Прими мои извинения

После ссоры с отцом Гарри поспешил на пары по травологии. Подойдя к оранжерее мальчик заметил, что, успевшие переодеться и очиститься, студенты сторонятся его, стараясь даже не смотреть в его сторону. Гарри подошел к Драко. - Чего это они? - поинтересовался он у блондина. Драко хмыкнул и оценивающим взглядом осмотрел друга. - А ты другого ожидал, устраивая в классе кровавое шоу? Должен сказать впечатлен… Но, слишком кричаще, надо все делать как-то незаметнее… Отец всегда говорил, не высовывайся! Гарри покачал головой, объяснять в третий раз за сегодня, что не собирался устраивать подобное он не хотел. Друзей и общения на факультете и за его пределами было немного, сейчас студенты сами стали его сторониться, что мальчику показалось это даже к лучшему. Профессор Стебель была маленькая, кругленькая ведунья в чиненой-перечиненой шляпе на растрепанных волосах. Она приветливо осмотрела класс и велела им идти в третью теплицу. Профессор вынула из-за пояса большой ключ и отперла дверь теплицы. Оттуда на детей повеяло теплом, запахом сырой земли, удобрений, тяжелым ароматом гигантских, размером с зонт, цветов, свешивающихся с потолка. Профессор Стебель стояла у деревянной скамейки в центре теплицы, на которой лежали около двадцати пар наушников-заглушек. Подождав, пока все дети займут свои места она начала урок. - Сегодня мы будем пересаживать мандрагоры, - сказала она. Кто может рассказать о свойствах этого растения? Студенты молчали. То ли действительно не знали, то ли все еще были в шоке от прошлого занятия. Профессор обвела удивленным взглядом студентов и, остановившись на Гарри, произнесла: - Может быть мистер Снейп? Гарри оторвался от лицезрения наушников и поднял взгляд на профессора. - Это волшебное растение, сильнодействующее средство для восстановления здоровья. Используется в большинстве противоядий. - Отлично, - сказала профессор Стебель. - Мандрагора используется в противоядиях, но и сама не безопасна. Кто скажет почему? Студенты все еще были тихие. На этот раз она спросила девушку с Равенкло, Падму Патил. - Их плач опасен, - ответила девушка. - Отлично! Пять баллов Рейвенкло! Мандрагоры, которые сейчас перед вами, - рассада, совсем еще юная. Профессор указала на глубокие ящики, и весь класс подвинулся вперед, чтобы лучше рассмотреть. В ящиках росли рядами торчащие из земли пучки лилово-зеленых листьев - в каждом около ста маленьких мандрагор. - Возьмите наушники, - распорядилась профессор Стебель. Студенты подошли и взяли наушники, профессор смотрела за очень неактивном классом. Дети шли так осторожно, и были как-будто пришибленные. -Когда я скажу: «Наденьте наушники», постарайтесь надеть так, чтобы абсолютно ничего не слышать. Когда можно будет наушники снять, я подниму вверх большой палец. Обязательно наденьте наушники очень плотно! - ее голос становился строже. - Давайте на этой паре без эксцессов. - А что были прецеденты? - хохотнул Драко. - Да, - строго ответила волшебница. - На прошлой паре студента гриффиндора отправили в лазарет. Драко обернулся к Крэббу и Гойлу. - Спорим это был Лонгботтом? Несколько слизеринцев дружно улыбнулись и раздались тихие смешки. - Наденьте наушники! Студенты быстро надели наушники и воцарилась полнейшая тишина. Профессор Стебль надела розовые, засучила рукава мантии, крепко ухватила одно растеньице и с силой дернула. Вместо корней из земли выскочил крошечный, испачканный землей, безобразный младенец. Листья росли у него прямо из макушки, кожа бледно-зеленая, вся испещренная разноцветными точками, и было очевидно, что он истошно орет. Профессор Стебль взяла из-под стола большой цветочный горшок и посадила мандрагору в темный влажный компост, оставив снаружи только пучок листьев. Затем она отряхнула от компоста руки, подняла вверх большой палец и сняла наушники. Поскольку наши мандрагоры совсем еще маленькие, — пояснила она, — их плач не убивает. — Она говорила так спокойно, точно полила горшок с бегонией, а не совершила у всех на глазах настоящее чудо. — Но их вопли могут часа на четыре оглушить. Я уверена, что никому из вас не хочется пропустить первый День занятий, поэтому следите, чтобы наушники плотно