Милана ест пирожные

Тридцать лет спустя Милана сидит в кафе. На столике перед девушкой стоит чашка кофе, а на блюдце лежат пирожные. Девушка бездумно смотрит куда-то вдаль, не решаясь прикоснуться к заманчивым сладостям. Нет, она не сидит на диете. Мысли… Мысли в её голове не дают ей отвлечься и насладиться вкусным десертом и чашкой любимого напитка в её заслуженный перерыв. Милана сидит в кафе. В том самом кафе, что основала её мать, и в котором ей так часто помогала жена её пасынка — Таня. Милана сидит в кафе. Кафе — её тёзка. Мать назвала кафе «Милана» в честь дочери. С Евой Александровной всё в порядке. Ей уже за пятьдесят, но характер всё такой же бойкий, жизнерадостность бьёт ключом (пусть и не так сильно), а в глазах по-прежнему сверкает задор. Милана откусывает кусочек от корзиночки, кладёт её на место. Папы нет в живых уже пятнадцать лет. Наверное, всё дело в том, что он слишком поздно стал отцом… Или нет — скорее всего, дело в его вечных возлияниях, курении сигар и отвязном образе жизни. И не стоит исключать тяжелые девяностые, потрепавшие отцу нервы. А может, всё дело в его характере — склочном, скандальном, зачастую таком невыносимом… Милана делает глоток кофе и берёт в руки эклер. Пока у неё перерыв — в кафе вполне может забежать Саша, выучивший его расписание за все эти годы назубок. Ну как «забежать»… Скорее, «доковылять»… Сергееву уже за шестьдесят. Он ещё сильнее располнел, обрюзг, но остался всё таким же инфантильным, несамостоятельным и по-прежнему боящимся свою жену мужчиной. Милана плохо знала своего единокровного брата в детстве. Довольно редко с ним пересекалась. Сейчас Саша вышел на пенсию и почти каждый день прибегает к Милане в кафе или звонит ей, чтобы пожаловаться на свою тяжёлую, «голодную» жизнь и выклянчить у неё чего-нибудь вкусненького (и не обязательно сладенького, но можно и и сладенького). Иногда Сергеев приходит с сыном. Лёша по-прежнему не женат. Всякие мало-мальские зарождающиеся отношения между ним и женщинами Таня разрушает накорню. «Потому что мама «лучше знает». Только Лёше от этого «лучше», почему-то только хуже и хуже. Иногда племянник прибегает один. Быстро-быстро, как и папа, съедает оставленный сердобольной Миланой для него пирог и, наскоро поблагодарив, убегает опять. В свою рутинную семью. Иногда в кафе к Милане приходит (вернее, так же «ковыляет» как и её муж) Таня. Поставив палочку в сторону, женщина начинает возмущаться. Милана понимающе кивает и подливает Сергеевой чай. Мама уже не в силах общаться со своей бывшей подругой, но у её дочери пока полно сил, так что Милана, как и её мать тридцать лет назад, кивает, выслушивает и даёт советы, придерживаться которых, Таня конечно же не будет. Выслушав очередную порцию жалоб, как плох у них с мужем стал секс (в шестьдесят-то с лишним лет!), что Лёша никак не женится, «ну ничего, я найду ему другую — достойную», что «пора бы съездить к родителям в Королёв — привести их могилки в порядок», Милана в очередной раз думает о том, что её кафе стало каким-то своеобразным кабинетом психолога. Только вот клиенты в нём не меняются уже три десятка. И денег за «сеансы» она не берёт. Милана берёт в руки третье пирожное — картошку. До конца обеденного перерыва осталось пять минут. Надо бы доесть пирожное и допить уже давно остывший кофе. Милана ест пирожные. Только их сладость неспособна заглушить горечь жизни.