Она не такая на фоне тебя

Солнце медленно садилось за горизонт, тянув за собой шельф от темно синих оттенков к теплым и приятным. На небе созерцались звездочки, темно серые облака протягивались вдоль всего неба. Холодный ветер подвывал, пробираясь когтистыми лапами под одежду. Парень потянулся, встал на носки, и со всей силы, которую он имел, кинул камень. Маленький, потертый и гладкий камень, лежавший в ладони выскользнул из крепкой хватки и полетел чуть ли не на середину речки. Парень восторженно вскинул руки, крутясь на месте. Тихий шум прибоя, щебет птиц на фоне создавали какофонию, все смешивалось в кашу, отдавая тупой болью по вискам. Устало вздохнув, парень присел на старые, ненадежные доски, свесил ноги и почти касаясь воды, медленно покачивал их и смотрел на бушующие волны. Другой мальчишка уже успокоился, свесив руки по бокам. Он смотрит в недоумении, будто старается прожечь дырку в каштановых волосах. - Ну и зачем ты меня позвал? - недовольно скрестив руки, спросил наконец Ваня, учитывая, как долго продлилась тишина. Ответа не последовало, что очень злило парня. Он не собирался оставаться здесь надолго, у него и так репутация нехороша, а тут он еще и опоздает на репетицию в драм. кружок. Чертов лагерь, с его чертовым правилом «обязательно причислять себя к кружку». Ваня кинул злобный взгляд, нарочно шумно со смесью возмущения вздохнул, и агрессивно дернул другого за плечо, чтобы друг понял все его намерения. - Помнишь ту девочку? - аккуратно начал Андрей. Ваня подавил злобную ухмылку, кудри слегка качнулись от ветра. Природа вдруг замолчала. - Да, помню, - хотелось как-то съязвить, но Ваня иногда мог держать себя в руках, иначе бы давно валялся под забором. А девочка эта, Лиля, та еще заноза, красивая, умная, но ябеда. Она ненавидела Ваню, без видимой на то причины. Так еще ее отношения с Андреем очень смущали мальчика. - Мне кажется, - продолжил Андрей. Марголдин опять привлек свое внимание к другу, внимательно вслушиваясь в слова, подобрал еще один камень и оценивал его в ладонях. Не такой гладкий, не такой большой, в общем "не такой" как его предшественник. - Мы как-то отдалились, - поведя плечами наконец выдавил из себя Андрей. Ваня нахмурился, завел руку за голову, но остановился, тогда слабый ветерок дунул еще раз. - И че, - сразу же спросил тот, так и оставаясь в прежней позе. Получилось грубо, от чего сам же Ваня поежился, но помотав кудрями, был уверен, что прав. - Хуй через плечо, Ваня, - злобно отозвавшись в ответ, чужие патлы, закрывающие половину лица, повернулись к нему. Ваня так же злобно скривился, сильнее хмуря брови. - Бросит она меня скоро... - лицо Андрея быстро сменилось на грустное, парень не в настроении пререкаться с другом. Да и жалеет, что вообще начал рассказывать, плохой идеей было с самого начала. - Ну, и дура тупая, - ни то безразлично, ни то злобно произнес Ваня. Стало чуть-чуть стыдно из-за своей беспричинной злобы. - А она так хороша...- уже задумчиво подняв взгляд к небу на одном дыхании произнес Андрей, не обращая особо внимание на колкое замечание. И вдруг он понял, что каких-либо чувств имя Лиля не вызывает. Было пусто, отчего становилось неприятно, и обидно до глубины души — Хороша она. Ваня так и не кинул камень, все стоял, уже опустив руки. Удар по доскам от выскользнувшего камня неприятно отозвался в округе. Парень поправил край рубашки, подтянул синие шорты, и сделал маленький шаг в сторону друга. - Хороша, да, хороша, - по-философски начал Иван, разводя руками. Встал за спиной друга, давя смешок. Настроение сменилось на какое-то легкое, смеяться хотелось от всего. - Андрей, зачем тебе телки, - Иван положил руку на плечо, не сильно сжимая, но от чего-то, Андрею казалось, что чужая рука горячая и сжимает плечо со всей силы. Драматичная пауза. Солнце мягко касалось золотых кудрей, крона деревьев изредка покачивалась, а облака