Обманчивое суждение

      Вампир с самоуверенной усмешкой и ненормальным, в какой-то степени даже одержимым блеском в алых глазах наблюдает за тем, как девушка приходит в себя и её удивлённое выражение лица меняется на испуганное, а серые, обеденные вокруг чёрных зрачков радужки меркнут под давлением удушающей обречённости. Он замечает, как она рефлекторно вздрагивает, ощущая его донельзя холодные руки на своих бёдрах и при этом испускает звук, напоминающий чем-то жалобный писк, но его несказанно радует тот факт, что из-за страха и лёгкой отстранённости русоволосая отстраняться от него не спешит. В мыслях Лакус с нетерпением ожидает момента, когда похищенная им особа осознает, что она лежит под ним почти обнажённая и её тело не прикрывает ничего кроме остатков разорванной во многих местах сорочки.       — С пробуждением. — ядовитым, но при этом донельзя довольным тоном молвит один из городских стражей, без какого-либо стеснения скользя ладонями вниз к девичьим коленам, чуть ли не моментально разводя ноги пленницы резким движением в стороны и поудобнее устраиваясь между них, всё ещё будучи одетым в свой привычный белый костюм с чёрными вставками в некоторых местах. Натсумэ в ответ на его обжигающе-непозволительное прикосновение шумно выдыхает в порыве недовольства и вдруг распахивает глаза в ужасе, отчётливо чувствуя пробежавший по телу холодок, вызванный далеко не одним присутствием недоброжелательной личности рядом. — Всё верно, я снял с тебя то, что посчитал лишним.       — Что тебе нужно?.. — с оттенком слабой злобы в голосе вопрошает она именно в тот момент, когда вампир нагло наклоняется к самому её лицу, дыша ей прямо в розовые губы и самовлюблённого ухмыляясь всей происходящей в данный момент ситуации. Она не успевает как-либо среагировать и оттолкнуть позволяющего себе лишнего мужчину, потому что тот, что вполне ожидаемо, исходя из его своенравного характера, без предупреждения и разрешения с её стороны прижимается к ней, сдавливая уста в собственническом поцелуе и в порыве эйфории прокусывая ей нижнюю губу своими клыками до крови, образуя небольшую рану. Сногшибательный запах алой жидкости долетает до чувствительного нюха Вельта моментально и он тут же слегка отстраняется, но лишь для того, чтобы в следующую секунду приняться слизывать кровавый нектар языком, заставляя человеческую девушку поморщится от омерзения.       — Мне нужна ты. Ответ не изменится, сколько бы ты у меня не спрашивала об этом. — жёстко отрезает Лакус, не давая Натсумэ восстановиться после поцелуя и в то же время нащупывая скользкие половые складки, проводя по ним подушечками пальцев и выбивая изо рта той стон, вызванный столь подлым моментом неожиданности, внутри уже начиная ликовать от того, что задуманное временем ранее становится  реальным, а не является обычным плодом безумной фантазии. Его глаза, кажется, наполнены насмешкой, но в своих действиях он явно слишком сосредоточен, что крайне удивительно для такой эгоистичной личности, любящей в свободное время портить другим настроение или ломать чужие жизни, чем он сейчас и занимался, пусть убийство и было психологическим.       — Н-не трогай меня, вампир! — голос сероглазой предательски дрожит, выдавая её паническое состояние сразу же, но её восклицание остаётся нарочно проигнорированым Вельтом, что уже успел приспособится к её реакциям тела на самого разного вида прикосновения, даже и не думая убирать руку от ничем не скрытого, по его исключительной инициативе влагалища. Он то замедлялся, то резко ускорялся, случайно задевая до боли чувствительный клитор, но не царапая тот, аккуратно совершая время от времени круговые движения и с садистским любопытством наблюдая за тем, как девушка дёргается и против воли краснеет, надеясь отстраниться и одновременно с этим понимая, что все пути к отступлению ей уже наверняка давно отрезаны предусмотрительным стражем, служащем одному из прародителей. Заострённые уши в напряжении улавливали каждый шумный вздох и любой другой звук, который Натсумэ сдержать не удавалось даже несмотря на прижатый к губам кулак. — П-прекрати это!       — Не хочу. — помимо произнесённой наглецом фразы ответом служит также и возобновившаяся вновь на лице Лакуса усмешка, дающая с первого взгляда понять его непоколебимый, к большому сожалению для Натсумэ настрой и уж точно нездоровую решимость, танцующую в самых глубинах рубиновых очей. Она искренне не желает видеть находящееся напротив обладателя фиолетовых волос лицо, поэтому просто сильно зажмуривает глаза и отворачивает голову в сторону, на удивление слыша от оппонента лишь слетевший с его языка смешок, но не ощущая его попыток заставить её снова обратить на него взгляд. Он будто наоборот с удовольствием вводит её в мысленное заблуждение и с нескрываемым наслаждением растаптывает её суждения о нём, совершая не поддающиеся разумному пониманию вещи. — Перед моими глазами сейчас весьма забавное зрелище и я хочу увидеть больше.       Вампир впервые за всё время происходящей по его желанию прелюдии сжимает аккуратную, среднего размера оголённую грудь и кончиками пальцев обводит ореол светлого-коричневой бусины, ускоряя движения второй рукой, заставляя Натсумэ инстинктивно попытаться свести ноги из-за постыдного чувства унижения собственного достоинства, а также явного приближения скорой разрядки, что должна была настигнуть с секунды на секунду. Лакус явно заметил отобразившиеся в то же мгновение на миловидном лице эмоции, а потому без лишних раздумий наклонил голову к лебединой шее и медленно втянул участок нежной кожи на некоторое время, оставляя на ней красный отпечаток в виде засоса, но не прокусывая. Его довольная улыбка сопровождается полным превосходства хмыком и соприкосновением слегка шершавого языка с ключицей, на которой после отпечатывается мокрый поцелуй.       — Ты единственная, на кого мог пасть мой взор за все прожитые годы, но пока я не могу признаться тебе, что именно это для меня значит. — зачем-то решает поделиться поразительным откровением Вельт, начиная ещё более рьяно стимулировать клитор и видя, как девичье тело уже через секунду резко содрогается, наконец доводя свою владелицу до окончания процесса. Она устало выдыхает воздух через приоткрытые уста и её грудная клетка тяжело вздымается, открыто указывая на измученное состояние девушки, но алоглазый внезапно приподнимается всем корпусом, с характерным скрипом садясь на кровать и принимаясь за свою верхнюю одежду, начиная возиться с поддающимися как по велению самого вампира пуговицами, медленно расстёгивая их. — Тебе наверняка интересно, зачем я это делаю. Всё очень просто: мне понравилось, как ты дала мне отпор при нашей первой встрече.       — Зачем ты?.. — Натсумэ наконец приоткрывает желающие закрыться глаза и окидывает городского стража опустошенным взглядом, имея возможность наблюдать за тем как он постепенно избавляется от своей одежды и оголяет всё больше частей тела, оправдывая её наихудшие опасения. Он же награждает её очень лукавой усмешкой, замечая признаки чужого внимания, прикованного к его персоне, и стоит ему лишь по пояс раздеться, как он тут же возвращается на своё бывшее место, спускаясь чуть ниже и снова устраиваясь между стройных ног, для начала притрагивалась к интимному месту губами и высовывая кончик языка, даже не думая давать русоволосой времени на передышку и временный отдых, сразу же приступая к работе. Она сразу же предпринимает попытку отодвинуться, но её тут же пресекает серьёзно настроенный вампир, цепко удерживающий её за бедра. — Пора бы нам поиграть в более взрослые игры, не находишь? Связанная с испытуемыми в этот момент эмоциями фраза так и остаётся не сказанной Лакусом вслух.