***
Ригель покидает крипту со счастливой улыбкой на лице. Становится так приятно, что Себастьян доверил такой секрет ей. Прошло чуть больше недели, и они, вроде, стали друзьями. В магловской школе у неё не было друзей. Для большинства Блэк была странной девочкой. С ней никто не хотел общаться, а с младшими сёстрами у неё слишком большая разница в возрасте: шесть и восемь лет, соответственно. А здесь девушка уже сблизилась с Себастьяном и Натти, многие другие студенты так же вежливы с ней. — Я слышу тебя! Ты новенькая! Что ты делала в крипте? Блэк тормозит, удивлённо глядя перед собой. В темноте коридора она видит Гонта. Точно, Себастьян же ведь говорил, что эта «крипта» принадлежит этой семье. Сколько ещё секретов хранят потомки Слизерина в Хогвартсе? Гневный голос Оминиса вводит Ригель в ступор. На уроках и в гостиной ей казался этот парень воплощением спокойствия. Хотя они не очень много общались, лишь перекинулись парой фраз. — Я случайно наткнулась на это место, — пытается соврать девушка, но, кажется, слизеринец улавливает неуверенность в её голосе. — Меня туда случайно занесло. — В крипту не может занести случайно! — продолжает возмущаться парень, а волшебница уже прикидывает: через сколько их поймают. — Тебе Себастьян показал? Скажешь хоть кому-то, и никто тебе не поможет, даже твой драгоценный профессор Фиг. Мой отец дружит с директором… Ригель насупливается. Она никому не позволит так разговаривать с собой. — А директор — мой дядя! Я Блэк, не забывай! Не смей мне угрожать! После этих слов девушка уходит, так и не дождавшись ответа слизеринца. Не хочет она становиться между ним и Сэллоу, лучше остаться в стороне. Ещё они будут ругаться из-за неё.***
Принятие пищи в Большом зале — самая лучшая часть дня. Ригель никогда не отмечала за собой особой любви к еде, но в Хогвартсе она целыми днями грезит о перекусах, в частности, о вечерних сладких пирожных. Девушка прощается с Натти и направляется к своему столу. Проходит мимо родственников Блэков, которые даже не смотрят в её сторону, а при встрече в коридорах и гостиной Слизерина презрительно фыркают. Волшебница останавливается около Себастьяна и Оминиса, и некоторое время размышляет, стоит ли ей присаживаться рядом с ними. — О, тебя, наконец, освободили, — Себастьян поворачивается к ней. — Садись! Ригель опускается напротив двух слизеринцев, стараясь понять настроение Оминиса. Вчера они расстались на ужасной ноте. — Блэк, — Оминис расплывается в усмешке. — Гонт, — повторяет за ним девушка, пока подвигает тарелку ближе к себе. — Удивлён, почему ты не со своей семьёй, раз ты «любимая племянница» директора, — продолжает он. — Я знаю, что ты в плохих отношениях со своей семьей. Поэтому не тебе меня унижать этим. Пресекает их небольшую перепалку Сэллоу, очевидно, возмущённый поведением друзей. Он-то надеялся, что они подружатся. — Хватит, вы оба. Мы же обсуждали это, Оминис! Ты знаешь о её способностях, она о крипте. Оба квиты! — Себастьян! — возмущаются они одновременно. Ригель поверить не может, он вот так легко рассказал её секреты. Они же условились. Хотя с учётом, как он без проблем поведал ей о крипте, то, может, не стоило ему доверять такую важную информацию. Блэк первоначально не хочет иметь ничего общего с Оминисом, пока он не приходит извиняться сам. В итоге они и впрямь находят общий язык. Когда есть такая вещь, как нелюбимые родственники, то сразу увеличивается количество тем для разговоров. А ещё Ригель начинает помогать им обоим с зельеварением и трансфигурацией.***
