Me gustas tu

      Краткое прояснение про мир. Вне серверный мир – обычный. Одна жизнь и тому подобное. Сервера и Игры – шоу, созданные благодаря симуляции, в которую могут погрузиться лишь подходящие люди. Для участия в полноценных проектах нужно иметь лицензию, которая получается ещё в школе при прохождении особого теста. Во время игры тела всех игроков находятся на искусственном обеспечении, а разум погружается в игровой мир. Шлатт и Квакити были женаты ещё задолго до начала DreamSMP, и Алекс фактически полностью зависел от Шлатта.       Также в мире существую гибриды. Например Квакити имеет небольшие золотые крылья. Филза также крылат, а Антфрост и Фанди реально фурри. Сапнап – элементаль огня в человеческой оболочке, созданный Бэдом, который всё ещё демон, призванный когда-то Скеппи. Правда, Скеппи – человек.       Тюббо и Томми также просто люди. А Ранбу просто хорош в гриме. Плюс в симуляции можно создать себе любой облик, но легче всего взаимодействовать с оригинальным.       Дрим – элементаль воздуха в человеческой оболочке. Именно поэтому ему даже не надо напрягаться чтобы узнать всё, что он только пожелает.       Способности разных рас переносятся в симуляцию частично в зависимости от границ, установленных админом. . .       – Аха-ха-ха-ха! – раздаётся сумасшедший смех Шлатта, что надёжно спрятался от подступающей лавы. Экраны вне сервера транслируют видео от лица участников.       – Подожди, что? – растерянно спрашивает Вилбур, когда наконец понимает, что лава не может добраться до его противника. Он уже успел умереть, оставаясь лишь бесплотным духом, частично контролирующим небольшое пространство в границах, где и проходит их игра. Он надеялся, что поторопив события, сможет хотя бы увидеть смерть своего противника, однако тот его переиграл. – Как ты это сделал?! – возмущённо вспыхивает шатен и быстро прописывает в командной строке приказ о повышении уровня лавы… Снова и снова…       Однако вновь слышит лишь безумный довольный смех своего друга и противника.       – Как?! – дух устремляется в лаву, зная, что находится в полной безопасности, однако там его ждёт лишь небольшая комнатка в один блок и пара лестниц на стене напротив лавы, что никак не проникает вовнутрь. Будто невидимый барьер не пускает её в небольшой каменный мешок, где на полу ухохатывается Шлатт.       Трансляция вскоре прерывается и игроки возбуждённо обсуждают шоу, в то время как низенький темноволосый парень сидит в комнате ожидания студии. Шлатт редко позволял ему куда-либо выйти, а в этот раз даже взял с собой на съёмки…       Небольшие золотые крылышки слабо трепещут под кофтой, когда он наблюдает за игрой двух друзей-соперников… Тонкий высокий шатен так и притягивает его взгляд… Такой яркий, живой, свободный, открытый… Сердце сбивается с привычного ритма, и он понимает, что действительно пропал…       – Отличная была игра! – довольно заключает Вилбур, выходя из комнаты симуляции.       – Чертовски горяча, прямо как ты… – с намёком тянет более низкий и грузный мужчина с густыми бакенбардами.       Они оба смеются, совершенно не воспринимая подкаты всерьёз. Это просто их стиль общения.       – И всё же дожди я люблю больше, чем… такое… – мечтательно замечает Вилбур, устремляя свой взгляд куда-то вдаль.       – Me gustas tu? – одними лишь губами произносит златокрылый, тихо сидя в своём углу.       Хорошо, что Шлатт этого не замечает, иначе дома бы его ждала новая партия тумаков и жестоких слов… Хотя вряд ли их станет меньше, ведь его муж не собирается бросать пить…       ***       Он так рад, что ему позволено участвовать в настоящем полноценном проекте!       