***
18.02. Ветер со всей силы бил в лицо, вызывая нежелательные слезы. Нидерланды смахнул влагу, сильнее застегивая пальто. Глаза слипались. — Я думал, ты не дойдешь. — оскалился Ямайка, пуская в воздух струйку едкого дыма. — Угостить? — Нет. — выдохнул парень, заправляя длинные белые волосы за ухо. — Как хочешь. — наркоторговец полез в черную глубокую сумку рядом с ним, вытаскивая оттуда крепко завязанный пакет. Кинул Нидерландам. Тот поймал товар, окидывая Ямайку взглядом. Выглядел парень, мягко говоря, неважно: красные воспалённые глаза, смотрящие пустым взглядом в ответ; трясущиеся руки, еле как держащие сигарету; перепутанные волосы. — Ты еле живой. — озвучил свои мысли Нидерланды. Ямайка лишь рассмеялся, вновь затягиваясь. — Ты тоже. — ответил он, окончательно успокоившись. — Всё-таки, легализация марихуаны принесла свои плоды? — Нет. — парень выхватил у Ямайки самодельный косяк, поднося к губам. — Нет, с этим проблем не было. — А ты ныл. — ухмыльнулся парень, разглядывая то, как Нидерланды медленно породил облачко дыма. — А что тогда такой побитый? — Не знаю. — выдохнул парень, нервно крутя косяк между пальцами. — Я не знаю. Стояли в тишине. Ямайка смотрел на парня неотрывно, но этот взгляд не тяготил. И Нидерланды так и не понял, от действия марихуаны он не чувствует себя неловко, или же он просто привык к этим поверхностным глазам. Скорее всего и то, и другое. — Я пойду. — всё же прошептал Нидерланды, отлипая от стены. Косяк так и не вернул. И не признался. «Еще не время для этого. В следующий раз»***
25.03. Нидерланды в очередной раз шёл по уже знакомой улочке. За плечом рюкзак, в кармане деньги, а в голове пусто. Пяти грамм наркотика начинает не хватать, хочется большего. Ноги подкашиваются с непривычки, а голова безумно кружится. Парень хватается рукой за первую попавшиюся стенку, судорожно дыша. — Я говорил, добром это не кончиться. — бесцветно процедил человек, в опасной близости от него. Обернувшись, парень увидел Германию, нависавшего над ним. Тот явно был недоволен происходящим. В последнее время это происходит регулярно. — После того, как ты узаконил потребление этих веществ, тебе стало хуже. Не думал отказаться от этого? — Думал. Не могу. Нельзя так. — бессвязно, но очень уверенно сказал Нидерланды, прикрыв глаза. — Неужели ты настолько сильно любишь его, что готов пожертвовать своим благополучием? — приподнял брови Герман. — Жизнью. Я готов пожертвовать жизнью. Путь к Ямайке был как в тумане. Голова гудела, глаза закрывались, а ноги спутывались. Но тот всё же сделал это. Парень сидел на самой дальней скамейке у реки, держа в руках уже природнившийся косяк. Без него Ямайка казался уже не таким полноценным. — Ну привет. — произнёс наркоторговец, не оборачиваясь на парня. Губы Нидерландов невольно рассплылись в полуулыбке. — Ага. — коротко бросил парень, присаживаясь рядом. Тишина приятно разливалась по телу. Посторонних звуков практически не было. Лишь тихое журчание реки, пение одинокой птицы и еле слышное завывание ветра над головой. — Ты слишком часто стал приходить ко мне. — подметил Ямайка, разрушая умиротворенную тишину вокруг. — Ломка? — Вроде того. — ответил парень. Хотел дополнить, что не из-за наркоты, а из-за него, но промолчал. — Постепенно уменьшай дозы. Пройдёт.— сухо посоветовал тот, делая глубокую затяжку. — Не могу её уменьшить. На душе кошки скребут. — и это, черт возьми, правда. Как бы Нидерланды не пытался отгородиться от Ямайки, не меняется ничего. Ни мысли, ни желания, ни потребности. Он не может прожить и недели без простейшего присутствия этого человека. Вот это и есть настоящая зависимость. — Замени никотином. — задумчиво предлагает парень, протягивая парню косяк. Тот его покорно принимает, вдыхая в себя дым. Сидят ещё пару минут. — На. — Ямайка всё же протягивает товар с марихуаной Нидерландам. Парень равнодушно его принимает, подмечая, что на этом их встреча может считаться законченной. Но его запястье крепко обхватывают, принуждая остановиться. — Пойдём ко мне. — произносит Ямайка. Не просит — чуть ли не приказывает. Парень кивает, на что получает похабную потрескавшаюся улыбку. Пол то холодный и твердый, то теплый и мягкий, словно одеяло. Нидерланды смотрел на рассплывающийся цветной потолок, судорожно хватая воздух губами. Под боком лежало такое же тело, страдающее от наркотического опьянения. Глаза слезились, а конечности будто потеряли чувствительность. — Не откинулся ещё? — усмехнулся Ямайка, переводя взгляд на парня. Глаза были стеклянными. — Ты как-то притих. — Живой, вроде. — простонал Нидерланды, ощущая, как каждое слово разрывает грудную клетку. — Дыши носом. Нидерланды воспользовался советом и невольно облегчённо улыбнулся. Он ещё не разучился дышать. — Знаешь, я давно сказать тебе хотел... — слова вылетали сами, а рычагом к их появлению был, разумеется, наркотик. — Скидку делать не буду. — категорически высказался Ямайка. — Даже по старой дружбе. — Ладно. — парень хотел сказать далеко не это, но может быть оно и к лучшему. Может быть, сейчас не время для этого. Не время для признания. «В следующий раз»***
11.06. Руки тряслись, а что-то внутри него билось настолько сильно, что отдавалось во всем теле невольной дрожью. Задержав дыхание, Нидерланды понял, что это его сердце пыталось вырваться наружу и угнаться за любимым человеком. Но оно уже не угонится. О смерти Ямайки он узнал один из первых. Разумеется, от Германа. Тот пытался поддержать парня хотя бы своим присутствием, но единственное, чего желал Нидерланды — это одиночества. Как оказалось, смерть Ямайки наступила из-за передоза. И как только Нидерланды не заметил, что тот перескочил на средство потяжелее? Хотя, казалось бы, всё его тело так и кричали об этом долгое время. В руках Нидерландов красовался косяк, который всё это время словно служил частью Ямайки. Лёгкие насильно принимали в себя едкий дым, а мозг дополнительный адреналин. Но это всё было не то. Это всё не помогало. Казалось, в его голове уже ничего не сможет заглушить этот бесконечный шум из крик, мольб и признаний. Разве что насмешливый прокуренный голос Ямайки, объявляющий цену очередного товара. Или же заявляющий, что чувствует то же самое по отношению к Нидерландам. Но теперь это что-то уже за гранью реальности, ведь он опоздал. Он так и не сказал ему это при жизни. И даже если бы он получил категоричный отказ, он был бы рад. Ведь он бы хотя бы получил ответ. А сейчас что? Что он получит сейчас в ответ на свои крики? Только эхо, давящее на уши. И больше ничего. «В следующий раз следующего раза не будет»