— Куда вы ввязались на этот раз?! — голос Оминиса застаёт их врасплох, когда Ригель и Себастьян заходят в крипту, прячась от дежурящих по ночам старост. Их почти засекли. Сэллоу по привычке прикрывает собой девушку, как он постоянно делает, стоит им только столкнуться с гоблинами или тёмными волшебниками. Однако, как будто кроме Гонта здесь может быть кто-то ещё. — Поппи попросила нас помочь с браконьерами. Они фестралов собирались поймать, а потом Натсай сильно ранили, — пытается оправдаться Блэк. Она никогда не видела Оминиса таким взбешённым. Вроде, они вдвоём уже не раз ночевали вне замка, но раньше друг реагировал спокойнее. — Ох, а где эти две? Только не говорите, что они сейчас зайдут сюда. Ах да, парень до сих пор не доверяет Ригель полностью. Даже помощь с домашними заданиями не доказывает ему ничего, хотя это минус пара часов сна для волшебницы. — Мы отвлекали старост, а девочки проскользнули в свои спальни. Ты чего так взъелся? — Себастьян помогает ей сесть на кресло, которое девушка недавно трансфигурировала из валяющихся в этом месте коробок. Блэк пытается привести крипту в более или менее приличный вид уже не первую неделю. Оминис сначала противился, но, увидев, что Ригель убралась, и, к удивлению, всех троих, открыла, что здесь также можно использовать трансфигурацию. Так что закупившись рецептами для предметов мебели, волшебница принялась творить. Крипта нравится ей куда больше, чем Выручай-комнаты. Здесь есть Себастьян и Оминис, а в Выручай-комнату профессор Уизли запретила кого-либо пускать. Так что временами ей приходится в одиночку выслушивать Деека и его нахваливания её зелий и растений. Пока Сэллоу и Гонт спорят об их ночной вылазке, Ригель рассматривает свою грязную и рваную одежду в зеркале. Её учительницы из церковной школы пришли бы в ужас от её внешнего вида. — Вы не понимаете! Профессор Уизли заметила ваши побеги. Она расспрашивала меня и друзей Натсай. Я не хочу получать наказания из-за вас. Пока Оминис возмущается, Ригель оглядывает царапину на ноге, которая неприятно щиплет из-за намокших штанов. В битве с браконьерами ранили Натти, поэтому на неё пришлось потратить все оставшиеся рябиновые отвары. А Блэк умудрилась неудачно споткнуться о рыцарские доспехи уже в замке. Зато грохот от её падания привлёк столько внимания, что Натсай и Поппи успели укрыться в своих гостиных. Рана кровоточит, и волшебница перебирает в голове все лечащие заклинания, но, как назло, она почти не учила их. — Оминис, у нас тут остались книги по целительству? Мы же приносили такое, — Себастьян прерывает парня и изучает фолианты, которые девушка ещё не успела разобрать. — Что-то серьёзное? — Гонт раздражённо потирает переносицу. Ригель, кажется, что из-за них для волшебника это стало постоянным движением. — Просто царапина, но крови немало, — отзывается Блэк, снимая обувь. У него, определённо, талант к лечащим заклятиям. Оминис помогает ей в тот вечер, а потом, когда Поппи сильно жалит паук-матриарх, когда Себастьяна обжигает конфринго противник и ещё с десяток раз, когда у них заканчивались рябиновые зелья, в лечебное крыло путь был закрыт.***
Ригель просыпается с тяжёлой головой. Вставать с кровати совсем не хочется, поэтому она продолжает валяться, даже когда Анна приходит из ванной комнаты. Блэк ненавидит утро. Кошмаров не было, но она всё равно больше дремала, чем спала. А ведь сегодня выходной, и они встали позже обычного. Соседки по комнате уже заканчивают собираться. Девушки обсуждают планы на субботу, предстоящий матч между Слизерином и Гриффиндором. Большинство ждут его с нетерпением, несмотря на то, что матч, по факту, товарищеский. Говорят, директора убедил младший сын, которого приняли в команду в этом году. Или Рейес сама специально подбила вступить мальчика. На пятом курсе игры отменили из-за травмы одной из кузин профессора Блэка, а в этом директор вернул из-за сына. Какая ирония. Хотя, вроде бы, кузина тоже принимала активное участие в уговорах дяди. И теперь, чтобы наверстать пропущенный