Чтобы не привлекать раньше времени внимания они входят туда в разные дни и первое время почти не встречаются. И это лучшие дни в жизни Алекса…       Он знакомится с жителями DreamSMP, развлекается и смеётся вместе с ними…       Это всё шоу, но оно ощущается так реально… Впрочем они почти не играют. Даже не знают, куда именно их приведёт огромное количество различных идей всех участников сервера… Пока что всё достаточно непонятно. Кто-то сражается, кто-то спорит, кто-то дружит…       Краем глаза Алекс наблюдает за легко узнаваемой стройной высокой фигурой в официальной форме ЛеМэнбурга. Он такой красивый…       – Мне нравится путешествовать, – с широкой улыбкой отвечает на вопрос кого-то из друзей Вилбур, и златокрылый вновь почти беззвучно шепчет:       – Me gustas tu… – однако в этот раз это уже точно не вопрос…       ***       – ДА-а-а-а-а… Выкуси, зелёный паре-е-е-ень! – кричит Вилбур, планируя своё выступление на выборах. Никто не сомневается в его победе. Он – основатель этой нации. Он – лидер их движения. Даже когда людей станет больше, он останется их символом, приведшим всех к независимости от королевства Дрима.       Все смеются и празднуют победу, ожидая заветного дня. Никто и не сомневается, что всё будет именно так, как они представляют…       – Мне нравится эта ночь! – радостно кричит Вилбур, и все подхватывают его зов, распивая лёгкий яблочный эль и распевая песни у костра…       – Me gustas tu, – виновато бормочет Алекс, зная, что всё не будет так просто…       ***       Квакити на самом деле почти постоянно под кайфом. Жить без наркотиков нормально просто не получается… Стоит лишь прекратить, как накатывает стыд за всё, что он успел натворить. И чтобы вновь выйти перед всеми с улыбкой, приходится глотать таблетки…       Выборы оборачиваются для основателей катастрофой, и Вилбур с Томми в ужасе сбегают, попутно теряя одну из двух оставшихся жизней старшего…       – Мне нравилось мечтать… – тоскливо тянет шатен, ненадолго позволяя себе присесть под деревом неподалёку от яркого, но теперь запретного для него города…       – Me gustas tu, – в ночи шепчет Алекс, бросая в сторону нарушителя лишь один короткий полный тоски взгляд…       Он едва сумел расслышать негромкие слова, ведь расстояние было немаленьким… В этот момент он даже радовался, что не был человеком и обладал куда более острым слухом… Хотя опалённые крылышки на спине всё ещё болезненно ноют, лишь сильнее повреждаясь, от постоянной необходимости их прятать…       ***       – Мне нравится ветер, – мягко тянет Гостбур, наивно глядя на Квакити, что в последнее время почти не улыбается.       Он был даже рад, когда прямо во время игры Шлатт не просто потерял канонную жизнь, а схватил сердечный приступ в реальности, отправляясь на скорой в госпиталь… К тому же наркотики больше не приносили былого удовольствия, да и дозы было нигде не достать… Раньше его ими кормил его муж, которому бесстыдный и наглый Квакити нравился больше зашуганного и скромного Алекса…       – Me gustas tu, – тихо бормочет златокрылый, ловя недоумённый стеклянный взгляд призрака и тут же отмахиваясь от его любопытства…       ***       Алексу было приятно находиться в отношениях с Ником и Карлом, но это всё было не то… Да, они сильно ему помогли, когда он был просто вынужден проходить ломку из-за невозможности достать новую дозу… Однако они были скорее друзьями, чем возлюбленными. Так что он был рад, когда они предложили расстаться и обыграть всё это как новый внезапный поворот сюжета…       – Спасибо за ужин, мне очень понравилось! – радостно улыбается Гостбур, и Томми тут же подхватывает его восторги.       Они встретились совершенно случайно. Сегодня был свободный от игры день, и все просто бродили по серверу там, где хотелось. Даже Томми было дозволено спокойно уйти с места своего изгнания… Дрим всё равно нашёл бы его где угодно…       – Me gustas tu, – тихо усмехается Квакити, стараясь скрыть лёгкий румянец от гостей, что вроде бы даже на него не смотрели. Сапнап бы наверняка это услышал, но Вилбур и Томми были людьми…       ***       – Это мой восход! Мой! – почти безумно выкрикивает Вилбур после воскрешения… Конечно же он просто играет… Однако играет – превосходно… – Мне уже нравится это утро! – насмешливо тянет шатен с отчётливыми алыми искорками в глазах, когда наконец замечает растерянных и даже испуганных зрителей…       – Me gustas tu, – выдыхает Алекс, прикрывая рот ладонью и стараясь изобразить глазами изумление и страх… Наверное он сейчас портит им всю картину, так что остаётся только надеяться, что никто не заметит в его взгляде откровенно ликования…       ***       – Ах, Квакити, как же давно мы с тобой не виделись, – довольно тянет Вилбур, пока Алекс отступает…       Он боялся этого безумного образа… Боялся, что не сдержится, ведь именно в этом безумии Вилбур заставил его влюбиться в себя во второй раз…       Он старается противостоять воскрешённому, защищая свою страну. Однако когда Томми внезапно врывается в их спор, во время которого он и не заметил, как они оказались так близко…       – Вы двое целуетесь?       