сгущались. Не зря в драм кружок ходит. Худо-бедно актер. - У тебя есть я, - Андрей знал, что все придет к этому, но все равно возмущено вздохнул, закатывая глаза, как бы не оценивая шутку. Скорее от безысходности, чем от скуки, решил подыграть. Мальчик наклонился к чужому лицу, горячо дыша прям в губы. От чего Ваня густо покраснел, быстро отстраняясь. Он совсем не ожидал такого. Марголдин протянул гласную, запинаясь. Было до дури жарко, что все равно благополучно спихнуто на погоду. Андрей засмеялся, шипя тихо – «дурак». Ваня все еще пятился назад, но уже в недоумении хлопая ресницами, потом покраснел то ли от смущения, то ли от злости. Парень что-то сказал на выдохе, давясь слюней. Они замолчали. Шум прибоя теперь был слышен отчетливо, щебет птиц вернулся. - Андрей, слушай, а ты пойдешь на дискотеку? - возмущение попритихло и Ваня прервал идиллию, чуть пятясь назад, скорее по инерции, осматривая друга с головы до ног. Андрей отводил глаза то в верх, то в бок, будто вспоминая что-то. - Да, пойду, - словно мученик ответил тот, тупя взглядом по доскам, кивая только своим мыслям, и может чуть-чуть в ответ Ване. «Лиля». Сколько бы не крутилось на языке, отдавало горечью. Девушка может и приятная, прекрасная, хорошая, и еще много положительных прилагательных, но есть в ней что-то такое, что отталкивало. Андрей словно мучился с ней. А имя у девушки какое, говорящее, будто смеется над бедным парнем, или ласкает, в какие моменты посмотреть. Мысли были забиты девушкой. Но вдруг, аккуратно промелькнуло имя Ваня, настолько тихо и невпопад, что даже громко. Слегка поведя плечами Андрей нахмурился. «Ваня» было намного приятнее по звучанию. Помотав головой, мальчик понял, что бесполезно, все равно не помогло от назойливых мыслей. Теперь вместо образа хрупкой девушки, в голове только друг. И этот образ отдается приятной болью в сердце, слабостью на кончиках пальцев. Поток мыслей: (Андрей не знал, как относиться к ним, с одной стороны Ваня вызывал, что-то не определенное приятное, а с другой, он знал, что чувства, которые он испытывает просто на просто не правильные) был прерван, неожиданно и приятно, если так подумать. Ваня потрепал другого по макушке, обращая на себя внимание, Андрей даже не заметил, как другой приблизился, что немного напугало. - Да ладно тебе, Лиля тоже тебя любит, я уверен, - Андрей приподнял уголки губ. Ваня, коненчо не верил в свои же слова, но приврать другу можно, не для того, чтобы побыстрее сбежать, (очевидно, что его уже и так отругают), сказать хоть что-то, чтобы друг отвязался, наоборот было неприятно смотреть на Андрея, который гоняется за девочкой, так слепо верит в ее доброту, Ване, конечно обидно из-за этого, но он стойко молчит. - Я побежал, пока-пока, - сказал тот, как только получил неувереный кивок в ответ, помахав рукой для большей экспрессии. По дороге Ваня конечно споткнулся об деревяшку, выругался, оглянулся на друга. Взгляд из-под белобрысых бровей казался виноватым, от части. Убежавшая фигура что-то говорила себе под нос, неразборчиво, но Андрея это даже позабавило. Стало тихо после ухода Вани, неприятно, и это чувство липло к рукам. Или просто было жарко до дури, взгляд плыл, а к голове будто прилилась кровь. Было уже поздно, ленивый закат сменился на полотно картины малоизвестного художника, который любил бы ночь, в частности большое скопление звезд, и хоть Андрей пообещал прийти на дискотеку, желания идти туда не прибавилось. Вдобавок, он знал, что Лиля точно будет там. Наверно придет она со своими подружками, в своей выглаженной блузочке с накрахмаленным воротничком, с забранными в косу волосами, завязанными в любимую белую ленточку. И будет веселится, смеяться своим звонким голоском (хотя если признаться голос Вани ему нравился больше, но ничего больше), и не удосужится кинуть взгляд в сторону Андрея. Но в приципе как-то все равно - решил сам для