the color of life

Выходной. Снова. Спустя неделю. Минхо устал работать. Нет, он любит свою профессию, но разговаривать с недовольными клиентами отнимает у него слишком много энергии. Когда ты говоришь правду, а тебя покрывают трехэтажным матом, ещё и вдобавок показывают средний палец, уходя восвояси, то тут у каждого лопнет терпение, и человек будет думать только об отдыхе. «Memories» вновь открыла свои двери для всех желающих. Тут ничего не изменилось с его прошлого пребывания: все также бармен натирает стаканы и бокалы за стойкой, когда не занят обслуживанием клиентов; все та же открытая танц-площадка; все тот же парень за пультом диджея; все те же голографические шары, свисающие с потолка; все такая же басово-громкая музыка. Уже привычно. Чувство дежавю накрывает Минхо, когда спиной он ощущает другого человека, который прижимается к нему, обхватывая своей массивной рукой его талию. Только Ли испытывает не совсем те эмоции, которые были у него в прошлый раз. С Джисоном. Эти были крепкими, больными, жёсткими. Минхо хочется сбежать от этого человека. Он порывается высвободиться, но его крепко удерживают одной рукой поперек живота, а другой на шее, заставляя неподвижно стоять. В этот раз Ли пришел в клуб чуть раньше обычного времени, так как освободился на работе. Подойдя к бару, он заказал себе некрепкий алкогольный напиток. Чтобы поддаться атмосфере и настроению. А ещё забыться и быть подальше от бытовых проблем. Выпив бокал напитка, название которого Минхо даже не удосужился запомнить, он встал с барного стула и неспешным шагом направился к толпе, медленно вливаясь в ритм музыки. Он думал, что его не будут трогать — искренне надеялся на ещё одну встречу с Джисоном, но... «Он тебя, наверное, и видеть больше не захочет, после того, как ты убежал и не попрощался с ним» — рассуждает Минхо и сам впервые соглашается с этой здравой мыслью своего мозга. «Тебя никто не спасет. Смирись. И выкарабкивайся сам» — второе умное заключение выдает его голова. Минхо медленно проводит своими руками по массивным чужим на собственном животе, ослепляя бдительность человека позади. Когда он чувствует, что тело этого парня расслабляется, то впивается своими ногтями в его тыльную сторону ладони, вызывая шипение и усиленную хватку на своей шее. Ему удаётся увернуться от полного контроля руки, которая хотела сдержать его шею, и побежать в сторону туалета. — Сука! — кричит этот неприятный тип и идёт вслед за ним, матерясь себе под нос. Минхо забежал в туалет и открыл кран раковины, чтобы ополоснуть свое лицо и прийти в себя. «Нужно зайти в кабинку и закрыться, чтобы избавиться от него» — мысли соображают неплохо, но заторможенность в его действиях очень плохо влияет на события. Он хотел избавиться от этих неприятных касаний, которые ощутил на танц-площадке: расчесать свою кожу до крови или мочалкой тереть до тех пор, пока не станет настолько больно, что польются слезы. Но все, что Минхо может делать — это смотреть на себя в зеркало и витать глубоко в своих мыслях. Не успевает он вернуть свое сознание в реальность, как его грубо швыряют об стенку. Больно ударяясь головой об кафель, Ли оседает на грязный пол и шипит, хватаясь за затылок. — Эй ты, шмара! — беря его за волосы, выплевывает чужой человек. — Ты похоже не хочешь продолжения, да? — риторический вопрос. — Тогда зачем соблазняешь? Не понимаешь, что тут ищут как бы перепихнуться? Он тянет вверх Минхо за волосы, поднимая с грязного пола. «Как за шкирку мать тягает своих котят. Только сейчас очень больно» — думает Ли и понимает, что либо сейчас его изнасилуют, либо изобьют. Ни то, ни другое он не хочет воспринимать в качестве завершения своего сегодняшнего дня. Его снова грубо толкают к раковинам и зеркалам, только теперь лицом. Рука человека жёстко проходится по задней части головы, стягивая в своих пальцах волосы, а затем оттягивает их вместе с черепом и бьёт височной частью о стекло. Пока