Алекс не может сдержать смущения и резко отскакивает назад, спотыкаясь о неровность дороги и позорно усаживаясь на пятую точку… Глаза растерянно хлопают пока всё вокруг замирает…       – Пха-а-а… – взрывается смехом Томми, заставляя златокрылого покраснеть до кончиков волос.       От стыда хочется провалиться на месте, однако Вилбур внезапно продолжает игру, быстро придумывая новый поворот.       – Ах, бедняжка Квакити… – мягко и в то же время невероятно обидно тянет шатен. – Неужели ножки не держат? Совсем забегался, бедненький… Мне помочь? Ты ведь знаешь, что я просто могу избавить тебя от этого груза…       – Иди к чёрту, Вилбур! – тут же вспыхивает Алекс, не поднимая взгляда и не позволяя увидеть проступившие на глазах слёзы… И почему его чувствительность столь невовремя проявилась… – Я не впущу тебя в Лас-Невадас сколько ни проси! Так что свали в закат. Посмеешь переступить границу, и я лично вскрою твою грудину и вырву к чертям это гнилое сердце!       – Как ты поступил со Шлаттом? – тут же намекает Вилбур на весьма импульсивное и глупое действие Квакити, произошедшее на «похоронах» мистера президента. – Впрочем, я не против… – внезапно добавляет он, за талию притягивая к себе тонкое низенькое хрупкое тельце, что только-только приняло вертикальное положение…       Алекса просто не держат ноги, а потому он застывает в руках шатена, точно птица в клетке… И не сказать, что такая позиция ему не нравится…       – Увидимся позже, Биг Кью, – отпускает Вилбур крылатого, когда тот наконец может нормально стоять. – Бывай, – коротко махает он на прощание…       – Боже мой… – сползает по стенке в своём кабинете Квакити, откровенно паникуя.       А что если Вилбур всё понял? Что ему сказать? А ведь сезон совсем скоро закончится и ему придётся вернуться в привычную клетку к мужу-тирану…       По щекам начинают течь слёзы, а с губ сами собой слетают молитвы на родном испанском, что твердят о спасении… Ему было так хорошо без Шлатта… Если бы он когда-то не доверился тому, ничего бы такого не произошло… Но он был наивным школьником, а Шлатт – охранником, который не редко заставал его в слезах после издевательств одноклассников и успокаивал… Кто же знал, что его доверчивость обернётся клеткой без единого выхода не на тот свет?       ***       Конец близок…       Последние сценарии становятся откровенно жёсткими, и он не прекращает извиняться перед Дримом, с которым вынужден отыгрывать сцены пыток… Конечно же тому отключают восприятие боли на такие сеансы, а потом полностью излечивают игровое тело с помощью зелий или команд, но кровь на руках и орудиях пытки ещё долго будет сниться Алексу в кошмарах.       Эх… Были бы у него те прекрасные наркотики, под которыми он совсем не ощущал какой-либо вины за свои действия…       Ему удаётся добыть немного марихуаны…       Вернее, в игровой вселенной все наркотики были сложным набором команд, который выдавал таблетки со специальным эффектом, как от зелий. Правда воздействовали такие эффекты не на внутриигровое тело, а на сознание… И у Квакити после долгих попыток всё же получилось найти комплекс команд, что позволил ему получить немного марихуаны…       Несколько взрывов сотрясают его город, но он просто слишком устал, чтобы реагировать… Тюремная арка с Дримом оказалась чертовски тяжёлой для него… И хотя небольшое ответвление с Чарли и Грейсоном было неплохим и смогло ненадолго его отвлечь от страшных картин пыток, но… От усталости это не спасало…       Он всё ещё был рад, что смог поучаствовать в проекте, однако это оказалось слишком изматывающе для и так слабого зашуганного сознания…       – М-м-м… Марихуана? Сам создал? – любопытно тянет знакомый приятный голос, но из-за наркотика Квакити почти не реагирует, лишь лениво переводя взгляд на незваного гостя.       