закрывали уши. Когда урок окончится, я подам знак. С каждым ящиком будете работать вчетвером, компост вот здесь в мешках. И следите, чтобы жгучая антенница не коснулась щупальцами, она жжется. Говоря это, профессор довольно сильно шлепнула темно-красное колючее растение, тянувшее исподтишка к ее плечу длинный щуп, — щуп мгновенно убрался. К Гарри и Драко уже привычно присоединились Крэбб и Гойл. Когда урок закончился, все были в поту и перепачканы землей. Даже ухоженный на вид Драко, был покрыт землей и пылью. Но мальчик, достав платок, принялся быстро приводить себя в порядок. На следующий день Гарри попал на уроки МакГонагалл. И так по своей природе строгая ведьма, теперь превзошла саму себя. Успешно превратив жука в пуговицу с первой попытки и первым из класса, мальчика не удостоили даже одним баллом, в отличие от гриффиндорки Грейнджер, у которой это получилось больше чем через половину урока. Отношение Гарри к МакГонагалл до этого и так недоверчивое и предвзятое опустилось еще ниже. Вероятно, потерянные им пятьдесят баллов будет вернуть неимоверно сложно. Зато со второго же учебного дня у него начались отработки с Локонсом. В восемь вечера, после ужина в Большом зале, под странные взгляды, теперь уже всех факультетов, Гарри отправился на второй этаж в кабинет профессора ЗОТИ. Постучав в дверь, Гарри ожидал что она распахнется, но оттуда только донесся радостный возглас “заходи”! А-а, вот и наш нарушитель! - воскликнул Локонс. - Заходи, Гарри, заходи. Кабинет был освещен множеством свечей. Стены сплошь увешаны фотографиями Локонса, так что самих стен за ними не видно. На столе стояла высоченная стопка конвертов. - Будешь писать адреса! - торжественно произнес Локонс. Он перенес стопку конвертов на небольшой столик, куда намеревался посадить Гарри. - Та-ак, вот письмо Глэдис Гаджен, дай ей бог здоровья, одна из самых преданных моих поклонниц. Минуты ползли так медленно, что Гарри даже не удосуживался ради приличия что-либо отвечать профессору, на его бесконечное трепание языком. Свечи становились короче, мигали, отблески плясали на бесконечных изображениях Локонса. Гарри водил пером, вероятно, уже по тысячному конверту. Потом он услышал голос, который сочился ледяным ядом. - Иди… иди ко мне… дай мне схватить тебя… разорвать… убить… Гарри резко поднял голову и уставился на веселого профессора. Первое о чем подумал мальчик, что он опять не может контролировать свою магию и залез в голову профессору. Но Локонс был все так же весел, рассказывая о какой-то по счету его фанатке, которая присылала ему кексы. - Профессор, - Гарри посмотрел на Локонса, но голос уже затих. Такое ощущение, что у него были галлюцинации. - Гарри, - произнес Локонс,- посмотри какой час! Ого! Мы просидели почти четыре часа! Время пролетело как один миг! Когда Гарри уходил, он думал о легилименции, о том что его способность, вероятно, выходит из под контроля, он давно не практиковался. Нужно было возобновить занятия с отцом. На следующий день, мальчик поспешил к отцу между своими парами. Когда из кабинета Снейпа выходили старшекурсники Гарри моментально вошел к отцу. Снейп озадаченно посмотрел на сына. Гарри обычно приходил к нему после уроков, или почти перед отбоем, а не настолько рано, да еще и явно в спешке. - Профессор Снейп, - официально начал Гарри, все таки они были не в комнатах профессора. - Можно ли без зрительного контакта услышать мысли человека. Гарри говорил достаточно торопливо, на самом деле он не хотел себе еще больше проблем, чем уже имел. А ведь был только третий день с начала школы! - Насколько мне известно нет, без какой-либо связи, ты не сможешь почувствовать или услышать… - Снейп задумался. Гарри облегченно выдохнул. - Мы можем продолжить наши занятия окклюменцией, профессор? - Гарри все еще не хотел повторения инцидентов. Снейп согласился и отпустил мальчика, теперь выходные были заняты дополнительными занятиями. *** За нудными и долгими отработками у Локонса, и за весьма продуктивными занятиями по выходным у Снейпа, а так же не теряя формы и продвигаясь в освоении всех книг библиотеки, пролетел месяц. Был октябрь и холод и сырость затопили окрестности. Большая часть населения