без названия

НЕЗАКОНЧЕННОЕ. Без названия. Глас серафимов был мне песней Он был дороже всех речей И свет их пламенных мечей Мне был дорогой из свечей. Их крылья тьму мне разгоняли, Их смех мне слух больной ласкали, Я шел неспешно, при Луне Нашел покой свой в голове... И вот окончен путь домой, Врата Эдема предо мной Я на пороге словно гость, Просящий дать мне соли горсть. Стою я совершенно голый, К небесному суду готовый, И страшно мне, ведь в голове: "Гореть мне в адовом огне." Выходит страж с клинком горящим, Холодным жаром исходящим, Он - Херувим, слуга Творца, Охранник этого дворца. Порядок весь лежит на нем, Карает красным он огнем, И будет ждать пока душа, Истлеет в порох неспеша. Ты будешь пламенем гореть, И будет Херувим смотреть, Как будешь ты себя ломать И имя Бога восклицать. Твоя душа осталась целой? Прошу в покои под омелой. Но если жжет тебя огонь, Сожми покрепче ты ладонь. Восход на западе случился, И Херувим в меня вцепился, Он молвил мне: "Твоя душа Уж больно падшим подошла." Луна прикрыла солнца свет, И небо взяло серый цвет, Исчез и серафимов глас, Клинки у горла видит глаз. Врата златые задрожали, И слово Божье отражали: "На небе ты посеял тьму, Противник будешь ты Христу" Вдруг на колени я упал И имя божье проклинал Ведь не ходить моим ногам По замечательным садам Порог Эдема пустовал Лишь я круги там рисовал, Прошло, наверно, тыща лет, Но не увидел неба свет. И я ушел с небес долой, Был я обиженный и злой, Бродил я долго в пустоте И оказался на земле. А жизнь народа продолжалась, По пять на дню детей рождалось, И стало завидно вдвойне Ведь не была та жизнь во мне Я вспомнил дни свои былые Как видел смерть свою впервые Но я всегда молился Богу Чтоб в сердце побороть тревогу Я в храм наш городской ходил Туда своих детей водил И никогда я бедняку Не отказал отдать еду. Ходил я по земле как дух Народ к моим речам был глух А я рассказывал про Бога Что смертным есть одна дорога. Мне злоба стала всех родней, Она была как семь морей И ненависть ее близнец А жажда жертвы, как отец. Земля меня не принимала Но и наверх не поднимала Я ждал смиренно в забытье Когда я кану в небытие. Бродил я по пескам пустыни А рядом шли со мной рабыни Одна из них была стара Прощаться с телом ей пора. Она сказала мне тогда, Что я запомнил навсегда: "Ступай-ка в ад мой дорогой, Быть может там найдешь покой." От слов её мне стало дурно Отреагировал я бурно, Проклял её, её детей, И отошел во тьму ночей. Ходил я долго размышлял Слова старухи повторял При жизни слышал я о том, Что Сатана был полным злом. Он наших предков соблазнил Запретный плод садов скормил И после этого всего Просить покоя у него?! Мне стражи адовы противны, По Данте знаю их мотивы, И страшно мне, что царь Минос Подкинет Церберу под нос. Претит мне мысль застрять в Коците, Тогда уж лучше в грешном Дите, Мне страшен каждый адов круг, Никто мне там не будет друг. Но царь Минос мне поклонился, А Цербер нюхать поленился, Меня уже тут долго ждали На званый ужин приглашали. Меня до туда проводили За стол огромный посадили А во главе того стола Сидел на троне Сатана Мне души грешников подали, Они пронзительно орали, Тонули в супе и молили Чтоб их мученья прекратили. "Средь ведьм и бесов ходит слух, Что появился некий дух, Он имя Божие порочит И человеческий конец пророчит. И слышал я, что чудеса Видали божьи небеса. И говорят, что во дворец Тебя не пропустил Отец"