тернистый путь

      Временный союз с Сон Ой должен был принести пользу. Однако не всё шло по плану Ё Хана. И смерть министра юстиции Ча Гён Хи стала этой неожиданной переменной.       Единственное, о чём жалел Ё Хан, что взял с собой Га Она. Видеть потерянного омегу, который панически продолжал обыскивать карманы мёртвой женщины — это было слишком. Особенно, когда в кабинет ворвалась его подруга.       Кровь, разочарование — всё смешалось перед глазами Га Она, и он, даже не понял, как оказался у машины, предательски согнувшись пополам, чтобы опустошить желудок.       Га Он дрожащими пальцами вцепился в спину Ё Хана, когда он вовремя подхватил его, осторожно усадив на переднее сиденье. Обеспокоенный шёпот едва доносился до его ушей, пока омега трясся от пережитого стресса.       — Пожалуйста, ответь мне. Ким Га Он, что болит? — Настаивал Ё Хан, крепко сжимая его руку немного ниже локтя.       К сожалению, омега молчал, лишь раз затравленно взглянув на него. Даже, если ему не хотелось волновать старшего, его реакция не зависела от него. Казалось, что ему приснился жуткий кошмар, из которого он отчаянно пытался выбраться, но не мог.       Не дождавшись внятного ответа, Ё Хан вызвал своего доктора. Не оставляя Га Она ни на секунду одного, он вымыл ему руки и выбросил испачканную кровью одежду, переодев в свободную клетчатую пижаму.       Ненадолго присев на корточки перед Га Оном, Ё Хан осторожно взял в руки его ладони и прижал губы к костяшкам пальцев. Запах тревоги, исходивший от его омеги, уменьшился, но не до конца, чтобы обрести необходимый покой.       — Га Он-а, позволь доктору Паку осмотреть тебя, — мягко попросил Ё Хан, заметив настороженность в оленьих глазах, — это для безопасности нашего ребёнка.       — Только останься рядом, — хрипло произнёс Га Он, вызвав невольный выдох облегчения. Это были первые его слова после случившегося ранее.       Ближе к утру Га Он уснул. Их ребёнку ничего не угрожало, и эти новости внесли свой вклад. Омега спрятался в нескольких одеялах, подсознательно соорудив гнездо. Инстиктивно отгородившись от опасностей, он доверчиво держал руку Ё Хана. Старший не уходил, даже, если потерянное время могло сильнее повлиять на испорченный план. Всё, что сейчас для него было важно — это Га Он и их ребёнок.       ***       Стало очевидно, что Ё Хан не будет подвергать Га Она неоправданному риску. В конце концов, его месть строилась задолго до появления омеги в его жизни, чтобы он мог справиться в составе давно собранных доверенных лиц.       — Я тоже судья, — нахмурился Га Он, когда оказался в одной лодке с Эллией.       — Ты не можешь продолжать. Это опасно, — безапелляционно заявил Ё Хан, глядя в горящие глаза напротив. Конечно, с Га Оном никогда не было просто, особенно в спорах.       — Ты хочешь запереть меня в доме? — С вызовом бросил омега, до предела сократив расстояние между ними. Он никогда не боялся последствий, ведь Ё Хан ничего не мог ему сделать, никогда.       — Если понадобится, я так и сделаю, — холодно процедил Ё Хан, ненавидя свою беспомощность перед младшим. Он действительно был его слабым местом.       Только Ё Хан противоречил своим словам, когда в тот же момент притянул к себе Га Она, так осторожно уткнувшись носом ему в шею. Это был обезоруживающий жест, от которого омеге стало бессознательно тепло.       — Я боюсь потерять вас, — искренне признался Ё Хан, глубоко вдыхая, когда Га Он прильнул к нему в ответ, — мы уже почти закончили. Просто позволь мне действовать без страха, что ты пострадаешь.       — Я не настолько слаб, — немного уязвлённо пробормотал Га Он, однако, не собираясь обижаться, только не после столь откровенных слов альфы.       — Прошу, Га Он-а, — совсем тихо умолял Ё Хан, оставив нежный поцелуй в растрёпанной макушке младшего.       Бережно переместив ладони на едва заметный живот, Ё Хан ласково попрощался, оставив Га Она смиренно стоять в доме.       Даже, если на душе омеги было неспокойно, он не мог нарушить их доверие. Ему стоило ждать.       Пока Ё Хан улаживал возникшие проблемы, Га Он проводил время с Эллией. Казалось, что лучшего исхода и быть не могло, когда оба его важных и дорогих человека были вдалеке от возможных угроз.       Всё же многие знали о беременности Га Она, и это могло сыграть против них. Ё Хан понимал все риски, поэтому и отстранил свою омегу от работы.       Когда ранним утром раздался звонок, Га Он почувствовал опасность. Было не трудно догадаться, что звонила Сон А. Ведь то, как альфа услужливо и наигранно по-доброму разговаривал с ней — могло относиться только к этой женщине. Он подыгрывал ей, предполагая, что сможет обманывать её до конца.       — Мне нужно встретиться с ней, — кивнул Ё Хан, оставив мягкий короткий поцелуй на пухлых губах своей омеги.       — Я поеду с тобой, — перехватив его руку, настаивал Га Он, будто предчувствуя, если он отпустит его одного, то произойдёт что-то серьёзное. Неприятные эмоции съедали его изнутри.       — Оленёнок, это просто короткая встреча, — успокаивающе уверял Ё Хан, аккуратно уперевшись лбом в его лоб, — не волнуйся, это вредно для вас.       Наслаждаясь легким румянцем, умея отвлечь, Ё Хан опустился вниз, приподняв край просторной рубашки омеги, чтобы тепло прикоснуться губами к животу. Для Га Она это чувствовалось довольно интимно, и он неловко охнул, опустив ладонь на его голову.       Беременность сильнее обострила ощущения омеги. Так что от лёгких щекотных касаний Ё Хана, Га Он смущённо попытался отстраниться. Конечно, старший не позволил ему сделать это, быстро спустив с него штаны с довольной ухмылкой подтвердив появившееся возбуждение.       — Ё Хан, я не знаю, как это получилось, — едва успел промямлить Га Он, как всхлипнул от нахлынувшего удовольствия. Горячий рот Ё Хана накрыл его твёрдый член, начав приятно мучить, дразняще задевая языком головку.       Это не было похоже на их занятия любовью до беременности. Теперь же Га Он необузданно сходил с ума от ощущений. Ё Хан был нежен и настойчив, удерживая омегу за бёдра, целиком вбирая его. Каждый стон звучал ярче. К тому же, требовалось так мало времени, чтобы подвести Га Она к черте удовольствия. И, втягивая щёки, Ё Хан проглатывал всё, что отдавал его маленькая омега.       Приходя в себя, выглядя так податливо, Га Он чувствовал лёгкую досаду, что позволил отвлечься, когда Ё Хан собирался на опасную встречу. И, даже, если он хотел вновь поднять эту тему, старший уже покинул спальню. Га Ону оставалось вновь ждать.       Это мучительно долго теряться в страшных догадках, когда Ё Хан не отвечал на звонки. Но гораздо хуже стало, когда он сам перезвонил, звуча слишком беспомощно.       — Га Он, никому не открывай. Никого не впускай дом. Будь с Эллией.       — Ё Хан! Кан Ё Хан, в чём дело? — Закричал Га Он, но услышал лишь досадные частые гудки.       Подбежав к окну, он быстро осмотрелся. На всякий случай, прикрыв шторы, он побежал к Эллии. Девочка ничего не подозревала, сидя в наушниках за компьютером, и, не думая её пугать, Га Он лишь прикрыл дверь в комнату.       Чувствуя лёгкую тошноту и холод, окутавший его конечности, Га Он вернулся к столу Ё Хана. Он, как можно, тщательнее просмотрел последние составленные документы, в которых шла речь о создании чрезвычайного суда. Конечно, Ё Хан держал его в неведении, и то, что он узнавал из телевидения, не могло охватить реальную обстановку.       