год, мадам Когава с капитанами решили провести два тренировочных матча. Имельда вытянула жребий играть с гриффиндорцами. Блэк не переживает особо, что её факультет будет выступать против команды Гаррета, даже на предстоящих настоящих матчах. Ей всё равно до квиддича, так что просто будет наслаждаться интересным зрелищем. — Выглядишь ужасно, — сообщает Анна, садясь на свободную часть кровати. — И чувствую, — волшебница падает на матрас. — Я пропущу завтрак. Дай мне поспать. Сэллоу позволяет ей отдохнуть ещё пару часов. После полудня начнётся игра, поэтому ей придётся встать. Ригель рассматривает опустевшую комнату, идеальный порядок Анны, книги Нериды по изучению морских существ, разбросанные вещи третьей соседки Фелины, из-за чего Анна постоянно ругается с той. На самом деле, в каких бы ужасных отношениях они ни были, но в прошлом году они так и не сдали её декану, просто не замечали пропадающую где-то Блэк. Пропустив завтрак, она избежала встречи с Себастьяном и Гарретом, но слизеринец не собирается покидать её мысли. Вчерашний поцелуй пробудил воспоминания об их коротких отношениях в прошлом году. Не любовь — зависимость. Они отравляют разум друг друга. Нужны друг другу до трепета в руках, непрекращающиеся мысли и долгие переглядки. У Ригель и Себастьяна начались проблемы ещё на пятом курсе, подкрепляемые юношескими желаниями. Но, черт возьми, как же ей было хорошо в его объятиях вчера вечером или год назад в моменты немногочисленных поцелуев и касаний. Жар снова расплывается по телу Блэк, и её передёргивает от собственных ощущений. Себастьян Сэллоу стал её зажигалкой ещё в день, когда обучал девушку Взрывающему заклинанию. — Чуть выше, — парень касается пальцами ее руки, и кожа тут же покрывается мурашками. Ригель дёргается из-за новых ощущений. Себастьян опускает на неё изучающий взгляд. — Ты в порядке? От его дыхания около ее уха у девушки перехватывает дыхание. Она, наверное, жутко покраснела. Слегка кивнув, она еле произносит «конфринго», но огонь получается достаточно мощным. Себастьян не убирает руку с талии, пока хвалит её за талант. Вот оно. Начало погружения. И теперь Блэк не уверена: получится ли ей когда-нибудь всплыть из болота их отношений. А главное, хочет ли она? Анна приходит ближе к одиннадцати, но у волшебницы так и не получилось отдохнуть, поэтому она сдаётся и поднимается с кровати. Находясь целиком в мыслях, Ригель не замечает синяк на шее ни в душе, ни во время умывания, пока подруга не указывает на него. Блэк подбегает к зеркалу и разглядывает след от поцелуя Себастьяна. Он находится достаточно высоко и её излюбленными блузками подобное не скрыть. Выход у неё только один. Девушка вынимает из шкафа платье, в которое она была одета в поезде. Ворот достаточно высокий и не придётся надевать шарф в такой тёплый день. — О, ты собралась отвлекать моего брата от игры? — Анна! — Ригель краснеет, прижимая тёмное платье к груди. — Мне из-за твоего брата придётся париться в платье! Можно вообще прикрыться волосами, но из-за ветра их может сдуть. Сколько проблем из-за дурацкого синяка. Будь они в отношениях, то таких проблем не возникало бы. В преддверие возобновившегося квиддича никто и не заметил бы. Другого выхода Блэк не находит, поэтому надевает это платье. И вообще, во время квиддича, наконец-то, никому не будет никакого дела до нее.***
