Если будущее, то с тобой

Проснувшись, Ваня первые пару секунд соображал, где находится, а уже через мгновенье вчерашний день беспощадно навалился на него разрозненными картинками. Тяжело вздохнув и приняв невозможное как данность, он поднялся. По виду из окна, к его удивлению, идентифицировать время суток было довольно сложно — небо было таким же серым и мрачным, как и вчера, когда он только сюда приехал. Ну, может быть, чуть светлее. Решив, что разберётся с этим позже, он вышел из комнаты. В конце коридора Ваня нашёл уборную, наскоро умылся и направился на поиски хоть кого-то, до кого можно доебаться. Добрёл до оксимироновского кабинета, подёргал дверь, но та оказалась закрыта. Решив, что его двойник может быть всё ещё в больничке, Ваня направился туда. Услышав на подходе голос Славки, он понял, что не ошибся. — …так, будто ты удивлён. — А я и удивлён! Мы были уверены, что… — Что я вас кину? — …ты спасёшь хотя бы свою задницу. Никто бы и не подумал упрекнуть тебя за это. — Думаешь, мне не насрать? — Тогда что ты тут делаешь? Мог бы, в конце концов, начать кампанию по нашему спасению из мест, которые не затронуло. — Сам-то в это веришь? — Нет, конечно, но нахрена ты тогда второго себя притащил? — А как я, по-твоему, вообще смог переместиться обратно, дебик? — Встретившись с собой прошлым, он создал парадокс — по факту, аномалию — там, где её раньше не было, — послышался голос Пиро. — И его выбросило сюда как в отправную точку. — Это могло и не сработать, — раздался ещё один знакомый голос, но Ваня сходу не смог опознать владельца. — Я уже видел, что сработало. Точнее, моя копия видела. Которая, к слову, стоит сейчас за дверью и парит уши. И которой ты, Слава, вчера всё растрындел, хотя я попросил не углубляться в подробности, — голос местного Фаллена звучал устало, даже без предъявы, как будто он прекрасно знал, что так будет. То есть, конечно, он знал. — Технически это ты моя копия, дядь, — усмехнулся Ваня, поняв, что скрываться дальше бессмысленно, и зашёл в медотсек. Его двойник сидел на подоконнике, рядом на кушетке развалился Пирокинезис, в кресле у письменного стола восседал Оксиминог, а у него на подлокотнике уже почти привычно расположился Славка. Также тут был и Локимин, сложивший руки на спинке крутящегося стула, в котором устроился рогатый — тот вчерашний медик-ассистент. Ваня понял, что это его скептичный голос он не опознал. Все взгляды, разумеется, обратились к вошедшему Ване, а потому он решил, что лучшая защита — это нападение. — Вот скажи, нахуя ты тут тайные заговоры устраиваешь? — без перехода наехал он на Фаллена. — Я ж всё равно всё узнаю. — Долбоёб, — прицокнул языком тот. — Всё, что ты сейчас узнаёшь, становится неизменяемым событием. Ну, в случае, если ты не хочешь случайно пустить всё по другому сценарию и оказаться в параллельной вселенной. — Многомировая интерпретация? Серьёзно? — изогнул бровь Окси. — Серьёзно, — передразнил его Фаллен. — И теперь ему предстоит придерживаться того, что ему наговорил добрый Славка, чтоб не выпасть из рамок этой вселенной. — С чего ты вообще взял, что я не захочу из них выпадать? — разозлился Ваня от того снисхождения, с которым говорил его двойник. — Ты вообще в окно выглядывал? Пейзажик так себе. — О, поверь мне на слово, — неприятно улыбнулся тот и резко сменил тему: — Кстати, раз уж ты всё равно тут шатаешься, сходи, разбуди Ваню. — Зачем? — Он нам нужен для дела. Его комната прямо рядом с той, где тебя поселили. Ваня закатил глаза от чсвшнугося себя из будущего и подчинился, лишь бы не находиться с самим собой в непосредственной близости. — Смари, терь ты можешь понять, чё я чувствую каждый раз, общаясь с тобой, — послышался сдавленный хохот Локича. — Совёнок, как думаешь, через скок они подерутся? — Даже не вздумайте делать на меня ставки! — Ставлю на пять вечера. — Миро! — Я на три… — СЛАВА! К счастью, больше Ваня услышать не успел, поднявшись обратно на второй этаж. Пройдя через весь коридор и