Неидеальный мир

      Гастер, пытаясь удержать в руках стопку чертежей, кофе и несколько пробирок, неуклюже вваливается в лабораторию и только чудом не спотыкается, увидев представшую перед ним картину.       — Привет, док! Как жизнь? — ухмыляется Чара и доброжелательно машет рукой. В прямом смысле чей-то рукой.       Гастер сваливает на ближайший стол чертежи, аккуратно ставит пробирки и, заставляя себя сохранять спокойствие, почти буднично произносит:       — Во-первых, слезь с работы всей моей жизни, а во-вторых — положи эту руку туда, где взяла. Я уверен, что с ней у меня тоже запланирован эксперимент.       Чара, пожимая плечами, ловко спрыгивает с машины, которая напоминает череп самого дьявола, и метко бросает руку в Гастера, который, конечно же, без проблем ее ловит и так же откладывает на стол.       — Твой старший сынишка меня бесит, не мог бы ты отравить его или что-то в этом роде? Я пыталась, но этот мешок бесполезного мусора не ест ничего, кроме сраного кетчупа, а к Гриллби пробраться не так то просто.       Гастер на это только вздохнул. Его не то чтобы волновало, чем там занимаются эти дети, но Гриллби убьет его, если он просто пропустит мимо ушей новость о том, что его сына пытались отравить.       Чара в это время села на небольшой диванчик в углу (сам Гастер им никогда не пользовался, его притащил Санс, утверждая, что ему он жизненно необходим), и стала в подробностях описывать, как была бы не против раздробить кости Санса в крошку, что он — главная ошибка Гастера за всю его жизнь, и как ей не терпится поскорее его придушить.       Слушая очередную гневную отповедь, Гастер подумал, что ему эти жалкие подростковые страсти уже знатно надоели. Он, в конце концов, взрослый состоявшийся монстр, который даже каким-то чудом умудрился найти вторую половину и воспитать двух детей, и был не обязан разбираться ещё и с этим.