Когда они приближаются к арене, то Ригель ещё издалека замечает зелёную форму слизеринцев. Рейес о чём-то общается с кузенами волшебницы — старостой факультета Сириусом, старшим сыном директора и пострадавшей в прошлом году Цефеей, рядом стоит младший кузен, а остальные находятся в стороне. Себастьян разговаривает с Оминисом, но замолкает, увидев её. Девушка инстинктивно хватает его сестру за руку. Их взгляды не успевают встретиться, её глаза перехватывает Сириус. Его строгий взор пробирает ещё больше, чем директора. Настоящий наследник благородной семьи Блэк. — Вам скоро идти. Удачи, — кратко бросает парень Имельде и направляется к ним. — Ригель, Анна. Он склоняет голову перед ними. Анна довольно улыбается в ответ, а ей становится не по себе от него. Чрезмерно холодный, излишне сдержанный. Его лицо не выражает ничего, нет ни капли надменности его отца. Даже у самой девушки присутсвует во взгляде небольшая самоуверенность. — Ты что-то хотел, кузен? — Ригель делает глубокий вдох, смотря в его глаза. Такие же светло-серые, как её. Как-то раз, Натти сказал ей, что Ригель вполне может сойти за их третьего близнеца. У остальных детей директора волосы светлее, поэтому отличия заметны. — Мы же одна семья, нам нужно держаться вместе, — кузен улыбается, но волшебница чувствует опасность, исходящую от него. Он поворачивается к Анне. — Позвольте проводить вас? Как по зову, рядом с ними появляется его близнец, Финеас-младший, и уводит Анну вперёд. Та даже слово вставить не успевает. Ригель не нужно внимание «семьи». Этой семье было плевать на её отца и мать. Они бы выпнули девушку в магловской мир ещё в младенчестве. Но теперь, когда она стала особенной, спасла Хогвартс от гоблинов, то они примут её с распростёртыми объятиями. «Наши родственники, как яд, Ригель. Проникают под кожу незаметно. Улыбаются, принимают тебя. Но, в конце концов — уничтожают», — она вспоминает слова отца, и её снова передёргивает. Её рука замедляется, когда Сириус протягивает ей ладонь. Ригель страшно и приближаться к нему, и отказываться от предложения. Спасение прибывает, откуда волшебница меньше всего ждала. Себастьян подходит к ним и встаёт между ними. Он грубо хватает её за руку и отводит к себе за спину. Краем глаза Блэк видит спешащего к ним Оминиса. — Ты что удумал, Сэллоу? — голос кузена становится жёстче. На его красивом лице на секунду просачивается раздражение. — Мне нельзя поговорить с подругой? — теперь Ригель поражается изменившемуся голосу парня. Он редко бывал настолько злым с остальными учениками. — Оминис проводит её потом. Сириус хочет возмутиться, но Гонт перебивает его. — Иди уже, Блэк, — даже интонация слизеринца сменяется на более твёрдую. С Оминисом никто не любит связываться. Папа рассказывал, что сталкивался с отцом друга во время обучения пару лет назад, и его опасались даже преподаватели. Кузен уходит, и Себастьян поворачивается к ней. Его взгляд смягчается, парень продолжает держать её за локоть. В его глазах столько смешалось — он и извиняется за вчерашнее, и заметно беспокоится. Но ревности нет, даже удивительно. — Ты в порядке? — встревоженно спрашивает Сэллоу, а Ригель расплывается под его взором. — Да, спасибо, — Блэк находит в себе силы сосредоточиться. Парень ослабляет хватку, но теперь она крепче берётся за его руку. — Удачной игры. Себастьян удивляется ее словам, но затем улыбается ей и кивает. У Ригель окончательно земля уходит из-под ног. Ей приходится отпустить Сэллоу, и он направляется к своей команде. Но оторваться от разглядывания друг друга не может никто, пока Оминис не прерывает их. — Вы два идиота, — вздыхает волшебник. — Идём уже, Анна заждалась. Когда они подходят к трибунам, то Ригель рассматривает сидящих учеников. Как такового чёткого разделения по факультетам нет, среди слизеринцев можно легко отыскать студентов Рейвенкло и Хаффлпаффа, а затем все четыре факультета вообще смешиваются. Ученики слишком рады возвращению квиддича, вот и расселись, пока что, без принадлежности к домам. Рядом с Анной волшебница замечает незнакомую ей девушку в сине-бронзовом галстуке. Сэллоу не рассказывала ей о новых знакомых среди её одноклассников. Блэк помогает Оминису подняться