***
— Всё в порядке, Коу? Ты снова кашляешь, — Нэнэ положила руку на предплечье экзорциста, заглянув в его глаза. Тот закивал, поспешно покинув женский туалет под взволнованный взгляд друзей. — Что с ним? — Ханако склонил голову набок, подлетев ближе к Ясиро. — Не знаю. Он очень давно кашляет и никак не может вылечиться. Я приносила ему супчики, лекарства, но он отказывался, говорил, что и так лечится. Но если бы он что-то делал, то ему бы становилось лучше, верно? — Любопытно, — призрак приложил к губам палец, нахмурившись. — Я очень за него переживаю, — Нэнэ сжала подол платья, потупив глаза в пол. — Я всё разузнаю, — заглянув в глаза подруги, взяв её за плечи, пообещал Ханако. Он улыбнулся, и от этого Нэнэ стало несколько легче. — Всё будет в порядке. Разберёмся.***
Закрыв ладонью рот, Минамото бежал по коридору. Поворот, ещё один, дверь — и вот он уже на крыше. Оперевшись об ограду, Коу закашлялся, из его рта вылетел десяток самых разных бабочек — маленьких, больших, белых, чёрных, жёлтых, красных… Они разлетались, словно осенние листья на ветру, окрашивая голубое небо яркими цветами. Жадно хватая воздух ртом, Минамото осел на пол, стирая с щёк слёзы. Грудь разрывало от боли — и моральной, и физической. Он чувствовал, как крыльями бабочки касались стенок лёгких, чувствовал, как сердце раскалывается на миллионы кусков каждый раз, как Коу видел Нэну и то, каким влюблённым взглядом она смотрела на всех, кроме него. С каждым днём боль становилась всё невыносимее — бабочек становилось всё больше, им было мало места. Коу казалось, что они могут в любой момент, сломав его рёбра, разорвав лёгкие и кожу, вырваться наружу, оставив от него лишь оболочку. В один момент в голове юного экзорциста пронеслась мысль, что он был бы рад такому исходу — Минамото надеялся, что его страдания прекратятся, а уж каким образом, было не так важно, лишь бы наконец почувствовать облегчение и отпустить невзаимные чувства вместе с мучившими его крылатыми созданиями. Однако он всячески старался отгонять подобные мысли, сохраняя крошечный огонёк надежды, хоть порой это и было сложно. Клан Минамото проводил огромное количество обрядов, Коу обращался ко многим целителям, но всё было тщетно. Все лишь разводили руками, отвечая одно и то же: «Ничем не можем помочь. Вы влюблены, и от этого лекарства, увы, не существует». — Эй, дружище, — Аманэ навис над Коу. — Мне птичка нашептала, что ты уже долгое время болеешь. Она беспокоится о тебе. Да и я тоже. В чём дело? — Всё в порядке, не стоит волноваться, — не открывая глаз, ответил Минамото. — Я скоро поправлюсь. — Это же не просто простуда, не так ли? Минамото поднялся на локтях и взглянул на призрака. На лице Ханако застыла спокойная улыбка. Он всё понял — это очевидно. — Никогда не видел такого количества бабочек на крыше, а я столько лет обитаю в этой школе, — Аманэ прислонился к перилам, наблюдая за трепетанием крыльев насекомых на ветру. — Что со мной? — спокойно спросил Коу, встав рядом с другом. — Батохаки. Кто она, Минамото? — Думаю, ты и сам знаешь ответ, — Ханако понимающе кивнул, и Коу продолжил: — Ты можешь мне помочь? — Боюсь, что я не властен над чужими чувствами, дружище. Есть, конечно, способы, но они поведут за собой ещё больше последствий. Готов ли ты к ним? — От одного проклятия к другому? Заманчивое предложение, конечно. Мне нужно подумать. — Ты только скажи, — Аманэ полетел в сторону выхода. — Пойдём? Ясиро ждёт. — Я вернусь чуть позже. Мне нужно немного побыть одному. — Я всё понимаю. Минамото. — М? — Коу склонил голову. — Я постараюсь найти способ избавить тебя от этого. Без проклятий. Коу лишь кивнул и вновь лёг на поверхность крыши, положив руки под голову. Разве можно что-то придумать в такой ситуации? Вряд ли. Невозможно навязать Нэне чувства. Невозможно и разлюбить её в один момент, словно никаких чувств и не было. Мысли о Нэне, появившиеся ещё в первый день их сумбурного знакомства, успели пустить в его голове корни, достигающие и сердца. Чем больше Коу узнавал о ней, тем сильнее привязывался к её милой манере общения, детской наивности, смелости и отзывчивости. Порой его раздражали опрометчивость и излишняя доверчивость ко всем подряд, но без них Ясиро не была бы собой. Она бы не была той Нэнэ, к которой Коу так привык. Горло вновь защекотали бабочки, и Минамото закашлялся, отгоняя руками крылатых паразитов прочь. Так продолжаться не могло. Бабочки отравляли его жизнь, как бы сложно не было это признавать, но и эти чувства только портили всё. Ему ничего не помогло бы и ничего не спасло. Он постепенно умирал. Эффектно, словно в романтическом фильме с несчастливым концом. Минамото поднялся на ноги, отряхнувшись, и подошёл к краю, смотря вниз. Что, если закончить всё прямо сейчас? Разве не это самое действенное лекарство? Это эгоистично, но так ли часто он думал о ком-то, кроме как о других? В кои-то веки пора бы подумать и о себе. Всего один шаг — и всё закончилось. Один шаг — и никаких осточертевших бабочек с их мерзкие лапками, усиками и крыльями. Один шаг — и Коу здоров. Мёртвые ведь не болеют, не так ли? Мёртвым чужды чувства, чужды переживания и прочие трудности. Один шаг — и всё закончилось. Эта мысль билась в голове, как птица в клетке. Она захватила контроль над телом Минамото. Он перелез через перила, широко раскрытыми глазами глядя на небо, город, людей, бродивших внизу, и влажный холодный асфальт. Коу старался рассмотреть всё, запоминая каждую мелочь. Он пытался дышать полной грудью, изо всех сил сражаясь с новыми приступами кашля. Коу отпустил руки. Холодный ветер принимал в свои объятия, обволакивая тело. До земли оставалось совсем немного, до конца — ещё меньше. Жалел ли Коу? Совсем немного. Он так и не стал выдающимся экзорцистом клана Минамото. И теперь уже никогда не станет. Светлое небо перед глазами и нежная улыбка Ясиро. Теперь не так страшно. Удар и гулкий звук — по асфальту потекла кровь. Из лёгких выбило воздух вместе с бабочками, красочным роем разлетевшихся в разные стороны. Устало закрыв глаза, Коу улыбнулся, с трудом сделав глубокий вздох, последний в его жизни в этом мире.