Минхо не успел опомниться, он прижимается сзади к нему своим огромным телом и лижет заднюю часть шеи, — ту, которую своими пальцами держал на танцполе. Ли задницей ощущает вставший член человека-бугая и чувствует слезы на своих щеках, которые ручьем кататься вниз. Он ничего не говорит и не издает никаких звуков. Он хочет, чтобы это поскорее закончилось, и, снова разбитый, пойдет в свою одинокую квартиру. Бежевая рубашка срывается с тела так легко, что, кажется, она не была застегнута на пуговицы. Бледная спина так и манит этого человека, что он проходится языком по ней — вдоль всего позвоночника. Минхо дёргается. И совершает ужаснейшую ошибку. Он не должен был дёргаться, не должен был сопротивляться. Потому что рука чужого, которая все ещё была в его волосах, снова сжала их, оттянула и прибила к стеклу. Теперь по лицу Ли стекают не только слезы, но и кровь. Кажется, зеркало разукрасилось паутиной из осколков. Минхо зажмуривается. А в следующую секунду слышит знакомый голос: — Эй, ты! — такой чужой, но родной, пониженный на несколько октав. Джисон проходится кулаком по скуле урода, да так, что он отшатывается и скатывается по стене вниз, как недавно это делал Ли. Хан ещё раз бьёт его нахальную рожу и зло смотрит. — Чтобы я тебя больше здесь не видел, тварь! — он собирает свою слюну во рту и сплевывает рядом с ногами чужого человека. Этот бугай хоть и выглядит огромным слоем протеина, но, кажется, совсем не умеет пользоваться своими мускулами. Джисон поворачивает голову в сторону Минхо и застывает на месте. Он боится подойти или подать голос. Ли сидит на корточках, обняв свои ноги и уткнувшись в них лицом. Хан понятия не имеет, что делать в таких ситуациях, но он тихо подходит и садится, а затем шепотом обозначает, что он тоже тут, на одном уровне с ним. — Если я тебя сейчас укрою своей курткой, ты не испугаешься? — вполголоса спрашивает он, на что парень мотает головой в разные стороны, отрицая. Джисон осторожно, чтобы не спугнуть, накрывает голое тело верхней одеждой и убирает руки. Он не хочет становиться ещё большим триггером для Ли. Минхо понимает, что нужно уходить из этого места и уносить отсюда ноги как можно скорее, поэтому поднимает свою отяжелевшую голову и прямо смотрит Хану в глаза. Тот смотрит в ответ и протягивает ему свою ладонь. Ли берется за нее и, с помощью парня, встаёт. Они выходят из грязного туалета, а потом и из заведения. Джисон снова вызывает такси, и когда то приезжает, аккуратно сажает Минхо на заднее сиденье, пристраиваясь рядом. Водитель спрашивает адрес и Хан сомневается: называть свой или Минхо хочет поехать к себе домой. Поэтому он спрашивает его, и когда тот называет свой адрес, то понимает, что его сомнения были обоснованы — Минхо не хочет сейчас быть нигде, кроме своей квартиры. Таксист, получивший информацию о пункте назначения, включает тихо радио и трогается с места. Джисон погружается в свои мысли и не сразу замечает песню, что льется из динамиков машины. Lars Lowe — Stronger. Так в тему, что аж дурно становится. Минхо тоже. Он дергается, пришедший в себя, и теперь осознанно смотрит на мелькающую улицу в стекле. Джисон тихо проговаривает имя парня с вопросительным тоном и тот поворачивает голову в сторону, чтобы посмотреть на обладателя голоса. — Хочешь? — снова, как тогда, в квартире «облачка». Только в этот раз не объятия. Хан кладет свою руку на сиденье ладонью вверх и раскрывает сильнее, чтобы показать, что он ждет, но не настаивает. Ли сам должен решить, может ли он доверять ему или нет, может ли он быть слабым рядом с человеком, который относится к нему со всей душой. Как и неделю назад, Минхо нравилось, что Джисон спрашивает разрешение. Нравилось, что он не лезет в его пространство. Ему грело душу, что он поддерживает его, когда любой другой бы прошел мимо или, наоборот, поучаствовал во всем этом. Ли протягивает свою ладонь к чужой и накрывает ее. В момент, когда их