Одно слово может изменить твоё решение. Одно чувство может изменить твою жизнь. Один человек может изменить тебя.
Конфуций
Тэхён сидел на кровати, обложенный кучей вещей, как в большом разноцветном гнезде. Что-то периодически выуживал, быстро разворачивал, придирчиво рассматривая, и откладывал в сторону. — Слушай, даже не верится, что мы с тобой уже отучились первый семестр и сдали первую сессию, — вытащив с полки белый свитер, Чонгук аккуратно уложил его в рюкзак и застегнул молнию. — И остались живы, — громко рассмеялся Тэхён. — Наши сегодня идут в клуб — отмечать первый пройденный рубеж. Пойдём с ними? — Конечно. Расслабимся в дружеской компании. Мы и так с тобой в последнее время оторвались от них, всё больше вдвоём везде ходим. Думаю, пора вскрывать карты. Похоже, они про нас уже давно всё поняли, — Гук залез к нему на кровать и обнял со спины, целуя в основание шеи. — Ай, щекотно же! — извиваясь в его руках, рассмеялся Тэ. — А насчёт признания ты прав. Честно говоря, оказалось очень непросто себя контролировать и постоянно шифроваться. Мне всё равно, о чём будут думать другие, но хотя бы среди своих мы сможем быть свободнее. — Угу, — промычал Чонгук, поглаживая его плечи ладонями. Оттянул ворот футболки и начал осыпать поцелуями выступающую ключицу. — Примем сто грамм на грудь и признаемся. — Ну перестать уже меня тискать, — развернулся в его руках Тэхён и мягко поцеловал в губы. — Завтра мы едем в Тэгу, а я всё ещё вещи не собрал. — Мы едем к родителям на Рождество всего на два дня, а ты будто на курорт собираешься. Нужно-то всего пару-тройку футболок, одну рубашку, брюки — вот и всё. Дома ведь тоже есть твои вещи, зачем тащить лишнее. Тем более, ты красив в любом наряде, — Гук упал на спину, укладывая его на себя. — А уж как тебе идёт костюм Адама, м-м-м… — Уж кто бы говорил, — Тэхён завозился, пристраиваясь поудобнее, и повёл ладонью по груди, опускаясь всё ниже. Остановился на нижних кубиках пресса, медленно закружил вокруг них мягкими подушечками, вжимаясь бедром в чужой пах. — Каждый раз, когда вижу твоё тело, боюсь в собственной слюне захлебнуться. А крепкое тело Чонгука всегда бурно реагировало на малейшие прикосновения этих невероятно нежных пальцев, на тихий низкий голос, на самый лучший в мире запах, на любое ласковое слова, звучавшее только для него одного. — Тэхён, ты меня сейчас возбудишь и мы никуда уже не пойдём, — сдавленно прошептал Чонгук и сделал резкий вдох, напрягая живот. — Всё, я пошёл в душ, — тот быстренько скатился в сторону, прикрывая рукой наметившийся бугорок в собственных штанах. Выхватил из «гнезда» полотенце и шустро скрылся за дверью.***
Полтора часа спустя вся компания уже сидела в полюбившемся клубе с караоке. На этот раз, вместо традиционных вина и пива, впервые решили взять виски, чтобы «закрепить удачу». С непривычки все ожидаемо быстро окосели. Но давно известно, что алкоголь на всех действует по-разному, и их дружная компания — не исключение. Один уже тихо посапывал, уронив голову на сложенные на столе руки. Другой вообще куда-то тихо исчез. Было подозрение, что он нашёл развлечение погорячее. Остальные самозабвенно танцевали на сверкающей разноцветными красками площадке, ногами выколачивая лишние градусы из организма. — Технический перерыв двадцать минут, — объявил диджей, как только закончился очередной трек. — Меломаны могут насладиться караоке прямо на сцене, — оставив два микрофона, он быстро растворился в недрах клуба. Тренированному телу Чонгука не помешали даже две