***

      — Гриллби, я так больше не могу! Это невыносимо, — прошипел Гастер, врываясь в бар к элементалю, в котором уже никого не было, ведь владелец готовился к закрытию.       Гриллби, выйдя из подсобки, улыбнулся скелету, что сел за стойку с самым несчастным видом. Это было что-то новенькое: обычно ученый, даже если не спал и не ел три дня подряд, настаивал, что все в порядке, и он может работать и дальше, а тут…       — Что случилось? — спросил элементаль и сел напротив, взяв ученого за руку. Гастер, сжав ее в ответ, опустил голову и длинно выдохнул, пытаясь успокоиться. Подняв взгляд, он посмотрел Гриллби прямо в глаза и выдавил:       — Санс, Папирус, Фриск и Чара.       Гриллби в недоумении склонил голову набок. Это было весьма любопытно — зачастую Гастер старался держаться подальше от проблем этих детей.       — Причем тут Санс с Папирусом и Фриск с Чарой? Мне стоит начинать беспокоиться?       Гастер, подперев голову кулаком, тяжело вздохнул и отрицательно покачал головой.       — Беспокоиться тебе стоит только за мое душевное равновесие разве что. Эти дети меня в могилу сведут.       Гриллби, даже не пытаясь скрыть улыбку, притворно сочувствующе покачал головой.       — Кажется, я когда-то это уже слышал, но ты до сих пор в здравом уме.       — Это тебе так кажется, потому что ты от меня без ума, но на самом деле все очень плохо, — без тени улыбки сообщил ученый.       — Конечно, Гастер, — согласился Гриллби, проигнорировав возмущенное бормотание скелета о том, что он не воспринимает его злобный гений всерьез. — Так что случилось? — поинтересовался элементаль, потому что, если дать Гастеру волю, он начнет перечислять все случаи, когда пожалел о том, что решился завести детей.       Гастер, нахмурившись, протянул руки к галстуку-бабочке Гриллби и поправил ее аккуратным движением. Гриллби терпеливо ждал, пока скелет соберется с мыслями. Закатив глаза, Гастер, наконец, начал:       — Случилось то, что Санс и Чара с чего-то решили, что мне интересно несколько раз на дню от каждого из них выслушивать, как они ненавидят друг друга, — Гастер жалобно посмотрел на элементаля. — Я не могу закончить эксперимент уже третий день, Гриллби, потому что они мешают мне!       Гриллби погладил руку Гастера в утешающем жесте, и тот, прикрыв глаза, резко выдохнул. Заметно успокоившись, он продолжил:       — Санса до дрожи в костях злит, что «живое воплощение дьявола» смеет дружить с Папирусом, а Чара ненавидит, что Фриск общается с «бесполезным мешком мусора». А я устал говорить, что нет, я не собираюсь подсыпать своему сыну яд в гамбургер, и нет, я не буду пускать на органы дочь своего лучшего друга, черт побери, — успокоившийся, казалось бы, Гастер, к концу речи практически рычал.       — Хочешь, я поговорю с Сансом? — поинтересовался Гриллби и отошел, чтобы разогреть остатки картошки фри для Гастера, потому что они явно тут задержатся, а элементаль был уверен, что на работе ученый как обычно ничего не ел, слишком занятый своими экспериментами и, видимо, проблемными подростками.       — Тебе он, конечно, скажет, что прекратит, а на следующий день снова заявится ко мне жаловаться, — фыркнул Гастер, наблюдая за Гриллби, что стоял к нему спиной.       Не успел он как следует насладиться видом, как элементаль повернулся к нему, поставил картошку фри перед ним и хитро глянул, прекрасно зная, на что он пялился. Гастер только невинно пожал плечами, мол, что ты мне сделаешь, имею полное право. Гриллби на это лишь задумчиво хмыкнул, соглашаясь. А потом прокрутил сказанное Гастером в голове еще раз и нахмурился:       — Постой, Чара дружит с Папирусом?       Гастер ухмыльнулся и наклонился вперед, явно удовлетворенный его реакцией.       — Именно. Она начала это делать после того, как поняла, что это взбесит Санса, но судя по тому, как она о нем теперь отзывается, что-то пошло не так, — он не смог сдержать смешок. — Холодная и неприступная Чара пала под очарованием Папируса, можешь себе представить?       Гриллби, фыркнув, скрестил руки на груди.       — Вообще-то, могу.       — Да, я тоже, и знаешь…       — Мы еще вернемся к тому, что ты знал, что человеческий ребенок собирался использовать Папируса в своих целях, и ничего не сделал, — перебил Гриллби, наблюдая, как меняется лицо Гастера с самодовольного на испуганное.       — Я знал, что так получится? — попробовал он, но Гриллби отрицательно покачал головой.       Гастер, пожав плечами, подумал, что попытаться стоило.       — Так вот, — продолжил он, — после этого Санс решил, что будет очень весело телепортироваться вместе с Фриск от Чары при любом удобном случае.       Гриллби испуганно уставился на него.       — Он жив? — самое страшное было в том, что вопрос был лишь наполовину шуткой.       Гастер хмыкнул и неторопливо попробовал всеми забытую картошку фри, нагнетая атмосферу. При этом он каждый прием пищи жалел, что ему приходилось тратить свое время на еду, когда он мог бы проводить эксперименты в это время.       — Да, — под пристальным взглядом Гриллби съев еще немного, скелет вернулся к рассказу: — Жив, конечно, правда я не уверен, что в ближайшее время он сможет телепортироваться — ему пришлось знатно побегать по всему подземелью от рассерженной Дриимурр.       Гриллби неодобрительно покачал головой, решив, что все-таки переговорит с Сансом чуть позже. Так изматывать себя…       — Кстати, мы с моими приближенными помощниками делали ставки, кто из них выиграет, — с невинным видом добавил Гастер, усмехнувшись.       — Это твои приближенные, так что я не удивлен, — вздохнул элементаль. — Уверен, что только Альфис удержалась.       — Увы, она слишком дорожит ими, — кивнул ученый.       — А ты? — выгнул бровь Гриллби и облокотился о барную стойку.       — А что я? — удивился Гастер. — Я ставил на Чару, конечно, я же не идиот.       — Ну да, как же я не догадался, — с сарказмом протянул элементаль.       — Ничего, я мозг этой семьи, так что сильно не убивайся из-за этого, — «успокоил» любовника Гастер.       — Да? А я думал, что Санс обошел тебя в тесте на проверку интеллекта? — невинно напомнил Гриллби.       — Этого не было и быть не может, — недовольно заявил Гастер и скрестил руки на груди. — Он жульничал.       — Конечно.       — Правда!       — Да-да, так что там дальше?..       Фыркнув что-то про расставание, Гастер вернулся к наболевшей теме.       — Как я и думал, Чара это без внимания не оставила — теперь Фриск ее девушка.       Гриллби негромко рассмеялся.       — Да, к этому все и шло, так что Санс им в какой-то мере… помог?       — Ага, и теперь бесится еще больше, — ухмыльнулся Гастер, но тут же погрустнел. — А значит, мешается мне больше, чем обычно.       — А что с Чарой? Разве она не должна была остыть?       — Как же, — буркнул ученый. — Ее существование Санса в принципе не устраивает, и мне все тяжелее держать ее подальше от ядов в лаборатории.       Выйдя из-за стойки, элементаль приблизился к Гастеру и потянул его за руку к выходу.       — Я найду Сансу занятие, а тебе всего лишь стоит намекнуть Чаре, что если она не будет уделять Фриск должного внимания, она ее бросит.       Гастер удивленно уставился на него, а потом расплылся в довольной улыбке.       — О, милый, я знал, что умные мысли посещают и твою голову.       Пихнув Гастера в бок, Гриллби под его смех направился к выходу. В конце концов, уже поздно, и ему бы очень хотелось провести время с Гастером наедине.       Ловя хитрый взгляд Гастера на себе, Гриллби понял, что в своем желании он не одинок.