отпечатки пальцев, сбивающие с ног // punch-drunk fingerprints

Хотя это прямо не было указано в их соглашении о временном перемирии, Драко думал, что Поттер поймет, что пузырь личного пространства все еще действовал. Особенно в полуобщественных местах, таких как середина чертовых коридоров, но нет, Мальчик-который-выжил (дважды), вылетел из-за угла, зеленые глаза были огромными кругами за перекошенными очками, и заметил Драко, пытающегося идти и копаться в своей сумке одновременно, и схватил его за запястье. Своими пальцами. Схватил его за запястье и дернул, как будто они были лучшими друзьями в течение многих лет, а жили в не неловком перемирии, может быть, мы-не-хотим-убивать-друг-друга, знакомые примерно полтора месяца. — Малфой! Отлично, хорошо, пойдем со мной! — Что за чертовщина!.. — взвизгнул Драко, спотыкаясь, в то время как Поттер продолжал наполовину бежать, наполовину идти пешком по коридору четвертого этажа. Поттер не отвечал, пока они не оказались в пустом кабинете, потянув Драко к книжной полке, придвинутой к стене в углу. Не останавливаясь, Поттер вытащил свою палочку из кармана рукой, которая в данный момент не держала руку Драко, и взмахнул ею. Книжная полка со скрипом подалась вперед, и Поттер потянул Драко в полумрак за ней, позволив полке захлопнуться за ними. Поттер вздохнул с облегчением и прислонился к стене. Драко уставился на его мрачный профиль в полном недоверии. — Что, — начал он, — черт возьми, с тобой не так? Поттер покачал головой. — Ты что, не читаешь «Ежедневный пророк»? — Зачем мне читать «Ежедневный пророк»? — Драко зарычал, и не без оснований. «Пророк» отчаянно пытался компенсировать убожество, которое было в его репортажах в течение последних двух лет, статьями о Пожирателях смерти и их семьях. Чтобы «информировать людей». Семья Малфоев и ее эпическое отступление от благодати фигурировали почти так же часто, как Гарри Поттер, Герой волшебного мира. То есть, каждую чертову страницу до единой. Так что нет, простите Драко, если он не поддерживал идиотов из этой нелепой газеты. — Рита Скитер может поцеловать мою… Поттер прервал его. — Они опубликовали еще одну статью о моем соулмейте. Что, к сожалению, привело к тому, что половина этой чертовой школы сошла с ума. Драко от неожиданности фыркнул, что, учитывая обстоятельства, было самым недостойным звуком. — А я думал, что тебе нравится это. — Ты явно плохо меня знаешь, — сухо сказал Поттер и направился к выходу. Это имело печальный эффект: и Драко, и Поттер осознали, что пальцы Поттера все еще были слабо сжаты вокруг запястья Драко, и они почти сразу же отскочили друг от друга; Драко врезался в боковую стену узкого прохода, в который Поттер затащил его без его разрешения. Поттер выглядел слегка застенчивым в полумраке, и Драко решил ради их здравомыслия воздержаться от комментариев. Запястье Драко было теплым в том месте, где Поттер сжимал его. Драко также твердо решил проигнорировать это. — Где мы, черт возьми? — Секретный проход. Ведет в коридор седьмого этажа. Прямо возле портрета сэра Кэдогана. — И мы здесь, потому что…? — Потому что, — Поттер бросил на него взгляд через плечо, пока они шли, Поттер впереди, а Драко замыкал шествие, держась одной рукой за стену, — девяносто процентов школы в настоящее время пытаются схватить меня и посмотреть, оставят ли их пальцы след на моей коже, а Рон и Гермиона все еще находятся на стадии медового месяца, и находиться рядом с ними противно. Это не было ответом на вопрос Драко, и он хмуро посмотрел на затылок Поттера, пока они шли. Каждый раз, когда «Пророк» публиковал статью о соулмейте, это неизбежно приводило к обсуждению Поттера и того, что Мальчик-который-выжил (дважды), все еще был холост, дамы! и как кому-то там посчастливилось владеть кончиками пальцев, которые оставили бы отличительные знаки соулмейта на нежной фарфоровой коже Поттера. В газете часто упоминали о коже Поттера. Как