порции виски, которые он уже успел «принять на грудь». Обогнав какого-то худенького омегу в очках, спешившего к сцене, он первым оказался у стойки. — Тэхён, иди сюда! Будем петь на брудершафт, — расплылся в счастливой улыбке, потрясая двумя микрофонами, как маракасами. — Начнём с той самой «Обними меня»? Я давно хотел попробовать исполнить её вместе с тобой. Заодно услышим наши поющие голоса, — хитро улыбнулся Ким, вставая рядом. — Будем петь по четыре строчки, а припев — дуэтом. Смотри на титры, чтобы не забыть слова. Начинай… — Я их очень хорошо запомнил, потому что сам сочинил. ДжейКей — это мой псевдоним. — Что?.. После признания Чонгук немного смущённо улыбнулся и кивнул головой. Первые две строчки он спел негромко, будто пробуя. Но и этого хватило, чтобы замереть от восхищения. Это пела раненая душа... Заслушавшись, Тэхён точно пропустил бы свою партию, если бы Гук не взял его за руку, привлекая внимание. Он вздрогнул и тихо кашлянул, прочищая горло. Прикрыл глаза и… по залу полетел низкий бархатистый голос. Он лился прямо в сердце, наполнял нутро одновременно невероятной грустью и любовью. Казалось, он тоже пел о самом себе. Теперь пришло время удивиться Чонгуку. Точнее, он был в абсолютном шоке! Услышав голос, он сделал резкий вдох и сжал пальцами ладонь Тэ, растерянно глядя в красивое молодое лицо. Он никак не мог поверить, что перед ним тот самый поющий «мужик», выложивший песню в сети. Тэхён открыл глаза, положил руку ему на плечо и подмигнул, игриво дёрнув бровью. Посетители клуба и персонал восторженно ахнули, когда они вместе подхватили припев. Перед сценой, где стояли парни, уже собралась возбуждённая толпа. А в первых рядах каменными изваяниями замерли друзья, ошалело глядя на этот невероятный дуэт. Вечер сюрпризов явно удался. Когда музыка стихла, в зале на миг воцарилась тишина, а потом ликующий зал взорвался аплодисментами, пронзительным свистом и громкими возгласами «Ещё! Ещё! Ещё!». Парни смотрели то на скандирующую публику, то друг на друга, то на своих улыбающихся друзей. И они снова запели. Стояли, обнявшись за плечи и пели одну песню за другой. Их ещё долго не отпускали. Даже вернувшийся в зал диджей стоял в сторонке и не торопил их. Он видел их взгляды и все понимал. Ведь они прямо со сцены признавались друг другу в любви.***
Рождество парни всегда встречали с семьёй. Это было незыблемой традицией, которую они решили не нарушать и на этот раз. Как бы они ни хотели свободы, но домой всё равно тянуло. Потому что там были уют, тепло и любовь. Сочельник и рождественскую ночь каждый из них встретил со своими родными. А вот праздничный обед супруги Ким предложили провести всем вместе, за большим общим столом, и пригласили в свой дом Чонгука с родителями. Две семьи объединились в одну большую. Парни решили не торопиться и в этот раз не стали сообщать родителям о своих отношениях. Но, судя по тому, как старшие понимающе улыбались, переводя взгляды с Чонгука на Тэхёна и обратно, этого признания и не требовалось. Всё и так было понятно без слов. Студенты не стали засиживаться и через три часа уже мчались в поезде обратно в Сеул. Потому что на вечер у них были намечены грандиозные планы. Оба посчитали возможным перейти к горячему сексу. Вот только, кто будет сверху, так пока и не решили. Но в общежитии были слишком уж тонкие стены и много любопытных слушателей. Поэтому на ночь они забронировали номер в скромном, но приличном лав-отеле. Прямо с вокзала они туда и направились. Расплатившись с таксистом, заскочили