замка чихала и кашляла, Гарри к всеобщему удивлению начал ходить в очках. Тяжелые капли дождя стучали по окнам замка неделю без перерыва. Озеро вышло из берегов, клумбы превратились в грязное месиво, а тыквы Хагрида раздулись до размеров кареты. Гарри не слышал голоса с того самого дня у Локонса и благополучно списал это на возобновление занятий по окклюменции с отцом и ношение очков, подаренных Малфоями. Но оказалось это было тщетно. Идя по коридору в сторону отцовской спальни, он снова услышал этот холодный голос. - … рвать… терзать… убить… Гарри остановился и огляделся. Он явно был один в коридоре, по обе стороны от него не располагалось классов, поэтому вряд ли где-то здесь был человек. - … так голоден… так долго… Гарри успокоился и зажмурился, голос казалось становился все тише пока совсем не исчез. Он выдохнул и пошел к отцу. После непродолжительного стука дверь сразу открылась. Снейп усадил сына в кресло и уже привычно налил ему тыквенного сока. Шоколадные лягушки в этом году сменились на кислые леденцы. - Пап, а маги могут болеть шизофренией? - пытаясь узнать окольными путями, спросил мальчик. Снейп повернулся к сыну и внимательно осмотрел его. - К чему такие вопросы? Маги сходят с ума, в основном от проклятий. Не припомню чтобы они болели маггловскими психиатрическими заболеваниями. Гарри потупил взгляд, похоже слышать голоса в магическом мире не считалось хорошим признаком. Может его кто-то проклял? Уизли? Да, у них могли быть причины, он напал на Рона на первом курсе. После инцидента с пикси, на самом деле тех, кто его боялся было уже так много, что Гарри даже не считал. Но кто был достаточно смелым чтобы проклясть его? Не решаясь беспокоить отца Гарри ушел, после того как получил новые книги по зельеварению. “Просто притворюсь, что не слышу”, - подумал Гарри, возвращаясь в гостинную Слизерина. Усевшись на кресло у “окна”, с видом на темные воды озера, он погрузился в книгу. Вечером, уже почти под самый отбой в гостиную торопливо вернулся Драко. Мальчик был такой счастливый, на его бледном лице был румянец, а с губ не сходила усмешка. Он сел рядом с Гарри и так ожидающе смотрел, будто прося, чтобы его спросили что же такого хорошего случилось. Гарри поднял на него взгляд. В гостиной Слизерина и в покоях отца слизеринец предпочитал не использовать очки. К тому же его, и без того довольно костлявое лицо, становилось еще более угловатым в них. - Тайная комната снова открыта! Гарри когда-то на первом курсе читал историю Хогвартса и на самом деле ничего интересного для себя не нашел, поэтому подробностей так и не запомнил. Поэтому он уставился на Малфоя в ожидании его дальнейших реплик. - Тайная комната! - снова с удовольствием сказал он. - Появился наследник Слизерина! Гарри приподнял бровь. Да хоть сто наследников, хоть всех тайных комнат мира, ему сейчас не до баек. - А еще кошку Филча прокляли! - торжество продолжил Слизеринец. - О! - наконец Гарри почувствовал что Малфой перешел к сути. - И кто такой отважный? Она уже все, или еще шевелится? Гарри с Драко, как и все студенты Хогвартса, никогда не любили Филча и его кошку. Даже если ни Снейп-младший, ни Малфой никогда еще не отбывали наказание у школьного смотрителя, они все равно относились к нему с большим предубеждением. - Жива, - уже печальнее произнес Малфой. - Виновника не нашли. Группа пуффендуйцев вместе с МакГонагалл нашли ее на втором этаже, она висела на скобе для факела. Гарри усмехнулся, он немного жалел, что пропустил столь приятную картину. - И на стене было написано “Тайная комната снова открыта”. - Драко закинул ногу на ногу. Гарри вздохнул. Так уже картина становилась не столько привлекательной. С его чуть подпорченной репутацией, МакГонагалл первая бы присудила ему все грехи мира с этой вшивой кошкой. - Если кошка жива, то скорее всего поправится. Мадам Помфри, или мой отец приготовят зелья… - Гарри повернулся к книге. - Да, хорошо, что тебя там не было, - протянул Драко. - Филч был в ярости. Даю галеон, что он бы обвинил первого кто увидел кошку, если бы это не была МакГонагалл. Гарри усмехнулся. Да это была бы страшная сказка… *** На следующий день, войдя в большой зал Гарри был остановлен