и некоторые довольно пугающие редакционные статьи, которые фантазировали на эту тему. Не то чтобы Драко когда-либо их читал. Потому что он, как было сказано ранее, не читал «Ежедневного пророка». — Это все еще не объясняет, почему ты схватил меня и притащил сюда. Поттер усмехнулся. — Ну, ты же вряд ли внезапно попытаешься напрыгнуть на меня, не так ли, Малфой? Хорошо. Это вызвало в воображении некоторые мысленные образы, разве нет? Драко неловко откашлялся и попытался выкинуть внезапную и яркую фантазию из головы. — Вряд ли, Поттер. — И поскольку мы теперь друзья и все такое… — Извини? У меня сложилось впечатление, что между нами заключено перемирие. Поттер бросил на него взгляд, который ясно говорил, что он ведет себя как идиот, и Драко кольнуло. — Кажется, я помню, как много лет назад предлагал стать твоим другом, и кто-то подумал, что он слишком хорош для этого. Поттер вздохнул и остановился так внезапно, что Драко чуть не врезался в него. — Малфой, перестань. Это был первый курс. И, честно говоря, ты был в некотором роде мерзавцем. — Я не был, — мгновенно ответил Драко, скрестив руки на груди, и Поттер хихикнул. — Раньше ты зачесывал волосы назад, как какая-нибудь маггловская кинозвезда. Теперь это было уже слишком. — Ты смеешься над моими волосами, Поттер? — потребовал Драко, хмуро глядя на него. — Ты? Когда твои выглядят так, будто ты только что… Драко внезапно оборвал себя, осознав, что остальная часть его предложения вот-вот будет включать слова «трахался на ветру», и решив, что, возможно, он не так хотел вести этот разговор. Поттер, казалось, не заметил, что Драко внезапно прервался и пожал плечами в ответ. — Я рад, что ты перестал. Твоя новая прическа нравится мне больше. Затем он толкнул стену, которая открывалась наружу, в коридор седьмого этажа, и вышел из прохода на свет, оставив Драко стоять там на мгновение, разинув рот и глядя ему вслед. Поттер только что похвалил его прическу? Ха. Пошел ты, Блейз, люди заметили. Все то время, которое Драко провел утром перед зеркалами, того стоило. Поттер смотрел по сторонам коридора, когда Драко вышел из секретного прохода в коридор. Драко воспользовался моментом, чтобы осмотреть его, от его дурацких растрепанных ветром волос до повседневной маггловской одежды, которую он носил, и раздраженно фыркнул. Друзья, так Поттер называл их. После всего они были друзьями. Драко потянулся, чтобы перекинуть сумку на другое плечо, и что-то привлекло его внимание. Его запястье, то, которое Поттер только что сжимал, когда тащил Драко за собой во время его миссии по избеганию, было усеяно темно-оранжевыми отпечатками пальцев. Драко уставился на руку на мгновение. Затем еще на мгновение. — Кровавый ад, — пробормотал он, поднимая другую руку и проводя пальцами по волосам. Всего этого было слишком много. Он не мог с этим справиться. Конечно, в этом был смысл, и, конечно, это должно было произойти сейчас, на этом странном восьмом курсе, после войны, после многих лет школьного соперничества, после того, как Драко спас Поттеру жизнь, и Поттер отплатил ему тем же. Конечно, блядь. — Поттер, — огрызнулся Драко, которого уже тошнило от болезненного клише, которым была его жизнь искупленного злодея в эпической истории жизни Поттера, полной приключений и романтики. Мерлин, как долго длилось их перемирие, месяц? И они были соулмейтами. Что было дальше? Соединение душ? Мысленный разговор? Чертовы секретные миссии по подготовке авроров под прикрытием после окончания школы, где единственным возможным решением проблемы было инсценировать поцелуй? Нет. Драко ничего из этого не хотел. — Дай мне свою руку. Поттер обернулся, на его лице промелькнуло замешательство, но он все равно протянул руку. Драко подошел к нему и схватил за запястье, закатывая рукав Поттера до локтя. — Что, черт возьми, ты… — слова Поттера оборвались, когда Драко кончиком указательного пальца начертил курсивом свое имя на