в ближайший магазин и купили только бутылку красного вина, ведь в рюкзаке лежала пара контейнеров с праздничной домашней едой. На первом этаже отеля за небольшим столом сидел полный круглолицый альфа лет пятидесяти. Он смотрел какой-то боевик с погонями и стрельбой, и лениво похрустывал чипсами, изредка запивая минералкой. — Мы заказали здесь номер на ночь, — Чонгук чуть ли не заикался от волнения, впервые оказавшись в таком месте. Мужчина молча взглянул на бронь, выдал нужный ключ и снова отвернулся к экрану. Попав в номер, Тэхён первым делом отправился в душ. За это время Чонгук уже успел и сбегать к дежурному, чтобы открыть бутылку вина, и разлил его по бокалам. Недолго думая, немного отпил из одного. Потом достал из рюкзака контейнеры с закусками и фруктами. Нашел и палочки. Вроде бы и есть-то не хотелось, но вот кусочек жареной свинины всё-таки вытянул и жадно закинул в рот. Вкусно-о. А чтобы не сидеть в тишине, включил телевизор — пусть побубнит немного. И неожиданно задремал…***
Очнулся Чонгук от нежного прикосновения к губам. Тэхён лежал рядом и водил пальцами по лицу. — Прости, немного укачало в дороге, — широко зевнув, решил оправдаться Гук и потянулся за поцелуем. — О, давно ты свои голубые линзы не надевал. — Я просто вспомнил, что ровно четыре месяца назад мы с тобой снова встретились после перерыва. И я был в этих линзах. Решил таким образом напомнить о том дне. — Да, ты тогда меня поразил и соломенным цветом волос, и ярким цветом глаз. Это было красиво, правда. Впрочем, тебе идёт всё. — А для тебя лучший наряд — это его отсутствие, — приподнял брови Тэхён, стаскивая с него футболку. — Подожди, штаны-то оставь, — Чон уцепился за пояс и отстранился. — Я пойду быстро ополоснусь, а ты пока можешь что-нибудь пожевать. И я даже знаю, что ты выберешь, — потрепал пальцами чуть влажные волосы Тэ и, поставив перед ним фрукты, поспешил в душ. На удивление, клубника оказалась довольно-таки сладкой и Ким насладился ей сполна. Ну и вина пригубил, конечно же. Для храбрости. Вернувшись, Гук встал возле кровати и залюбовался обнажённым парнем. Тот лежал на животе, удобно пристроив голову на сцепленные в замок пальцы. А два крепких полупопия так и манили. Чонгук быстро забрался на постель и, встав над ним на колени, мягко провёл ладонями по бёдрам. Вывернувшись, Тэхён быстро сменил положение тела: встал в коленно-локтевую. Борясь с накатившей неловкостью, повернул голову и взглянул через плечо. Сразу же смутился, наблюдая, как Чонгук с плотским огнём в глазах положил руки на ягодицы. Стоило только большим ладоням нежно обвести их по кругу, как сразу по телу побежали мурашки. А сильные пальцы уже осторожно сжимали кожу мягкими складками. Гук наклонился и… крупно вздрогнул, шумно выдыхая на блеснувшую голубым стразом маленькую анальную пробку. — Э… Вот так сюрприз. Мало того, что ты в первый раз это используешь, так ещё и… Обычно третий глаз находится совсем в другом месте, но ты и здесь, блин, сломал систему, — хохотнул Чонгук, не в силах сдержаться. — Нужно было покупать пробку другого цвета или сменить линзы. Ой, прости-и, нервишки пошаливают. Два девственника в одной постели — это ж… — Не прикрывайся нервами, зараза, не поможет. Ты уже всё опошлил. Чёрт, а я об этом даже не подумал! Правда, комплект получился, — уронив голову на руки, рассмеялся в ответ Тэхён. — Хотел как лучше, а получилось как всегда. Теперь уже точно линзы поменяю. Завтра же! — А если серьёзно — ты прекрасен, Тэ. Даже подготовился для меня, неумехи, — Гук