остановившись напротив нужной двери, он постучал. Разумеется, ответа не дождался — Рудбой наверняка после своего двухмесячного дозора спал как убитый. Ваня толкнул дверь и, когда та с тихим скрипом поддалась, шагнул в тёмную комнату. Шторы были плотно задёрнуты, но света из коридора хватало, чтоб понять — Рудбой действительно здесь, вот он, лежит на нерасстеленной кровати, обнимая подушку и сладко посапывая. Судя по всему, вчера его хватило только на то, чтоб стащить с себя толстовку и завалиться спать как есть. — Кхм, Рудбой? — позвал Ваня, скользя взглядом по линии широких плеч, по узкой талии и крепким бёдрам под натянувшейся тканью штанов. Мысленно ругнувшись, он подошёл к кровати и положил руку на чужое плечо. Ощущение тёплой кожи под пальцами было приятным, и Ваня, не удержавшись, осторожно её погладил. Потом опомнился, одёрнул руку и позвал снова: — Вань?.. Рудбой всё же завозился, широко зевнул, сверкнув крепкими зубами, и потянулся всем телом. Пока Ваня залипал, окидывая его жадным взглядом, Рудбой оклемался, а затем внезапно ухватил его за запястье и уронил на кровать рядом с собой. Ваня не успел даже пикнуть, как Рудбой абсолютно естественно закинул на него тяжёлую ногу, подгребая поближе к себе. — Уже утро? — хрипло спросил он, зарываясь пальцами в волосы замершему Ване и мягко массируя затылок. — Да, — ответил Ваня на автомате, понимая, что надо отодвинуться, надо сказать, что Рудбой спросонья принял его не за того, надо… Все «надо» вылетели из головы в секунду, когда Рудбой бережно притянул его к себе за волосы и прижался губами к губам, лениво толкаясь языком. Ваня судорожно вдохнул и против воли подался к нему всем телом, отвечая на такой желанный, пусть и по ошибке полученный поцелуй. У Рудбоя мягкие и приятные губы, нежные горячие ладони, и вообще он весь — одно сплошное удовольствие. Ване хочется раствориться в этом неожиданном чувстве умиротворения и защищённости, он жмётся ближе к тёплому телу и приходит в себя только когда Рудбой шепчет, касаясь своими губами — его: — Я уже и забыл, какой ты ахуенный. Ваня вздрагивает и как-то разом вспоминает, что всё это не его и не для него. А потому он призывает всё своё самообладание и отстраняется в попытке быть честным. — Бля, Вань, погоди… — просит он с нескрываемым сожалением, упираясь ладонями в чужие плечи, но Рудбой не слушает. Он притягивает слабо сопротивляющегося Ваню обратно и, когда тот уворачивается от поцелуя, будто в отместку широко лижет его шею, прикусив напоследок. Ваню словно током прошивает — он не сдерживает всхлип и буквально чувствует, как трещит по швам его слабая оборона. — Не будь таким злюкой, — прижимается к нему довольный собой Рудбой и шепчет прямо в ухо, заставляя Ваню всего покрываться мурашками. — Давай немного потискаемся… я так по тебе скучал. Пока Ваня пытается уложить в картину мира скучающего по нему Рудбоя, сам не замечает, как сдаётся под чужими настойчивыми касаниями. Он понимает, что обманывает, что вообще-то это неправильно, но Рудбой убирает с него ногу, подхватывает его под коленом и тянет на себя. — Иди ко мне, мой хороший. И Ваня поддаётся. Усаживается сверху, упираясь руками в подушку по обе стороны от головы Рудбоя. Тот коротко сжимает его бёдра, устраивая на себе поудобнее, а затем ведёт горячими ладонями вверх по телу, отчего ванина футболка поднимается и собирается на спине складками, но Рудбой даже не делает попыток снять её полностью. Он щекотно пробегается пальцами по бокам, а затем ведёт дальше по плечам, по рукам, останавливаясь на кистях, переплетая свои пальцы с ваниными — и просто смотрит. Ваня даже в полумраке чувствует на себе этот взгляд, такой, от которого всё внутри замирает. Такой, которого ему от Рудбоя никогда не должно было перепасть. — Думал, если ты не вернёшься, сам в какую-нибудь аномалию прыгну… — хриплым ото сна голосом мурлычет (иначе и не назовёшь) Рудбой, поглаживая большими пальцами его кисти. — Потому что какой мне смысл без