С момента звонка прошло около двух часов, и, когда в дом вошли доктор Пак с Ин Гуком, по обеим сторонам придерживая Ё Хана, Га Он испуганно бросился к ним.       — Что произошло? Что с ним? — Заметив бинты на животе, Га Он отодвинул Ин Гука, заменив его собой, мягко обвив талию старшего, чтобы отвести его в спальню.       — Тшш, не шуми так, — по-доброму усмехнулся Ё Хан, но его голос был слишком слаб, чтобы позволить успокоиться. Га Он лишь сильнее нахмурился, едва сдерживая дрожь в теле.       Когда же Ё Хан оказался в постели в более стабильном состоянии, все смогли выдохнуть. Хотя Га Он всё также трясся, крепко держа бледную ладонь мужчины в своей руке, всё худшее осталось позади.       — Это была ловушка, да?! — Выдохнул Га Он, и так поняв, что Сон А не была столь наивна, как они предполагали.       — Я рад, что тебя там не было, — вымученно улыбнулся Ё Хан, но Га Он нахмурился, осторожно переместив ладонь к бинтам на его теле.       — Я твой партнёр, и я должен прикрывать тебя, а не сидеть дома, — виновато прошептал Га Он, не успев опустить голову, как Ё Хан поймал его пальцами за подбородок, вынудив посмотреть в глаза.       — Ким Га Он, ты мой партнёр. Всегда. Только сейчас вас двое, и это совсем другое, — с некоторым трепетом Ё Хан наклонился вперёд, уткнувшись в его плечо, — я должен защитить вас любой ценой. Я должен был это делать и с К…       Тогда Га Он услышал, что К умер, и, как можно осторожнее, чтобы не задеть рану, приобнял Ё Хана, пока он безмолвно плакал.       Тёмная полоса всё ещё продолжалась. Только Га Он больше не собирался оставаться в стороне.       ***       Не думая отлёживаться, Ё Хан на следующий же день предпринял попытку найти свидетелей из трущоб, чтобы подтвердить отсутствие вируса, под предлогом которого людей стали вывозить на опыты. Только, потеряв власть судьи, это стало практически невозможно решить.       Ё Хан не мог достучаться до страны, так как СМИ не принимали никаких новостей, которые не прошли через цензуру президента.       — Я могу отправиться в трущобы, — встав перед столом старшего, решительно заявил Га Он,       — Ты можешь? Ким Га Он, ты в своём уме? — Теряя выдержку, Ё Хан грубо отбросил книгу. Это было уже слишком.       — Пока мы бездействуем, невинных людей вывозят на опыты. Ты хочешь сказать, что моя безопасность важнее тысяч других людей? — Гневно нападал Га Он, пока Ё Хан на удивление спокойно подошёл к нему, пристально вглядываясь в глаза.       — Мне плевать, если падёт человечество, пока ты и Эллия в порядке, — совершенно серьёзно произнёс он, определённо лишив Га Она последующих доводов. Это был слишком честный ответ.       — Ё Хан…       — Ты говорил, что Чжин Чжу на нашей стороне. Я свяжусь с ней, и мы разыграем очередное шоу, — Ё Хан не избегал темы. Он лишь выбрал другой способ.       Подойдя ближе, слегка улыбнувшись, Ё Хан мягко провёл костяшками пальцев по щеке Га Она. Его пугало безрассудство оленёнка, но ещё сильнее то, как он мог подействовать на него.       — Слушайся меня, если хочешь быть рядом, — единственное условие, с которым альфа взял его, как судью.       Им нужно было показать настоящую ситуацию, происходившую в трущобах. Люди должны бы увидеть правду, чтобы остановить этот хаос.       Полагаясь на съёмочную группу, которая преданно последовала за Ё Ханом, вся команда смогла начать прямой эфир прямо в центре творящегося ужаса. Страна смогла увидеть жестокость, с которой избивали невинных жителей, силой заталкивая их в машины.       