присосался губами к правой половинке, потом чувствительно куснул левую и медленно обвёл пальцем края пробки, слегка задевая ногтем тёмно-розовый кружок. — Но я бы и сам мог это сделать, тогда подольше поиграли бы перед первым сексом. Хотя, кого я обманываю. Хоть минут пять продержаться бы, — неуверенно улыбнулся Чонгук, рассыпая поцелуи по пояснице. — Если честно, я тоже не уверен, что долго продержусь. А подготовка… Я два дня втихаря просматривал «пособие для начинающих». Всё никак не мог решиться сделать шаг первым. И боялся, и хотел, и сомневался. Но теорию настырно изучал. Нужно же было понять, смогу я пойти на этот шаг или испугаюсь. Ну и сегодня, пока был в душе, надумал облегчить тебе задачу. И совсем немного сам поработал, — он таял под ласковыми руками, млел от нежных покусываний в загривок и ласковых поглаживаний. Прикрывая глаза от приятных ощущений, прошептал, медленно опуская поясницу ниже. — А сейчас терпение у нас с тобой, похоже, на исходе. Чонгук скользнул горячими ладонями по узкой талии, цепко ухватился пальцами за ягодицы и развёл их в стороны. Лизнув солоноватую поясницу, опустился пониже и принялся игриво кружить по половинкам мягким языком, а потом неожиданно с усилием надавил самым кончиком на середину кристалла. Тэхён негромко охнул и прикусил губу, а его напряжённый член дёрнулся, тоже ожидая своей порции ласки. Чонгук аккуратно вытащил пробку, отложил её в сторону и ласково похлопал ладонью по ягодице, оставляя едва заметный розовый след. Дотянулся до смазки и щедро выдавил её прямо между половинками. Тэхён крупно вздрогнул от неожиданности, ощутив прохладу на разгорячённой коже. — Холодная... — Прости, я забыл её согреть. — Только не торопись, Гук. — Я постараюсь, чтобы ты получил удовольствие. Облизнув губы, Чонгук несколько раз провёл двумя пальцами между половинками. Подцепил ими вязкий лубрикант и, аккуратно протиснув указательный палец на одну фалангу, принялся неторопливо ласкать нежные стенки. Потом осторожно проскользнул до конца, чувствуя небольшое сопротивление. Тэхён часто задышал. Полностью расслабиться никак не получалось. Но Гук старался делать всё неторопливо, чтобы не причинить боли. Совершив нескольких круговых движений, он добавил второй и осторожно ввёл снова. Пальцы непроизвольно согнулись и Чонгук мягко толкнулся внутрь. Тэхён тут же дёрнулся и негромко вскрикнул. Задрожал всем телом и выгнулся дугой, прикрывая глаза от удовольствия. Подался назад, самостоятельно насаживаясь на пальцы до самых костяшек и закусив губу, протяжно застонал, запрокидывая голову назад. Качнулся несколько раз, комкая напряжёнными пальцами простыню. Чонгук замер, позволяя делать ему всё, что захочет. Тэ глубоко вдохнул, поднёс руку ко рту и облизнул раскрытую ладонь, щедро смачивая её слюной. Потом опустил её вниз и мягко зажал в кулаке налитый кровью член. Плавно задвигал рукой, едва слышно постанывая на каждом глубоком выдохе. В это время возбуждённый до предела Гук рванул зубами упаковку с презервативом. Неловкими движениями трясущихся рук еле смог раскатать его по стояку. Добавив лубрикант, торопливо размазал его по всей длине, а потом осторожно протиснул головку в тесное тёплое нутро. — Подожди-подожди, не двигайся дальше… — быстро зашептал Тэхён, стараясь максимально расслабиться. Уложил голову на согнутые руки и пошире расставил колени. — Чёрт возьми, как это всё, оказывается, непросто. — Может быть, это только в первый раз? — мелко подрагивая от волнения, Чонгук слушал его учащённое