тебя? Ваня пару секунд млеет от его голоса и невинных касаний, а потом до него доходит смысл слов. — Ахуел что ли? — неподдельно возмущается он, а затем резко наклоняется и жадно целует, почти кусает усмехающиеся губы, посмевшие произнести такую глупость. Ваня сжимает в своих чужие татуированные пальцы, понимая, что проебался, но его это уже не сильно волнует. Рудбой охотно отвечает на поцелуи уже без следа той сонной истомы, а затем высвобождает руки, чтоб провести ладонями по его телу уже наоборот — сверху вниз — и, остановившись на бёдрах, прижать их к своим. Ваня коротко выдыхает сквозь зубы и утыкается лбом в подушку справа от Рудбоя, чувствуя чужое возбуждение и понимая, что заводится от этого моментально. — Такой чувствительный, весь мой, так тебя ждал, — бессвязно шепчет Рудбой, легонько покусывая его шею, и это бьёт в голову покруче любой дури. Ваня словно в тумане выпрямляется, проводит ладонью по расписанной татуировками груди и уже сам двигает бёдрами навстречу, восхищённо глядя, как под ним выгибается и шумно дышит Рудбой. Смутно осознавая, что взгляд, которым его прожигают, предназначен не совсем ему, Ваня стаскивает с себя футболку, отбросив её куда-то в сторону. Рудбой тут же обхватывает его за пояс, перекатывается вместе с ним на кровати и подминает под себя. Рудбой не стесняясь шарит по его телу руками, целуя при этом всё, что попадётся: щёки, шею — ох, чёрт — ключицы. Когда Рудбой прикусывает его сосок, тут же влажно проходясь по нему языком, Ваня не сдерживает стона, запрокидывая голову и цепляясь за широкие плечи. Он едва осознаёт, что Рудбой постепенно опускается всё ниже, и спохватывается, только когда татуированные пальцы подцепляют молнию на ширинке. — Стой, — хрипит он, хватая Рудбоевские запястья. Тот послушно замирает, но смотрит всё так же не-воз-мож-но. — Что не так? Ничего, продолжай… Ничего, продолжай… НИЧЕГО, ПРОДОЛЖАЙ… — Блядь, — Ваня с мучительным стоном закрывает лицо ладонями и длинно выдыхает. — Я не твой Ванечка. Секунда уходит на понимание, а потом Рудбой шарахается от него как от чумного, скатываясь с кровати. Ваня старается не чувствовать обиды, так как знает — у него нет на это права, но знать и чувствовать — вещи разные. Рудбой одёргивает шторы, запуская в комнату мерклый свет, и теперь пялится на него в ужасе. От этого взгляда неприятно почти физически, и Ваня поводит плечами — хочется прикрыться. Он нащупывает футболку и поспешно её натягивает. — Не смотри на меня так, — всё же огрызается он. — Как? — Будто сам факт… близости со мной пугает тебя до усрачки. — С тобой — да, — прямо отвечает Рудбой, видимо, не собираясь щадить его чувства. — Я никогда не изменял Ванечке, а сейчас чуть… — Ва-а-анечка, — издевательски тянет Ваня, обрывая его на полуслове. — Ванечка прекрасно знал, что случится, и всё равно отправил меня к тебе. Хуй он клал на твои принципы, хотя лично я не назвал бы это изменой в полном смысле… — Я назвал бы, — отрезает Рудбой, подхватывая свою толстовку со стула в углу и резко натягивая, отчего та закручивается и не желает расправляться. Он расстроен, Ваня это видит, но как ни пытается — вины не ощущает. — Это нечестно, поступать так со мной, — Рудбою всё же удаётся справиться с толстовкой, и он смотрит на Ваню, поджав губы. Такие охуенные губы, которые было так охуенно целовать… — А со мной? — Ваня вдруг начинает злиться. — В моём времени тебе настолько на меня насрать, что ты не просто прокатил меня с кино, ты даже ответить не удосужился. — Я думал, что это шутка такая, — смутился Рудбой. — И я уже извинялся за это. Неоднократно. Ваня сглотнул, отгоняя мысли, как именно могли проходить извинения. — Передо мной ещё нет, так что считай это авансом, — уязвлённо сообщил ему Ваня и чисто из вредности добавил: — А то где гарантии, что твоя неземная любовь не закончится завтра? — Ты про любовь, о которой я хотя бы говорю? В отличие от тебя. Ваня моргнул. В словах Рудбоя помимо раздражения слышалась какая-то