, а сбросили вызов только 15 минут назад, так что… — тот затих, надеясь, что Джордж понял смысл. Но он не понял. — Хорошо? Объясни, я растерян, — этим и было понятно, что он не догоняет. — Слушай, я могу сказать тебе только одно: поговори с ним. Плутон не боролся за то, чтобы стать планетой ради изгнания из отряда, — ответ Карла был не таким, какой ожидал Джордж. — Что? — спросил он с небольшим смешком. — Но как раз это и произошло? — Эм… он сражался, так ведь? — ответил Карл, улыбаясь. — Ну, думаю, да. — Именно. Будь как Плутон! — Спасибо, Карл. Я знаю, что не говорю этого, но я правда ценю тебя, — и теперь Джордж тоже улыбался. Он действительно ценил своего друга. — Конечно, в любое время, чел. Расскажешь, как дела идут! — и звонок завершается.***
После диалога с Карлом Джордж думал, как начать разговор. Безусловно, он не мог предугадать, как всё пройдёт, однако ему надо, чтобы оно началось нормально. Он размышлял до тех пор, пока не услышал звук открывающейся, а после закрывающейся двери. Он сел прямо на кровать лицом к двери, надеясь, что Дрим зайдёт к нему в комнату. У них была бытовая договорённость, что они никогда не лягут спать рассерженными. Может быть, что кто-то мог взять перерыв в одиночестве или покататься на машине, но они никогда не ложились спать, будучи злыми. Джордж мог лишь надеяться, что правило будет сдержано, несмотря на обиду, которую он видел на лице Клэя. Когда шаги приблизились к его двери, он понял, что так и будет. Тот стоял за дверью где-то 30 секунд, ему нужно было собраться с мыслями, а после, как и ранее, три лёгких стука. Голос Джорджа был резким. Он плакал немного больше каждый раз, когда вспоминал выражение лица Дрима и понимал, что это из-за него, пока думал, что сказать. Всё же он смог тихо сказать «входи». Глаза Дрима были красные, будто он тоже плакал, и Джорджу больнее осознавать, что причиной был он. Дрим попытался подбадривающе улыбнуться, но Джорджу было не до этого. Он не стал останавливать себя на этот раз, когда захотел обнять своего лучшего друга. — Извини. Извини, что я не-, — начал Джордж. — Нет, дело не в тебе. Я просто… давай сядем и поговорим, хорошо? — Да, окей. Они сидели на кровати Джорджа в неловкой тишине. Между ними никогда не было неловкости, а теперь она появилась из-за того, что Джорджу просто пришлось влюбиться в своего лучшего друга. «— Чувства — тема не для меня, но либо сейчас, либо никогда», — подумал Джордж. Он открыл рот, дабы заговорить, но флоридец опередил его. — Джордж, если когда-нибудь тебе будет некомфортно из-за меня, то не говори то, что сохранит мои чувства. Я буду в порядке. Я больше переживаю, что ты чувствуешь, что я нарушаю границы. Мне жаль, если это так, но ты продолжаешь отталкивать меня. И мне только надо, чтобы ты знал-, — он глубоко вздохнул, и Джордж решил заговорить. — Некомфортно? Дрим, я никогда не буду чувствовать себя некомфортно рядом с тобой. По крайней мере, не в плохом смысле. Ты не нарушаешь никаких границ, я просто- я боюсь, — он уже почувствовал, как с него сняли груз. Медленно, но верно. — Боишься? Боишься чего? — спросил Дрим, казалось, правда запутавшийся. — Боюсь, что весь флирт, откровенность и «сделаю всё что угодно для тебя» — это шутка. Онлайн это было легко, ибо это было для вида, но в жизни всё по-другому. Сейчас же я не могу понять, серьёзен ли ты, и это пугает, — груз становился всё легче и легче. — Джордж, э-это не шутка… это никогда и не