– Я убью тебя! – Ага, я так и понял.

Ночь была прекрасна. Яркий свет луны освещал весь особняк, молодой глава рода Ламперуж стоял на балконе с бокалом вкуснейшего напитка в руке, наслаждаясь черным полотном неба, усыпанным мириадами звезд и охраняемые диском бело-голубой луны. Розовый сад под окнами, казалось, цвел еще ярче в это время. Он казался еще более густым и колючим, а цветы – еще более нежными и ароматными. Ламперуж был влиятельным родом вампиров. Свою историю в Японии они начали в начале девятнадцатого века, когда наконец европейцы имели честь быть принятыми на острове близ Российской империи и Тихого океана. Дед Лелуша прибыл сюда и, обнаружив собратьев, разделил с ними свою кровь, объединив два рода и подарив им всем огромную силу. Японские владения вампиров стали обширнее и скрытнее, а также приобрели европейские черты. Появились балы, фраки, платья… Всё это аккуратно переплелось с японскими ритуалами и культурой, по итогу рождая совершенное великолепие. Красивая, но удобная одежда, на твой выбор, хоть кимоно, хоть платье последней моды. Возможность получать жертв от влиятельных людей (голубая кровь была и здесь, несколько принцесс в свое время были отданы отцу Лелуша), благородное воспитание, тонкость общения, искусство… Всё это было восхитительно, и выросший в этом мире Лелуш наслаждался им. А небольшая неприятность, в виде охотников на вампиров, на то и небольшая неприятность, чтобы о ней не беспокоиться. Удивительно, но и те сумели образовать целые рода, которые поколение за поколением убивали родичей Лелуша со всех сторон и поколений… К счастью, род самого Лелуша не пострадал, правящий класс заботился о своей безопасности. Подобную беспечность, вроде распития напитков на открытом балконе, Лелуш позволял себе только в полнолуние, как и сейчас. В это время его сила возрастала почти в два раза. Он спокойно пил кровь кролика и не боялся, было бы чего. Ему уже давно перевалило за пятнадцать десятилетий, он уже глава рода, полностью вступивший в права после испития крови отца, на дворе ночь и полная луна. Да и… Он уже давно не питался человеческой кровью. Так, раз в год баловался, магией путая дороги, но по итогу отпуская людей. Было совершенно бесполезно пытаться на них охотиться. Люди уже давно преуспели в истреблении друг друга и других видов, поэтому оставалось прятаться в тенях и не выходить на солнечный свет. Люди так хорошо изучили их, что даже те, кто не знали таких в лицо, знали, что вера людей в свет, в бога или что-то в этом духе, что солнечный свет… Что это губит вампиров. Даже те, кому было совершенно наплевать. Все знали, что лишь серебро убивает вампира. Хотя некоторые преувеличивали, решая, что они не отражаются в зеркалах в принципе и боятся чеснока и придумывая, что у них есть какие-то невероятные способности, вроде полета, чтения мыслей… Глупость какая… – Полный бред, – тяжело вздохнул Лелуш, облокачиваясь на перила балкона. Лорд Ламперуж тяжело вздохнул, выливая на бледные лепестки роз под балконом кровь из бокала. Он устал, есть или пить не хотелось. Дела все были решены, никто его не тревожил… Даже скучно. – Смотря что считать бредом, – голос из зала, из которого и был выход на балкон. Ламперуж удивленно поднял голову, оставляя пустой бокал на перилах. – Кто ты? Я тебя не знаю, – Лелуш выпрямился, более не используя в качестве опоры перила. – Неужели ты не знаешь, куда пришел? – О, я прекрасно знаю, где нахожусь, – голос напитался злостью и стал ближе. Его обладатель четким шагом вышел на лунный свет. – И прекрасно знаю, зачем я здесь. Зеленые глаза стали еще ярче в свете луны. Они напоминали яд, яркие зеленые цвета, те самые, которые рисуют люди, показывая бутыль с ядом. Каштановые волосы вились кудрями. Одежда была смесью священных одеяний и военных… Лелуш узнал бы эти одеяния из миллионов. – Значит, ты пришел за моей жизнью… – Лелуш улыбнулся. – Надо же… Неужели ты не боишься? Я глава рода, я значительно старше тебя, а сейчас полнолуние… Я гораздо сильнее, чем ты. Должно быть, ты еще ничего не знаешь о нас… – Я прекрасно знаю, что вы становитесь в два раза сильнее в полнолуние. Именно поэтому я пришел сегодня, – юнец хмурится. – Я пришел за твоей жизнью. – Каков наглец, – ухмыльнулся Лелуш, снисходительно глядя на охотника. Юнцу не было и семнадцати, Лелуш мог быть уверен – пока он лишь в третьем поколении, людские рода сменились уже раз пять… Минимум. – Юноша, неужели ты думаешь, что я тебе по силам? Я бы мог согласиться, что тебе даже моя сестра не по зубам… – Ты… Да как ты смеешь считать меня слабаком?! – Лелуш отскочил в сторону, когда юноша бросился в его сторону с кинжалом в руке. Судя по отблеску, тот был из сплава серебра. – Прелестный кинжал… Такой же прелестный, как и ты, – Лелуш нежно улыбнулся, становясь около застекленного входа. – Назовешь свое имя, юноша? – Еще бы я свое имя смертнику называл! – взмах кинжала (Лелуш про себя отмечает, что удар был нанесен с явным опытом) рассек воздух, не добравшись до вампира. – Ты знаешь, что я глава рода, но не знаешь моего имени. Если я назову свое имя, ты назовешь свое, охотник? – Лелуш продолжал улыбаться, изящно уклоняясь от чужих ударов. – Да черта с два! – закричал в ответ юноша, ускоряясь. Ламперуж внимательнее проследил за взглядом юнца. На секунду, он усомнился, что тот человек. Почему-то в глазах мелькнула красная радужка, как у… Полукровных вампиров. – Неужели… – он с интересом запрыгнул на перила, ожидая, когда охотник нанесет удар… Дождался. Дождался и перекрыл место удара ладонью, проливая собственную кровь. Теперь Лелуш был уверен – юноша перед ним был полукровным вампиром. От взгляда на кровь радужки покраснели, потеряв свою зелень. – Ты один из нас, – голос уверенный. – Ты один из нас, юноша. Ты вампир, хотя и полукровный. Почему ты хочешь убить меня? – Я не один из вас! Я не вампир! И перебью вас всех! – закричал в ответ юноша и бросился прочь. Лелуш не стал его преследовать, хотя юноша вызвал у него интерес. Кто бы мог подумать, что охотники могут быть… Такими необычными? Кто же он?..