обречённость, словно он давно смирился с подобным раскладом. Ваня, конечно, видел своего двойника и успел ощутить всю степень его ссучености, но чтоб не говорить Рудбою о любви каждую секунду… хотя бы каждый час… Да нет, бред какой-то, он просто не так понял. — Ты имеешь в виду, что я?.. — Ни разу, — припечатал Рудбой, невесело усмехнувшись. Теперь Ваня уже злился на своего тупого двойника, который может так просто проебать всё, о чём самому Ване остаётся только мечтать. — Что ж ты тогда носишься с этим Ванечкой, если он гондон такой? Тоже, небось, думал, что он в Японию махнёт и не вернётся? — Думал. От этого простого ответа у Вани словно воздух выбивает из лёгких. — А чего ждал тогда? — сдавленно спросил он. Рудбой пожал плечами. — Но… мы… вы же вместе? Рудбой снова пожал плечами, а Ваня против воли вздрогнул. Одно дело — услышать от Славки, что у них в отношениях не всё ладно, но другое дело — получить этому подтверждение из первых рук. — Мы вроде как чуть не умерли друг за друга пару раз, — всё же произнёс Рудбой, пряча взгляд. — После такого слова — они, наверное, и не нужны. Ваня смотрел на него, чуть ссутулившегося, оглядывающегося в поисках своих кроссовок, и понимал — очень нужны. И он готов был сказать это столько раз, сколько потребуется, только слова нужны были не от него. — Да и секс охуенный просто, — Рудбой вдруг поднял взгляд и оскалился. — Грех жаловаться. — Не надо было тебя останавливать, так бы хоть проверил, — с нарочитым сожалением ответил Ваня, и Рудбой криво ему усмехнулся, находя-таки кроссовки. Они вместе отправились в медотсек, где Рудбой, не обращая ни на кого из присутствующих внимания, сразу подошёл к сидящему на подоконнике Фаллену, виновато заглядывая тому в глаза. Тот же, едва прерывая какое-то обсуждение с Пиро, ухватил Рудбоя за воротник и, притянув к себе, коротко поцеловал в губы. — Всё в порядке, ладно? Потом обсудим. Рудбой удивлённо кивнул, а Ваня понял, что удивлён не он один — все остальные затихли, глядя на эту парочку. Славка даже охнул и толкнул Окси локтем, мол, глянь, но тот отмахнулся от него. — В общем, думаешь, мощности хватит? — как ни в чём ни бывало обратился Фаллен к Пиро, а тот кивнул. — Я думаю, мне нужно будет три… нет, четыре человека. — Не дофига? — усомнился Локимин. — Ты эту херню видел? Мы её втроём просто не утащим. — Ты собираешься идти? — приподнял бровь Окси. Фаллен прищурился, явно намереваясь спорить. — Уверен, что восстановился? — деликатно уточнил Рудбой. Фаллен повернулся к нему и уже набрал в грудь воздуха, но, встретившись с ним взглядом, видимо, спорить передумал. — Нет, не уверен. Разберёшься без меня? — Обижаешь, — улыбнулся Рудбой. — Скажи, что нужно. — Возьмёшь Локи и Дипа, смотаетесь до Колпино, нужно будет найти и притащить вот такую штукенцию, — Фаллен взял у Пиро листок с чертежом и показал Рудбою, на что тот присвистнул. — Да, херня здоровая, поэтому я бы посоветовал взять кого-то ещё. — Порчи? — Нет, лучше Чейни, — задумчиво пожевал губу Фаллен. — Мне с Порчи удобней. — Я знаю. Возьми Чейни. Ваня прищурился. При всём уважении к Чейни, он бы лучше доверил Рудбоя Порчи, с ним они хотя бы давно знакомы и сконнекчены. Однако Рудбой ничего не сказал, даже если и подумал — просто согласился. — Тогда пока вы мотаетесь, я проведу экскурсию, — Фаллен хлопнул в ладоши и наконец обратил внимание на Ваню. — Ну что, жалкая копия, всё тебе уже растрепали? — Может и не всё, но о том, что ты бесчувственный гондон, я наслышан. Фаллен на это заявление лишь недобро усмехнулся. На грани слышимости прозвучал шёпот Локимина: «Ящик тёмного на нашего Ванечку». Рудбой потянулся к двойнику, словно хотел в поддержку коснуться его руки, но на середине движения опомнился и одёрнул ладонь. Фаллен, который это заметил, чуть скривил губы, а Ваня хмыкнул. Непостижимым образом ему было приятно, когда этому нынешнему Фаллену что-то не нравилось. Хотелось уколоть его — и посильнее — за то, что посмел обидеть Рудбоя, который