Сегодня они были свободны от игры, так что ему не нужно было беспокоиться о своём образе. От искусственного шрама на игровом теле он тоже поспешил избавиться. Хотя бы на время, но хотелось почувствовать себя прежним…       – Дашь мне немного? Мне она тоже нравится, – широко улыбается Вилбур и с радостью принимает чашку, в которой Квакити заварил весьма своеобразный чаёк.       – Me gustas tu, – едва осознанно тянет Квакити, улыбаясь и наблюдая за тем, как шатен подносит чашку к губам…       – Что? – тут же прерывается, так и не выпив ни глотка, Вилбур.       – Me gustas tu, – послушно повторяет златокрылый, всматриваясь в приятные черты, в которые он влюбился с самого первого взгляда на экран. Тот экран, где стояли два друга и соперника, один из которых был его мужем, а второй мгновенно влюбил в себя и не отпустил до сих пор…       Вилбур отставляет чашку на стол и склоняется вплотную к расслабленному от наркотика Квакити. Он долго всматривается в его мутный неясный взгляд, а потом осторожно касается мягких губ…       Алекс мгновенно приходит в себя и тут же замирает как кролик перед удавом… Он боится вздохнуть и прервать тем самым чудесный и в то же время немного пугающий момент…       Шатен не углубляет поцелуя и просто отстраняется, вновь глядя в теперь уже ясные растерянные тёмные глаза.       – Ты правда имел это ввиду, или просто слишком под кайфом? – спрашивает он, не разрывая зрительного контакта и медленно хищно склоняя голову на бок…       – ¿Sí? – слабо выдавливает из себя златокрылый, даже не представляя зачем. Вот зачем он сдался такому красивому, талантливому и популярному человеку, как Вилбур?       – А насколько я тебе нравлюсь? – тут же уточняет шатен, хитро щурясь.       И Алекс просто передаёт ему в руки небольшую книжечку, что всё это время пряталась под одной из подушек на диване… Вероятно он всё ещё не до конца отошёл от наркотика, ведь в трезвом состоянии явно стал бы всё отрицать и уж точно не отдал бы самый драгоценный из своих дневников, где были написаны лишь восемь строчек…       «Me gusta la lluvia. Me gustas tu.       Me gusta viajar. Me gustas tu.       Me gusta la noche. Me gustas tu.       Me gusta sonar. Me gustas tu.       Me gusta el viento. Me gustas tu.       Me gusta la cena. Me gustas tu.       Me gusta la manana. Me gustas tu.       Me gusta marihuana. Me gustas tu.»       Он не мог быть более конкретным, ведь до ужаса боялся Шлатта. За влюблённость в другого человека тот вполне мог бы его убить… Или как минимум устроить очередной раунд своих любимых «игр»…       Вилбур внимательно вчитывается в строки, подключая все свои скудные знания испанского. Их оказывается недостаточно, и он слабо ругается, запрашивая у командной панели переводчик…       «Мне нравится дождь. Мне нравишься ты», – гласит первая строка, и Вилбур невольно вспоминает тот самый момент, когда лишь мимолётно обратил внимание на неприметного паренька в дальнем углу комнаты ожидания…       «Мне нравится путешествовать. Мне нравишься ты», – после этих слов в голове всплывает одно из первых их официальных знакомств, что произошло уже на сервере. Они тогда лишь мельком поздоровались, после чего он вернулся к своей компании, отвечая на какие-то дурацкие вопросы Джека. Если он не ошибается, то один из них как раз был про путешествия…       «Мне нравится ночь. Мне нравишься ты», – собственный крик из прошлого немного неприятное воспоминание, однако оно так же достаточно яркое. Он рано начал радоваться, уже предвкушая победу, и в итоге проиграл…       «Мне нравится мечтать. Мне нравишься ты», – воспоминания о самом начале арки его безумия и одинокой сцене на окраине леса… Квакити был там? Слышал?       «Мне нравится ветер. Мне нравишься ты», – об этом говорил его образ Гостбура. Тогда шатену пришлось немало поработать над тем самым наивным взглядом и неловкими почти детскими фразочками. Он даже не помнит точно, когда это произошло, но вроде бы после игровых похорон Шлатта… Надо признать, что он немного беспокоился о своём друге, ведь у того должна была остаться по крайней мере одна игровая жизнь, но из-за сердечного приступа в реальности он не смог бы продолжать и его признали канонично мёртвым… Как он там сейчас? Всё ли хорошо?       «Мне нравится ужин. Мне нравишься ты», – эта фраза самая узнаваемая и очевидная, ведь он лишь единожды пробовал стряпню Квакити, и тот момент крепко отметился в его сознании мягким румянцем на щеках брюнета, что старательно пытался скрыть своё смущение от них с Томми…       «Мне нравится утро. Мне нравишься ты», – эти слова отдаются почти ностальгией. Самый безумный и при этом любимый его образ. Тот самый невероятно эмоциональный и яркий момент его «воскрешения»…       «Мне нравится марихуана. Мне нравишься ты», – последняя строка наталкивает на мысли об их недавнем разговоре, где Квакити дразнил его Империей Наркотиков, коей изначально был ЛеМэнбург. А также на этот вечер…       – Скажи, когда ты в меня влюбился? – любопытно интересуется Вилбур, надеясь, что наркотик ещё не потерял своей силы, и Квакити выболтает значительно больше, чем в трезвом состоянии.       – В тот день, когда Шлатт взял меня с собой на запись вашего шоу. Раунд, что был с лавой… – честно отвечает Алекс, всё ещё не понимая, что раскрывает самые сокровенные свои тайны.       – Как же так, ты ведь меня совсем не знал? – тут же удивляется шатен. Он не ожидал, что всё началось ещё с того дня… Разве можно в кого-то влюбиться, даже не зная его?       – Ты понравился мне с первого взгляда… Такой красивый, яркий, добрый, весёлый… Ты мог грубо шутить и продолжать вредить своему сопернику, но при этом во всём этом не было злости… Тебе просто нравилось его дразнить… Ты играл, а не соревновался, как Шлатт… – на имени мужа, на глазах Квакити выступают слёзы. Воспоминания о жестоком доме, что ожидает его там снаружи, захлёстывают с головой… – Я так не хочу туда возвращаться… Мне так с ним больно… Если бы я не был таким глупым и доверчивым, никогда бы не вышел за него замуж… – плачет брюнет, сворачиваясь на диване в клубочек. – Он всегда пьёт, а потом кричит на меня и бьёт. Ему плевать, хочу я быть с ним или нет. Он просто делает всё, что хочет. А я слишком труслив чтобы сбежать, ведь он пообещал, что убьёт меня, если я посмею уйти или обратиться в полицию…       – Боже… – слабо бормочет Вилбур, не зная как подступиться к совершенно разбитому парню. – Всё будет хорошо. Тебе не нужно возвращаться, – ласково тянет шатен, осторожно обнимая Алекса за плечи.       – Всё не будет хорошо. Я не смогу не вернуться. Иначе он найдёт и заберёт меня, и будет только хуже. Я не хочу снова оказаться запертым в кладовке без еды или месяцами быть похотливой игрушкой для траха из-за тех проклятых наркотиков… Не хочу, чтобы он снова пытался вырвать или сжечь мои крылья… Это было так больно… Я не могу не вернуться…       У шатена сжимается сердце от этих отчаянных тихих фраз, наполненных такой горечью, что она даже начинает отдаваться у него на языке…       Поэтому он просто молча садится, перетягивает на себя податливое тонкое тело и обнимает брюнета, что сжимается на его коленях, точно маленьких побитый щеночек…       Алекс так и засыпает у него на руках…       И просыпается на шатене, что явно весьма неудобно лежал на слишком коротком для него диване…       – Что? Вилбур? – растерянно бормочет златокрылый, усаживаясь на животе своей невольной подушки. Он не особенно осознаёт своё положение, ведь мозг после сна и наркотиков всё ещё слабо воспринимает окружение…       – Доброе утро, Квакити, – быстро просыпается от движений брюнета Вилбур и машинально опускает руки на бёдра парня, да так там и оставляет.       – Почему ты здесь? – хмуро интересуется Алекс, что ещё не пришёл в себя до конца, и потому не вспомнил прошлый вечер.       – Зашёл вчера в гости, а ты как раз марихуану добыл. Вот я и попросил поделиться, что столь мило ты и сделал.       – И почему мы тогда в таком положении?       – Ох, милый мой Квакити, ты заснул прямо у меня на руках, как мог я оставить тебя одного, да ещё и всего в слезах? – картинно тяжело вздыхает Вилбур, пытаясь смягчить серьёзную тему. Он не знал, помнил ли Квакити то, что делал во время действия наркотиков, и просто не мог определиться хочет ли, чтобы тот помнил, или нет…       – Алекс, – хмуро поправляет златокрылый, потирая лоб, где всё ещё ощущалась гудящая тяжесть… – Меня зовут Алекс. Квакити – это моя старая фамилия. Шлатт запретил мне использовать своё имя… – на последних словах брюнет замедляется и хмурится сильнее, после чего в глазах начинает светиться паника. Он потихоньку вспоминает всё, что он успел вчера разболтать…       Тёмный взгляд мечется по тонким пальцам, что вцепляются в мягкую ткань неяркого жёлтого свитера… Затем осознание пробивается в мозг, и взгляд перемещается на лицо Вилбура, что выражает лишь понимание и слабую жалость, которую тот упорно пытается прогнать из глаз… Тот Квакити, которого знали все на сервере лишь бесился, когда его кто-либо жалел… Но вот Алекс…       На глазах проступает влага, а из горла вырывается истерический смешок.       – Ви-ил… – почти в ужасе тянет златокрылый, не отрывая взгляда от карих тёплых глаз напротив. – Прошу, ты ведь можешь всё просто забыть, правда? Просто… Будто бы этого не было, хорошо?       – Почему же? Ты мне тоже нравишься и очень даже… Почему мы не можем попробовать?       – Нет, ты не понимаешь, – судорожно вздыхает Квакити, пока по его телу прокатывается волна панической дрожи. – Если Шлатт узнает, что я влюбился в тебя, то он сначала убьёт тебя, а потом и меня… Он уже убивал и ему это сошло с рук, в этот раз будет так же! – последние слова едва не теряются в свистящем всхлипе, который прерывается, когда брюнет насильно затыкает свой болтливый рот ладонью и просто отрицательно отчаянно мотает всё ещё чуть гудящей головой…       – Всё будет хорошо… – мягко тянет Вилбур, что пока не может придумать доказательств этого самого хорошо, хотя и пытается изо всех сил.       – Нет… Нет-нет-нет! Уходи, пожалуйста! Просто уходи и не возвращайся. Не приходи вне сценария. Забудь всё, что я тебе наговорил, и просто уйди! – Алекс спрыгивает с дивана и убегает прочь из собственного кабинета, не замечая застывшего за дверью ошарашенного Томми, проспавшего всю ночь под дверью. С бумагами он разберётся потом. Сейчас ему просто нужно уйти как можно дальше, чтобы Вилбур не смог за ним последовать. И, если нужно, он сам продолжит от него бегать…       ***       Новый поворот сюжета принимается, несмотря на его протесты. Теперь каноном является романтическая привязанность Вилбура к Квакити. Или по крайней мере поддразнивания, что выглядят подобным образом.       – Зачем? – мучительно шипит на ухо Вилбуру Алекс при новой сцене, где теперь вынужден соответственно реагировать, даже когда шатен откровенно с ним флиртует, наплевав на всю насмешку и фейковость этих «отношений».       – Потому что я хочу помочь? Теперь никто не сможет тебя обвинить во влюблённости, это просто сюжетный поворот. Даже если мы придём к свадьбе и тому подобному, это просто спишут на игру.       – А для тебя это игра? – внезапно вырывается немного едкий вопрос, после чего Алекс тут же испуганно зажимает рот. Он не хотел озвучивать это и уж точно не желал, чтобы это выглядело как какое-то требование.       – Нет. Я уже говорил. Ты мне нравишься. Сейчас мы можем хотя бы попробовать…       – Ты не понимаешь! Я не смогу быть с тобой здесь, а потом добровольно вернуться в Ад там! Я просто не смогу! Прошу, прекрати это. Я не выдержу… – едва не плачет Алекс, ведь знает, что ещё немного и он сдастся. Он позволит игре захватить его, а после окончания очнётся в жестокой реальности… Он просто… Умрёт. Если не полностью, то как минимум психологически. Он не выдержит этого…       – Хорошо. Мы будем играть, будто ты не имеешь никаких чувств, а я сумасшедший, что знает лишь один единственный способ бесить тебя. Я не буду требовать большего. Но если тебе понадобится помощь, прошу, сразу же зови меня.       – Вы двое целуетесь? – уже второй раз влезает с подобным комментарием Томми, и Квакити яростно отскакивает от шатена, что начинает громко хрипло смеяться:       – Что такое, мистер президент, неужто дар речи потеряли от моей внеземной красоты?       – Иди к чёрту, Вилбур!       ***       Конец сюжета. Квакити со слезами на глазах наблюдает за взрывом и ударной волной, что сносит всё на своём пути… Боль у всех сейчас полностью отключена, так что он лишь мимоходом отмечает сменившийся угол обзора и постепенно мутнеющее зрение, когда его хрупкое тело вместе со всем его городом оказывается снесено до самого основания, превращаясь лишь в груду бесполезного мусора…       Он просыпается в своей капсуле. На слабых ногах выходит из комнаты симуляции, замечая других участников игры, что радостно обнимаются и переговариваются, планируя будущее общение…       Он сидит на диване в комнате ожидания почти также, как тогда, в самый первый раз, однако теперь он ожидает открытия другой двери. Двери в его кошмар…       Однако, когда она открывается, сквозь неё проходит лишь Дрим, являющийся не только админом и актёром, но и их временным агентом. Из-за прозрачного стекла одной из стен виднеется Каллахан, что отвечал за программирование мира и документацию событий, а также монтаж для лучшего восприятия зрителями.       – Итак, позвольте подвести итоги, – чуть повышает голос элементаль воздуха, что сейчас выглядит куда более бледным, чем в игре.       Впрочем, все элементали перенимают цвет своих элементов, так что неудивительно, что полупрозрачная фигура Дрима отображается лишь светлым плотным серым туманом с необычно яркими на его фоне толстовкой и простыми чёрными штанами. Даже Сапнап теперь предстаёт не человеком, а скорее самым настоящим сгустком живого огня. Карл, кстати, оказывается цветастым природным элементалем, будто сотканным из сотен хрупких разноцветных цветочков…       Четверо подростков лениво переводят взгляд на админа. Два блондина – это Томми и Пёрплд. Низенький шатен – Тюббо, а высокий – Ранбу.       Панз всё ещё узнаваем по своей светлой бороде и растрёпанным блондинистым кудрям. И он тоже человек, как и младшие. К тому же они с Пёрплдом реально похожи, так что слухи про то, что они родственники, теперь ему кажутся весьма оправданными.       Собственно, здесь сейчас собираются все полноценные участники игры. Нет лишь Шлатта и тех, кто участвовал лишь мимоходом или входил в проект Карла «Истории Эсэмпи». Тот проект также зависел от них, но был сторонним и курировался Карлом, а не Дримом. К счастью, им позволили переноситься в тот проект, не выходя из симуляции здесь и не перепогружаясь каждый раз по новой. Так что технически эта студия была оплотом сразу двух проектов и двух постоянно меняющихся команд.       – Первое, что я хотел бы сказать. Все отлично потрудились. Сезон вышел крайне эмоциональным, разносторонним и динамичным, так что нам удалось завоевать многие сердца. Спасибо, что согласились работать над ним вместе с нами, – Дрим мягко, совсем не устрашающе, как это было во время игры улыбается.       Алекс не может не восхититься его актёрскому таланту. Элементаль играл так правдоподобно, что многие члены Эсэмпи реально начали его бояться… Потребовалось время и несколько лёгких игровых событий, чтобы всех успокоить…       – Каждый получит свой гонорар в зависимости от условий контракта, так что не стоит беспокоиться. Помимо основной суммы, в зависимости от популярности вашего персонажа вы также получите дополнительные надбавки. Мне бы хотелось отдельно отметить Томми, Тюббо и Ранбу, а также Карла, Вилбура и Квакити. Вы, ребята, просто отлично постарались, создавая основной костяк истории и контента. Отдельные благодарности Филзе, Сапнапу, Джорджу, Панзу, Пёрплду, Слайму и Фулишу. Бэд, Скеппи, Ханна, Антфрост, Понк, Сэм, Паффи, Ники, Джек, Эрет, Фанди, Коннор – хорошая работа, ваши рейтинги значительно поднялись, поздравляю. Эймси, Бумер, АшБомб, Алисса, ЛазарБим, Майкл, СиПиКей, Виккстар, Тина – вам также досталась минутка славы и дополнительные премии, так что не беспокойтесь. Никто не останется обделён.       Все улыбаются, в ответ на широкую уверенную улыбку Дрима, в бледных зеленоватых глазах которого явно видна гордость за них и за этот проект. Ещё один талант Дрима – его лидерские качества, что легко позволяют организовать даже самый неуправляемые кампании.       – Остальные контентмейкеры и все, кто остался в массовке или за кадром, учтены и получат свои доходы… Так. Что там дальше? Ах да, проект «Истории Эсэмпи» будет обсуждаться отдельно и, как понимаете, в другом составе. Время собрания вам чуть позже пришлёт Карл.       