по лестнице, и они проходят к тем двоим. Блондинка с зелёными глазами встречает их улыбкой, задерживая взгляд на Гонте. — О, Оминис, ты сядешь рядом с нами? — Анна явно рада присутствию парня, и Ригель облегчённо выдыхает. Будь бы здесь Себастьян, то всё стало бы гораздо хуже. — А, это Лоретт Розье. Мы с ней вместе учимся, она тоже новенькая, перевелась из Шармбатон. — Ух ты, — Ригель тут же опускается рядом с новой знакомой. — Ты из французской ветви Розье? Мой отец знаком с парочкой членов твоей семьи. — Да, — Лоретт тут же начинает нервничать при упоминании её фамилии. — Расслабься, мы сами не в почёте у наших семей. Так что если хочешь пожаловаться на их омерзительные взгляды, то мы с Оминисом всегда рады выслушать и поддержать. Новая знакомая хихикает из-за её слов, а Анна прерывает их разговор и указывает на поле, куда, наконец, вылетели игроки. Роль комментатора для Оминиса взяла на себя подруга, сказав, что в предыдущие года уже объясняла происходящего для него. Ригель лет пять не была на квиддиче, с тех пор, как отец закончил карьеру вратаря. Да и в детстве она ничего понимала в игре. Мама тем более проявляла меньше интереса, и маленькая Блэк старалась не донимать её вопросами. Так что Анна стала объясняющим и для волшебницы. Золотой снитч исчезает, ловцы, пока что, не могут найти его, но Ригель всё равно теряется среди игроков. Её глаза перемещаются то на Гаррета, то на Себастьяна. На самом деле, она опасается, что Уизли начнёт играть чрезмерно жестоко против слизеринца, но, пока что, все столкновения проходят в рамках правил. Когда Имельда забивает первой, то Ригель тормозит, прежде чем порадоваться вместе с остальными. Боковым зрением она замечает холодный взгляд Сириуса, но не оборачивается и игнорирует его. У неё нет чувства сплоченности с факультетом, но ради Анны, Оминиса и, ох Мерлин, Себастьяна она будет болеть за слизеринцев. Затем счёт увеличивает Себастьян, и Блэк пытается сдержать счастливую улыбку на лице, хотя Анна всё равно замечает её радость. После нескольких пропущенных гриффиндорцы начинают играть жёстче. Увеличивается количество столкновений. Вроде, говорят, что слизеринцы больше применяют нечестных приёмов, но Рейес ненавидит подобное, и взяв капитанство в свои руки, запретила играть слишком грязно. Хоть в чём-то она и Ригель сошлись во мнениях. Себастьян сталкивается с Гарретом уж очень часто. Да, оба охотники, но Ригель кажется, что тот ищет столкновений с Сэллоу. Уизли не уступает ему в скорости. Девушка замечает, как они спорят. Имельда тоже что-то выкрикивает Сэллоу, но он не слышит её. Трибуны вспыхивают, когда два ловца, наконец, находят снитч, так же сталкиваясь друг с другом, вытянув руки вперёд. Они находятся в нескольких метрах впереди от Себастьяна и Гаррета. — Они близко… Да что такое-то? — Анна тоже обращает внимание на борьбу парней. — Гаррет! — кричит загонщик своему сокоманднику, и Уизли тут же поднимает метлу вверх. Себастьян не успевает среагировать. Бладжер влетает на всей скорости в него, и слизеринец теряет управление. Ригель начинает паниковать, когда он дёргается вниз, но ему это не удаётся, конец его метлы зацепился за один из барьеров поля. Его сбрасывает с метлы, и он падает на землю с высоты трёх или четырёх метров. — Себастьян! — Блэк хочет побежать к нему, но Анна тормозит ее. Конечно, она знает правила — матч должен закончиться. Минуты превращаются в долгие часы. Себастьяну помогают, его уносят в больничное крыло, но игра продолжается. Блэк нервно теребит платье, почти не следит за игрой. Но забитым голам в кольца Гриффиндора радуется теперь вдвойне. И когда её кузен наконец ловит снитч, и Слизерин побеждает с минимальным отрывом, то Ригель чуть ли первой срывается вниз. Она ненавидит себя за решение надеть