при взгляде на него вилял бы хвостом, если б у него он был. — Только из-за того, что ты это услышал, так оно и есть, — с холодной улыбкой произнёс Фаллен. — Я же сказал тебе, дебик, что чем больше ты здесь слышишь, тем хуже для тебя. Можешь ещё с Ваней потрещать, ещё в большие рамки себя загнать, почему бы и да? Рудбой переводил взгляд с Фаллена на него, и, судя по лицу, у него в голове активно щёлкали шестерёнки, складывая полученную информацию в общую картину. А потом её сложил и Ваня. — Ну если не боишься оставлять меня с ним наедине, то пойду и потрещу, мы как раз не всё успели… обсудить, — хорохорился Ваня, с ужасом осознавая, что услышал от Рудбоя и на что, получается, самолично себя подписал. — Ванечка, ты не против? Поверь, я гораздо лучше этого оскотиневшегося попуска. Буду тебя холить и лелеять. Рудбой с круглыми глазами в надежде повернулся к Фаллену, словно перспектива «холить и лелеять» его не то что не прельщала, она его всерьёз пугала. И это было бы обидно, если б Ваня говорил всерьёз, а не чтоб эфир забить, не желая признавать, что проебался. Опять. — Вот так и скажи Рудбою, когда вернёшься в свой восемнадцатый, — фыркнул Фаллен. — Или что, после первого отказа сразу молчальник завалил? — Да я вижу, ты в плане молчальника недалеко от меня ушёл. — Вы же понимаете, что вы — один человек? — спросил Славка, очевидно стараясь не смеяться. — Завали, — ответили они ему в один голос, что всё же вызвало у того приступ неконтролируемого смеха. — Так, расходимся, Фаллэны пусть тут сами друг друга убивают. — Не дождёшься, — показал Ваня лысому средний палец. — В смысле расходимся? — возмутился Пиро. — А ящик тёмного? — Миро прав, топайте собираться, — отмахнулся Фаллен и ласково провёл по плечу Рудбоя, но даже этот простой жест вызвал недоверчивый взгляд. — Что? Вы уже нарассказывали ему страстей, — он коротко кивнул в сторону Вани. — Теперь это его проблема их соблюдать, а не моя, я своё отмотал. — То есть это я сам… — Нет, — оборвал его Фаллен. — Твоей вины тут нет, это должно было произойти. Рудбой медленно кивнул и слегка придвинулся к нему, неуверенно наклонившись. — Тогда… увидимся? Повисло неловкое молчание, которое прервал вырвавшийся у Славки смешок. — Ага, — смутился краснеющий Фаллен и поспешно повернулся к Окси. — Миро, ты мне будешь нужен часа в три, подойдёшь в кабинет? — Без проблем, — хмыкнул тот и принялся выталкивать ржущего Славку из медотсека. — А ты — погнали на экскурсию, — нервно схватил Ваню за руку Фаллен и практически сбежал в коридор, опередив даже Окси со Славкой. — Что, проблемы с проявлением чувств на людях? — подколол его Ваня, пока они шли в крыло, противоположное медотсеку. — Благодаря тебе даже и не знаю, что это такое, — раздражённо бросил Фаллен, а потом нехорошо улыбнулся. — Кстати, вспомнил одну уморительную вещь. Рудбой поцеловал тебя первым. — И что здесь уморительного? — Ждать тебе придётся долго, — ощерился Фаллен, и, несмотря на его всё ещё горящие щёки, выглядело это достаточно зловеще. — Рудбой, знаешь ли, на самом деле очень стеснительный мальчик. Ну разве не уморительно? — Оборжаться можно, — выплюнул Ваня, сжав кулаки. — Мудила. — Будешь выёбываться, ещё что-нибудь расскажу, — ласково улыбнулся Фаллен, отчего Ване очень захотелось съездить ему по зубам. — Всё, готов внимать? Ваня злобно кивнул, и Фаллен, как ни странно, действительно начал рассказывать. Про то, что они сейчас находятся в старом корпусе, про то, что в нём, по сути, тусуются только Рестор с Нюбергом (тот самый рогатый) в медотсеке, да Пиро в своей обители для экспериментов. Ну и про то, что остальные жили в другом корпусе, более обустроенном для комфортного существования. — Я думал, ты мне сейчас просто выдашь свои мемуары или проведёшь что-то типа краткого гайда «как выжить в апокалипсисе», — удивлённо приподнял брови Ваня, когда они вошли в ту самую обитель Пирокинезиса, которая в далеком прошлом, походу, была актовым залом. А сейчас — явно прибежищем