Всё то время, пока они были в трущобах, Ё Хан старался прикрыть Га Она, не позволяя подходить ему близко к краю крыши. Некоторые вещи были настолько ужасны, что омега побледнел. Сыграла на состоянии и беременность. Его тошнило, но он стоически держался, притворяясь, что в порядке.       — Га Он-а, потерпи ещё немного, — видя своего омегу насквозь, обнадёживающе прошептал Ё Хан.       Короткая потеря внимания привела к тому, что кто-то снизу попал камнем в голову Га Она. Охнув, младший вместо того, чтобы прижать ладонь к месту удара, напуганно прикрыл свой живот, боясь за ребёнка. Ё Хан тут же оказался рядом, сам проверяя кровоточащую рану. Ещё бы чуть-чуть, и камень попал бы в висок.       — Я в порядке, давай продолжим, — скомкано прошептал Га Он, выдавив улыбку, чтобы не отвлекать Ё Хана.       Злость, окутавшая Ё Хана, стала перерастать в призывы к борьбе, чтобы люди сопротивлялись, чтобы не теряли надежды, ведь тьма не может победить свет.       Даже, когда в него самого попали камнем, он не отступил, и тогда случился переворот. Для этого погиб невинный человек. Это было горько, но неизбежно. Га Он прижимал ладонь ко рту, когда Ё Хан потянул его за собой. На этом их миссия закончилась, даже, если была жертва.       — Дыши, Га Он, дыши, — напутствовал старший, подведя омегу к машине.       Осторожно обхватив ладонями его лицо, Ё Хан заставил сфокусировать на себе взгляд. Га Он был слишком эмоциональным и чувствительным, и подобная сцена с убийством повлияла на него.       Неожиданно подъехала машина, и из неё выскочила Су Хён. Она была заплакана, явно увидев по телевидению нестабильное состояние Га Она. Никакая обида на него не могла перекрыть беспокойство, поэтому, бросив всё, она оказалась здесь.       — Га Он! — Громко позвала она, ринувшись к нему.       Последующий выстрел, громкие крики, рыдания — Га Ону казалось, что это происходило не с ним. Стоя на коленях, удерживая в руках умершую подругу, он хотел проснуться.       Несколько дней Га Он пролежал в постели под наблюдением доктора Пака. Всё, что требовалось, это не позволить ему эмоционально сорваться и этим навредить ребёнку. Временами, когда он приходил в себя, Ё Хан сидел рядом, осторожно убирая спавшую на глаза чёлку или поглаживая его запястье большим пальцем. Только потом наступала темнота.       Цена за то, чтобы добиться проведения открытого суда над главарём в трущобах, оказалась слишком высока.       — Как ты себя чувствуешь? — Тихо спросил Ё Хан, когда Га Он пришёл в себя, и ему уже не требовались успокоительные и поддерживающие лекарства.       — Мы должны заставить их заплатить за содеянное, — уверенно произнёс Га Он, глядя так, словно готов был убить их собственными руками.       Даже, если они потеряли свидетеля, Ё Хан собирался во что бы то ни стало добиться своего, решив применить смертельную казнь. Это то, что могло заставить преступника говорить.       В ожидании следующего дня, надеясь на то, что всё получится, Га Он поехал домой. Он давно хотел забрать с собой некоторые горшки с цветами, которые были по каким-то причинам дороги ему. И сейчас, казалось, был тот момент, когда он нуждался в одиночестве. Скорбь по Су Хён лишь немного утихла. Она была его поддержкой на протяжении многих лет, и то, что в последнее время они отдалились — это причиняло боль.       Выдыхая, Га Он не заметил, как Ё Хан подъехал, выбежав из машины, чтобы крепко прижать его к себе. Он тяжело дышал, хаотично ощупывая его тело.       — Тебе никто не угрожал? Ты не ранен? — Зашептал Ё Хан, тревожно взглянув в его лицо.       — Я в порядке, — шёпотом выдохнул Га Он, именно сейчас ощутив, насколько сильно он нуждался в Ё Хане, также сильно обняв его, громко всхлипнув.       