Планы изменились, Зецу

Подсознание. Мадара открыл глаза. Вживую он впервые видел это место. Всем естеством чувствуя сзади пристальный взгляд гигантского монстра, он развернулся. — Йо, Джуби, — невозмутимо поздоровался Мадара, стоя в излюбленной позе. — О-а-а-а!!! — рыкнул в ответ хвостатый, раскрывая огромную пасть. Перед Джуби начала формироваться не уступающая его осколкам биджудама. — Хо, — оживился Мадара, впрочем, не удивляясь выходке не имеющего разум существа. Прежде чем бомба завершилась, Мадара поднял руки, складывая пальцы в печать козы. — А если так? — усмехнулся он, призывая из бескрайней пустоты величественные врата бога. — Сенпо: Мьёджинмон! Нерушимые, массивные и подавляющие тории авторства Хаширамы Сенджу, подобно пуле, обрушились с чёрного неба прямо на хвосты и голову Джуби, обездвиживая его и оставляя без единой возможности двигаться. Биджудама бесцельно развеялась перед ним. — Это оказалось слишком просто, что ли? — с долей тоски протянул Мадара, сразу же возвращая бесстрастное выражение на лицо, ощущая рядом чужое присутствие. — Не помню, чтобы оставлял дверь открытой. В обоих глазах сверкая Риннеганом, он повернулся в сторону незваного гостя. — Какими судьбами, Рикудо Сеннин? — хмыкнул готовый на всё Мадара. Перед ним, на отдалённом расстоянии, парил монах в белых одеяниях, имея идентичную ему внешность — одинаковые глаза, пару рожков и бледную кожу. Даже гудодама есть, — подметил Мадара, сам не успевший привыкнуть к хаотично левитирующим за спиной сферам поиска истины. — Что с тобой произошло, предпоследняя реинкарнация старшего сына? — прямо спросил праотец шиноби. В его спокойном и сдержанном голосе можно было отчётливо уловить нотки угрозы. — Я увидел истину, Ооцуцуки Хагоромо, — честно признался Мадара, выдержав взгляд духовного родителя. — Так это правда, — сделал тяжёлый вздох старик, сомкнув веки. На его лице выступила облегчённая улыбка. — Ты и вправду изменился, Индра. — усмехнулся тот, разомкнув веки и уже смягчив взгляд. — Ашура будет рад. Мадара в замешательстве поднял бровь, ожидая подробностей. — Как и ты, после смерти истину узнал и я, — объяснил Хагоромо, замечая непонимание в глазах потомка. — Но, мне повезло, — ответственность за будущее этого мира легла на твои плечи, Мадара, когда твою душу насильно вырвали из земель Джодо. Старик сделал паузу, давая ему слово. Мадара поджал губы, с недовольством вспоминая, какие ужасные деяния творил. — Это самое малое, что я могу сделать, после всего содеянного, — выдавил он низким голосом. — Жизнь такая длинная, что можно наделать много ошибок. И такая короткая, чтобы их исправить. — не стал отрицать Хагоромо. — Но, твой же случай уникальный, Мадара. Услышав это, Мадара воодушевился. Старик продолжил: — У тебя впереди неограниченное время. Перестань всё время переживать из-за прошлых ошибок — ведь это самая грубая ошибка. Ты не получишь от этого никакой пользы. Лучше преврати свои мысли в действия и спеши совершать благие вещи. Этот человек... Мудрец Шести Путей и Основатель Ниншуу — прав, — согласился с ним Мадара. — Последующее сожаление не принесет пользы. Я должен действовать. Он решился. — Протяни мне свои руки, Учиха Мадара, — обратился к нему Хагоромо. — Я вверяю тебе свою силу, мой последний, дорогой преемник! Защищай этот мир! Мадара молча подошёл к нему, выполняя его просьбу. — Я не позволю бесследно увянуть твоему наследию, Рикудо Сеннин. Не сомневайся, я стану лучшим Хранителем Этого Мира! — заверил он праотца, на что тот одобрительно кивнул. Моментом позже, когда Ооцуцуки Хагоромо исчез, Мадара почувствовал новый прилив сил, не уступающий мощи недавно подчинённого десятихвостого зверя, рассматривая метки Инь-Ян на ладонях. Я практически готов, — сделал он вердикт. — но это ещё не пик того, чего я могу достигнуть.