Часть 1
18 февраля 2023 г. в 23:30
Коё Озаки сидела за столом, опиралась удобно локтем об деревянную поверхность, придерживая свою челюсть ладонью, задумчиво молчала в полном одиночестве. Её вишнево-красные глаза казались, что они глубоко тонули в мыслях, или уносили куда-то в даль. Другая рука лежит на столе, большим пальцем касалась до указанного, подушечкам, где были оставлены укусы.
— Что мы сидим и грустим, старшая сестра? К моим похоронам готовишься? Ничего, погрустить всегда успеешь. — вдруг появился улыбчивый Осаму Дазай, держа в одной руке бутылку вина, а в другой два бакала в форме тюльпана. Он разрушал её тихую атмосферу. Подошёл и поставил хрустальную посуду на стол. — Пора отпраздновать нашу победу над русским демоном.
— Что-то мне не хочется пить, — слабо поморщилась Коё.
— Тогда... — веселым тоном затянул он, — Тогда пошли к нашему пленнику. Думаю, Достоевскому понравится, когда мы расскажем ему, как он попал в мышеловку с сыром.
— Дазай, если хочешь, то иди, но только без меня.
— Почему? — скрутил шатен губы, вел себя как обиженка, — Сколько тебя знаю, ты никогда не пропустишь подобный кайф. Ведь тебе же нравится красноречиво поиздеваться над пойманными врагами, которых ты обвела вокруг пальца своей красотой. Или, — он смотрел на неё так, как будто поймал её на месте преступления, но с насмешливым и хитрым взглядом, — ... влюбилась в врага. Не знал, что ты умеешь влюбляются. Ай, яй, ай, яй, старшая сестрица, неужели ты попала под влияние крысы?
Дазай ждал её реакцию и что она ответит после его провокации. Через одну минуту молчания рыжая женщина, мягко улыбнувшись в задумчивости, засмеялась звонким смехом, в котором таился некий намек на фальшь:
— Не знала, что подобная чушь в тебе голову полезла. — и затем она стала серьезная после своих слов, — Я ненавижу такие слова, как любовь и надежда.
Вдруг появился красный от бешенства и злости Чуя:
— Кто, блин, спёр мое вино!?
Осаму, спрятав алкогольный напиток за своей спиной, обернулся к нему:
— О, Чуюшка, кто нам пожаловал? Вот мне интересно стало, почему тебе нравится пить только вино, если оно предназначено для чувствительных женщин.
Озаки, воспользовавшись этой ситуацией, встала и покинула это помещение, где крики Чуи и провокационные шутки Дазая смешались в один общий шум. Она ушла к себе, в комнату, а, когда закрыла дверь, её глаза потемнели, села на кровать, потом начала смотреть на свой палец, где был оставлен след, чужой укус.
По приказу Мори она много, кого охмуряла, заманивала врагов и крупных боссов в ловушку. Её красивой оболочке и манере красиво говорить не один мужчина не мог устоять, влюблялись наивно. Ни один глупец не подозревал, что за её красотой и грации скрываются циничность и жестокость. Она после выполнения миссии уничтожала огнём подарки своих ухажёров, как сексапильное бельё, ожерелье с драгоценными камушками, серги, дорогое платье, и убивала их надежды и данные ею обещании, — кувыркаться в постели, или поцеловать в губы, или выйти замуж. Какие они не были красивыми внешне, или очень богатым, или милыми, или влиятельными, — всем к ним Кое не испытывает ни капли чувства и эмоции, а лишь раздражение, равнодушие, отвращение. При этом она не прочь унижать пленных ухажёров своим приходом и колоть как ножом острыми словечками им в сердце. Озаки ненавидит такие вещи, как надежда и любовь, после неудачной попытки сбежать из Портовой мафии с одним дорогим человеком, который называл её «Ко-чан». Тогда почему она не может иди к Достоевскому? Ей стало как-то стыдно ему в глаза смотреть, и не хочет видеть, как он обманутый и злой сверлит убийственным взглядом на неё. Что тут может быть такого? Она много мужчин, которые велись на её очарование и попали в ловушку, видела рассерженными и злыми за разбитое сердце, и ей не было стыдно за это. А Федор, а он совсем другой.