дыхание и успокаивающе поглаживал по пояснице. — Возможно, я не знаю. Попробуй потихоньку, — чтобы облегчить проникновение и уменьшить дискомфорт, Тэхён лёг грудью на постель. Выдохнул сквозь крепко сжатые зубы и максимально прогнулся. — Тэ, если ты боишься и тебе неприятно, то я не буду продолжать. — Нет уж, дорогой, назад дороги нет, только в зад, — нервно захихикал Тэхён. Всё ещё чувствуя небольшое сопротивление, Чон аккуратно вошёл наполовину и притих, едва сдерживая инстинктивное желание резко толкнуться до конца. Он сам был откровенно напуган первым проникновением и совсем не хотел навредить Тэхёну, прочитав о возможных последствиях несдержанности. Чонгук не собирался его просто трахнуть, он хотел любить, доставляя удовольствие не только себе, но и тому, кто ему так доверился. — Постараюсь не кончить на первой же минуте, — проговорил Чонгук, опаляя ухо горячим дыханием и нежно поглаживая покрывшуюся мелкими капельками пота спину. — Но ничего обещать не могу, — он тяжело задышал и сначала поцеловал, а потом чувствительно прикусил седьмой позвонок на крепкой шее. — Чёрт, да я сам уже на грани, а ведь мы только начали, — лихорадочно проговорил Ким. — Давай, Гук-и… Резко выпрямившись, Чонгук положил мелко трясущиеся руки на его талию. Сосредоточенно закусил губу, глядя на вызывающе откровенную картину внизу, и плавно качнулся вперёд. Член вошёл полностью, и он с тихим шлепком впечатался пахом в разведённые ягодицы. — М-м-м… — по комнате разнёсся протяжный стон и Тэхён уронил голову на предплечье. Другая его рука, ускорив движения, продолжила размеренно ублажать собственную плоть. От звука этого бархатно-сексуального голоса Чонгук с головы до ног покрылся мурашками, а перевозбуждённый член нетерпеливо заныл, готовый вот-вот разрядиться. И Гук, прикрыв глаза, начал двигаться. То низко порыкивая, то тихо постанывая, он постарался выбрать размеренный темп. Постепенно, с каждым новым толчком, его движения становились всё чаще и резче, и уже вскоре всю силу своей любви он дарил Тэхёну. Тот покачивался океанским лайнером на волнах смятой постели, стараясь удержаться якорями крепких коленей, хватаясь за бельё тонкими пальцами. Активно подмахивал бёдрами, невнятно бормоча что-то сквозь стоны, которые становились только громче и тягучее. Казалось, откровенные звуки их голосов и влажные шлепки разгорячённых потных тел многократным эхом отскакивали от стен и витали в воздухе, соединяясь друг с другом в чувственную музыку секса. И это будоражило обоих ещё больше. Чонгук быстро сбился с выбранного темпа и его движения превратились в хаотичный необузданный танец. По вискам и лбу уже бежали крупные капли пота. Они перескакивали через сведённые к переносице брови и заливали солёностью глаза. Сползали на счастливую улыбку, а потом капали с подбородка вниз и разбивались о спину Тэхёна. Мышцы на животе Гука конвульсивно сокращались, а крепкие половинки ягодиц напрягались при каждом новом толчке. Из пересохшего горла вырывалось дикое хриплое рычание, руки лихорадочно цеплялись за податливые бёдра Кима. А тот и сам из последних сил низко выстанывал под ним свою собственную мелодию. Судорожно дёрнувшись пару раз, Чонгук с мокрым шлепком плотно прижался к мягким ягодицам с розовыми пятнами от ласковых пальцев. И из его груди полетели долгие, высокие и чистые ноты взорванного оргазмом разгорячённого тела. Слушая эти страстные стоны, Ким почувствовал, как внутри начала содрогаться твёрдая плоть, крупными толчками выбрасывая тёплое семя. Чонгук