группой отважных гриффиндорцев, которые были на курс или два старше его. - Это твоих рук дело? - студенты даже не стеснялись в открыто и презрительно на него смотреть. - Ты сын Пожирателя Смерти, после того что устроил в классе по ЗОТИ принялся за кошку Филча? - кто-то ядовито сказал. Гарри смотрел на лица и не мог вспомнить ни одного имени. Хотя, какие-то лица были смутно знакомы, возможно, они играли за команду по квиддичу. - Бывшего Пожирателя Смерти, - спокойно поправил Гарри. - И в данный момент твоего профессора. И чем же я, второкурсник, по вашему проклял кошку? Гарри посмотрел на гриффиндорцев и видел только стадо неотесанных болванов, которые готовы бросаться обвинениями направо и налево, придираться ко всему что их не устраивает. - Пожиратели Смерти не бывают бывшие, - возразил загорелый мальчик. Гарри казалось, что большая часть толпы с четвертого или пятого курсов. Только у таких подростков еще есть время бросаться клеветать на других, а не думать о СОВ или Т.Р.И.Т.О.Н. - Ты Пожирательский ублюдок… - начал другой гриффиндорец, но сразу затих, когда ему на ногу наступил один из студентов. Вся толпа обернулась и заметила позади себя профессора Снейпа. - Вы весьма красноречивы мистер Таулер. - Снейп окинул взглядом всех собравшихся гриффиндорцев. - Возможно, вы станете более красноречивы во время отработок у мистера Филча в течении двух недель. - Усмехнулся зельевар. - Я за каждого снимаю по десять очков с Гриффиндора за оскорбление своих сокурсников. Толпа ныла, но не пререкалась. Все знали, что поносить Снейпа можно только за глаза, но никак не в лицо. Толпа быстро рассосалась, не забывая при этом шептать о том, что “его спас папаша” или “папинькин сынок”. - Я мог бы сам… - буркнул Гарри, обогнул своего отца и прошел к столу Слизерина, и под пристальным взглядом всего факультета сел рядом с Драко. - Не проклянешь их? - с ехидством спросил Драко. - Не знал, что ты хочешь избавиться от меня так сильно… - с усмешкой сказал Гарри. - Тогда я был бы первым на курсе. - Забыл про Грейнджер? Пока ты и ее не всегда обходишь. - ехидно заметил Гарри. Драко ненавистно хмыкнул и отвернулся, накладывая в свою тарелку побольше картошки. Они с Грейнджер делили второе место, однако благодаря “заучке” Снейпу рядом с ним, он был чуть более подкован и эрудирован. Несколько дней только и разговоров было что о Миссис Норрис, и все из-за Филча. Он вертелся вокруг места, где заколдовали его кошку, словно поджидал виновного. Тщетно пытался стереть надпись на стене при помощи “Универсального волшебного пятновыводителя миссис Чистикс”. Прятался в коридорах, кидался на школьников, ища случай учинить над ними расправу за “чересчур громкое дыхание” или “счастливый вид”. Джинни Уизли была сама не своя после несчастья с кошкой Филча. В один из дней когда у Гриффиндора и Слизерина были общие пары по истории магии, лекцию про войну гоблинов профессора Бинса прервала поднятая рука Гермионы Грейнджер. -Да, мисс… э-э… - Грейнджер, профессор. Я хотела вас спросить о Тайной комнате, - отчетливо проговорила Гермиона. Все студенты и Гриффиндора и Слизерина уставились на профессора. Даже Гарри оторвал перо от бумаги, прекращая делать конспект. Профессор Бинс замигал. - Мой предмет - история волшебства, - с хрипотцой на одной ноте проскрипел он. - Я, мисс Грейнджер, имею дело с фактами, а не с мифами и легендами. - Бинс сухо откашлялся, как будто разломал палочку мела, и продолжил: - В сентябре этого года подкомитет чародеев Сардинии… И снова запнулся: Гермиона опять подняла руку. - Да, мисс Грейнджер? - Но, сэр, каждая легенда основана на фактах, верно? Бинс был ошеломлен до такой степени, что казалось, его никогда ни о чем не спрашивали. - Ну что ж, - протянул Бинс, поглядев на Гермиону, как будто первый раз ее видел. - Пожалуй, вы правы. Однако легенда, о которой вы спросили, сущая нелепица, выдумка, я бы даже сказал… Но деваться было некуда, весь класс навострил уши. Бинс рассеянно обвел учеников взглядом: на него вопрошающе уставились десятки глаз. -Ну, хорошо. — Бинс даже растерялся. — Дайте-ка вспомнить… Тайная комната… гм, гм… Комната тайн… Все вы знаете, что школа «Хогвартс» основана более тысячи