Джокера, ударившегося в стимпанк. — Хуй тебе, — мстительно усмехнулся Фаллен, пока Ваня рассматривал какие-то механизированные станки, выстроенные вдоль стен. Все окна были плотно зашторены, а по периметру висела гирлянда из мерцающих лампочек. — Мне пришлось думать самому, вплоть до того, где успеть стырить матрасы, пока мы бежали из зоны поражения, а все думали только о том, как напиздить денег. — Деньги не в ходу? — без удивления спросил Ваня, окидывая взглядом тяжёлые бардовые портьеры, обрамляющие невысокую сцену. Прямо на плотную ткань были наклеены бумажные маски арлекина — улыбающегося, плачущего, злого… Ваня не был уверен, что они уже были, когда Пиро тут обосновался. — В ходу лекарства, патроны и люди, которые умеют хорошо делать своё дело. Прикладники, если по-простому. — Что всё-таки произошло? — Ваня не мог не попытаться, хотя и понимал уже, что ничего вразумительного в ответ не получит. Его, на самом деле, сейчас больше занимали провода на полу сцены, которые были вытянуты в форме пентаграммы. Пиро определённо был немного пизданутым на голову. — Узнаешь, — ожидаемо не ответил Фаллен. — Ладно, — Ваня закатил глаза. — Скажи лучше, не боишься с ним под одной крышей спать? — С кем? — С Пиро, у него всё дома хорошо? — Ваня постучал пальцем по лбу для наглядности, на что Фаллен широко улыбнулся. — Конечно нет! Там же Букер. — Говоря «дома», я имел в виду голову. — Так я тоже. Пару секунд они просто смотрели друг на друга, но Ваня в итоге не выдержал и решил, что со своими загонами пусть разбираются сами. — Окей… Значит, случилось загадочное и ужасное нечто — и вы типа просто… разбились на коммуны и живёте себе спокойно? — Покой нам только снится, — хохотнул Фаллен, показывая на какую-то установку, к которой тянулись провода от пентаграммы. — Вот эту херню мы впятером пёрли и чуть не сдохли… а ещё чуть не попались при этом государственникам. Они винтят всех в лагеря, работающие на блага родины. Ну, кого могут поймать. — Вас не могут? — Нас не хотят, — самодовольно улыбнулся Фаллен, будто в этом была его личная заслуга. — Если коротко, у нас взаимовыгодный обмен. Никто из них на самом деле не хочет рвать жопу за идеалы партии, большинство просто симулирует вид деятельности… Но это ты сам потом узнаешь. Погнали, покажу кое-что реально важное. Они покинули обитель Пирокинезиса и спустились вниз, прям совсем вниз — Фаллен повёл его в подвал. Там в одной из ниш стоял здоровенный желтобокий генератор. — Вот этого красавца нужно будет приобрести заранее, — Фаллен любовно погладил металлическую раму. — И естественно почитать, как и что работает, чтоб не тупить в процессе эксплуатации. — И где мне его хранить?! На съёмной хате в Москве? — Я привёз его сюда за пару дней до, и ничего с ним не случилось, — отмахнулся Фаллен, возвращаясь обратно к лестнице. — Зато ты даже не представляешь, как он облегчил нам жизнь на начальном этапе… На деньги забей, как я уже сказал, мы все дефолтнулись. — А если я что-то сделаю не так? — язвительно предположил Ваня. — Наступлю, например, на бабочку — и моя жизненная линия свернёт в другую вселенную, где апокалипсиса не случится? Я ж сдохну от голода. — Ты всегда сможешь его продать, если что… Ну или просто заведи онлифанс и не парься, — легкомысленно ответил Фаллен, а потом с какой-то странной улыбкой добавил: — И поверь, при необходимости ты откроешь фонд для спасения всех бабочек в мире, лишь бы оказаться здесь. — Хочешь сказать, мне буквально придётся ждать конца света, чтоб подкатить к Рудбою? — Можешь попытать счастья и пораньше, выйдет примерно как с кино. — Ладно… — Ваня взлохматил волосы под насмешливым взглядом двойника. — Что мне ещё купить заранее? Фонарики? Батарейки? Долгосрочный хавчик? — Наконец-то нормальные вопросы, — хлопнул его по плечу Фаллен и повёл к выходу из корпуса. — Составь заранее карту с точками по пути сюда и выучи маршрут, чтоб сильно не палиться. Открой ютуб и найди пару фриков, помешанных на