Golden Bird of Happiness

      Все тело ломит от невыносимой боли. Легкие горят. Жарко. Жадно хватая ртом как можно больше кислорода, Натаниэль давится и начинает непрерывно кашлять, вызывая новую волну боли. В воздухе висит запах сгоревшей плоти, плавленого пластика и смерти. В попытке разглядеть хоть что-нибудь сквозь пелену в глазах Нат привстает на предплечья, но моментально падает. Пронзительная боль накрывает лопатки и проходится по всей спине. Не сдержать тихий всхлип. Нат начинает практически бесшумно плакать. Хриплый голос, почти не слышно за шумом мотора, иначе появилась бы причина для нового избиения - за проявление ненужных эмоций. Мэри всегда говорила, что Натаниэль – её проклятье, и без него было лучше бы, но каждый раз, она продолжала спасать его. Зачем ей так рисковать собой? Неизвестно. Любила ли она Натаниэля? Нет. Любил ли ее Натаниэль? Однозначно, нет. Опасность, преследование, угроза для жизни и общий враг сплотили их, но не более. Они никогда не были и не будут семьей. Она никогда не любила его и уж тем более, он не любил ее.       Гул от мотора стал чуть тише и к Натаниэлю провернулась женщина средних лет. На её лице сияла нежная и успокаивающая улыбка. Это настораживает и одновременно успокаивает. Она что-то говорит, но кровь в ушах стучит настолько громко, что перекрывает практически все звуки. Тело налито свинцом и единственное что он может, это прохрипеть тихое и жалкое:  - По-моги...                     Открыв глаза, Натаниэль, проснулся на самой мягкой кровати за последние шесть лет бегства вместе с матерью.              Мама.              Точно, он сжег ее в машине после перестрелки, чтобы тело не смогла опознать полиция. Что-то не так, что-то пропало, упущено.              Сумка! Перед тем как потерять сознание он полз к сумке, но так и не успел – тьма настигла его раньше. Все воспоминания плывут. Он помнит подъехавшую машину, бегущего к нему человека, кажется, это была женщина. Она мельтешила над ним, было много разнообразной боли по всему телу, а затем заднее сиденье машины и нежный, ласковый, убаюкивающий голос. Нат никогда не слышал такого голоса по отношения к себе. Это было приятно.        Повернув голову, он увидел свою перебинтованную спину и ... крылья! Почему они снаружу?! Кто-то его видел! Кто-то ИХ видел! Нужно бежать. Судорожно пройдясь взглядом по светлой комнате, Натаниэль не находит сумки с папкой. Паника начинает нарастать, затуманивает разум и не позволяет нормально мыслить. Пересилив адскую боль, Нат практически дополз до двери, но не успел он дотянуться до ручки, как та повернулась. В комнату вошла женщина в пастельно-голубом свитере, спортивных светло-серых штанах и милых пушистых тапочках. У неё в руках были бинты, мази, спреи и множество других лекарств. Посмотрев в ее лицо, Нат увидел явно царившие там растерянность и непонимание. Всего пара секунд, и вот лицо женщины приобрело более серьезные и собранные черты, но голос, что было странно, прозвучал нежно, с нотками беспокойства.              – Ох, милый, тебе нельзя еще подниматься. У тебя сквозное пулевое ранение в области плеча, три глубоких ножевых пореза и перелом на левом... крыле. Я наложила шесть швов и сделала перевязку и тебе ни в коем случае нельзя ходить, ведь все может разойтись.       – Я... Мне нужно... Где моя сумка? – прохрипел Нат. Более разбито, чем хотелось, но это не имело сейчас никакого значения – Такая старая и потрепанная сумка, она... Она должна была быть рядом... Рядом с...              Не успел он договорить, как легкие захватил непрерывный кашель. Горло драло от многочасовых криков и едкого дыма. Дыхание сбилось, вдохнуть стало практически невозможно. Глаза начали слезиться, а ноги стали ватными. Женщина быстро помогла ему сесть на кровать и передала стакан с водой, что все это время стоял на тумбе.               – Тебе пока не стоит напрягать свое горло, а то все только усугубишь. Меня кстати зовут Эбигейл, но можешь и просто Эбби, – представилась, теперь уже Эбби, с самой нежной улыбкой, которую только видел Натаниэль за всю свою жизнь, – Я нашла тебя у сгоревшей машины, среди трупов и крови.       – А где моя сум... – не успел Нат договорить, как Эбби перебила его:       – С твоей сумкой все хорошо, она лежит в комоде в нижнем ящике, – заметив беспокойство на лице парня, она поспешно добавила, – Я в нее не смотрела и не буду. И в полицию не сообщала о тебе. Я лишь хочу помочь и очень надеюсь, что ты никуда не пропадешь этой же ночью.              За годы, проведенные в бегах, Нат научился распознавать ложь, и, как ни странно, Эбби не врала. Даже больше – ее слова звучали как клятва. Невольно Нат поверил ей, но вопросы остались. Кажется, их стало только больше.              – В чем смысл вам мне помогать? В чем подвох? Вы буквально нашли меня среди кучи трупов в сгоревшей машине, и при этом не сообщите обо мне в полицию? Вы правда думаете, что я в это поверю? – Нат не мог поверить в то, что кто-то может захотеть помочь абсолютно безвозмездно, – С чего бы мне верить вам? Вы буквально в любой момент можете позвонить в полицию и сдать меня, так где гарантия, что вы не решитесь на это, стоит лишь мне уснуть? Я не хочу проснуться на столе медиков, что будут ставить на мне опыты!       – Милый, успокойся, твое горло еще воспалено, не стоит его напрягать, – спокойно начала объяснять Эбби, протягивая спреи для горла и попутно проверяя бинты, – А не сдам я тебя, потому что знаю группу подростков с темным, и ужасным прошлым, и один мой хороший друг собирает их вместе и дает второй, третий и множество других шансов. И я тоже. Я занимаюсь здоровьем этих засранцев, и всегда готова помочь им, если они сорвались. И думается мне, тебе нужен этот шанс. Мы дадим его тебе, а остальное зависит уже только от тебя.              Проверив бинты, Эбби ушла, сказав, что через пару часов принесет обед и обезболивающие. Как только она с легким стуком прикрыла дверь, Натаниэль упал к комоду и стал рыться в нижних ящиках. Эбби не соврала, сумка действительно была там. Ярлычки на одежде не тронуты, папка тоже – значит сюда не заглядывали. Небольшой плюсик в карму к Эбби.       В голове пусто. Нат понимает, что если, он не продолжит бежать, то его найдут и убьют. Ранения слишком серьезные, и он вынужден сделать остановку. Но стоит ли ему остаться у Эбби на это время? Она неплохо зашила и перебинтовала его, возможно медик. Опасно. Она в любой момент может сдать его на опыты или еще что похуже. Но и отдых необходим... Все же остаться у Эбби не самый худший вариант, явно гораздо лучше, чем привычный полусгнивший заброшенный дом в какой-нибудь дыре.       Решив проанализировать свое положение, Нат стал осматривать комнату более тщательно. Кровать с пушистым ковриком под ней находилась около двери. В противоположной от двери стене находится широкое окно с пастельными серо-синими шторами, слева стоит небольшой стеллаж с книгами, а рядом с ним серое кресло-мешок. Напротив стеллажа находится комод, а рядом зеркало во весь рост.        Состояние так себе. Вся грудь перебинтована, есть несколько небольших пятен крови, крылья и так словно ощипаны, а левое в придачу еще и перебинтовано. На руках пара порезов, костяшки, хоть и не сильно, но сбиты. Зато, как всегда, лицо не пострадало. Было бы даже удивительно, ведь Мориямы запретили трогать его лицо. Стремились сохранить это нежное и экзотичное сочетание черт лиц матери и отца.              ~⁠              Грубо схватив Натаниэля за подбородок, Кенго начал осматривать мальчика. Яркие огненные кудри красиво спадали на лоб. Россыпь веснушек на бронзовых щеках, казалось, была единственным дефектом столь чистой и нежной кожи. Льдисто-голубые глаза были невероятно контрастны на фоне красно-рыжих цветов. Маленькие крылышки за спиной мальчишки выглядели ярче благодаря ткани белого костюма, который его заставил надеть отец. Мама же мрачно стояла по другую сторону от отца, не проронив ни слова. Отец отошел с Кенго и Тетсуджи, чтобы обговорить продажу Натаниэля. Мама пропала. Он остался один.        К маленькому Натаниэлю подошли три мальчика – два японца, братья, и еще один с яркими, выразительными зелеными глазами. Старший, Ичиро, оценивающе посмотрел на Натаниэля. Уменьшенная же копия Ичиро, Рико, пожирал Ната остервенело голодным взглядом, даже не пытаясь скрыть странный опасный огонек в глазах и блеск мерзкой ухмылки, от которой кожа чесалась так, что хотелось скорее помыться. Единственный, кто смотрел на него не как на ошибку природы или диковинку для коллекции, был Кевин. Удивление, шок, немного интереса и детское любопытство – вот что было заметно на его лице – никак не желание сломать, запереть или же поставить пылится на полочку, словно какой-то декор.       – Ты можешь летать? – спросил Кевин с явным интересом в голосе и надеждой в глазах.       Рико стрельнул в Кевина взглядом, но через секунду уже с не меньшим интересом смотрел на Натаниэля в ожидания ответа. Но вот Ичиро смерил строгим взглядом своего брата и Кевина, те сразу сжались под его давлением и опустили полные страха глаза, Натаниэль решил их немного отвлечь.        Натаниэль, взмахнув несколько раз своими небольшими, и еще не окрепшими крыльями, смог взлететь на 20 дюймов от пола и даже продержаться так пару минут.       – Могу, – ответил Нат, несмотря на лица мальчиков, – но я не могу держаться в воздухе долго. Крылья еще не до конца окрепли и пушка на них еще много, не везде сменился на полноценные перья.       Подняв взгляд, Натаниэль увидел шок на лицах, но если на лицах братьев появилась странная искра желания, то во взгляде Кевина все тот же детский интерес разгорелся еще ярче. Улыбка непроизвольно полезла на лицо Ната и озарила стоящих перед ним мальчиков. Чистая лучезарная и невинная, то была одна из немногих искренних улыбок на лице Натаниэля.              ~⁠              Звук разбивающегося стекла вытащил Натаниэля из воспоминаний. Сбежав по лестнице на первый этаж и заглянув на кухню, он увидел перед собой Эбби с метлой в руках, уже после увидев осколки чашек на полу. Заметив движение, Эбби поднимает глаза и видит очень потерянного Натаниэля.       – Боже, прости, я тебя напугала? – с беспокойством в голосе спросила Эбби, при этом не подходя к нему, за что Натаниэль неосознанно начисляет ей еще один плюсик на “счет”, – Я хотела принести тебе отвар, который помог бы расслабить горло и связки.       – Ничего... – задумчиво пробормотал Нат, – Тебе помочь?       – Ох, нет-нет, тебе не стоит напрягать тело, лучше присядь, я тебе заварю новый!       После этого, повернувшись к Натаниэлю спиной, она начала готовить новую порцию отвара. Повернуться к незнакомому для тебя человеку, которого ты буквально несколько часов назад нашла не пойми где, приготовить ему отвар от горла и не сдать полиции... Все это как минимум ненормально. Получив в руки новую чашку с отваром, Нат вдохнул достаточно приятный запах, сел за обеденный стол и продолжил наблюдать за тем, как Эбби продолжила убирать осколки.       – Я хочу остаться, – пробормотал Натаниэль.       – Прости, я не расслышала, не мог бы ты повторить, – попросила Эбби, садясь напротив Ната       – Я хочу остаться, но у меня есть условия.