Началось с того, когда Дазай предложил Озаки работать вместе, чтобы поймать главу Крыс. Она следовала по его плану: показательно и горячо поругалась со своим боссом, с Мори Огаем, официально ушла из Портовой мафии, кое-какое время бродила как безработная, потом столкнулась с Достоевским, перешла в его сторону, неофициально стала ее подчинённой. Её задача была втереться в доверие главы Крыс, закрутить с ним роман и потом заманить в ловушку Дазая. Но это было слишком сложно для неё. Он не глуп, не наивен, что предупреждал её суицидник. Этот русский не похож на американца Фрэнсиса Фицджеральда, с которым было у неё дело. Может дело в том, что он социалист, искусно разбирающийся в людях, и для него не имеет никакой ценности в материальном, а тот капиталист, которому волнует только обогащения и красивая шикарная жизнь, и также не прочь заводить любовницу. Для неё было очень сложно, ведь Достоевский относился к ней с недоверием, с скрытной враждебностью, смотрел с холодным крысиным взглядом на неё так, как будто видит сквозь душу всё, что скрыто. И Озаки тоже питала к нему неприязнь, но старалась скрыть это. Федор подобрал её не просто так, он хотел завербовать, создав ловушку внутри ловушки Дазая, и использовать её как длинную руку, чтобы проникнуть в Портовую мафии и украсть из сейфа Мори секретные документы.
В течение несколько месяцев они сами не заметили, как игра затянулась, как поверили в свое притворство, но сами не могли назвать это любовью, потому в неё не верят.
— Душенька моя, возвращайся в Портовую мафию. — ласково попросил Достоевский, прижав её руку к себе грудь.
— Зачем мне туда возвращается? Я не хочу, — ответила Озаки, прикрывая тонкие губы рукавом кимоно. Она знает, что так приведет его к ловушке Дазая, хотела растянуть время.
— Тогда я обиделся, — он держал её руку, преподнес женский палец к своим губам и, обнажив зубы, укусил его, оставив след. Она не разозлилась за такой странный поступок. Может быть, это у русских так принято.
Вспоминая эту сцену, Коё смотрела на свой укушенный палец, её тянуло к этой темной русской душе. И не заметила, как кто-то подошёл со спины, прижавшись сзади, схватил за её подбородок и направил острый нож на её белую шею.
— Красна-девица моя, не ждала меня? Какая же ты коварная змея-искусительница...
Рыжая женщина поняла, кто это по акценту, чувствовала его тёплое дыхание на своей щеке. Не испугалась за свою жизнь. Если хочет отомстить, пусть мстит. Она продолжила его слова ровным тоном:
— Проникла в твою темную русскую душу? Мы и вправду одинаковые. Цветам, которые родились во тьме, им не дозволено познать свет, им суждено остаться во тьме. Мы из одного то же поле цветов.
— Боже, какие красивые словечки говоришь, душенька.
Почему вместо того, чтобы пойти к Дазаю или убить Мори Огая, направился именно к ней? Она просто пешка. Но она его очень хорошо задела за живое. Его привлекает не её красивая оболочка, а её темная природа, манит как бабочка к огню. Нож на горле, из тонкой линии раны начала течь кровь...
Спустя двенадцать лет. Кладбище в Йокагаме. Мори Огай стоял с букетом роз перед могилой.
— Ох, Коё-тян. Сколько лет прошло, а тебя нет в живых, но мы с агентством не смогли найти и наказать твоего убийцу. Достоевский ещё пожалеет, что изуродовал твое прекрасное тело, прекрасное лицо, Коё-тян. — он положил цветы.
Никто не знает, что глубоко в могиле, в гробу лежит совсем другой человек. Эта была служанка, похожая на Озаки, у нее тоже были рыжие волосы. Она не вовремя зашла в комнату госпожи и стала свидетелем и потом жертвой. Заставив поменяться одеждой, её убили и изуродовали лицо, чтобы не распознали детективы. Так изуродовали порезами ножом лицо, избили труп, что живого не осталось, одежда открыта и порвана, что Дазай, удивлённый дикой ненавистью Федора, пожалел, что провоцировал его, когда тот был в плену. Это рук дело не только русского, но и Коё. Она ненавидела эту бедную служанку, сотворила с трупом нечеловеческие вещи больше, чем он. Ну, что ещё можно ожидать от этих циников?
После этого преступления они тайно совершили побег в Россию, в дальний запад, в херсонскую губернию, ещё намного намного дальше от Японии. Поселись где-то, поженились по русской традиции, завели детей. Коё сменила японский стиль одежды на скромный европейский, что носят русские дворянки. Научилась разговаривать по-русски, но только всё буквы и слова выговаривает мягко, с акцентом. Однако она поздно поняла значение русских имен дочерей, оценила троллинг своего мужа, что он дал им имена Надежда и Любовь. Теперь японка не сможет ненавидеть надежду и любовь.