себя парень, а вот выслушивать нытье от друга хотелось меньше. Собравшись из последних сил, Андрей пригладил волосы, поправил толстовку, хотя бы так, а не наперекосяк как у бомжа, и с тяжким вздохом вышел из темной и холодной комнаты. Вечером в лагере включались фонари, которые не то, чтобы освещали нормально. В траве слышен скрежет кузнечиков, и если сильно прислушаться, можно услышать жужжание мошек. Подходя ближе к потрепанному временем зданию, откуда было слышно громкую музыку, от чего Андрей не мог не поморщится, парень в последний раз вздохнул свежим воздухом, смотря на крону берез, которая свисала вниз как мокрая тряпка. Тяжелая, громкая музыка сразу ударила по ушам, как только дверь в душное помещение была открыта. Глаза метались в попытке найти друга, но как назло даже намека на кудрявую макушку не было, как и света голубых глаз. Зато его сразу встретила девушка, она не подошла, но глаза искрились, все в ней казалось аккуратным, она не сочеталась с окружением, девушка являлась ангелом воплоти. Сжав руки в кулаки, Андрей целенаправленно направился к ней, позабыв о своей некой обиде, и о Ване, и о том, что это место - полное дерьмо. - Лиляша, - потянувшись к чужой руке тихо, по меркам этого помещения, позвал Андрей, прикусив нижнюю губу. Стало страшно, некая тяжесть провалилась в легкие, а в горле словно встал ком. Девушка игриво кинула взгляд карих глаз, слегка хмуря брови, не от злости скорее, а просто привычка. - Лилия, мы можем поговорить? - переборов себя спросил тот, жмя руки, отводя взгляд в пол, смущение вообще не присуще Андрею, просто эта девушка как авторитет, с ней не просто говорить страшно, на нее смотреть хочется, да нельзя. Музыка уже давила на уши, раздражала. - Да, Андрюша, что такое, - мелодично спросила она, уже с хохотом в глазах смотрела на подружек, которые как будто и не заметили Андрея, продолжали общаться то меж собой, то говоря что-то Лиле. - Мы можем выйти? - отчаянно спросил Андрей, дергая девушку за рукав, получив в ответ злобное фырканье и не понимание, или даже отсутствие желания понимать во взгляде. - Говори, что случилось, сейчас, - та с намеком кивнула головой в сторону других девушек, которые потихоньку топали в центр толпы. А Лиля с большим рвением хваталась за блузки, за волосы подружек, боясь, что те оставят ее. - Лиличка..., - тихо произнес парень, уже не прилагая сил на то чтобы удержать девушку. Та аккуратно кивнула, но делала медленные шаги в глубь, к подругам. И Андрей как бы понимал, что личное пространство, нужно давать волю партнеру, а с другой стороны, что-то щемило в груди, становилось неприятно и больно дышать. - Я тебя люблю, - с приглушённым вздохом сказал парень, натягивая улыбку. Девушка возмущено посмотрела на него, нахмурила брови, и бросив мягкое - я тоже, скрылась. Единственное, что останавливало Андрея, от того чтобы кинуть все на произвол, так это Ваня. Андрей вроде как обещал прийти сюда, и вот он здесь, с подпорченным настроением, а самого виновника нет. Стараясь не думать о Лиле, хотя мысли о том, чтобы выловить ее из толпы, еще раз посмотреть, и насупиться еще сильнее посещали. Мальчик пошел ближе к стене, там всегда темнее, но людей не меньше, особенно пар, которые лобзаются и жмутся друг к другу как в последний раз, что скорее всего вероятно, учитывая, что уже прошел второй месяц лета. На глаза упали чужие ладони отчего и в так темной комнате, Андрей перестал что-либо видеть вообще, и на секунду забыл как дышать. Ваня, который надеялся испугать его, откровенно говоря проебался, но теплых рук не убрал, из вредности. Андрей тяжело вздохнул, положил свои ладони на чужие, аккуратно убирая их. - Тебя хуй найдешь, честно, - с горяча начал Ваня, широко давя улыбку. Приятный голос-звонок в который раз выделялся на фоне других, становился особенным и родным. - Мог блять еще в место потемнее нахуй уйти, пидорас, - Ваня