выживании, поймёшь по ходу, куда нужно будет заглянуть в первую очередь. — Почему ты просто не можешь мне рассказать? — Чтоб замкнуть круг, разве не очевидно? В своё время я не услышал объяснений, а поэтому их не услышишь и ты. В конце концов, я так долго берёг бабочек не для того, чтоб всё пошло по пизде из-за твоей лени, — по этой кривой ухмылке сложно было сказать, шутит Фаллен или нет. — Хочешь меня убедить, что всё из-за Рудбоя? — недоверчиво покосился на него Ваня, когда они вышли на улицу. Непривычное сумеречное небо снова действовало на нервы. — Все вокруг поголовно уверены, что тебе на него похуй — и это хуйня, на самом деле. А вот то, что он сам думает так же… — Во-первых, как ты и сказал, это хуйня. А во-вторых, я был вынужден вести себя как мудло исключительно из-за твоего любопытства. За что, кстати, ни разу не спасибо. — Неужели? Прям-таки вынужден? — Представь, как я заебался ни разу не ответить? — Фаллен, наверное, впервые за всё это время посмотрел на него серьёзно, без насмешек и прочего. — Как заебался на людях делать вид, будто между нами ничего нет просто потому, что ты это от кого-то услышал? — Нахуя ж ты мне тогда ещё фактов поднакидал, уёбок? — вытаращился на него Ваня. — Ну так моя кабала закончилась, могу и позлорадствовать, — растянул губы в ухмылке Фаллен и высоким голоском проскандировал: — Счастливых вам голодных игр и пусть удача всегда будет с вами! — Какая ж ты всё-таки сволочь… — Ваня! — раздался за их спинами голос, на который они одновременно обернулись. — Я слышал, что ты верну… О. — Здарова, Замай, — поприветствовали они его хором. — Пиро совсем вознёсся? Уже людей клонирует? — Это всё аномалия, — фыркнул Фаллен и ткнул Ваню в бок. — Он — мой двойник из прошлого. — Понятно, — Замай закашлялся, и Ване показалось, что тот помянул при этом какую-то жабу, но, скорее всего, ему просто послышалось. — Я говорил с Хорусом, он сказал, что его ребята видели госов неподалёку. — Наших или красных? — Скорее, второе, но он не уверен. — Бля… — Фаллен почесал затылок, что-то прикидывая, а до Вани почему-то только сейчас дошло, что у Фаллена тут нихеровый такой авторитет и его почему-то всерьёз уважают. — Мне нужна буквально пара дней, чтоб сбагрить младшего братца, а там можно будет и порешать. — Тогда передай Нюбергу, пусть держит свою псину на поводке, а то она чересчур жаждет действий, — поджал губы Замай. — Локичу сейчас будет чем заняться, — странно усмехнулся Фаллен. — К слову, скажи Юрцу, чтоб подошёл сегодня в кабинет Миро, скажем… часа в три, надо перетереть кое-что. — Секретничаешь? — Ни в жизнь, просто нужна его консультация по очень важному вопросу. — Хорошо, — не стал расспрашивать Замай, но Ваня был уверен, что на невинное хлопанье глазками от Фаллена тот не купился. — Я сейчас к Евгении Олеговне, ей передать что? — Не, пока нечего. Замай коротко кивнул, и они распрощались. — Ты собираешься устроить Оксиминогу интервью? — поинтересовался Ваня, когда они вновь зашагали в сторону соседнего здания. — Что? — отвлёкся от своих мыслей Фаллен. — Ну, ты ж ему тоже сказал про кабинет и три часа… Что за тайные собрания жидомассонов? — Если я тебе расскажу, они перестанут быть тайными, разве нет? Ваня в который раз закатил глаза, а потом вспомнил ещё один заинтересовавший его момент: — Замай же говорил об оксимироновской Женечке? Она и правда тут всем рулит? Ваня слабо представлял, как тот же Замай перед ней отчитывается. Хотя… — Ага, в основном, — подтвердил Фаллен. — Она отличный руководитель, Замай с Витей и Мамаем у неё в замах, так что можешь не волноваться, они всех перемелют на своём пути. — А как же священный Окси? — У него работы «в народе» хватает, — фыркнул Фаллен. — И что это значит? — Только то, что он за свои инициативы огребает пиздюлей от благодарного общества. — Приятно слышать, что хоть что-то в мире остаётся неизменным. Когда они добрались-таки до жилого корпуса, Ваня принялся крутить головой во все стороны, надеясь запомнить