***

Бал был великолепен. Подобное в последний раз проводилось пять лет назад, и Лелуш наслаждался, танцуя то с сестрами, то с дамами их ночи. Глава рода был завидным женихом, все наслаждался его изяществом и благородной добротой, зная, что это лживый образ. Все наслаждались этой ночью. Им было весело и счастливо. Даже без жертв, без людей, различных животных (кроме закусок) и других существ, всё было просто великолепно. Даже мысль об охоте на них не угнетала. В конце концов, сегодня вновь полнолуние, а их здесь достаточно много. Да и главы родов здесь. Чего бояться? Облавы. Охотники подготовили облаву на них. Похоже, в их рядах был предатель… Лелушу было плевать. Из его рода о том, что сегодня ночью бал, знал только он и его родные сестры, причем только две, те, кто ехали вместе с ним. Предателем был кто-то другой, в этом сомневаться не имело смысла. Ламперуж внимательным взглядом следил за тем, как охотники врываются в бальный зал с оружием разного калибра наперевес и требуют, чтобы вампиры сдались добровольно. – Кто вы такие, чтобы требовать этого? – ухмыльнулся Джино, глава рода Вайнберг. – Охотники ордена белых привратников! – лидер группы был блондином лет двадцати, крупного телосложения и с уверенным взглядом. – И лучше вам сдаться и принять легкую смерть, жалкие убийцы. – Убийцы? Начиная со второй мировой войны мы не вмешивались в людскую жизнь, откуда бы нам стать убийцами? Или вы говорите о тех животных, которых мы сами выращиваем, чтобы, как и вы, просто жить? – глава рода Асплунд, Ллойд, стоял с улыбкой и бокалом сока. – Тогда кто вы? – Само ваше существование – преступление, – выкрикнул один из толпы охотников. – Да ну? – хмыкнула Каллен, глава рода Кодзуки. – Люди уничтожили экологию планеты и продолжают ее уничтожать, вы режете друг друга только так, плодитесь хуже кроликов, а потом миллионами рубите друг друга. В это же время мы не вмешиваемся и сидим тихо, живя своей долгой жизнью. Хотите отнять даже наше безучастие? Хотите, чтобы мы стали теми, кем вы нас называете? – А ведь это можно устроить, – Лелуш улыбнулся. Он покрутил в бокале гранатовый сок, по цвету так жутко напоминающий кровь. – Неужели вы в самом деле думаете, что начать войну сложно? Или надеетесь, что мы не сможем уничтожить вас вашими же руками? Или… – Ламперуж остановил движение руки, – вы хотите чтобы мы уничтожили вас? Легким и медленным движением руки, Лелуш выливает содержимое бокала на пол. Сок медленно начинает растекаться по полу, напоминая лужу крови. Ламперуж выпускает пустой бокал из рук, разбивая его об мраморным пол. Стекло мешается с безвредным соком, не причиняющим никому боли. И это становится спусковым крючком. – Вперед! – отдает приказ командир отряда. – Да, командир Шнайзель! – Я беру контроль над ситуацией! Главы родов остаются со мной, все слуги и более аристократы – прочь! – Лелуш отдает приказы быстро и четко.