Названный тут же согласно кивает, но не открывает рта, видя, что Дрим ещё не всё сказал и немного печально поджал губы.       – К сожалению, вынужден сообщить, что два человека из нашей команды покинули этот мир навсегда. Техноблэйд ушёл в самом конце проекта. Незадолго до начала у него был диагностирован рак, и, к сожалению, он не смог с ним справиться, отдавая последние свои дни нам и этому проекту…       Весь зал ожидания, ошеломлённо замирает. Никто не думал, что Техно просто мог вот так взять и умереть. Он был дорог всем. Смешливый и умный в жизни, и серьёзный и невероятно пугающий в игре. Даже те, кто едва встречался с ним, не могли бы не вспомнить его с улыбкой и восхищением от роли, которую он столь мастерски отыгрывал перед зрителями.       – Также, Квакити, – после минуты молчания Дрим поворачивается к мгновенно растерянно застывшему Алексу. – С прискорбием вынужден сообщить, что Шлатт не выжил. Тот сердечный приступ оказался для него концом. Команда наших медиков пыталась его спасти, однако даже с лучшим оборудованием этого сделать не удалось. Деньги за его роль полностью переходят тебе, как его мужу, и… Я честно, не знаю, что сказать в такой ситуации…       – Умер? Как умер? Это… это просто невозможно, – в неверии мотает головой Алекс, не в силах поверить, что он… свободен? Он реально свободен?!       Губы изгибаются в широкой улыбке, а затем он просто не может сдержать истерического смеха. Он не знает, не верит, что его кошмар мог вот так просто взять и кончиться. Так не бывает. Ему просто не могло так повезти!       – Этого не может быть… Это… Просто… Невозможно, – едва способен выдавить из себя Алекс, пока на глазах появляются первые слёзы… Он даже не знает может ли позволить себе почувствовать эту бешеную надежду, что бьётся в измученном сердце пылающей птицей.       Вилбур хмурится и подходит к Дриму, чуть склоняя голову в его сторону и едва слышно быстро шепча:       – Я знаю, что ты можешь меня услышать и потому прошу, скажи, что это реально не шутка и что Шлатт не заплатил тебе, чтобы сказать это. Я знаю, что он вполне на такое способен, поэтому, пожалуйста!       – Нет, с чего ты взял? – растерянно поворачивается и также тихо, но чтобы Вилбур услышал отвечает Дрим. – Вот, даже свидетельство о смерти есть. При вскрытии обнаружилось, что он совсем посадил себе сердце выпивкой, так что в какой-то момент оно просто не выдержало. Катастрофическим стало именно погружение и нормальный сбалансированный рацион, предназначенный для долгой сессии. Его сердце просто больше не воспринимало нормальный ритм жизни, поэтому и отказало, – элементаль вытягивает из папки тонкий листок со свидетельством о смерти и шатен быстро подхватывает его, вчитываясь в ровный строчки, а после с коротким «Спасибо» возвращает Дриму и бросается к Квакити.       – Всё хорошо, Алекс. Это правда. Его больше нет. Тебе не нужно туда возвращаться. Всё и правда хорошо, – негромко успокаивает златокрылого Вилбур, хотя вскоре голос приходится повысить, ведь Квакити едва его слышит за собственными рыданиями.       Все вокруг хмурятся от странных слов, однако вскоре мексиканец всё же подуспокаивается, шёпотом повторяя лишь одно единственное:       – Soy libre…       Теперь уже хмурятся те, кто изучал испанский, в то время как остальные оборачиваются к своим друзьям, тихо уточняя перевод…       – Да, Алекс. Всё закончилось. Он больше тебе не навредит. Вот видишь, как нам благоволит судьба? Тебе больше не нужно бояться, что он узнает о твоих чувствах. Больше не нужно возвращаться в тот дом. Если хочешь, я буду рядом и не отпущу тебя, так что не бойся. Я не лгал, и ты не один. Всё будет хорошо…       ***       Более или менее полную историю узнают лишь некоторые, в то время как остальные удовлетворяются ответом, что у них были крайне токсичные отношения…       Алекс наконец может не бояться использовать своё имя, хотя привычку вытравить сложно, и он почти всегда представляется как Квакити. Да и как игровое имя оно прижилось уж слишком хорошо…       Теперь… Он может не бояться собственной тени, при любых беспокойствах прячась в тёплых руках Вилбура… Он… Они счастливы…