помотал головой, сгоняя навалившиеся кудри, в шутку или в наказание стукая другого по боку. - И тебе привет, Иван, - Ваня скривился, получая в ответ удар от друга по рукам, не сильно, но чтобы знал, что не надо лезть. Место и вправду было темным. А вот не надо было с каждым разом ловить взглядом девушку, и от безысходности отдаляться в глубь, вжиматься головой в плечи и сильнее загоняясь. Самое главное, что Ваня нашел его - нашел, по возмущался, да вот теперь стоит, облокотившись об стенку, умиротворённо смотрит на толпу, и не отходит, а ведь там в компании знакомых веселее, там и алкоголь протянут по-дружески, и по спине от смеха похлопают. Руки явно чесались, как же так, такой хороший шанс в центр внимания, чтобы каждый сказал о нем что-то, с каждым перекинулся парочкой слов. Но он стоит. Здесь. Рядом с Андреем. Ваня мнется от долгого молчания, смотрит то на Андрея, то на толпу. Спросить хочется - пойдем может, ну это, ну понял короче, - а слова выдавить не может, боится, как бы за живое не задеть. Столкнулся Ваня с Лилей, они обменялись парой фраз, да вот и все, но стоит отдать ей должное, она сократила время поиска. Мысли Андрея не посещали вообще, не хотелось думать ни о гребанной Лиле, ни о том, как же в этом помещении душно, ни о том, что темно настолько, что глаза выколешь. Просто приятно стоять. - Андрей, может, - Ваня повернул голову в сторону друга, набравшись все-таки смелости, не произвольно кивая в сторону толпы. Андрей сразу все понял, сразу в голове всплыл образ Лили, которая также в намеке кивнула в сторону центра некоторое время назад и отрицательно покивав головой, грозно смотря туда, куда показал Ваня, ища Лилю. Но увидеть среди всех ее он так и не смог. А Ваня вот справился с этой задачей на ура. Окончательно отчаявшись от того, что видимо сегодня его участь провести время здесь, Ваня безразлично окинул помещение взглядом. Брови скривились, стоило только увидеть девушку в чужих объятиях. И ладно, пообниматься можно и с другом, вот он Андрея обнимает, получая в ответ шуточное - не геи, и ничего, но Андрей его хотя бы в засос не целует, («боже упаси» - эта фраза, как-то неправильно и скомкано пронеслась в голове). Ваня медленно перевел взгляд на друга, боясь худшего, но ничего, другой как стоял, ища ненаглядную так и стоит. Конечно, парню прямо сейчас хотелось сказать, пожаловаться на Лилю, показать какая девушка гадкая и совсем не похожа на образ в голове Андрея, но притормозил, положил руку на плечо, привлекая внимание, и тем же действием отводя взгляд друга от толпы, чуть ли не в стену тычет. - Андрей, может ну его, пойдем, посидим на улице, - предложив это, на Ваню упал недоверчивый взгляд и легкий кивок. Марголдин спокойно вздохнул, но ни один, ни другой действий в сторону выхода не сделали. Ване не хотелось прощаться так быстро с этим местом, а Андрей хотелось в последний раз посмотреть на девушку. - Да, сейчас, только Лиле скажу, - Ваня не совсем понял, зачем просвещать девушку, сильнее сжал чужое плечо. - Да, ладно, нахуй девочку смущать, - первое что могло прийти в голову сразу выскочило, на что Ваня стукнул себя по лбу. Плохо звучит. - Нет, мне нужно, - сказал Андрей, не смутившись, почти даже не заметив слова друга. Не надо ему искать Лилю, не надо еще раз мучить себя холодным взглядом, в противовес выстрелило в голове, но сразу откинуто, ему очень хотелось, и с этим желанием не было сил бороться. - Не нужно, - грубо прервал его Ваня, в голове думая, что такого в ней. На что Андрей нахмурился не менее злобно, скинув чужую руку с плеча. Ваня совсем впал в апатию, он тут выгибается как может, стараясь увести друга, так чтобы по пути ничего не сломалось, а в ответ получает не заслуженный гнев. - Нужно, постой тут, я ее найду, мы быстро с ней поговорим, а потом мы...