***
Всё изменилось случайно. Альдо всё же решился поделиться своими мыслями. Даже не столь резко, как делал это обычно, а явно щадя чувства Ричарда. — Ты должен понимать, Дикон, — проникновенно глядя в глаза, говорил он. — Анакс не имеет права жениться на своей подданой, когда Талигойя слаба. Он должен заботиться, в первую очередь, о политике. И если эта забота — династический брак, то он должен отринуть старые обещания и личные привязанности. Ричард бездумно кивал, но светящийся ореол вокруг Альдо тускнел с каждым словом. В тот день Ричард рано покинул друзей, заперся в предложенной ему комнате и накрылся одеялом с головой. Он и позабыл, что Айрис обещана Альдо. Он бы никогда сам не вспомнил, будто и вовсе не знал этого. Но после слов принца он не почувствовал обиды за сестру. Лишь облегчение. Но худшее, что это облегчение никак не было связано с ревностью. Ричард не хотел Альдо себе, но желал сестре лучшей судьбы. Будто Ракан не был для неё достаточно хорош. Ричард разозлился на себя за глупые мысли, неподобающие верному вассалу, недостойные эория, и принял решение завтра же от них избавиться.***
Что-то сломалось в его видении. Теперь он смотрел на Альдо и видел сплошные изъяны. Они фехтовали утром. Робер быстро уставал и оставлял их заниматься одних, лишь сидел неподалёку. Ричарду было неловко под его взглядом — опытный боец наблюдал молча, не смея поправлять Альдо и жалея самооценку Дикона. От этого он всегда казался себе более неуклюжим и нелепым, чем обычно. С издевательскими репликами Алвы было гораздо проще жить. Альдо до Алвы не дотягивал, впервые понял Ричард после злополучного разговора. Он бы не сумел сказать, в чём именно проблема принца — в отсутствии таланта, в самоуверенности или излишней открытости, но даже Ричард его превосходил. Робер же по какой-то причине не подсказывал Альдо, как верно действовать и держать себя. — Не лезьте в атаку, — предупредил Ричард, выписывая хитрый трюк. Альдо не послушал, сразу же попытался ударить, на чём и попался. Ричард едва успел отвести шпагу от его лица. Пусть она и была тренировочной, но удары по голове всегда опасны. Альдо встрепенулся, его глаза зло блеснули, и он вновь пошёл в наступление. Ричард отступал шаг за шагом, видя каждый изъян в защите сюзерена, но не решаясь нападать в ответ. Если бы он ранил Альдо, вовремя не защитившегося, Ричард бы себе этого не простил. — Я сдаюсь, — поняв, что принц сам не остановится, сказал Ричард и опустил оружие. — Дерись! Альдо прыгнул ближе, целясь в лицо. Ричард же действовал быстрее, чем успел бы подумать. Шаг в сторону, отбить прямую атаку, вывернуть лезвие и уколоть самому. Альдо болезненно охнул и покачнулся. Лишь тогда Ричард осознал произошедшее и откинул шпагу. Робер поднялся со своего места, перехватил Альдо за плечо, но тот лишь отмахнулся. — Ты не так уж плох, как казалось раньше, — натянуто сказал Альдо. Ричард кивнул, отчего-то чувствуя себя виноватым. После Альдо ходил смурной до самого обеда. Ричард пытался заговорить с ним, но принц отвечал коротко и без интереса, и Ричард оставил его, лишь повсюду следовал и молчал. Альдо же он этим явно приводил в недовольство, тот оглядывался и пару раз даже шикнул на него. Но к вечеру Альдо вновь был весел и улыбчив. Он заговорил с Ричардом о Лаике, вызнавая подробности об обучении юных дворян. Но довольно скоро Ричард оборвал свой рассказ, и Альдо, которого он всегда считал внимательным и любопытным, не понял этого. Он заговорил о своём представлении обучения офицеров, и Ричард весь вечер молча кивал. Альдо не заметил отсутствия одобрительных слов. Ричард всё чаще начал сравнивать Альдо с Алвой. Глупость невозможная, но как бы он ни корил себя, ни пытался прекратить, образ эра сам по себе всплывал в его мыслях, как только Альдо ошибался или проявлял слабость. Алва был лучше буквально во всём. Ричард вспоминал их первую встречу. Его никто не выбрал, ему было больно и плохо. Он не хотел домой, он подвёл всех, кто ему доверился. Его позвал Алва, его главный враг и единственный шанс исполнить своё предназначение. Полный ненависти, Ричард пошёл на зов. Ричард вспоминал их первую встречу. Альдо был так красив и приветлив, а Ричард находился в абсолютном отчаянии. Он исполнил свой долг, но был опустошён, даже на ненависть не способен. Альдо стал той надеждой, о которой всю жизнь мечтал Ричард. Его лучом света. Красивый светлый Альдо, в которого было так просто влюбиться. Которому Ричард поверил с первого взгляда, в которого он верил задолго до их встречи. Который не умел проигрывать и не признавал чужого превосходства. И Алва, что отталкивал его, а после защищал, что позволял ошибаться и погиб по его, Ричарда, вине. Который позволил себя убить. Ещё недавно Ричард верил, что любит Альдо. Теперь он даже не знает, готов ли следовать за ним. И всё из-за какого-то глупого разговора, у которого даже смысла не было, так, далёкое наполнение, болтовня о несбывшемся. Не о судьбе его сестры, а о женитьбе несостоявшегося анакса, о которой в ближайшее время и говорить нечего. И чем меньше он чувствовал к Альдо, тем лучше понимал, кто на самом деле занимал его сердце. Со странной иноземной внешностью, с непроницаемым взглядом и острым языком. Алва, который всегда был далёк от него, как ворон, парящий над скалами. Который всё же многому его научил и многим одарил. Который даровал ему жизнь и свободу, оставил незапятнанной репутацию, сокрыв нарушение клятвы. Убитый его, Ричарда, рукой Алва. Ричард взглянул на стол в раздумии, кому написать последнее письмо. Но вскоре откинул эти мысли. Тот, кто желает смерти, делает это молча и сразу. Вряд ли бы ему хватило сил зарезать себя в пустой комнате, без срочной необходимости, но утопиться, как о том говорил Жиль, не столь сложно. Опуститься под воду и вдохнуть — на это даже Ричард был способен. Завтра на рассвете он уйдёт. Возможно, в Закате он встретится с Алвой. Не попросит прощения, но хоть увидит его, того, кого убил, того, кого по-настоящему любил, пусть и не с первого взгляда, как Альдо. Он лишь вернёт кольцо, что так и не смог до того отдать Роберу. Сегодня же вернёт. Ричард вышел из комнаты и спустился в конюшни, где его нашёл Робер, сам настроенный на разговор. Ричард крепче сжал в кулаке кольцо, готовый завершить последнее дело.