руке Поттера. Казалось, оно светилось в угасающем солнечном свете, который косо падал из окна, каким-то цветом, который был между красным и оранжевым, пульсируя теплом на коже Поттера. Поттер уставился на это мгновение, затем поднял глаза на Драко, который безмолвно поднял руку, чтобы Поттер мог увидеть, как его собственные дурацкие отпечатки пальцев начинают исчезать на запястье Драко. — Хах, — сказал Поттер, быстро моргая, и Драко покачал головой. — Это… неожиданно. — Это потому, что ты не читаешь, Поттер, — пробормотал Драко, опуская руку. — Любой, у кого есть хоть капля мозгов и доступ к любому роману, написанному за последние двадцать лет, мог бы это предвидеть. — Гарри. — Что? Поттер усмехнулся, и Драко внезапно почувствовал, что теряет контроль над ситуацией. — Я собираюсь поцеловать тебя. С таким же успехом ты можешь начать называть меня Гарри. Уши Драко внезапно перестали работать после слова «поцеловать», и он уставился на Поттера, когда Спаситель волшебного мира и его бывший враг шагнул вперед, схватив Драко за плечи и серьезно, почему это происходило в его жизни? Но затем Поттер наклонился, и Драко, должно быть, тоже наклонился, должно быть, бессознательно качнулся вперед, встречая его на полпути, потому что затем они поцеловались. Сумка Драко упала на пол, опрокинувшись набок, но Драко в этот момент было на самом деле все равно, потому что каждая точка соприкосновения кожи с кожей была обжигающе теплой, и он протянул руку, как будто хотел этого целую вечность, и запустил бледные пальцы в темные волосы Поттера, соединив их рты, и, черт возьми, он мог бы стоять здесь и целовать Гарри, блядь, Поттера годами. — ЧТО ЗА МЕРЗКИЕ НЕЗВАНЫЕ ГОСТИ! Драко яростно подпрыгнул, и Поттер оторвался с возгласом удивления, отступив в сторону и споткнувшись об уроненную Драко сумку. Было несколько моментов борьбы, во время которых Драко схватил Поттера (э-э, Гарри? Должен ли сейчас это быть Гарри?) за локоть и рывком поставил его на ноги. Их прервал портрет рыцаря — Гарри назвал его Кэдоганом, вспомнил Драко, — который хмуро смотрел на них сверху вниз и размахивал своим копьем. — Я не допущу, чтобы такое вопиющее пренебрежение личными границами происходило подо мной! — закричал обитатель портрета, и Гарри фыркнул. — Простите нас, сэр Кэдоган, — сказал он, поднимая руки, защищаясь. — Мы, э-э, просто искали место. Какое-нибудь более уединенное. — Мы искали? — безучастно спросил Драко, и Гарри бросил на него сердитый взгляд. Гарри, чьи губы были яркими, ослепительно красными. — Хорошая помада, Драко, — слегка поддразнил Поттер, и Драко хлопнул его по плечу. Хм. Это было… на удивление легко. Ритм. Как будто это было правильно, как будто именно к этому вели все эти подколы. Плюс, он только что целовался с чертовым Гарри Поттером, и конец света еще не наступил, так что это было что-то. Кэдоган все еще что-то бормотал, но Драко проигнорировал его, потому что Гарри все еще ухмылялся, и красный цвет на его губах уже начал исчезать. — Ну, ты неудачник, Поттер, — беззаботно сказал Драко, наклоняясь, чтобы поднять свою сумку. Гарри моргнул, выглядя смущенным и немного обескураженным, когда Драко продолжил. — Ты пытался сбежать от орд студентов, пытавшихся протестировать тебя, и умудрился столкнуться с единственным человеком на всей планете, с которым тебе, по-видимому, суждено провести всю свою жизнь. Отлично сработано, идиот. Гарри фыркнул, подходя ближе, когда Драко чопорно поправил свою сумку на плече. — Заткнись, — нежно сказал Гарри, кладя руки по обе стороны от лица Драко и наклоняясь, чтобы снова поцеловать его. Драко проигнорировал тот факт, что Гарри положил обе руки на лицо Драко с единственной целью оставить отпечатки ладоней на его коже, и поцеловал его в ответ, потому что Драко был, на самом деле, хитрым и находчивым слизеринцем, и двое могли играть в эту маленькую игру с отпечатками ладоней. И Драко очень хотел этого.