руки соприкасаются, они чувствуют общее облегчение: Джисон от того, что парень начал ему доверять, а Минхо от того, что впервые не чувствует дискомфорт с человеком, с которым вообще должен был когда-то переспать. Они сжимают ладони друг друга и мелко улыбаются. Комфортно. Так, будто, парни нашли друг в друге свою потерянную душу. Такси довозит их до назначенного адреса и уезжает, когда молодые люди выходят, расплачиваясь за услугу. Они идут в квартиру за руки, которые все ещё сплетены между собой, и только, когда Ли открывает дверь, их руки разрываются. — Чувствуй себя как дома, — говорит Минхо, разуваясь и проходя в гостиную. — Ты можешь пока осмотреться и включить телевизор. Я пойду в ванную. — Хорошо, — соглашается Хан и проходит в центр комнаты. За Ли закрывается дверь в душ и вся квартира становится вакуумом тишины. Минхо пытается абстрагироваться от всего, что мешает ему думать. Он раздевается и залезает в ванную, включая воду в душе. Если бы можно было в голове поставить песню, то это была бы Voices — SKZ. Она бы продолжала долбить своими басами мысли и заглушать их, а ещё боль, которую он испытывает в своей душе. Но все, что Минхо делает — это ощущает немыслимое отвращение к себе, своему телу и разуму, при этом чувствуя солёную воду, что стекает вниз с его глаз. Он берет самую грубую мочалку, наливает гель для душа и начинает тереть свою кожу как бешенный. Ему хотелось смыть с себя всю эту грязь чужого человека, хотелось разодрать кожу в кровь и содрать полностью до самих костей. «Хотя я сам виноват. Надо было идти позже, но нет, ты решил, если с работы ушел раньше, то и в клуб пойдешь раньше, безмозглый тупица, блять. Ощущаю себя грязным и использованным. Гадко» — думает Ли и ещё усерднее натирает свою кожу. Просто нужно избавиться от этого запаха. В его голове только и мелькают слова: «идиот», думая на себя, и «ублюдок», подразумевая бугая. Так прошло около получаса. В это время Джисон обошел гостиную и сел на диван, включая телевизор. Он бездумно листал каналы, не зная на каком остановиться. Его тоже посещало много мыслей и все они крутились вокруг одного единственного человека, который сейчас скрыт за другой дверью. Хан дёргается, когда слышит хлопок — Минхо вышел из ванной комнаты. — Ты голоден? — спрашивает он, вытирая свои волосы. Джисон смотрит на него: опухшие глаза и усталый вид. — А ты голоден? — встречный вопрос. — Нет, — отвечает Ли, — я просто могу попить чай. — Тогда и мне хватит чая, — соглашается Хан, идя за хозяином квартиры на кухню. Минхо ставит на огонь чайник и спрашивает у своего гостя, какой он будет чай. Когда выяснилось, что Джисон просто выпьет обычный черный чай, Ли задаёт ему вопрос: — С молоком или без? — как бы невзначай, но сам проверяет их «совместимость». — С молоком, если оно есть, — отвечает Хан и застывает, когда видит дразнящий взгляд напротив. — Извращенец! — громко говорит Минхо и смеётся. Наконец-то. Джисон застывает ещё сильнее. Из-за красивого и невероятно тягучего смеха. — Да что такое?! — возмущается он. Ли продолжает смеяться и тянется к плите, чтобы выключить, так как чайник уже закипел. — Мне просто стало интересно, поэтому я спросил. И ты меня не удивил, — говорит Минхо, заливая пакетики чая кипятком. — Я так и думал, что ты можешь оказаться тем человеком, который пьет чаи с молоком. — И что в этом такого? — забирая кружку к себе ближе, проговаривает Хан, не понимая. — Ничего. Это даже мило, — улыбается Ли и садится напротив парня, обхватывая кружку руками. Сначала это тепло просто грело, но теперь обжигало. Неприятно. Джисон смотрит на это и не понимает, как он может держать ладони на столько горячем предмете. — Ты не чувствуешь, что сейчас обожжешь свои руки? — Это ничто, по сравнению с.., — и так замирает, не договаривая. — Ну ты понял. — Хорошо, да, — соглашается Хан и меняет тему. — Ты любишь животных? — спрашивает Джисон, когда осмотрев квартиру Минхо, он