всё как можно тщательней. Если Фаллен уверен, что он тут не задержится, то значит так оно и есть. Они прошли вперёд по коридору и оказались в обычной советской столовке с множеством небольших столов и одним длинным вдоль стены — раздаточным. Пока что на нём ничего не стояло, но запахи, от которых текли слюнки, уже витали в воздухе. Ваня услышал вихрастый мат со стороны кухни и аж заслушался, а потом понял, что голос ему знаком. — Да мне до пизды твои университеты, не учи отца ебаться! — Рифмабес сегодня за главного, — с узнаванием кивнул Фаллен, прислушиваясь. — Значит, нормально похаваем. — Тебе лишь бы пожрать! — бросил Ваня и едва успел притормозить, чтоб его не сбил с ног вылетевший из кухни краснющий Джарахов. Мелкий пиздюк пронёсся мимо, даже не заметив их, и Ваня с удовлетворением подумал, что, походу, это его пару мгновений назад так отчехвостил Риф. — А этот что тут делает? — всё же спросил Ваня, хоть и помнил слова о том, что у них здесь не только рэп-тусовка. — О, это занятная история, — ехидно улыбнулся Фаллен, проводя его через весь зал столовки к дверям напротив тех, через которые они вошли. — Джарахов сначала затусил с группкой блоггеров, но, так как адекватные от них отделились ещё загодя, этих быстро накрыли госы. Джарахов тогда успел ливануть буквально за день до облавы, присосавшись к Шляпникам. Но вскоре и их заебал, а они под шумок сбагрили его к нам, и Окси по доброте душевной и старой памяти разрешил ему остаться. — А Славка чо? — заинтересовался Ваня. — Славка в восторге! Такое раздолье… съебаться-то Джарахов пока никуда не может, ему просто некуда, — Фаллен выглядел так, словно на секунду поверил в карму, мечтательно улыбаясь. — Вот Славка и отрывается на нём. Мы уже сделали ставки, как быстро Эльдарчик уйдёт сдаваться госам самостоятельно. — Я смотрю, тотализатор у вас прям популярен? — Ну надо ж как-то развлекаться, — пожал плечами Фаллен, выводя Ваню во внутренний двор. — Ого, — выдохнул он, разглядывая огромную светлую теплицу, в которую превратился некогда пустой тупичок. — Это стёкла сверху и по бокам — это Спасипохи постарались, — Фаллен хвастался, словно успехами своих детишек. — Никогда не угадаешь, кто занимался облагораживанием почвы. Или если честнее — практически копал асфальт. — Удиви меня. — Хова. — Да ты прикалываешься? — изогнул бровь Ваня, ещё раз оглядев буквально оазис в ореоле света искусственных ламп. — Это было его искупление, — мерзко усмехнулся Фаллен. — Потому что процессом командовал Нойз. Ваня уважительно покивал, выражая своё почтение их извращённой фантазии. — И вы развернули всё это всего за год? Фаллен, с каким-то сытым удовлетворением оглядывающий теплицу, непонимающе на него обернулся. — Ну… оно как-то само собой шло. — Почему не собрались всей своей рэп-тусой и не свалили за бугор? — задал очевидный вопрос Ваня, а Фаллен поморщился. — Вы же сами говорили, что затронуло не все страны. — Да, но мы не знаем, кого, в какой степени… — Так вы и не проверяли, — наугад брякнул Ваня, но по лицу Фаллена понял, что попал. — Реально? Но почему?! — Когда мы плюс-минус отошли от шока, надо было срочно учиться выживать в новых реалиях, — попытался объяснить Фаллен. — Надо было создать минимально приемлемые условия, чтоб можно было выдохнуть и решить, как быть дальше. Так и закрутилось: нужно место, где можно безопасно ночевать, а потом уже нужно, чтоб там было тепло ночевать, а потом — чтоб там было комфортно ночевать, а потом — чтоб у каждого своя комната для «ночевать»… Короче, мы сами не заметили, как потихоньку обжились, попривыкли, обросли сомнительным, но привычным добром. Опять же, поняли правила новой игры и вроде как пока успешно в неё играем. Только всё наконец как-то стабилизировалось, успокоилось… Может, чуть позже и подумаем над переездом, а может и нет, посмотрим. Ваня глядел на краснеющие в недрах зелёных ветвей помидоры, слушал Фаллена и думал, что, несмотря на странное небо, нихрена в мире не поменялось.