***

– И вот мы снова встретились, охотник-на-вампиров-вампир, – Лелуш стоял с бокалом вина. Это полнолуние было прекрасно. Оно совпало с новым годом, и Ламперуж, слыша знакомые злые шаги не мог не наслаждаться этой встречей. Охотник-вампир приходил к нему каждое полнолуние, пытаясь уличить момент, чтобы убить… Во всяком случае так хотелось думать. Но почему-то из всех дней и времен, охотник приходил именно на этот балкон, именно в полнолуние, именно к Лелушу. – Я не вампир, – возразил тот. Лелуш, не оборачиваясь, понимал, что глаза сияют зеленым. Пока что. Как и всегда. – Да. Ты охотник. А еще у тебя краснеют глаза, когда ты чувствуешь кровь. Ты режешься только об сплавы серебра и не отражаешься в тех зеркалах, которые покрыты серебром с обратной стороны. В полнолуние ты становишься сильнее… – Лелуш сделал глоток вина. – Ты не вампир. – Я охотник… – шаги приблизили охотника к вампиру. – И я должен убить тебя. – Верно. А я вампир. И я должен защититься, убив тебя, – Лелуш, как и в их первую встречу, перевернул содержимое бокала на розы. – Но я все еще хочу узнать твое имя, а значит убить не могу. – Можешь. – Могу. Но не хочу. Я хочу для начала узнать твое имя. – Я не стану тебе его называть. – Я знаю. Но для этого у тебя всего два варианта, – Лелуш развернулся, не касаясь чужого лица, но смотря прямо в ядовито-зеленые глаза и держа руки на своих плечах. – Либо ты настолько неизвестен, что тебе станет стыдно… Либо ты настолько известен, что ответ заставит меня действовать очень радикально. – Я убью тебя, – охотник нахмурился. – Значит, второе… – Лелуш вгляделся в черты лица, пытаясь разглядеть что-то знакомое. Хоть немного… – Чёрт, – охотник резко сделал шаг назад, закрывая нос. Лелуш удивленно моргнул, а потом посмотрел на свои руки. – Оу… – Лелуш даже не заметил в своих мыслях, что случайно разбил бокал и поцарапал ладонь. Странно, обычно стекло не могло порезать… – Оу… Чёрт. Стержень ножки фужера был серебряным, вместо стального, как и орнамент с внутренней стороны бокала. Кто-то в его рядах… Кто-то в его рядах..!! И пока Лелуш злился, ругался про себя и буквально горел ненавистью, забыв про рану… Охотник будто затих. А потом опрокинул Ламперужа на пол балкона. Только получив ощутимый удар головой об мрамор, Лелуш раскрыл глаза и понял, в каком положении оказался. Охотник нависал сверху, тяжело дышал, его глаза горели красным, руки налились силой, о чем свидетельствовали трещины в полу… Клыки чуть удлинились, становясь видными. Лелуш внимательно смотрел в изменения, понимая, что, по сути, его не держат, лишь смотрят как одержимый… Он улыбнулся, нежно и хитро. Поднял раненую ладонь и протянул к чужому лицу. – Попробуй, охотник. Попробуй кровь вампира. – Н-нет… Я не… – Я не говорю, что ты вампир. Я прошу тебя попробовать мою кровь. Просто проверь. Быть может, тебе станет настолько отвратительно, что ты убьешь меня. Я сейчас в твоей власти. Ложь. Это была самая настоящая ложь. Абсолютная, безоговорочная ложь. Лелуш знал, что никакой вампир – ни обращенный, ни полукровный, ни чистокровный, – не мог возненавидеть кровь и того, чью кровь испил. Боль, как чужие клыки вонзаются в плоть, Лелуш не забудет никогда. Но большего удовлетворения от медленного уходящего безумия и приходящего наслаждения в чужой образ, он вряд ли когда-нибудь испытает. – Как я мог… – охотник, успокоившись и насытившись, сокрушенно рухнул рядом с вампиром. – Вот так, – Лелуш поднялся, не касаясь полукровки. – Ты всё ещё охотник, и всё ещё можешь меня убить. Я удивлен, что ты этого не сделал, – и снова ложь. Ламперуж знал прекрасно, что охотник не убьет его. Теперь уже никогда.

***

– Значит, ты у нас Куруруги Сузаку, пропавший наследник рода Куруруги и двоюродный брат госпожи Кагуи, метивший в мои невесты… Что ж, думаю, все будут рады твоему возвращению. – Мать была из охотников, поэтому, когда родила меня, тут же вернулась домой… Ее убили, а меня воспитывали как охотника, чтобы я ненавидел свою вторую сущность и отрицал ее… – Ничего хорошего из этого не вышло. Нет ничего плохо в том, чтобы быть и человеком, и вампиром. Мы уже пару людских поколений живем, не убивая людей. Ты тоже можешь. – Спасибо. Люблю тебя. – Я тебя тоже.