нашел несколько рамок с фотографиями, где сам парень то сидит, то стоит, то лежит в окружении разнообразных маленьких друзей человека. — А ты меня преследуешь, Хан Джисон? — задаёт встречный вопрос Минхо, зная, что он видел его в рабочей обстановке. На недоуменный взгляд напротив, Ли объясняет. — Я подумал, что твое имя слишком знакомо мне и, на следующий день придя на работу, решил проверить. Я действительно нашел тебя в нашей клиентской базе. — Да, Ппама зарегистрирован у вас как пациент, — подтверждает он и смотрит на свой остывающий, бледный от молока, чай. — Расскажешь вашу с ним историю? Мне интересно, — взволнованно проговаривает Минхо и внимательно смотрит на Хана, который встречается с ним взглядом и мелко кивает. — Все началось с моего детства. Я очень хотел себе собаку, но мама была против. Она говорила: «Лучше кота, чем собаку, которую нужно выгуливать и убирать за ней». Так у нас появился кот. Ты не подумай ничего, я обожаю всех животных и Дейзи я любил, — на этом слове у Ли погрустнело лицо, но он все ещё внимательно слушал. — А потом с рабочих денег купил квартиру и тогда уже начал задумываться про собаку. Ведь никто больше не будет попрекать меня и это будет уже моя собственная забота, — на что Джисон увидел ободрение в поведении парня напротив и продолжил. — С Ппамой получилось чисто случайно. Я даже не думал, что в тот день заберу его домой. Просто идя по своим делам, подумал, что не помешало бы зайти в приют и посмотреть животных. Я зашёл внутрь и ходил по всему помещению, подходя к клеткам, где были собаки, протягивая к каждой руку, чтобы они могли понюхать. Но никто ко мне не подходил, пока я не дошел до последней клетки, где было «воздушное облачко». Он сразу ко мне подсел и тыкнулся носиком в мою ладонь, а потом встал на лапы и, шевеля хвостом, тявкнул, — с обожанием рассказывает Хан. — Тогда мое сердце растаяло и в тот же миг я подошёл к консультанту. Оформив все необходимые документы, мы с ним вышли из приюта уже вместе. Переноски у меня не было, поэтому я укутал его в мой шарф и засунул его себе под куртку, только голова торчала из-под нее. Когда мы уже шли домой, он высунулся и как-то повернулся мордочкой ко мне. — Тяв-тяв-тяв? — Домой. — Тогда я просто ответил на автомате, а потом понял, что именно этот ответ он и ждал. После Ппама снова нырнул под куртку и тихо сопел. Я безумно его люблю, — заканчивает свой рассказ Джисон и чувствует собирающуюся влагу в кончиках глаз. — Почему именно «Ппама»? — Минхо задаёт вопрос, приковывая взглядом внимание парня. — Не знаю. Это имя уже было его, когда я пришел к нему. Предыдущие хозяева так называли и я решил не менять, потому что он откликался на него. — Не знаешь почему его оставили в приюте? — Как мне сказали — его бросили. Ну, то есть, принесли в приют, так как хозяева переезжали отсюда. Но я считаю, что его именно бросили, — выдает Джисон и сжимает кружку с чаем, который уже практически остыл. Злится. — Хэй-хэй, спокойней будь, — Ли протягивает свою руку и прикасается ею к чужой, успокаивая. — Сейчас же ты с ним. Выдохни. Все хорошо. И Хан успокаивается. Удивительно, как чужой человек может заставить его взять себя в руки. Хотя, это же Минхо. И он работает с животными и их хозяевами. Ветеринару нужно знать как успокаивать взволнованных «родителей». Ничего особенного. Но приятно. — Дай свой телефон, — Джисон протягивает ему сотовый и тот вбивает свой номер, подписывая «Ветеринар Ли Минхо». — Вот, теперь у тебя есть личный ветеринар. Звони в любое время дня и ночи, если что-то случится, проконсультировать я точно смогу. Если по симптомам будет что-то серьезное, то поедем сразу в клинику, — четко проговаривает Минхо и продолжает. — Ты же знаешь, что у маленьких собак, помимо всех других болезней, самая частая — это проблемы с опорно-двигательным аппаратом? — Да, я уже все вычитал в интернете, — подтверждает Хан. — Каждые полгода тебе надо приводить