лет назад — точная дата неизвестна — четырьмя величайшими магами и волшебницами своего времени. Наши факультеты носят их имена. Годрик Гриффиндор, Хельга Хаффлпафф, Ровена Рэйвенкло и Салазар Слизерин. Они вместе выстроили этот замок, подальше от глаз дотошных маглов: в ту пору обычные люди страшились волшебства, поэтому колдунам и ведьмам приходилось прятаться. — Он невидяще глянул на учеников и продолжал: — Довольно долгое время они жили в дружбе и согласии, искали способных молодых людей и учили их, как тогда могли, в этой самой школе. Ну а потом между Слизерином и остальными пробежала черная кошка. Слизерин требовал очень строгого отбора. Он считал, что секреты волшебства должны храниться в семьях чистокровных волшебников. Маглам он не доверял. В конце концов Слизерин и Гриффиндор совсем рассорились, и Слизерин покинул школу. — Профессор Бинс поджал губы, отчего его лицо стало похоже на мордочку старой сморщенной черепахи. - Вот и все, о чем повествуют летописи. Но с течением времени легенда о Тайной комнате затмила факты. Стали говорить, что Слизерин сделал в замке потайную Комнату. Так зародился миф. Согласно ему, перед тем как покинуть школу, Слизерин наложил печать заклятия на Комнату. С тех пор в нее никто не может проникнуть, заклятие снимет только наследник Слизерина, освободит заключенный в Комнате Ужас и выгонит с его помощью из школы тех, кто недостоин изучать волшебные искусства. Бинс кончил, в классе воцарилась напряженная тишина. Ученики не сводили с Бинса глаз, ждали продолжения, а Бинсу эта чепуха порядком надоела. - Все это, разумеется, миф. Комнату искали, и не раз; искали самые сведущие ведьмы и маги. Комнаты не существует. Это всего лишь страшная сказка для глупцов. Гермиона снова подняла руку. - Сэр, а что это такое, «заключенный в Комнате Ужас»? - Легенда гласит, что это чудовище, которое будет повиноваться лишь наследнику Слизерина, — пояснил профессор Бинс сухим, шелестящим голосом. Ученики испуганно переглянулись. - Не бойтесь, никакой Комнаты нет. — Профессор Бинс зашуршал бумагами. — Ни комнаты, ни чудовища. - Но, сэр, — сказал Симус Финниган, — вы говорите, что Комнату сможет открыть только настоящий наследник Слизерина. Не значит ли это, что, пока он не явится, никто ее не найдет? - Глупости, О'Флаэрти, — рассердился профессор Бинс. — Этой Комнаты нет. Уж если ни один директор школы ее не нашел… - Простите, профессор, — пропищала Парвати Патил, — может, тут просто нужна черная магия, а у нас черных магов нет. - Как же нет, - ядовито пробормотал Рон и уставился на Гарри. - Вон сидит, уже устроил кровавые игры с пикси в классе… - Если волшебник не прибегает к черной магии, мисс Пеннифезер, это не значит, что он не владеет ею, — повысил голос Бинс, не слыша, что сказал Рон. — Повторяю: если уж предшественники Дамблдора… - Но, может, нужно быть в родстве со Слизерином, а ведь директор… — начал было Дин Томас, но тут уж профессор Бинс вышел из себя. - Все, хватит об этом! — отрезал он. — Это все миф, сказка, легенда. Зарубите себе на носу: Комнаты нет. Как нет ни малейшего доказательства, что Слизерин вообще устроил в замке потайной чулан. Я сожалею, что рассказал вам эту глупую историю. И давайте вернемся к истинной истории, к твердым, надежным, проверенным фактам. Не прошло и пяти минут, как класс снова сонно оцепенел. После того, как любопытство всех по поводу легенды о Тайной комнате было удовлетворено, наступили более тихие и мирные дни. Тихие, но не для всех. Со всех сторон Гарри ловил на себе неприветливые и презрительные взгляды, гриффиндорцы показывали в него пальцем и шептались за его спиной, особо храбрые могли пройти мимо и случайно обронить “сынок пожирателя”. Слизеринец однако не замечал их также как не реагировал на иногда появлявшийся в голове голос. Абстрагироваться от реальности его научили еще у Дурслей, и науку эту он изучил с отличием. Его волосы за год проживания в магическом мире, без постоянных упреков от тети отросли и теперь прикрывали уши, и почти доставали до плеч. Его сходство с отцом становилось поразительным, но разве что нос не отличался крючковатостью. И с каждым днем глаза сияли магической зеленью все ярче.