подхватил его под грудь и жадно потянул на себя, крепко прижимая к бурно вздымающейся груди. Он томно прикрыл глаза, в запале страсти прикусив зубами мочку уха Тэхёна. Старательно, как молочный щенок, громко причмокнул губами и принялся самозабвенно её посасывать. Это оказалось последней каплей для старшего, уже находившегося на самой грани. По всему его влажному от пота телу горячим салютом рассыпались новые порции крупных мурашек, поднимая дыбом каждый волосок на поджаром теле. Яркая вспышка оргазма накрыла крутой волной, заставляя выпустить рвущийся наружу гортанный бархатный стон. Тэхён запрокинул голову, встретившись затылком с крепким плечом Гука. Из-под пальцев на постель выплеснулись вязкие нити. И в этот момент Тэхён почувствовал резкую боль в шее. Укус! Альфа всё-таки поставил метку альфе. — Чонгук-и… Заче-е-м? — в этом тихом стоне прозвучали лишь нотки удивления, но в нём не было ни капельки сожаления. — Чтобы к тебе больше никто никогда не посмел подойти с похотливыми мыслями. Ты теперь только мой, как и я — только твой, — громко урча от осознания, что он всё-таки пометил свою пару, Чонгук старательно зализывал кровоточащую рану. Ему пришлось поддерживать внезапно обмякшего Кима, когда его дрожащие колени сами собой всё-таки начали разъезжаться в разные стороны по измятому белью. Младший продолжал покрывать неторопливыми поцелуями свежую метку на шее. Первый секс был феерически ярким, но совсем недолгим. Эти первые настоящие оргазмы распахнули двери им в мир чувственных удовольствий. Чонгук осторожно вышел из него, снял наполненный презерватив и, неловко скрутив его дрожащими руками, отбросил на пол. Оба обессиленно рухнули на кровать, пытаясь восстановить дыхание и успокоить гудящие барабанами сердца. Через пару минут Чон повернулся к разнеженно лежащему у него под боком Тэхёну. — Даже боюсь спросить… — Я почувствовал, как нежно ты меня любил, Гук. Каждое твоё движение, каждый стон, ласка на кончиках пальцев, взрывные эмоции, искренние взгляды — во всём была любовь, а не животные инстинкты. Но моя задница полыхает, как костёр инквизитора. — О, господи… — Тсс, даже не вздумай извиняться. Честно говоря, сначала ощущения были не очень приятные и не вызывали абсолютно никакого восторга. А потом ты сумел доставить мне столько удовольствия, что остальное просто исчезло. Вот уж совсем не ожидал, что ты можешь быть одновременно и невероятно нежными, и офигенно горячим. Мы ведь ещё только в самом начале, а ты меня уже очень сильно удивил. Для нашего первого раза это было большим испытанием. И мне всё очень понравилось, правда, Гука. Ты неожиданно устроил пребольшущий гей-взрыв, окончательно разметавший в щепки мою гетеро-крышу, — Ким ласково погладил его по щеке и невесомо коснулся искусанных губ. — Ты даже не представляешь, как же я боялся, — с облегчением выдохнул Чонгук и вдруг всхлипнул, уткнувшись лбом в потную грудь. — Ну не надо, прошу тебя, иначе я сам разревусь, — тёплые ладони Тэхёна мягко обхватили его лицо, а дрогнувшие губы начали лихорадочно собирать крупные слёзы. — У меня самого все поджилки тряслись, а мой внутренний альфа нещадно терзал меня, вообще не желая в этом участвовать, — он рассыпал поцелуи по заплаканному лицу и напряжённой шее. — Но он смирился, когда понял, что только для тебя одного я готов на всё. Либо ты, либо никто. — Тэ, я тебя так люблю… Кажется, я и родился-то только для того, чтобы встретить и полюбить тебя. Я всю жизнь буду благодарен за то, что ты не усомнился в моём чувстве