Покачивая его в объятиях, Ё Хан успокаивал их обоих, ведь грязные сообщения о том, что судья Ким может пострадать — встряхнули его.       Целуя своего омегу в губы, вдыхая его запах, проводя носом по шее, Ё Хан понимал, как сильно любит его. Он так сильно хотел поскорее завершить месть и увезти его подальше, лишь бы спрятать от всех. Он становился защитным альфой, который инстинктивно оберегал омегу.       — Поедем домой, Га Он-а, — тихо выдохнул Ё Хан, переставив его растения в свою машину.       До самого особняка они ехали в полной тишине. Га Он тревожно поглядывал на Ё Хана, думая о предстоящем суде, превратившемся в казнь. Он хотел верить, что у мужчины был запасной вариант, но беспокойство не давало усыпить бдительность.       — Ё Хан, — едва слышно позвал Га Он, — ты ведь остановишь казнь?       — Если он заговорит, — равнодушно ответил старший, припарковавшись в гараже. Он определённо не хотел продолжать этот разговор, но Га Она съедал страх за него.       — Если нет? — На одном дыхании проговорил Га Он, заранее зная его ответ.       — Тогда он примет своё наказание, — Ё Хан лишь подтвердил своё предчувствие.       — Ё Хан, — прошептал Га Он, отчаянно пытаясь ухватиться за альфу, но в последний момент опуская руку, чувствуя невидимую дистанцию между ними.       — У меня нет выбора, — и Га Она, будто обдало ледяным воздухом.       Глядя в спину уходящему мужчине, Га Он хотел лишь одного, чтобы он ни в кое случае не оказался там, откуда нет пути назад. И ради этого он сделал бы всё.       Это был вечер, за который Ким Га Он связался с Ин Гуком. Он договорился с ним о том, что их дело останется между ними.       — Судья Ким, Вы беременны, а это не просто прогулка. Вас могут убить, — разумно говорил адвокат Ко, пытаясь определить серьёзность решения омеги.       — Если я не добуду прямые доказательства, Ё Хан возьмёт на себя убийство, и это будет конец, — отчаянно произнёс Га Он, невольно удерживая ладонь на животе. Он должен был сделать то, что мог.       Именно поэтому, попросив Эллию обмануть Ё Хана, отвлекая его на игру в дженгу, Га Он ушёл из дома.       В полночь была доставка груза в дом мечты, и Ин Гук поспособствовал, опираясь на свои связи, чтобы отправить Га Она в одной из коробок. Находясь в совершенной темноте, омега едва сдерживал волнение, понимая, что своим запахом может выдать себя, даже, если использовал некоторые подавители, чтобы скрыть свою беременность.       Полностью отбросив страх, Га Он наконец оказался в самом здании. Медицинская маска служила хорошим прикрытием, когда он слился с персоналом. Включив незаметную камеру, Га Он стал бродить из одной палаты в другую, видя страшное зрелище: измученные люди едва слышно стонали, пока им вводили неизвестные вещества, явно не способствующие выздоровлению.       Сжав кулаки, Га Он скрывал свой гнев. То, что творилось здесь — об этом никто не ведал, и он собирался раскрыть всю правду во время прямого эфира их суда.       Он уже собирался уйти, как в палату вошла вся элита страны, громко смеясь и явно ведя светскую беседу, когда вокруг убивали людей. Га Он задержал дыхание, спрятав руки в карманы белого халата, чтобы скрыть неконтролируемую дрожь.       Когда в его сторону посмотрели несколько человек из элиты, Га Он успел подумать, что проиграл. Однако никто не узнал его и, осторожно добравшись до грузового отсека, он стал искать знакомый фургон.       Мелькнувшая тень на стене поздно предупредила, что кто-то подкрался к нему сзади. И, обернувшись, его ослепил яркий свет…       ***       — Ё Хан, — неосторожно разрушив башню, Эллия виновато посмотрела на дядю, — Га Он ушёл из дома.       — Что?       ***       — Он был решительно настроен добыть доказательства о проекте дома мечты, — оправдывался Ин Гук, чувствуя бешеную смесь запаха альфы.       Ё Хан плевал на скорость, во всю силу вдавливая педаль в пол. Он жалел, что не заметил состояния своего омеги, который пытался остановить его и теперь это могло закончиться плохо.       Подрезав ехавший навстречу грузовик, который, со слов Ин Гука, был их, Ё Хан побежал к фургону, небрежно сбрасывая замок на землю.       Открыв дверцы, щурясь в попытках видеть в темноте, Ё Хан заметил длинный мешок, в котором обычно перевозили трупы. Чувствуя едва слабый запах его омеги, он со страхом присел рядом, расстегивая замок. Он схватил Га Она за плечи, заметно встряхивая, сталкиваясь с испуганными глазами напротив. Он был жив.       — Ё Хан, — сипло прошептал Га Он, за минуту успев подумать, что его поймали, но перед ним был его альфа, так не похожий на властного и уверенного в этот момент. Невольные слёзы потекли по его бледным щекам.       — Ким Га Он, ты такой глупый оленёнок, — выдыхая, Ё Хан подхватил его, прижав к себе, глубоко вдыхая всё ещё едва уловимый запах его и их ребёнка, но этим даря себе осознание, что они в порядке.       — Теперь мы сможем посадить их всех в тюрьму, — даже, когда и сам испугался, Га Он по-детски радостно показал ему камеру, ради которой рисковал собой.       Ё Хан едва подавил желание придушить этого безрассудного ребёнка, который пошёл на всё ради него. Это осознание сжало сердце.       — Я точно запру тебя в доме, — вместо этого устало пробормотал Ё Хан, вытаскивая своё чудо из фургона, пересаживая его в машину.       — Я же твой партнёр, и я не могу позволить тебе идти в то место, откуда не будет пути назад. Ты не можешь стать убийцей, — совершенно серьёзно заявил Га Он, явно не жалея, что нашел вариант, когда Ё Хан не имел другого выбора.       — Да, ты мой партнёр, Га Он-а, всегда, — сжав его ладонь в своей, с любовью произнёс Ё Хан, поймав его маленькую улыбку, и не отказывая себе, он переместил руку на его живот.       Теперь они точно будут в порядке. Ё Хан позаботится об этом.       ***       Потребовалось около двух месяцев, чтобы посадить в тюрьму всех причастных. Главное доказательство, рискованно добытое Га Оном, сыграло основную роль, но Ё Хан также предоставил множество улик, которые собирал на протяжении десяти лет. Это была безоговорочная победа.       С улыбкой смотря последние новости, в которых в основном фигурировал Ё Хан, Га Он неторопливо собирал вещи. Это было последнее выступление, как судьи. Кан Ё Хан официально объявил об уходе.       Не заметив тихих шагов позади, только невольно ойкнув, когда теплые руки обвили его со спины, Га Он желанно прильнул к широкой груди старшего.       — Ты готов? — Ё Хан нежно прижался губами к его затылку, щекотно выдыхая ему в волосы.       — Я буду скучать по судье Кан Ё Хану, — с улыбкой произнёс Га Он, вспоминая их первую встречу, а ещё тот момент, ставший их переломным — его течку, в которую Ё Хан был благородным альфой.       — Я рад, что именно так мы встретили друг друга, — Ё Хан ласково опустил ладони на выпуклый живот, совсем невесомо поглаживая их маленькое растущее сокровище.       Почти сразу, Ё Хан почувствовал лёгкий толчок. И это вызвало на лицах обоих мужчин невероятно трогательные улыбки. Их малыш общался с ними.       — Свежий горный воздух будет полезен для вас двоих, — в словах и интонации Ё Хана было так много заботы.       Ни Га Он, ни Ё Хан не могли представить, что спустя чуть больше года после их первой встречи, они будут спокойно жить в пригородном городке в Швейцарии, по очереди укачивая дочку на руках. И наконец они смогут оставить всю боль позади, строя счастливое будущее вместе.