пойдем, я быстро, ты...,- говорил Андрей с придыханием, оглядывая толпу еще раз. Уверен что найдет Лилю быстро, скажет ей, что уходит и верит, что девушка сжалится и возьмёт его под ручку, не отпустит, потому что как же так, куда ты пойдешь, оставайся лучше тут со мной.. - Да твоя Лилия, - Ваня не смог признать, что нотки ревности двигали его, что слова вылетели не успев тот подумать, и как же парень жалеет, да хоть язык режь, может проблем поменьше будет. Врёт он что может сдерживать себя, парень не раз получал за неправильно интерпретированные слова (утешает свое эго, тем что это другие дураки, а он ни в коем случае). Но молчать он не собирается. - Лиля твоя с другим парнем там жмется и целуется, - тот гневно протянул руку предположительно в сторону пары, не заканчивая тираду. И только потом додумался о том, что стоило закончить или вообще не начинать этот монолог, уговорить друга пойти другим путем. Так было бы легче для всех. - Пока ты тут стоишь, и в бреду мне говоришь о том, что щас пойдешь ее искать, поговоришь с ней. А дальше что, - поток не останавливался, теперь стало больно от своих додумок. - Киданул бы ты меня, - дальше в горле застрял комок обиды. Стало неприятно, что Андрей так легко променяет его на девочку без души, которая так открыто лобзается с другим, зная, что ее парень где-то рядом. Ваня так никогда бы не поступил. - Да что ты, Ванюша, я бы ушел, а ты опять пошел к своим друзьям, ты меня так каждый раз оставляешь, - Андрей сжал руки в кулаки, было до боли обидно, видеть как девушка смотрит на другого с любовью в глазах, больно от поведения друга. Андрей шумно вздохнул через ноздри, пожевал нижнюю губу, да и решил, что хватит с него. Обошел Ваню, специально ударяясь об плечо, так чтобы выразить всю агрессию, и все безразличие, на ватных ногах вышел из здания. На улице было тепло, а единственным источником света являлся фонарь, светящийся наливным цветом. Впрочем, ничего не поменялось за все время, которое он пробыл там. Разве что стало чуть темнее. Хотелось плакать, сжимать глаза до боли, только вот ничего не шло. Вынув из кармана черной толстовки пачку сигарет, Андрей сморщился. Осталась одна, и то, скомканная, побитая жизнью. Такую в рот брать жалко. Так что единственным утешением, которое смог предоставить себе Андрей - сесть на холодную бетонную лестницу, сгорбив спину. Конечно было обидно. А больнее всего от того, что Ваня так нагло открыл ему глаза и остался там. Воротило от картины, которую он увидел и от того, что друг не утешил его, лишь подливал масло в огонь. В руках сильнее сжалась коробка, оставшееся сигарета была кинута в карман. На ватных ногах Андрей встал, злобно посмотря на дверь. Из здания предательски громко играла музыка. Про себя прошептав ругательства, тот медленным шагом пошел в сторону домиков. Все-таки лагерь хороший, и питание отличное, и целый домик на двоих, только вот нахуя устраивать дискотеки, Андрей не понимал, сомнительное занятие. Все дальше и дальше уходя, парень мог прислушаться к тому, как ноги шаркают по асфальту, в траве громче стрекочут кузнечики, и ничего о надоевшей музыке. Уже зайдя в их общий с Ваней дом, с Лилей просто не прокатило, и Андрей даже не знает изменило бы это как-то ситуацию. Ни одного, ни другую тот видеть не хотел. Но все здесь кричало о Ване. От этого становилось неприятно. Хотелось побыстрее уснуть, а завтра все забудется. Как дурачок он будет жаловаться Ване на Лилю, и ни слова о том, что произошло сегодня. Уснуть не получилось, парень взмокший, даже не потрудившись переодеться, ворочался на кровати, поглядывая на чужую. Часы показывали чуть больше двенадцати ночи, когда Андрей придумал уже порядка двадцати колких фраз в сторону друга, появился Ваня. Потрёпанный, без намека на стыд, широко улыбается, с румянцем на щеках. Андрей сильнее злится на друга. Лунный свет проникал через и так тонкие шторы, являясь единственным светом. Сразу нахлынули воспоминания о темном уголке на