Победители и проигравшие

      Робу казалось, что Лилит он увидел впервые только сейчас. Вроде бы ничего в ней не изменилось, но всё ощущалось иным, словно жизнь разделилась на "до" и "после". Как будто упала с его глаз пелена и он увидел, кто же перед ним. Лилит.       Он думал, что это случайность. Ну не бывает такого, чтобы посмотрел на почти незнакомую девушку — и вдруг понял, что жизни без неё не представляешь. Нерационально это. Неправильно.       Сама Лилит почудилась ему какой-то… слишком заинтересованной, что ли. Вот сидела себе две недели в клетке, не бунтовала, поговорить не порывалась — ну и ладно. А тут закричала, на мозги начала действовать, шантажом брать, мол, сыграем ещё раз и отпусти уже. И что это на неё нашло? Словно бы другой человек. Ненормальная. Угораздило же его согласиться с ней на сделку! Ладно, ладно, сыграет он с Лилит ещё раз, только бы отстала уже. Только что это за странная тоска, словно он не хочет с ней расставаться?       Сыграли. Роб, дважды потерпевший поражение, сидел в недоумении: ну как так? Повезло человеку один раз, ладно, редко, но такое случается. А тут дважды подряд! Как?       Играть с ней во второй раз было поступком импульсивным, необдуманным, но единственно правильным. Нет, не мог он её отпустить. Роб почему-то был уверен, что она обязательно во что-то вляпается, встрянет одна, и он потеряет её уже насовсем. Пусть лучше сидит тут, в безопасности, хоть и в клетке. Может, ума наберётся.       Не набралась. Только что на коленях сидела, а тут духом воспряла, спину распрямила, аки царица, и тут же полезла в приключения. Ещё и его втянула — и зачем он ей? Боится одна путешествовать?       «Нет».       Не боится, значит. А зря: опасностей хватало. Роб и сам боялся, да и кто, собственно, жаждет быть разорванным на части зверями Сета? Никто. Все тряслись за свои жизни, и Роб в том числе. А Лилит словно плевать хотела. Сумасшедшая.       Ну уж нет, к Тарологу он с ней не попрётся. Зачем? Они же оба головы сложат, и если уж Лилит так этого хочет, то пожалуйста. Жаль будет, может, даже сердце ёкнет, когда она погибнет, но идти с ней он точно не собирался. Нет. Не-а.       Вот же чёрт.       В общем, с появлением этой странной девушки в его доме Роб стал как-то слишком сильно подвластен импульсивным поступкам. Точно её влияние. И когда успела? Сидела же смирно, не отсвечивала. Привык? Может, и привык. Только, кажется, рассматривал он её раньше не слишком уж сосредоточенно. И почему её лицо ему тогда так знакомо? Словно посмотрел — и узнал. Окинул взглядом — и влюбился. Заново. Ведьма она, что ли?..       Нет, не ведьма. Не похожа: у них же изъян какой-нибудь обычно, а эта была слишком красивая. «Красивая? Да какого дьявола с тобой, Роб, творится?» — так он думал, поминутно косясь на Лилит. Увлёкся он что-то. Одиночество, видимо, пагубно влияет на людей, даже на таких толстокожих, как Роб. Его едва не передёргивало теперь от мысли о том, что придётся однажды, если уж ему повезёт и гнев Таролога его не коснётся, вернуться в холодный особняк в жалкой, тусклой деревне. Что будет с Лилит, он боялся представить. Боялся? Скорее всего, она умрёт. С таким инстинктом самосохранения только в могилу. Что ж, придётся Робу подстраховывать.       Нет, не то, чтобы он сильно хотел лезть в передряги, просто теперь защитить сумасбродную девушку от опасностей, поджидавших на каждом углу, казалось делом чести. Если ей самой ума не хватало не лезть куда не надо, он её оттащит. Странное это чувство. Словно и в самом деле не просто она ему понравилась, не просто характер у неё, мягко говоря, интересный, а связь между ними какая-то… подозрительно крепкая.       У него даже бессонница началась. Возможно, на нервной почве, но, стоило ему задремать, как сны ему стали сниться абсолютно поразительные. Вот он видит кучу картин, вот его убивают, потом реку, корабль и цветы, потом его снова убивают… Забавно получалось. Спать после такого марш-броска по мирам не слишком хотелось, тем более, что в соседней комнате кто-то кричал так, словно его по живому режут. А, это Лилит. Видимо, тоже сны всякие нехорошие снились. Или действительно что-то случилось. Неплохо бы проверить. Неспокойно всё же за неё.       Роб, несомненно, был прав. Кошмары мучили не его одного, и взять ловец снов было, может, и не лучшей идеей, зато к месту. Лучшим решением, может, было бы самому стать для неё своеобразным ловцом снов, но это, пожалуй, уже слишком. Так хотя бы было что сказать и не пришлось топтаться на пороге, не зная, как оправдать своё присутствие. Ну, кричала Лилит и кричала, что ему с того? И всё же дело до неё Робу было. Сам он не знал, какое именно, но где-то на подкорках сознания ответ лежал. Очевидный такой. Нерациональный. И почему-то грел душу.       Он кашлял неловко, крутил головой, жмурился и пытался забыть, что именно морочило ему голову. Точнее, кто именно. Получалось как-то не очень: куда бы он ни пошёл, что бы ни сделал, Лилит его мыслей не покидала. Он и сам был готов уже принять, согласиться с поражением непонятно в чём. Его влекло к Лилит, к едва знакомой ему взбалмошной и странноватой девушке.       Что ж, стоило добраться до Нут, как всё стало понятно. Импульсивность объяснялась влечением, влечение объяснялось связью, а связь объяснялась временем, проведённым вместе в других мирах, и чувствами, в них же возникшими. Любовь с первого взгляда имела место быть теперь, когда Роб знал, что Лилит его привязанность разделяла.       Пожалуй, даже сильнее, чем он мог себе представить, если при первой же возможности бросилась ему на шею и поцеловала. Вот это да: он знал, вспоминал постепенно, каковы её губы на вкус и насколько мягкие у неё волосы. Всю её он знал, целиком и полностью, хотя и почти не помнил. И слёзы её, будучи очередным внезапным порывом, его уже не удивляли. В конце концов, он же умер для неё когда-то. Целую жизнь назад.       И любила она его, кажется, беззаветно и чисто. Настрадалась много, он это понимал: в груди тяжёлым камнем висел груз вины за что-то, чего он не помнил. Возможно, он был тем ещё… чудаком. Она тоже ангелом не казалась. И всё же теперь, спустя вечность для него и несколько дней для неё, он понял, кого ему всю сознательную жизнь не хватало.       Роб дважды проиграл Лилит, но, несмотря на это, ощущал себя победителем.