К несчастью, подавленные эмоции не умирают. Их заставили замолчать. И они изнутри продолжают влиять на человека. Зигмунд Фрейд
***
Когда Иетсуна был меньше, а его пламя чище, светлей, готовое принять любого доброго встречного, он мечтал. Столь отчаянно, беззаветно и искренне, как только может маленький, смутно догадывающийся из-за пресловутой интуиции о своем будущем втором поле ребенок. Мечтал, что однажды его пригласят на великолепный балл, вырвав из серых будней тяжелых тренировок. Предоставят лучший наряд, благодаря которому он сможет блистать подобно яркой звезде на ночном небе. А в полночь, под звук пробивших двенадцать часов, не выпустят из медленно вальса, игнорируя уродливые мозоли на совсем не нежных ладонях. Годы идут и единственное, что ждет наивного романтика, затаившегося в потемках его души, это ухудшающие здоровье подавители, которыми отец заставлял его пичкать себя пачками еще с одиннадцати, потому что «мой наследник не может быть течной сукой!», социальное отчуждение из-за агрессивной ауры истерзанного подростка и нерадостное одинокое будущее с преждевременной кончиной. Наглотавшийся омежьих блокаторов после очередного лихорадочного приступа и предательства кого только можно, Иетсуна совершенно не ожидал проснуться под звук теплого, мужского голоса, проклинавшего старых интриганов, которым делать нечего, кроме как мучить и без того хрупкие Небеса. Так называемым «Голосом» оказалась воля Нео-Примо Вонголы, представившаяся как его будущая версия из параллельной вселенной, что не захотела отнимать насыщенную жизнь юного мальчика, вследствие чего постаравшаяся исцелить все его раны и шрамы разбитой вдребезги души, а также по возможности помочь советом. Медленно приходящего в себя Иетсуну такой расклад дел вполне устраивал и в нем даже проснулся отголосок детских надежд, которые быстро загубило нелепое предложение пятидесятилетнего «Тсунаеши Савады». «Какая милая юбочка! Напоминают деньки былой молодости. Хм-м, почему бы тебе не надеть ее, а?». — Вы должно быть издеваетесь надо мной, — вдруг вспомнив вкус едкой желчи хорошенько очищенной зубной щеткой рвоты во рту, невесело улыбнулся скрывавший ото всех пол липовый «альфа». — Меня и так считают бесчувственным мерзавцем после битвы в Кокуе, не хватало еще и ярлык извращенца взять. Очаровательная воздушная школьная юбка, которую он в пылу неясных эмоций заказал в интернете, порядком уставший от того, что никто так и не догадался о его настоящем поле, хотя он даже не скрывался, «забывая» пачку подавителей в ванной полке, оставляя фальшивый альфий парфюм на самом видном месте и даже предательски урча под нечитаемым взором Реборна, раздражала и одновременно умасливала взор недосягаемой вершиной. Бесспорно фасон был неимоверно нежен, в меру скромен, но небольшой длиной давал простор для воображения, но на мускулистом, нескладно высоком теле Иетсуны выглядеть будет вульгарно. Да даже на его неуклюжем младшем брате, отличившимся ужасной худощавостью и угловатостью подростковых изгибов, она смотрелась бы и того лучше. Хотя Еши, на минуточку, являлся самым что ни на есть настоящим, пускай и ужасно рассеянным альфой! А так хотелось… «Я чувствую твое желание, малыш, но понимаю твои страхи. Поэтому просто сделаю это за тебя, если ты так стесняешься». И не успел бедный Иетсуна осознать смысл прозвучавших в уме слов, как его тело, игнорируя все приказы настоящего хозяина, покорно выдернуло злосчастную юбку из вешалки и, застегнув ее на талии, направилось в сторону кухни с постепенно приходящим ужасом моргавшего парня. — Нет-нет-нет, что ты делаешь? — судорожно зашептал он под нос, тщетно пытаясь вернуть контроль. — Я не могу, не могу выйти перед ними в таком виде. Меня засмеют! Заклеймят извращенцем, а отец, узнав о потенциальном раскрытии, забьет на смерть! «Мне все еще сложно разобраться с устройством этого мира, но судя по всему ты омега, Иетсуна», — с долей легкого снисхождения заключил Десятый Вонгола. — «И своим притворством альфа-самца только подрываешь свое здоровье. Позволь дедушке Тсуне помочь тебе. Этого никто не знает, но именно я свел Хибари с Мукуро!» Он даже знать не хотел, каким дивным образом тому удалось совершить этот несомненно безумный подвиг. Да и спрашивать об этом было поздно, как и идти на попятную, потому что они уже спустились на первый этаж, в котором с его появлением воцарилась гнетущая звенящая тишина. Почувствовав, что наконец может двигаться, красный как спелый мак Иетсуна нервно отдернул излишне короткий подол, проклиная так не кстати пригласившего все собрание хранителей и знакомых брата, которые удивленно воззрились на него. — Нии-сан, с тобой все хорошо? Может Мукуро-сан после битвы случайно наложил очень сильную иллюзию? — захлопал глазами настороженный Еши, вслед за которым подключились и остальные. — Ха-ха, а здесь всегда было так весело? — Чертов бейсбольный придурок, разве не видно, что мерзкий подонок спятил? — попытался достать уклонившегося мечника Гокудера, грязно ругаясь. — Ламбо-сан тоже хочет такую юбку! — Дети не ругайтесь, — мило улыбалась повернувшаяся к нему Нана, мирно приподнимая руки. — Юбки может носить кто угодно, неважно альфа вы или омега. Образовавшийся хаос как ни странно прервал отмалчивавшийся все это время Реборн, мрачно опустив полы фетровой шляпы, дабы скрыть неприкрытое изумление поселившееся в темных глазах: — Маман не права. Боссу не пристало носить омежьи вещички, иначе его посчитают некомпетентным на эту роль, Иетсуна. Сейчас же поднимись в свою комнату и переоденься в нормальную школьную форму. Сказка Иетсуны по праву могла называться перевернутой. Вместо феи крестной — голос легкомысленного Нео-Примо Вонголы. Вместо сияющего принца на белом коне — не видящий дальше своего носа репетитор-садист. Вместо пышного платья — проклятая омежья юбка, превращающая его статную, стройную фигуру в грёбаного трансвестита. Однако это не отменяло того факта, насколько сильно было обидно его отвергнутой всеми стороне омежьей сущности. Недовольно поджав задрожавшую от достигнувших апогея негодующих чувств губу, Иетсуна вспыхнул ничем не сдерживаемым чистым небесным огнем, крикнув экспансивное, озлобленное: — Да пошли вы все нахер! Сдалась мне ваша Вонгола, когда я даже нормальной, функционирующей омегой побыть не могу! Течная сука им, видите ли, не нужна! Ну и прекрасно, вы мне тоже! Сейчас же выйду на улицу, трахну первого попавшегося на глаза альфу и нарожу сотню щенков. И никто слышите? Никто не помешает мне это сделать! «Ты же знаешь, что он побежит за тобой?» — как бы между делом спросил довольный накалом страстей Десятый Вонгола. — Завались! — против воли покраснел взбешенный омега.