дискотеке, плюсом теплые руки на глазах. А ещё на улице ни души, тихо, будто все люди вымерли, даже деревья не покачивались. - Время отбоя уже было, - начал отчитывать друга Андрей, понимая где шлялся друг, в частности с кем. Ком встал поперек горла, опять. С этой слабостью парень ничего не мог сделать. - Не сердись, - Ваня не выглядел пьяным до звёздочек, но говорить с ним все равно было неприятно, на фоне событий. Особенно, когда друг протянул ему явно сорванные цветы, их даже охарактеризовать как-то нельзя, маленькие, белые. Тут Андрей сомневается, совсем Ваня допился или все-таки чувствует угрызения совести. - Это тебе, тебя напоминают, - Тяжко вдохнув, Андрей все-таки берет эти несчастные цветы, не совсем понимая в каком месте они напоминают его, в который раз убеждаясь, что слова Ваня подбирать не умел. Тот кстати, стоит и лыбиться. Совсем дурак - про себя думает Андрей. - А Лиля, твоя, - тут уже хочется придушить друга, даже на цветы не посмотрит и на фразочку его, которая все равно приятно осела где-то в глубине. Просто заткнись – взмолил Андрей, чуть ли не говоря в слух. - Это я опознался, во, - говорит Ваня. Тупой, просто пиздец - вторит сознание Андрея, кто кроме Лили там стоял, парень до неприятных дрожащих пальцах, даже закрыв глаза ее фигуру знает, и каштановые волосы, собранные в косичку, и эту ленточку белую. И попытку Вани сгладить все, тот не оценил. - Ну, и вот чего ты молчишь, - чужие брови свелись к переносице, лицо отразило непонимание. Андрей покачал головой. - Все, Вань, давай ложись спать, завтра поговорим, - тот, как видимо единственный оставшийся нормальный человек, предложил нормальную идею. Все гениальное - просто. Только вот Ване обязательно все усложнять. - Нет, давай, сейчас, - Ваня положил свою руку на чужое плечо, давя вниз, сажая Андрея обратно на кровать. Парень чувствовал себя виноватым, и теперь просто так не оставит это все. После того как Андрей ушел, Ваня скосил глаза в пол. Пойти за другом - страшно, остаться здесь - ещё страшнее, мало ли тот подумает, что Ваня его совсем не ценит. Рывком, он собирался уже последовать за другим, взвесив все за и против, где против было больше, однако тот все для себя решил. Только вот был остановлен парочкой знакомых. Те и вправду притащили выпить, не совсем крепкое пиво. Ваня сжал руки и не отказался, решил, что выпьет для храбрости, потом отражаться как-нибуд и уйдет. А потом его понесло. "Ой, Вань, а помнишь ...", "Вань, а расскажи...", И Ваня с радостью рассказывал историю, и каждый раз корил себя в голове, он занимается совсем не тем, чем надо. А как только увидел Лилю вообще поник. "Вань, ты куда, весело же...", А Ване надо идти, потому что здесь его знакомые, а там его друг. и вот это - "Все, Вань, ложись спать.."- уже как гвоздь в гроб. Да больно. Он тут Андрею и цветочки для примирение принес, рисковал срывая их на чем-то отдаленно похожее на клумбу – узнают, ему такой выговор влепят, а опять позориться не хотелось. Тот поговорить сам захотел, а Андрей гонит его спать. - не о чем нам говорить, не сейчас, - Ванина рука была резко скинута, на что парень ещё сильнее скукожил лицо. - А когда, завтра? - получив утвердительный кивок, тот вскипел. - А завтра ты состроишь дурака, и будем мы как два идиота притворяться, что ничего не было, - на одном дыхании сказал Ваня, от своих же слов, которые задели и одного, и другого за живое, крик души так сказать, в груди закололо. Сколько раз так было. Они сотворяют какую-то хуйню, по-другому Ваня никак не может назвать, а на следующее утро будто ничего не было. Так и с ума сойти не долго. - Вань, давай не сейчас, пожалуйста, - напротив самое несчастливое лицо, которое мог встретить Ваня. Мозг кипел, отцепившись от Андрея, тот спешно сел на свою кровать, и старался не смотреть на друга. Кидало от "нам надо поговорить", до "просто забудем и все будет хорошо". Ничего