это платье. Оно сковывает движения и не дает ходить быстро. Кажется, Ригель уже услышала треск нитей. Она проносится мимо гриффиндорцев, игнорируя Гаррета. Анна, Оминис и даже Лоретт следуют за ней. Когда они буквально залетают в госпиталь, то сразу замечают, что парень уже пришёл в себя. Гонт врезается в неё, пытаясь затормозить. Невозмутимый голос Себастьяна, беседующего с целительницей, доносится до них. Ребята спокойно выдыхают. — Иди вперёд, вам есть что обсудить, — заявляет друг, а сестра пострадавшего согласно кивает. — Раз он отшучивается, значит, в порядке. Мы подождём. Розье жалуется, зачем они тогда так бежали сюда, но, кажется, прекрасно поняла причину, почему Блэк отправили первой. Волшебница приближается к его кровати, пока мисс Блейни объясняет ему что-то о лекарствах. — Видимо, у вас уже появилась компания, — медсестра сразу обнаруживает девушку и прощается с ними, слегка усмехаясь. Блэк садится на стул, осматривая раненого друга: его рёбра и одна рука перевязаны. Она ненавидит себя за то, что сразу не бросилась к нему. Глаза неприятно щиплет, но она подавляет слёзы. Всё закончилось хорошо. У отца тоже было много травм, один раз вообще весь сезон пропустил. — Мне сказали, что я скоро встану на ноги. Я не так сильно пострадал, — Сэллоу улыбается ей, и она кивает в ответ. У Ригель нет сил говорить что-то. Им нужно слишком многое друг другу сказать, и они не могут вот так просто сделать это. Точно не в больничном крыле Хогвартса, где их услышат слишком много людей. Но Блэк устала от их напряжённых отношений, взаимной ревности и споров. Она хочет, чтобы все стало как год назад, когда они могли спокойно коротать время вместе. Без перехватывания дыхания и потеющих ладоней. — Мне нужно принести извинения, — парень проводит по своим волосам, а у нее в памяти всплывает, как она вчера вечером запуталась в них, вызвав у него тихое рычание. Ригель снова покрывается мурашками. — Я принимаю их, — она натянуто улыбается, нервно потирая колени. Дурацкое платье, и чёртов взгляд Себастьяна, снова разглядывающий ее слишком внимательно. Блэк пытается выстроить хоть какую-то защиту. — Я прощаю тебя. Себастьян, ты важен для меня. Мы столько прошли вместе в том году. И сейчас эти наши отношения… Они доводят меня. И тебя. — Хочешь быть друзьями, как раньше? — слизеринец скрывает разочарование под усмешкой. Он ожидал других слов. Но Ригель не может сказать их сейчас. Девушка вообще не уверена, сможет ли когда-нибудь. Девушка делает глубокий вдох, чтобы успокоиться, но взгляд друга не даёт ей собраться. Он пробивает её наскрозь, вторгается слишком глубоко под кожу. — Хотя бы ради Оминиса. Мы оба его друзья. И Поппи, и Натти хоть и в меньшей степени, но вы дружили. А ещё у нас учёба, столько планов. Давай не будем доводить друг друга, хорошо? Правда, они уже довели друг друга. Что этот уговор вообще мог дать? Разве что, только отсрочить злосчастный разговор. — Договорились, — отвечает Себастьян через несколько секунд и отводит взгляд, а Блэк поднимается с кресла. Она сообщает, что остальные тоже пришли, и зовёт ребят. Кроме Оминиса к кровати подходят пришедшие позже Поппи и Натсай. Гриффиндорка тут же начинает извиняться за свой факультет, обещая поговорить с капитаном и Уизли. Ригель тоже предстоит разговор с Гарретом. Анна остаётся в стороне, наблюдая за братом и остальными. — Всё прошло не так, как задумывалось? — уточняет девушка, а Блэк тяжело вздыхает. — Я ни на что не рассчитывала, — волшебница поворачивается к подруге, и та понимающе кивает в ответ. Странная всё-таки позиция у Анны: она не общается с братом, но только «за» их отношения и абсолютно против Гаррета. Наверное, Ригель обсудит с ней это позже, а пока она покидает крыло. Задерживаться здесь больше нет смысла.