и не отверг. Что захотел быть вместе со мной, — Чонгук крепко держался за его плечи, как за спасательный круг, с трудом справляясь с нахлынувшими эмоциями. — Люблю, люблю, люблю… Сейчас они были окутаны какой-то невероятной смесью феромонов. В этом коктейле было всё, начиная от сексуального влечения и заканчивая умиротворением. Это был целый спектр самых лучших эмоций и чувств. И это тоже было безмолвным признанием в любви, мягко и навсегда оседающим глубоко внутри. Они тесно переплелись руками-ногами, постепенно успокаиваясь. Уткнулись упрямыми лбами друг в друга. Помолчали немного, думая о чем-то своём. — Надо бы в душ, — тихо вздохнув, проговорил Гук и потянул Тэ за руку. Тот безропотно поднялся и последовал за своим альфой. Пока они смывали с себя следы страсти, Ким с хищной жадностью смотрел на красивый изгиб крепкой шеи стоявшего перед ним парня. Выйдя первым из душа и накинув халат, он подождал, пока Чонгук подойдёт к нему поближе. Нежно обнял его за плечи и благодарно поцеловал. Медленно провёл губами по подбородку и опустил голову к шее. Тонкие крылья изящного носа дрогнули, нетерпеливо затрепетали, глубоко вдыхая любимый запах. В глазах Тэхёна запрыгал опасный огонёк, губы растянулись в плотоядной улыбке. Он глухо и протяжно рыкнул, как заигрывающий со своей парой тигр. Очень мягко провёл тёплым языком по запаховой железе. Заскользил сильными руками по влажной спине, прижал к себе покрепче и… резко вонзил зубы в тонкую кожу. Чонгук дёрнулся от неожиданности и громко вскрикнул, чувствуя, как Тэ по-хозяйски уже запускал в его кровь свой собственный аромат. Его припухшие губы окрасились яркими карминными пятнами. Тэхён мягко урчал, вылизывая место укуса и успокаивающе поглаживая плечи своего Чонгука. Ну вот и он поставил свою метку. За голубыми линзами не было видно, как радужку глаз залила темнота, выдавая неприкрытое желание обладать тем, кого сжимал в своих объятиях. Кого хотел сделать своим навсегда. Просто хотел любить, отдавая всего себя и не меньше получая взамен. Да, они без страха ломали систему, поставив метки друг другу и абсолютно игнорируя общепринятое правило альфа+омега. Кто сказал, что союз между альфами невозможен? Долой условности! У идеального тандема ПарамаунТэ ПикЧонз есть свои собственные правила и желания. Свой собственный сценарий совместной жизни, полной искренних чувств и желаний. Они вполне осознанно сделали это друг для друга. Ведь именно этого они оба и хотели. Потому что уже ни на йоту не сомневались в своей взаимной, уже успевшей пройти разные испытания, первой и — каждый из них был в этом уверен — настоящей любви. А вдруг Вселенная всё-таки сделала для них исключение? Ведь они так идеально подходили друг другу. Крепко держась за руки, они уже шагали рядом по одному жизненному пути. Они всегда смогут подставить друг другу надёжное крепкое плечо. Иногда будут падать от бессилия и разбивать в кровь колени, но каждый раз будут находить в себе силы упрямо подняться и двигаться дальше. Теперь они смотрели только вперёд и видели одно на двоих будущее. Они вместе смогли покорить заоблачную вершину, когда-то казавшуюся абсолютно недосягаемой. Взошли на свой крутой Эверест любви. Нашли свой высочайший пик счастья. И трепетными пальцами дотянулись до самых ярких звёзд, чтобы дарить их друг другу с любовью… Да будет так! Ибо, как сказал великий поэт, философ и гуманист Шиллер:Live and let live
Живи и давай жить другим!
Будь терпим к другим людям, к тем, кто отличается от тебя.
Учись любить…