не будет хорошо. Андрей и дальше будет мучиться с Лилей, а Ваня смотреть на этот цирк, понимая, что является чуть ли не главным участником. Да боже. Голубые глаза внимательно следили за чужими движениям. Андрей неспеша копирует позу друга, и смотрит в ответ. - Андрей, - тяжело зовёт Ваня. От мыслей голова думать совсем не хотела. Тот утопает в своих чувствах - единственное на что хватает сил, так это признать их. Он любит Андрея. Слова все крутятся на языке, да не выскальзывают. Ваня плюется. Как же так, глупость он может сказать в самые неподходящие моменты, а вот эту ересь нет. А виновник такой длинной паузы прожигает темным глазами Ваню, совсем не способствует, не даёт сил. Лишь ждет, не торопясь. Ожидает услышать опять что-то обидное. Если так и будет, то точно не выдержит. Возьмёт и врежет Ване. - Я тебя люблю, - сердце Андрея остановилось. Глаза наполнились влагой, скорее просто на фоне такого тяжёлого дня, совсем не ожидаешь услышать такое откровение. Особенно от друга. Они же дружат уже долгое время. Ну. - Блять, прости, - Ваня сжимает голову в плечи, да горбиться, пряча лицо в руках. Так и сидят в тишине. Поначалу Ване казалось, что это обычное чувство, это нормально, они друзья, можно чувствовать, то что не чувствуешь к другим. Только вот дикая ревность друга к Лиле явно не то что испытываешь при обычной дружбе, нужно радоваться, а он как ребенок обижается, а когда понял, что ревнует не из-за того, что у друга отношения, а у Вани – нет, а из-за самого Анлрея – так совсем места не находил. Как бы Ваня не пытался подавить чувство это не проходило, хоть застрелись. Услышать чужой усталый выдох, стало сильнейшим наказанием. Вот и все. - Вань, ты просто пьян. - Нет. Ваня встал, больше не мог терпеть. Он не глупый, видит, как Андрею плохо с Лилей, от этого хотелось выть. Конечности обмякли. Резкими движениями тот приблизился к чужим губам, стукаясь, просто касаясь своими. Таким перформансом он хотел доказать, что его чувства настоящие. Да боли в висках, тот понимает, что сейчас его оттолкнут. И боится этого больше всего. Он мог стерпеть что от него отвернутся все, но не Андрей. Тем не менее, сейчас Ваня собственными выходками этого и добивается. Только отстранившись, тот опускает голову вниз. Андрей сделал ровным счетом ничего. Ни туда, ни сюда. - Вань, - перед глазами все плывет, но отчётливо слышит свое имя. Хотелось просить прощения. И за прошлое и за действия сейчас. Только вот мысли свалились в клубок, а распутывать лень или просто не хочется трогать. Собственное эго сдавило горло. Андрей кое-как попытался до стучатся до друга, но собственные мысли и переживания душили. Парень чувствовал, что делает что-то неправильно. Он не должен мстить Лиле. Ее даже здесь и не было. Только вот кто знал, что, ни отвращение, ни стыд не коснётся его при однобоком поцелуе. Были только чуть ноющие губы, и в этом виноват Ваня. И вправду, зачем ему Лиля, если перед ним сейчас измывается друг, как настоящая барышня. - Вань, - получив в ответ непонятное мычание, что вполне хватило для того чтобы понять, что Андрея слушают, тот аккуратно обвел плечи друга, приобнимая. - Давай ты ляжешь спать, а утром мы поговорим, - мягко сказал Андрей, прерывая Ваню, который затрясся, шумно выдохнул в шею, явно недовольный таким раскладом, уже в который раз готовый расплакаться от безысходности, но его вытянули на расстояние рук. Чужие голубые глаза смотрели в недоумении. - Обещаю, - из последних сил, тот протянул мезинец, который не уверенно сжали в ответ, они ещё так в детстве делали, рука Вани - теплая, а в это предложение вылилось много нежностей, на которые Андрей способен сейчас. Ваня осторожно кивнул, если честно не до конца уверен, но был затянут в чужие объятия. Вместе с Андреем они свалились на кровать. Ваня смущённо выдохнул, а потом и вовсе будто забыл, как дышать, сжал чужую черную толстовку.