его на осмотр, чтобы убедиться, что с ним все хорошо и нет ничего угрожающего его здоровью. — Да, доктор, — со смехом отвечает Джисон и его подхватывает Ли. Но потом заинтересованно смотрит на него и задаёт терзающий его вопрос. — И всё-таки, ты меня преследуешь? Ты так на этот вопрос и не ответил, — поясняет он. — Ну почему сразу «преследую». Я увидел тебя в кабинете клиники, потому что дверь была открыта. И как только вышел — забыл. А потом ты нашелся моим взглядом в клубе. И я решил познакомиться, — Минхо хмурится, зная, что это не весь ответ, и зная, что Джисон может сказать больше. — Да, ты мне понравился сразу. Весь такой красивый в медицинском халате и с перчатками, стоял и осматривал маленького щенка лабрадора-ретривера, — почти выкрикивает он, находясь под пристальным взглядом Ли. Это немного нервировало, поэтому он уже думал, что хуже не будет, если скажет правду. — Знаешь, у меня слабость к людям, которые ухаживают за животными, как в том приюте, из которого я забрал Ппаму, или просто работают с нашими маленькими друзьями, как, например, кинологи. Ты не исключение. — Не нервничай, — улыбается парень. — Я все понял. Спасибо, что объяснил. Джисон встаёт из-за стола и говорит, что ему уже пора домой. Он идёт в коридор и обувается. А потом неловко чешет затылок и машет ладонью, говоря «пока». Но в последнюю секунду, когда дверь уже должна была захлопнуться, его за локоть останавливает чужая ладонь. — Останься со мной, пожалуйста, — просит Минхо. — Ты... Уверен? — Да, — голос стойкий, — не хочу оставаться сегодня один, — поясняет свою просьбу. — Хорошо, — соглашается он и переступает обратно порог. Минхо думал, что Джисон ему ничего плохого не сделает, а если и сделает, то тогда это действительно уже будет вина самого Ли. Вина за то, что впустил в квартиру... и свое сердце. Этот человек заставляет его чувствовать эмоции, которых давно не было. Минхо даёт Хану новую упакованную пижаму и отправляет в ванную, пока сам снимает старое постельное белье и меняет его на чистое и вкуснопахнущее. — Я что, буду спать с тобой? — задаётся вопросом Джисон, когда видит только что чисто-застеленную кровать. — Ну... Да? — Я могу поспать и на диване, — говорит он, пытаясь придумать как не остаться с ним наедине, но все его мысли завязываются в тугой узел, когда Ли смотрит на него просяще и он понимает, что вряд ли сможет отказать. — Хорошо, будь по-твоему. Они как-то дерганно и скованно ложатся на свои половинки кровати, боясь лишний раз вдохнуть воздух. «Не нужно было просить его лечь со мной, он так не уснет». «Как вообще осознать, что я лежу в одной кровати с ним». «Что же делать?». «Могу ли я..». Много мыслей было в их головах. Минхо лежит на спине, его руки расположены чуть поодаль от туловища, что даёт Хану возможность прикоснуться к руке, лежащей между ними, если на такое же расстояние он положит и свою. — Могу я к тебе дотронуться? — в звенящей тишине шепот сильно режет слух и парням приходится настроиться на этот звук. — Да, — также тихо отвечает Ли. Ему снова нравится, что парень спрашивает разрешение, в который раз подтверждая свои мысли о том, что он хороший и ничего плохого не сделает. Джисон прикасается своей ладонью к запястью, лежавшей внутренней стороной вверх. Ладонь слегка согнута, но абсолютно расслаблена. Парень ведёт кончиками пальцев по ее линиям и кладёт сверху свою, мягко и одновременно крепко переплетая их ладони. Замочек. Который образовался с начала их первой встречи. Тепло. Становится очень тепло, когда они чувствуют заботу в этом крошечном действии. — Обещай мне больше не ходить в тот клуб. Если хочешь потусоваться, то звони мне. Я буду с тобой рядом, — просит Хан. — Обещаю, — отзывается Минхо. — Спокойной ночи тебе, Джисони. Сердце пропускает удар. — Спокойной, — вторит он. И они засыпают. А где-то в квартире по соседству играет Listen to your heart — Roxette, подсознательно присылая им уведомление.