было шуткой, — глаза Дрима излучали искренность, которую так хорошо знает Джордж. И Джорджу пришлось повторить это. Снова, и снова, и снова, и снова в его голове. «— Это никогда и не было шуткой. Каждый раз, когда я паниковал и отталкивал его, он никогда не шутил?» Дрим, глубоко вздохнув, продолжил: — Я хочу быть рядом с тобой всё время, Джордж. Я хочу обнимать тебя. Я хочу делить свои вещи с тобой. Я хочу готовить для тебя и вместе с тобой. Я хочу просыпаться и ложиться спать рядом с тобой каждое утро и каждую ночь. Я хочу целовать тебя, когда захочу, лишь потому, что я могу. Я хочу заставлять тебя смеяться, потому что мне нравится, когда твои глаза морщатся, пока ты широко улыбаешься. Мне нравится, как ты морщишь нос и показываешь отвращение, когда я говорю «мы должны съесть макароны, как леди и бродяга». Я хочу называть тебя своим и быть твоим. Я так сильно люблю тебя, что мне становится больно. Ничего, кроме правды. — Я так беспокоился, что напугал тебя, когда напрягся, но я боялся. Ты так гордо улыбался, показывая рисунки на кофте. Так гордился своей привязанностью, что очень чётко нарисована цветами, которые я даже не вижу. Я боялся, что ты посмеёшься и назовёшь это шуткой, и мне жаль, — сказал Джордж почти сразу, как закончил Дрим. Дрим рассмеялся над частью про цвета и сказал: — Ты не сможешь так просто избавиться от меня. Они оба были в слезах. — Скажи это, пожалуйста, — снова заговорил Дрим, и Джордж уже знал, что он имел в виду. — Я тебя люблю. — Нет, скажи это правильно, как я. Джордж закатил глаза, хотя Дрим знал, что это было с любовью, и всё равно сказал. — Я люблю тебя. Так сильно, что это ранит, — и он говорил это серьезно. Серьёзнее, чем всё, что он говорил когда-либо. И Дрим улыбнулся. Джордж улыбнулся в ответ. Конечно же, он улыбнулся, потому что как он мог не улыбнуться, когда Дрим смотрит на него, как будто он был его миром. Может, Джордж всегда замечал это, но слишком боялся признать это. Теперь, когда он это увидел, он не хочет, чтобы на него смотрели как-то иначе. — Могу я поцеловать тебя? — спросил Дрим немного громче, чем шёпотом. Джордж кивнул, и рука Дрима сразу же коснулась его щеки. Их притянуло друг к другу, словно магнитом. Запах клубники их общего шампуня окутал этих двоих. Когда ванильные мягкие губы, наконец, коснулись вишнёвых, более мягких губ, они подошли друг к другу, как кусочки пазла. Как будто они принадлежали друг другу. Дрим отстранился первым, но только немного, дабы спросить. — Будешь моим Валентином, Джордж? Разреши мне пригласить тебя завтра на свидание, — и Джордж согласился, потому что не мог сказать «нет», когда речь шла о Дриме. И, как и сказал Дрим, они уснули и проснулись вместе. 14 февраля они обменялись утренними поцелуями. Они пошли на дурацкое свидание в День Святого Валентина, на которое Джордж не уверен, что у Дрима было время для его подготовки, но ему в любом случае понравилось. — Будь моим парнем, Дрим, — сказал Джордж, пока они обнимались и смотрели фильмы на Hallmark. — Спроси меня после полуночи. У меня вчера был дурацкий монолог, и я запланировал дурацкое свидание, но наши годовщины не будут в День Святого Валентина, — ответил Дрим. Джордж рассмеялся на это, но спустя несколько часов, ровно в полночь, он спросил вновь. И конечно, Дрим сказал «да», так как он всегда говорит «да» Джорджу. Когда Дрим пошёл поцеловать Джорджа на ночь, то не оттолкнул его. Он больше никогда не отталкивал его.